У нас с Даном Джексоном сложились довольно дружеские отношения. Так продолжалось до тех пор, пока он не узнал, что я открыла свою маленькую контору, взяла к себе на работу Пола Эмери и начала самостоятельно устанавливать контакты со старателями. Разумеется, я выбирала лучших, используя полученные от Джексона сведения. Раскипятился сверх меры и Лем Саммис - этот старый орангутанг, вообразивший, что ему одному принадлежит вся территория между Скалистыми горами и Сьерра-Невадой. Но я сказала, что Америка - свободная страна, и не отступила. Затем я уехала и поручила Полу Эмери вести дела, однако он не очень-то справился со своими обязанностями. Я вернулась несколько недель тому назад, еще раз огляделась и пришла к выводу, что игра все-таки стоит свеч. Во вторник в полдень я находилась в конторе Джексона и разговаривала с Кларой Бранд, когда явился он сам и сразу же начал бушевать. Клара ушла на какую-то встречу, а я осталась успокаивать Дана: предпочитаю дружить, а не враждовать, при условии, если то и другое требует одинаковой затраты сил. Но мне не удалось добиться ощутимого успеха - помешал приход Делии Бранд. Все равно наш разговор не доставил мне особого удовольствия, и я ушла. - Протянув за спину руку, Уинн Коулс поймала за кромку свой палантин. - Вот и все. Вы удовлетворены?
- Да, конечно, - ответил Бейкер, не в силах отвести взгляд от сверкающих изумрудов. - Но, пожалуйста, скажите: когда вы вышли из кабинета Джексона, вы ничего не заметили в коридорчике наверху?
- Что вы имеете в виду? - нахмурилась Уинн Коулс.
- Или, быть может, вы видели кого-то?
- В коридорчике? Нет, не заметила и не видела.
- Возможно, на лестнице или в передней?
- Нет, никого и ничего.
- Выйдя из кабинета, вы сразу спустились вниз и покинули здание?
- Разумеется.
- Вы не заимствовали сувенир из старого сундука, который стоит у стены наверху в коридорчике?
- Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите, - удивилась Уинн Коулс. - Мне ничего не известно ни о каком сундуке. В этом коридоре так темно, что приходится пробираться к лестнице чуть ли не ощупью.
- Вы не знали, что там стоит сундучок с кусками серебряной руды?
- Силы небесные, конечно, не знала. А из них можно добыть настоящее серебро?
Билл Таттл коротко хихикнул. Бейкер с неодобрением взглянул на него.
- А спрашивал я вас потому, - сказал он, - что вскоре после вашего ухода один человек стал подниматься по лестнице, и на самом верху кто-то ударил его по голове куском породы.
- Я здесь ни при чем, - улыбнулась Уинн Коулс. - Честное слово. Кому же это досталось?
- Куинби Пеллетту, дяде сестер Бранд. Вы с ним знакомы?
- Нет, никогда… Постойте… Ну конечно, я его знаю! Пеллетт, таксидермист?
- Он самый.
- Я как-то его встречала. У него такое лицо, будто он объелся чего-то кислого, да и волосы ему не мешало бы помыть. Если учесть, как великолепно он обрабатывает шкуры животных, можно подумать, что он способен надлежащим образом позаботиться и о собственной растительности. И сильно его поранили?
- Не очень. Он уже в полном здравии.
Бейкер взглянул на настенные часы. У него появилось ощущение, что ему тоже лучше сохранять дружбу, чем враждовать, особенно после бурной сцены с Олли Невинсом.
- Еще парочку вопросов, миссис Коулс, прошу вас. Ваш спор с Джексоном касался исключительно горнорудного бизнеса?
- Да. Время ваше истекло.
- Конечно. Как вы сказали-, Джексон требовал от вас держаться подальше от золотых приисков, и прежде всего от… и на этом месте вы остановились и заявили, что дальнейшая информация - коммерческая тайна.
- Да, она тоже связана с золотодобычей и затрагивает интересы третьего лица, - кивнула Уинн Коулс.
- Чьи?
- Эти сведения ничуть вам не помогут в расследовании убийства, - улыбнулась она.
