– Если бы я не уходил в эту студию, – печально вздохнул Пинк. – Мне нельзя было вас покидать, капиталисты.
– Ой, Пинк, – поморщилась Вал, – не знаю, что бы мы без тебя делали.
– Ты бы наверняка умерла с голоду.
Место Мибс Остин за пультом занял ночной клерк, старый толстый мужчина. Они вошли в вестибюль и по лестнице поднялись наверх. Вал шла сзади и поэтому удивилась, почему мужчины, открыв дверь, не вошли, а смотрят внутрь. Она приблизилась и все сразу поняла.
В гостиной на ручке кресла сидел Вальтер. Шляпа на затылке, глаза смотрят в одну сторону.
Они стояли и смотрели на него, – а он – на них. Голова его раскачивалась из стороны в сторону, как будто шея не могла выдержать такую непомерную тяжесть.
– Воняет, – буркнул Пинк, пошмыгав носом и отправился открывать окна.
Рис осторожно прикрыл за собой дверь.
– Ну? – промолвила Вал. – Как ты сюда попал?
Вальтер облизал губы.
– Ш-ш-ш… Я вжял ключ… на штоле, – прошипел он.
– Ну? – повторила Вал. – Может быть, ты мне что-нибудь скажешь, Вальтер?
– Что?
– Сам знаешь, – прошептала Вал. – Обо всем, что случилось после полудня.
– Обо всем? – воинственно произнес Вальтер. – Все в порядке.
Вал прикрыла глаза.
– Вальтер, я дала тебе шанс. Ты должен все рассказать. Что случилось сегодня? Почему, – она открыла глаза и закричала, – почему ты лжешь?
Вальтер сжал губы.
– Не твое дело.
Вал приблизилась к нему и дважды дала ему по шее. Он попытался встать, но бессильно плюхнулся в кресло.
– Ты пьян! Трус! Хиляк! Не хочу тебя больше видеть!
Вал убежала в спальню и заперла за собой дверь.
– Я сам поговорю с ним! – заявил Пинк.
Рис спокойно сидел на софе. Пинк схватил Вальтера за воротник и приподнял над креслом. Тот судорожно глотал воздух, пытаясь высвободиться, но Пинк спокойно понес его в ванную комнату. Рис слышал шум льющейся воды и бормотанье голосов. Когда Вальтер вновь появился в гостиной, с него стекала вода. Пинк кинул ему полотенце, и Вальтер принялся вытираться. Пинк вышел.
– Выпей, сопляк! – рявкнул вернувшийся Пинк и поставил перед Вальтером стакан томатного сока, после чего снова вышел.
– Я спущусь вниз за сигарами, – сказал Рис. – Извини, Вальтер.
Вальтер ничего не ответил. Рис встал и вышел из номера, оставив Вальтера в одиночестве. Пинк в это время гремел на кухне посудой. Вальтер встал и стукнул в дверь спальни Вал.
– Вал! – чуть слышно позвал он.
Ответа не последовало. Вальтер нажал на ручку и дверь открылась. Он вошел в спальню и закрыл за собой дверь. Вал лежала одетая на кровати, глядя на картину Ван Гога на противоположной стороне стены.
– Вал…
– Уходи!
Вальтер подошел поближе и остановился, положив руку на ее бедро.
– Да, я пьяный, Вал. Не гони меня. Я люблю тебя, Вал.
– Убери руку!
– Я люблю тебя, Вал.
– Хорош способ показывать мне свою любовь, – сухо проронила она.
– Хорошо, Вал, хорошо. Я пьян, – и он направился к двери. Вал видела, как он медленно зашагал к двери. Она вскочила с постели и подбежала к двери, загородив ему дорогу.
– Я пьян.
– Ты не ответил мне. Почему ты солгал инспектору Глюку? Ты же был в доме в 5.35!
– Да, – шепнул Вальтер.
– Вальтер! – сердце ее упало. Она схватилась за дверь, чтобы не упасть. Вал вспомнила, что в бюро среди ее вещей лежит его пистолет. – Вальтер, – прошептала она. – Я должна знать. Ты убил своего отца?
Вальтер молчал. Его язык беспрестанно облизывал пересохшие губы.
– Я пойду, – пробормотал он.
– Вальтер!
– До свидания! – удивительно резко бросил он.
