Ему не хотелось составить ей компанию, хотя это было бы вполне естественно. Много раз до смерти Энни они втроем сидели перед этим самым камином, но тогда все было иначе: никакого греха в этом не было. Поэтому он сел на краешек кресла, положив руки на колени и сцепив пальцы, словно выставил перед собой барьер.
- Кто им позвонил? - спросила она.
- В Скотленд-Ярд? Тот, что с костылями, вероятно, позвонил второму. Он приехал сюда, чтобы повидаться с мистером Сейджем.
- Чего они хотят?
- Возобновить дело.
- Они так сказали?
- И без того ясно.
- Они что-то знают?… Что-нибудь новое?
- Им и не нужно нового. Достаточно того, чтобы у них возникли сомнения. Они поделились ими с криминальным отделом Клитеро или полицейским управлением в Хаттон-Престоне. И намерены начать проверку.
- Ты беспокоишься?
- С какой стати?
Она перевела взгляд с него на стаканчик. Ей все-таки нужно глотнуть хереса. А то как-то неудобно.
- Твой отец слишком суров к тебе, - сказала она. - Но он всегда был таким, верно? И сейчас пользуется случаем, чтобы попить из тебя кровь. Когда он уезжал, был весь красный от злости.
- Меня это мало волнует, если хочешь знать.
- Вот и хорошо, правда? - Она крутила на ладони маленький стаканчик. Лео зевнул и положил голову ей на бедро. - Он всегда меня любил, - заметила она, - еще щенком. Хороший пес твой Лео.
Колин не ответил. Он смотрел, как огонь отбрасывает блики на ее волосы и золотит ее кожу. Она была по-своему привлекательной. И тот факт, что она не сознавала этого, тоже был частью ее обаяния. В нем всколыхнулись воспоминания, которые он долго пытался забыть.
Она взглянула на него. Он отвел взгляд. Она сказала приглушенным, неуверенным голосом:
- Прошлой ночью я бросала для тебя круг, Колин. Марсу. Для крепости. Рита хотела, чтобы я просила за себя, но я не стала. Я сделала это для тебя. Я желаю тебе только добра, Колин.
- Полли…
- Я ведь все помню. Мы так дружили, правда? Ходили гулять к водохранилищу. Смотрели кино в Бернли Один раз даже ездили в Блэкпул.
- С Энни
- Мы ведь дружили, я и ты.
Он уставился на свои руки, чтобы не встречаться с ней взглядом.
- Дружили. Но все испортили.
- Нет, неправда. Мы всего лишь…
- Энни знала. Как только я вошел в спальню, она поняла. Она умела читать мои мысли. Спросила: как прошел ваш пикник, весело было? Ты подышал свежим воздухом, Кол? Она все поняла.
- Мы вовсе не собирались ее обидеть.
- Она никогда не просила, чтобы я хранил ей верность. Тебе это известно? Она не ожидала этого, зная, что скоро умрет. Однажды ночью она взяла меня за руку и сказала - береги себя, Кол, я знаю, каково тебе сейчас, как бы мне хотелось, чтобы все вернулось и стало как прежде, но это уже невозможно, мой милый муж, поэтому береги себя, я не стану обижаться, если у тебя появится женщина.
- Тогда почему же ты не…
- Потому что в ту ночь я поклялся себе - что бы ни случилось, - я не предам ее. И предал Да еще с тобой. Ее подругой.
- Мы ведь не хотели… Просто так получилось. Он снова взглянул на нее. По-видимому, он слишком резко вскинул голову - от неожиданности она растерянно заморгала. Немного хереса выплеснулось прямо на ее юбку. Лео с интересом понюхал.
- Какое это имеет значение? - хмуро произнес он. - Энни умирала. А мы развлекались в амбаре на пустоши. Теперь уже ничего не изменишь. Что было, то было.
- Но ведь она тебе сказала…
- Нет. Не… с… ее… подругой
Глаза Полли сверкнули, но слез в них не появилось.
- В тот день ты отвернулся от меня, Колин, не смотрел на меня, не прикасался ко мне и почти не говорил. Сколько еще времени мне мучиться из-за того, что случилось? И вот теперь ты… - Она всхлипнула.
- Что теперь я? Она опустила глаза.
- Теперь я? Что теперь?
Ее ответ прозвучал как заклинание.
- Я сожгла для тебя кедр, Колин. Положила пепел на могилу. Положила на пепел кольцевой камень. Дала Энни кольцевой камень. Он лежит на ее могиле. Можешь посмотреть, если хочешь. Я отдала кольцевой камень. Я сделала это ради Энни.
- Что теперь? - опять спросил он.
Она наклонилась к псу и потерлась щекой о его голову.
- Ответь мне, Полли. Она подняла голову:
- Теперь ты наказываешь меня снова.
- Как?
- И это несправедливо, потому что я люблю тебя, Колин. Я полюбила тебя раньше. Я любила тебя дольше, чем ее.
- Ее? Кого? Как я тебя наказываю?
- Я знаю тебя лучше, чем все остальные. Я нужна тебе. Вот увидишь. Даже мистер Сейдж говорил мне об этом.
От этих слов по телу у него поползли мурашки.
- Что он тебе говорил?
- Что я тебе нужна, что ты пока этого не знаешь, но скоро поймешь, если я останусь тебе верна. А я хранила тебе верность. Все эти годы. Всегда. Я живу ради тебя, Колин.