- Хорошо, поверю вам на слово, во всяком случае пока, - тоже улыбнулся Бейкер. - Теперь я задам вам два вопроса, которые при расследовании убийства неизбежны. Где вы находились во вторник вечером, между девятью и десятью часами?
Уинн Коулс с усмешкой взглянула на окружного прокурора:
- На месте преступления.
- Во вторник вечером вы были в кабинете Джексона? - изумился Бейкер.
- Не в его кабинете, а по тому же адресу. Под одной с ним крышей. Я сидела в "Тихой гавани" и выиграла тысячу долларов.
- Надеюсь, вас кто-нибудь сопровождал?
- Несколько человек… Мы прибыли в это заведение сразу после девяти и покинули его в полночь.
Если желаете, я пришлю список моей компании. - Уинн Коулс встала, и Фелан с шерифом поспешили помочь ей с палантином.
Поблагодарив их, она обратилась к прокурору:
- Сожалею, мистер Бейкер, но вы продержали меня полчаса в приемной. - Затем, застегнув палантин и приготовившись таким образом защититься от вечерней прохлады, добавила: - Вы упомянули два вопроса. И каков второй?
- Второй тоже вполне обычный. Кто, по-вашему, мог убить Джексона и почему?
- И ответ вполне обыкновенный. Не имею ни малейшего представления, а если бы и имела, то все равно не сказала бы вам. Всего хорошего.
Таттл, уступивший первенство с палантином Фелану, на этот раз не оплошал и первым оказался у двери. Проходя мимо, Уинн Коулс милостиво кивнула, и он бережно притворил за ней дверь. Вернувшись на свое место, он тяжело вздохнул.
- Если эта женщина только захочет, она, не моргнув глазом, застрелит любого, а потом преспокойно будет наслаждаться завтраком.
Франк Фелан, протестуя, энергично затряс головой.
- Поверхностное суждение, - заявил он. - Ты просто не понимаешь этот тип женщин, Билл. Посмотри, как она обращается с ребятишками у себя на ранчо "Разбитое кольцо". Когда Ларри Рутерфорд сломал ногу…
- Замолчите, пожалуйста, - прервал их беседу Бейкер, который говорил с кем-то по телефону.
Через минуту в кабинет вошел сотрудник.
- Пошлите ко мне мисс Бранд.
- Ее в приемной нет.
- Она не пришла?
- Нет, сэр. В десять часов я позвонил ей домой, и сестра сказала, что она двадцать минут как ушла.
Сейчас уже десять минут одиннадцатого, а ее еще нет.
- Черт возьми, - нахмурился Бейкер. - Чтобы дойти до нас, ей нужно не более пяти минут. Возможно, задержалась где-нибудь по дороге. Клинт вернулся? Пусть зайдет.
Разговор с Клинтом вышел коротким. Эми Джексон наотрез отказалась не только отдать, но даже показать бумажник. По словам Клинта, она выглядела сильно раздраженной или напуганной. Бейкер вызвал других помощников, выслушал их доклады и отдал приказания. Специалист по баллистике сообщил, что патроны в револьвере, из которого застрелили Джексона, отличались от тех, которые Делия Бранд приобрела в лавке Макгрегора. Другой порученец Бейкера с распухшей челюстью доложил, что попытка заполучить образцы отпечатков пальцев Лема Саммиса закончилась плачевно. Льюк информировал, что никто не мог сказать, находится ли пресловутый листок в кабинете Джексона или нет, так как судья Гамильтон отказался санкционировать вскрытие сейфа, а судью Мериама найти не удалось.
Льюк со своей командой собрал в кабинете Джексона множество великолепных отпечатков пальцев и хотел знать, как с ними поступить дальше.
Без четверти одиннадцать Бейкер вышел в приемную и спросил:
- Мисс Бранд не появлялась?
- О ней ни слуху ни духу.
- Минуло уже больше часа, как она вышла, - тяжело вздохнул окружной прокурор. - Позвони-ка к ней домой, и я поговорю с тем, кто подойдет к телефону.