– Вот как! – закричала Вал. Бросившись к бюро, она открыла ящик и достала пистолет. – Может быть, ты скажешь, где ты взял эту штучку?
– Выпал из кармана? – презрительно осведомился он. – Или ты сама его вытащила? Ерунда! – он взял пистолет и сунул в карман. – Угроза… угрожающие письма… дюжины писем… Сын человека, который разорил тысячи людей. Поэтому я приобрел пистолет. – Он опустил руки. – Я люблю тебя, но это мое личное дело.
Нет, это не Вальтер. Не тот Вальтер, которого она знала. Или это он? Иногда события показывают человека в истинном свете.
– Из-за тебя инспектор думает, что это мой отец был сегодня в "Сан-Суси"! – закричала она. – Почему ты не сказал, что это тебя видел Франк?
– Прости, Вал. Не задавай мне никаких вопросов. Никаких вопросов, Вал.
– Почему я должна тебе верить? Почему? После того, что ты сделал! И я не должна задавать тебе вопросов, когда твое молчание впутало моего отца в это дело? – она схватила его за плечи и положила голову ему на грудь. – О, Вальтер! – зарыдала она. – Мне все равно, что ты сделал, но только будь честным со мной. Доверься мне! Почему ты мне не доверяешь?
– Я был в доме отца, – он попытался справиться с непослушным языком. – Если я скажу тебе… ты поймешь меня, Вал?
– Глюк подозревает моего отца. Одно твое слово могло отвести от него подозрения, но ты предпочел спасти свою шкуру.
Наконец, Вальтер успокоился. Он открыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.
– Можешь идти, – отпустила его Вал.
Он не знал, не мог знать, что у Риса было алиби.
– Хорошо, – тихо сказал он.
Теперь он никогда не узнает! Если бы она сказала ему, как легко он бы себя почувствовал! Рис по-настоящему не находится в опасности, и Вальтер должен защищать себя. Когда он протрезвеет, она ему все выскажет. Вал знала, что ей можно доверять.
– Твой секрет будет в безопасности, – горестно вымолвила она. – Ну? Говори!
Вальтер схватился за воротник, как будто тот душил его, потом открыл дверь и вышел в гостиную. Немного задержавшись в ней, он вышел из номера, забыв шляпу. Вал схватила шляпу, выскочила за ним в коридор и швырнула шляпу ему вдогонку.
– Пинк, я голодна, – сказала Вал, зайдя на кухню. – Что ты тут готовишь?
Пинк торопливо сунул что-то в карман и быстро проговорил:
– Ничего.
– Что ты спрятал? Покажи.
– Ничего, говорю тебе.
Она сунула руку в его карман. Пинк попытался вырваться, но Вал уже вытянула оттуда чековую книжку.
– О, извини, Пинк, я не думала… – она бросила взгляд на книжку и обнаружила, что она выписана на имя Риса Джардена.
– Папа решил вернуть деньги Вальтеру, – сказала она и умолкла. – Но это же другой банк, Пинк. Пасифик Коастел, банк Спета.
– Не суйся не в свое дело, пустышка, – он начал перекладывать фасоль на сковородку. – Не смотри туда! – рявкнул он, заметив, что Вал собралась открыть книжку.
Но Вал уже открыла ее. Там был депозитный лист. Глаза ее широко раскрылись. Не может быть! Ошибка! Нет, цифры как будто верные: 5.000.000. Она схватила Пинка за руку.
– Где ты взял это? Пинк, скажи мне правду!
– Это случилось утром, – произнес Пинк, отводя взгляд в сторону. – В небольшом гимнастическом зале "Сан-Суси". Я упаковывал клюшки для гольфа и среди мячей нашел вот это, в кармане сафьянового мешка.
– Об этом надо молчать, – пробормотала Вал. – Что будет… Люди скажут, что папа не разорен, а просто скрыл деньги.
Пинк возбужденно забегал по кухне.
– Я не знал, что делать с этим. Потом решил отдать в музей, но машинально сунул себе в карман.
– Спасибо, Пинк, – она сунула книжку в карман Пинка, но тут же вынула ее и стала рассматривать.
Хлопнула дверь.
– Вал! – позвал Рис.
Ему никто не ответил и он зашел на кухню.