Глава 13
Сестры Бранд сидели за столом в своей кухне и в обществе дяди Куина и Тайлера Диллона наслаждались бутербродами с ветчиной и сыром, малиной, сдобными булочками и ароматным кофе. Рассказ Клары и Тайлера о розысках патронов, купленных Делией в лавке Макгрегора, и история Пеллетта о пропавшей сумочке часто прерывались из-за внешних помех.
Назойливым репортерам преграждал путь у порога Тай Диллон. Друзьям и знакомым, приходившим якобы поздравить Делию с освобождением, но на самом деле желавшим в первую очередь удовлетворить свое любопытство, кто-нибудь из мужчин - Диллон или Пеллетт - объясняли, не пуская их дальше порога, что Клара и Делия сильно утомлены и нуждаются в уединении и покое. Аналогичный ответ получали и те, кто звонил по телефону, кроме, конечно, сотрудника канцелярии окружного прокурора, который попросил явиться к мистеру Бейкеру на беседу: Пеллетта - к восьми, а Клару - к десяти часам вечера. После этого звонка возникла короткая дискуссия на тему: следует ли Кларе идти, но она заявила, что предпочитает поскорее покончить с неприятной процедурой.
Около восьми часов Пеллетт отправился к прокурору. Трое оставшихся на кухне выпили еще по чашке кофе, потом Клара медленно, с усилием приподнялась и стала собирать грязную посуду.
- Вы обе валитесь с ног от усталости, - заметил Диллон, тоже вставая. - Ты, Дел, поднимись наверх и ложись в кровать, а вы, Клара, располагайтесь на кушетке в гостиной. Я сам все перемою, приберу и разбужу вас, когда наступит время идти к прокурору.
Обе девушки горячо запротестовали. Спор закончился капитуляцией Клары, и она легла в гостиной, а Делия и Тайлер вдвоем принялись наводить порядок. На протяжении нескольких минут на кухне раздавался только звон чашек и тарелок, шум открываемых и закрываемых кранов, стук расставляемой по полкам посуды. Ссутулившись и машинально перебирая руками, Делия орудовала в мойке, в голове у нее бродили невеселые мысли. Диллон, напротив, проворно двигаясь по кухне, подносил грязную посуду, ловко вытирал ее после мытья и убирал на место. Внезапно он улыбнулся:
- Я неплохо справляюсь с домашними обязанностями и не отказываюсь стирать детские пеленки, а потому нам необходимо как можно скорее пожениться, Дел.
- Боже мой, Тай, - взглянула на него Делия, пытаясь тоже изобразить на лице улыбку. - Пожалуйста, не надо. Только не сейчас.
Диллон подхватил тарелку и начал усердно тереть ее полотенцем.
- Не буду, Дел, - заверил он девушку. - Я не стану торопить тебя с ответом. Как только мы закончим с посудой, я уйду и оставлю тебя в покое, в котором ты, как я уверял сотни людей, очень нуждаешься. Но прежде чем покинуть тебя, мне необходимо кое в чем чистосердечно признаться, облегчить грешную душу. - Диллон вытер насухо тарелку, поставил ее на полку и взял следующую. - Сегодня ты заявила Харви Ансону, что не желаешь иметь его своим адвокатом, поскольку он подумал, что это ты застрелила Джексона, причем по причинам сугубо личного характера. Тебе следует знать, что в мужья ты получишь человека, который думал точно так же… Не перебивай…
Продолжая возиться в такой ответственный момент с посудой, я тем самым стараюсь принизить значение своего признания, придать ему вид заурядного эпизода. Оправдываться не имеет смысла. Замечу только, что, учитывая все объективные факты, любой здравомыслящий человек пришел бы к аналогичным выводам. А факты тебе известны не хуже, чем мне. Я не сомневался, что ты застрелила Джексона; но так как я не мог себе представить, что ты способна убить человека лишь за то, что он уволил твою сестру, - а другого очевидного мотива вроде бы не существовало, - то вывод напрашивался сам собой. Мои тогдашние мысли не имеют теперь никакого значения. Для меня важны только те чувства, которые я испытывал за последние два дня.