– О, как вкусно пахнет! – восхитился он, снимая шляпу. – Снова зарядил дождь, – тут он умолк, заметив книжку. – Это Вальтера? – он переводил взгляд с одного лица на другое. – Почему вы молчите?
– Нет, – ответила Вал.
Рис уселся на табуретку и закурил сигару.
– Не волнуйся, кошечка, я наблюдал за ним. Он что-то скрывает, это правда, но это не то, что ты думаешь. Вальтер молчалив в таких делах, надеется только на себя и не о чем не распространяется. Я изучил его и уверен, что он не способен на подлость. Я не могу ошибиться в нем, дорогая.
– Хотела бы я знать, что не ошибаюсь в тебе, – равнодушно вымолвила Вал.
– Вал! – он удивленно уставился на дочь. – Пинк, что все это означает? Что случилось?
– А ты не знаешь? – проворчал Пинк.
– Я знаю только одно – вы оба играете в какие-то детские игры, но вы давно уже не дети.
Вал толкнула в его сторону чековую книжку. Он не взял ее, продолжая смотреть на них. В конце концов, щеки его стали бледнеть. Рис медленно взял чековую книжку, изумленно увидел свое имя, открыл ее, посмотрел на цифры, дату и подпись кассира…
– Что это? – ровным голосом спросил он. – Не смотрите же на меня так! Пинк, ты что-то знаешь об этом. Где ты ее взял?
– Это не мое дело, – пожал плечами Пинк.
– Я спрашиваю, где ты ее взял?
Пинк развел руками.
– Проклятье! Что тебе от меня нужно? Эту книжку с пятимиллионным депозитом я обнаружил сегодня утром в твоей спортивной сумке.
Рис взял одной рукой книжку, другой – сигару, и начал прохаживаться по кухне. Его лоб прорезали глубокие морщины. Бледность сменилась румянцем гнева.
– Я никогда не думал, что ты на такое способен, Рис, – с горечью проворчал Пинк.
Рис застыл на месте.
– Я сейчас лопну от злости, – сказал он, – хотя и не собираюсь выслушивать порицания. Это слишком дурно выглядит, но я ничего не могу сказать. – Пинк побледнел. – Я ничего не знаю об этом депозите. У меня никогда не было счета в банке Спета. Эти пять миллионов не мои. Вы понимаете это или нет?
Вал ощутила великий стыд и издала вопль от волнения. Пинк тоже был хорош. Сейчас он смущенно ерошил волосы.
Рис снова открыл книжку и еще раз внимательно изучил дату и подпись на депозите.
– Пинк, где я был в прошлую среду?
– Мы находились на яхте и плыли на Лонг Бич, чтобы показать ее тому апатичному парню, который отказался ее купить.
– Мы уехали в шесть утра и вернулись поздно ночью, так?
– Да.
Рис швырнул книжку на стол.
– Посмотри число. Депозит внесен в прошлую среду.
Пинк схватил книжку, посмотрел в нее и ничего не сказал. Затем он несколько раз проверил дату, как будто не верил своим глазам.
– Прости меня, папа, – насупилась Вал, обняв отца.
Наступило длительное молчание, которое прервал Рис.
– Это мог сделать только Спет. Утром он был у меня в гимнастическом зале, как я уже сообщил Глюку. Вероятно, он и засунул ее туда.
– Боже мой, но зачем? – воскликнул Пинк. – Кто же дарит пять миллионов баксов? Думаю…
– Теперь я все понимаю, – прервал его Рис и выбросил сигару. – Раньше я никогда тебе этого не говорил, но когда началась эта путаница с Огиппи, я сразу понял, чем это пахнет и посоветовался с бухгалтером.
– Я думаю… – вновь робко начал Пинк.
Рис снова перебил его, зашагав по кухне.
– Я обнаружил, что наш друг Солли, напичканный Руигом, имел собственный интерес в этом деле. Он выпустил план продажи акций, где была указана липовая сумма. Внешне все было в порядке, но деньги он взял себе.
– Он всегда был вором, – сказала Вал.
– Точно, – поддержал ее Пинк.
– Использование почты в подобных целях – серьезное преступление, Пинк. Если бы правительство узнало об этом, Спет сел бы в тюрьму.
– Но почему же ты его не разоблачил? – прохрипел Пинк.
– В то время имелся шанс добиться успеха. Но позже, когда наступила катастрофа, я грозил засадить его в тюрьму, если он не восстановит положение, – Рис пожал плечами. – Он тоже стал угрожать мне, заявив, что испортит мою репутацию и я никогда не смогу заниматься бизнесом. "Заводы это не спасет", сказал он. А этот депозит и есть ответ на мои угрозы.
– Но пять миллионов долларов!
– Он был деловым человеком, – сухо проронил Рис. – Спет понимал, что десять процентов от пятидесяти миллионов не такая уж большая цена за спасение от тюрьмы.
– Крыса! – злобно воскликнул Пинк. – Как это порядочные люди терпят таких крыс?
– На меня это бросает тень, – нахмурился Рис. – Я не могу взять эти деньги – они не мои. Однако, если бы я надумал спасать Огиппи, все равно никто не поверил бы в эту историю. Аукцион, мое разорение… Я не могу их держать и не могу выбросить. Необходимо подумать, что тут можно сделать.
– Да, – пробормотал Пинк, – мы подумаем, что тут можно сделать.
Рис, тяжело ступая, вышел из кухни. Пинк принялся поджаривать еду.
– Что-то мне не хочется есть. Я тоже пойду, – промолвила Вал.
– Боже мой! – послышался странный голос Риса. Ужас в его голосе поразил Вал.
– Папа! – закричала она и бросилась к отцу.
Рис включил свет. Дверь, ведущая из коридора в уборную, была открыта. На полу уборной валялись два предмета. Одним из них была рапира с длинной ручкой и с кровавыми пятнами. Другим предметом было свернутое в клубок рыжевато-коричневое пальто…
8. Гордость Риса
– Твое пальто… – чуть не задохнулась Вал. – Твое пальто! Орудие убийства!
Рис схватил рапиру за рукоятку и стал ее рассматривать. Да, это была та самая итальянская рапира, которая висела в кабинете Солли. В этом не было ни малейших сомнений.
– Не трогай ее и даже не прикасайся, – прошептала Вал. – Она же отравлена. Ты можешь оцарапаться и…
– Убери ее, – произнес Пинк. – Нет, сюда. Нам необходимо избавиться от нее, Рис.
Но Рис продолжал держать рапиру в руках, осматривая ее аккуратные детали как ребенок, впервые увидевший незнакомый интересный предмет. Пинк схватил пальто и развернул его: это было пальто Риса. В этом тоже не было никаких сомнений. Возле правого кармана была дырка и вырвана узкая длинная полоска.
– Смотрите! – воскликнула Вал.
Грудь пальто была чем-то измазана. Теперь это стало твердым и покрылось коркой. Красные пятна засохшей крови заметно выделялись.
– Хотел бы я знать, какой черт принес сюда эти вещи, – возбужденно произнес Рис.
Перед глазами Вал предстал Вальтер на ручке кресла. Он взял служебный ключ и проник сюда, пока они возвращались после допроса Глюка.
– Вальтер… – простонала она.
Рис быстро взглянул на дочь.
– Не спеши с выводами, Вал, не спеши. Давайте сядем и все как следует обдумаем, – он продолжал держать в руке рапиру, так как не знал, что с ней делать.
– Рис, надо избавиться от этой штуки, – сказал Пинк. – Все это слишком рискованно… слишком…
И в этот момент раздался стук в дверь. Это было настолько неожиданно, театрально и смешно, что Вал на самом деле рассмеялась. Сперва она смеялась чуть слышно, но затем смех начал одолевать ее и, наконец, она рассмеялась как ненормальная.
Пинк схватил Вал в охапку и зажал ей рот.
– Заткнись! – зашипел он. – Рис, если ты не можешь выкинуть это барахло, то хотя бы спрячь куда-нибудь. Эй! Одну минутку! – крикнул он в сторону двери.
– Откройте! – завопил из-за двери инспектор Глюк.
– П-п-а-а-п-п-а, – пролепетала Вал. – Инспектор! В окно! Сюда! Они не найдут… не должны найти.
Рис смертельно побледнел.
– Откройте, Джарден, или я взломаю дверь! – надрывался Глюк.
– Ради бога, папа! – шептала Вал.
– Нет, – Рис отрицательно качнул головой. – В этом есть что-то неизбежное. Его предупредили, и он должен найти это. Нет, Вал. Пинк, открой дверь этому мудозвону.