- Пожалуйста, Тай. Тебе нет нужды в чем-то оправдываться. По-видимому… если вспомнить конкретные обстоятельства, то всякий…
- Извини меня, - перебил ее Диллон, - я скоро закончу… С посудой тоже… Я чуть не помешался. Мне хотелось разобрать тюрьму по кирпичику голыми руками и вызволить тебя из заточения. Я был готов на все, абсолютно на все, лишь бы выручить тебя из беды. Даже не представлял, что можно дойти до такого состояния. Когда я ехал сюда вчера утром, чтобы встретиться с Кларой, я, доискиваясь до причин, задавался одним вопросом: почему ты стреляла в него? Я говорю о Джексоне, ты понимаешь?
Только в тот момент я в полной мере осознал сложившуюся ситуацию. Я раньше уже говорил тебе о своей любви и желании жениться на тебе, но все это сахарная водица в сравнении с моими нынешними чувствами. Для меня теперь жить - значит…
Черт возьми, не знаю, как это выразить обыкновенными словами, только я твой… навеки. Это непреложный факт. - Диллон взял последнюю тарелку. - Разумеется, мой монолог лишь прелюдия, но после твоей сегодняшней отповеди Харви Ансону я испытал жгучую потребность свалить с души тяжелый камень. Когда придет время, я продолжу свою исповедь… Куда повесить мокрое полотенце?
- Повесь его сушиться вон на ту перекладину, - ответила Делия, усердно начищая мойку.
Оперевшись на стол и скрестив на груди руки, Диллон наблюдал, как она выжимает тряпку.
- Вероятно, ты еще не пришла к какому-то определенному заключению относительно меня, произнес он, покусывая губы. - Да и думала ли ты вообще обо мне в последние два дня?
Делия молча тщательно вымыла и вытерла руки и лишь потом, подняв на него глаза, ответила:
- В эти дни я много думала обо всем на свете.
О прошлом, настоящем и будущем, о моих родителях, о жизни и смерти, о поступках и словах людей - где правда, а где ложь, и о том, как трудно подчас решить, поступаешь ли ты именно так, как тебе действительно хотелось. Я думала о пожизненном заключении для меня, о казни за не совершенное мною убийство и об освобождении и что я предприму, выйдя из тюрьмы.
Мысли мои не отличались большой глубиной и постоянно перескакивали с одной проблемы на другую. Я рисовала себе радужную картину своего освобождения. Как ты обнимаешь меня и целуешь, а я плачу от счастья. Я представляла себя плачущей, но мои глаза в тот момент оставались сухими. Потом, когда шериф привел меня в комнату и мне объявили, что я свободна, я попросила тебя поцеловать меня в щеку, и ты этого не сделал.
- В комнату набилось столько посторонних людей! - пробормотал Диллон.
- Но сейчас-то здесь никого нет.
- Что… - с трудом сглотнул он. - Что ты хочешь этим сказать?
- Ничего особенного. Ты часто обвинял меня в актерстве, не поможешь ли мне теперь разыграть любовную сцену?
- Если я тебя поцелую, то совершенно искренне, без всякого притворства.
- Имей в виду: в моих тюремных фантазиях ты меня еще и крепко обнимал.
И Диллон не стал мешкать. Соответствовал ли его поцелуй ожиданиям Делии, могла судить только она сама, но что касается его продолжительности, то в этом отношении ее мечты осуществились вполне. За то время, пока он длился, Диллон точно насухо вытер бы дюжину тарелок. Наконец Делия шевельнулась, и Тайлер ее отпустил.
- А теперь отправляйся домой, - сказала Делия.
- Я пойду, но только не домой, - ответил он, с трудом переводя дыхание.
- Это почему же?
- Надо повидать Фила Эскотта. - Диллон вновь шагнул к ней. - Можно мне еще раз…
- Нет, Тай. В моих мечтах ты поцеловал меня лишь один раз.
- Я позвоню тебе завтра утром и, если позволишь, приду. Не забывай: ты уволила своего адвоката.
- Адвокат мне больше не понадобится.
- Не зарекайся, он тебе может потребоваться… в моем лице. Спокойной ночи, Дел.
- Спокойной ночи, Тай.