– Не кудахтай, Рис!
– Открой им…
Вал застыла на месте. Пинк с хмурым видом подошел к двери. Рис взял пальто, рапиру и отнес их на софу в гостиную.
В номер ворвались полисмены во главе с инспектором Глюком.
– Ордер на обыск! – он сунул Рису бумажку и остановился в дверях гостиной.
– Вам нужны эти вещи? – осведомился Рис, показывая на софу, после чего сел в кресло, скрестив руки на груди.
Инспектор кинулся к софе, его подчиненные остались в двери.
– Ага… – только и сказал инспектор.
– Полагаю, вам не стоит говорить, что мы только что обнаружили это в уборной?
Глюк ничего не ответил. Ленивым жестом он взял пальто и принялся изучать его поверхность. Затем он махнул полисменам и двое из них принялись заворачивать в бумагу пальто и рапиру.
– Он сказал правду, – безнадежно-унылым голосом произнес Пинк. – Послушайте, инспектор, не будьте болваном. Выслушайте нас и поверьте. Мы только что нашли эти вещи, все трое. Кто-то их подбросил. Вы не можете…
– Ну, в этом может быть что-то есть, мистер Пинкус, – развеселился Глюк.
– Пинк, – поправил его Пинк.
– Окружной прокурор Лос-Анджелеса получил анонимное уведомление о кое-чем подозрительном в ваших апартаментах. Звонили из Вестерн-Юнион, а дальше мы проследить не смогли, – как бы между прочим говорил он. Потом он кивнул и двое сыщиков последовали за ним осматривать комнаты. Рис поднялся и направился в ванную.
– Сидеть! – приказал детектив у двери.
Рис посмотрел на него и сел.
– Хэлло! – откуда-то из коридора раздался чей-то голос. Пинк направился к двери. Детектив попытался его остановить. Одно движение локтем – и детектив со стоном схватился за низ живота. Пинк спокойно вышел в коридор. Неподалеку от двери стояли еще два детектива, и еще пять человек рассыпались по всему коридору.
– Хэлло! – сказал тот же голос. Пинк обернулся и увидел Фитцжеральда.
– Не впускать, – заявил детектив у двери.
Фитц сунул голову в номер и бегло взглянул на Вал и Риса.
– Я кое-что узнал в Управлении, – сказал он. – Дело дрянь.
– Вы слышали, что вам сказали, – проронил Пинк. Фитц шагнул вперед. – Убирайтесь к черту.
Детектив у двери закрыл глаза. Фитц все же сделал шаг вперед.
– Рис! – позвал Фитц. – Я хочу поговорить с вами. Это серьезно, Рис. Может быть, я смогу вам дать верный совет.
Пинк схватил Фитцжеральда за грудь и одним рывком выставил его в коридор. Детектив у двери стоял с закрытыми глазами. Детективы в коридоре даже не шелохнулись.
– Вам дать в зубы или вы уйдете тихо и спокойно, как подобает маленькому человечку? – деловито поинтересовался Пинк.
Фитц рассмеялся и взмахнул кулаком, пытаясь ударить Пинка в лицо. Тот легко ушел от удара, но Фитца не тронул. Фитц был пьян и дышал перегаром прямо в лицо Пинку. Пинк развернул Фитца в сторону лифта и дал коленом под зад. Фитц помчался вперед и упал в руки детективов.
Вал растерянно бродила по гостиной. Потом она села у ног отца на пол.
– Я не думаю, что у нас много времени, – тихо сказал Рис. – Выслушай меня, Вал.
– Да, папа.
– Скоро вернется Глюк, – он покосился на детектива в дверях. – Может быть через пять минут, а может через час будет подписан ордер на мой арест.
Вал вздрогнула.
– Но они не могут сделать этого. Ты не должен этого допускать. Ты же ни в чем не виноват.
– Вал, слушай, – Рис наклонился к ее уху. – Прошу тебя об одном. Полиция и другие не должны знать об моем алиби. Понимаешь, никто! Мне лично ничего не грозит, так как Остин в любой момент подтвердит мое алиби. Я находился в вестибюле "Ла Салле" во время убийства Солли. Понимаешь?
– Да.
– И есть одна очень важная причина, кошечка, по которой я должен позволить Глюку арестовать себя… Тише, Вал, детектив не должен слышать.
– Я не… я не могу.