Они прошли на цыпочках по коридору, чтобы не разбудить Клару, которая мирно спала в гостиной.
После ухода молодого человека Делия вернулась в гостиную и выключила ближайшую к кушетке лампу. Затем села в кресло и стала смотреть на сестру.
Какое чудесное зрелище - этот глубокий спокойный сон. Будет ли она в состоянии потом, когда снова станет спать так же мирно, когда прояснится голова и успокоятся нервы, сердиться на Тая за то, что он о ней такое подумал? "Пожалуй, нет", - решила Делия и сама удивилась собственному безразличию. Вряд ли она уже завтра вспомнит все то, о чем он ей говорил и как он при этом выглядел.
Делия подняла голову, прислушалась. Черт возьми, кто-то топтался на крыльце, и, очевидно, не один.
Раздался звонок. Клара проснулась, открыла глаза и села.
- Проклятый звонок! - воскликнула в сердцах Делия. - Посмотрю, кто к нам пожаловал.
- Кажется, я крепко уснула, - заметила Клара. - Ради бога, не пускай никого.
Но, как убедилась Делия, выполнить эту просьбу оказалось практически невозможно. Включив наружное освещение, она увидела на крыльце тех, перед кем в Коуди распахивалась любая дверь, если у них появлялось желание переступить чей-то порог.
А потому Делия не стала противиться судьбе и послушно открыла мистеру и миссис Лемюэль Саммис.
Она тут же получила поцелуй, на этот раз в щеку; правда, скорее это было легкое прикосновение, так как для Эвелин восхождение на пять ступенек представляло собой довольно серьезную нагрузку на дыхательную систему.
- Ты выглядишь ужасно, девочка! Но это вполне понятно! Когда тот парень - кажется, его звали Марби или Марбл - вышел наконец из тюрьмы, где он просидел два года за надувательство индейцев - будто индейца можно перехитрить! - он был толстым, как боров… Привет, Клара! Разве я не говорила тебе, что Лем вытащит ее еще до вечера? Конечно, я сказала это вчера, но она все-таки дома!
- Помолчи, Эва, - остановил ее муж. - К освобождению Делли я не имею никакого отношения. Ее вызволили партнер Эскотта и Куин Пеллетт. Я боялся, что вы обе уже спите. Вероятно, вам и следовало быть в постели. Мы зашли по дороге к Эми…
Делия опять включила лампу возле кушетки, и все четверо расселись, где им показалось удобнее.
- Мы не надолго, - заверил Саммис. - Мне нужно задать вам несколько вопросов, а Эве хотелось непременно чмокнуть Делли в щеку. - Он похлопал жену по коленке. - Сперва к тебе, Клара.
Что ты собираешься делать с конторой?
- Как что? - изумилась Клара. - Меня же уволили.
- Вовсе нет. Разве Делли ничего не сообщила тебе?
Я уже давно подумываю о том, чтобы самому оставить все дела, связанные со старателями и рудниками, но мне жаль совсем закрывать контору. Только на днях я поделился с Делли, что с радостью поставил бы тебя во главе фирмы и дал бы тебе зеленый свет, если бы мог сообразить, куда девать Дана. Ну, кто-то "сообразил" вместо меня и не стал особенно церемониться.
Ты, Клара, - очень толковый работник, но ты ведь женщина, а сейчас ситуация с добычей золота и серебра совсем иная, чем двадцать лет назад. Как сама-то считаешь? Справишься ли, сумеешь сохранить наше предприятие достаточно прибыльным?
- Ну, я полагаю… - начала Клара не совсем уверенно. - Думаю, что смогу.
- Скажем, девяносто долларов в неделю и третья часть от прибыли тебя устроит?
- Я справлюсь, - кивнула Клара, выпрямляясь и поднимая голову, как человек, внезапно принявший твердое решение. - Но я должна сперва сообщить вам кое о чем, чтобы между нами не оставалось никаких недомолвок. Я почти приняла предложение Уинн Коулс стать ее партнером.
Делия ахнула. Саммис нахмурился.
- Ты имеешь в виду ту женщину с кошачьими глазами, на которую работает Пол Эмери?