Ее клятвы верности его мало интересовали, зато слова "даже мистер Сейдж говорил" требовали разъяснения и действия.
- Сейдж говорил с тобой про Джульет, да? - спросил Колин. - Что же он говорил?
- Ничего.
- Он давал тебе какие-то заверения? Какие? Что она прекратит наши отношения?
- Нет.
- Ты что-то знаешь.
- Ничего не знаю.
- Скажи мне.
- Мне нечего…
Он встал. Их разделяли три фута, но она все равно испуганно отпрянула. Лео поднял голову, насторожил уши и заворчал. Полли поставила стаканчик с хересом на пол возле очага, но не выпускала из рук.
- Что тебе известно о Джульет?
- Ничего. Я уже сказала. Ровно ничего.
- А о Мэгги?
- Тоже.
- А об ее отце? Робин Сейдж говорил тебе что-нибудь о нем?
- Нет!
- Но вы же говорили обо мне и Джульет, не так ли? Он давал тебе заверения. Как тебе удавалось получать от него информацию, Полли?
Она вскинула голову, и ее волосы рассыпались по плечам.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты спала с ним? Ты каждый день находилась в доме викария по нескольку часов. Ты не пыталась его околдовать?
- Никогда!
- Ты увидела какую-то возможность испортить наши отношения? Это он подсказал тебе ее?
- Нет! Колин…
- Это ты убила его, Полли? А всю вину свалили на Джульет?
Она вскочила на ноги, расставила их и уперлась кулаками в бедра.
- Теперь послушай. Это она тебя околдовала и помыкает тобой. Убила викария, и все сошло ей с рук. А ты настолько ослеплен похотью, что ничего не видишь.
- Это был несчастный случай.
- Это было убийство, убийство, убийство, и сделала это она, и все об этом знают. А тебя считают дураком, потому что ты ей веришь. И знают, почему ты ей веришь. Знают, что ты получаешь от нее, знают даже когда. Не кажется ли тебе, что она делала с нашим дорогим викарием то же самое?
Викарий… викарий… Колин тут же почувствовал жар. Его мускулы напряглись. Он занес руку для удара.
Полли вскрикнула, отшатнулась. Задела ботинком стаканчик с хересом. Он полетел к камину и раскололся о решетку. Херес пролился и зашипел. Пес залаял.
Колин стоял с занесенной для удара рукой. Полли была не Полли, он не он, а прошлое и настоящее ревели вокруг него словно зимний ветер. Рука занесена, лицо искажено так, как он видел тысячу раз у других, но сам никогда ничего подобного не испытывал, такое ему и в дурном сне не могло присниться. Поднять руку на женщину? Да какой он после этого мужчина?
Лео заливался лаем.
- Тихо! - рявкнул Колин.
Полли поежилась. Отступила еще на шаг. Подол ее юбки коснулся пламени. Колин схватил ее за руку, чтобы оттащить от огня. Она вырвалась. Лео попятился. Его когти застучали по полу.
Колин держал руку на уровне груди. Глядел на трясущиеся пальцы и ладонь. Его рука упала вниз, будто свинцовая.
- Полли.
- Я бросала круг для тебя. И для Энни тоже.
- Полли. Прости. Я плохо соображаю. Совсем не соображаю.
Она стала застегивать пальто дрожащими пальцами. Он хотел ей помочь, но остановился, когда она крикнула Нет! словно снова ожидая удара.
- Полли… - В его голосе прозвучало отчаяние.
- Она лишила тебя разума, - сказала Полли. - Ты не в состоянии трезво мыслить.
Она вытащила шарф, кое-как сложила его и накинула на голову, завязав под подбородком концы. Не глядя на Колина, она прошла мимо него, скрипя своими старыми ботинками. У двери остановилась и, не оглянувшись, отчеканивая каждое слово, сказала:
- Может, ты и развлекался со мной в тот день в амбаре, - но я занималась с тобой любовью.
- Прямо на софе в гостиной? - ахнула Джози Рэгг, вытаращив глаза. - Прямо здесь? И твои мать с отцом были дома? Не ври! - Она приблизила лицо к зеркалу над раковиной и принялась неумело орудовать щеточкой. Капля туши повисла на ресницах и попала на глазное яблоко. Она заморгала и прищурилась. - Ой-ой-ой, как щиплет! Проклятая краска! Ты только посмотри, что я сделала. - Она вытерла тушь салфеткой, размазав ее по лицу. - Не верю я тебе. Все ты придумала.
Пам Райе балансировала на краю ванны и, запрокидывая голову, пускала в потолок сигаретный дым. Мэгги не сомневалась, что эту позу Пам позаимствовала из какого-то старого американского фильма. Бетт Дэвис. Джоан Кроуфорд. Возможно, Лорен Бэколл.
- Если не веришь, погляди сама на пятно, - сказала Пам.
Джози нахмурилась:
- На какое пятно?
Пам стряхнула пепел в ванну и покачала головой:
- Боже, да ты ничегошеньки не знаешь, да, Джозефина Жердина?
- Я все знаю.
- Неужели? Хорошо, тогда скажи мне, про какое пятно я говорю.
Джози медлила. Мэгги видела, что она пытается придумать внятный ответ, хотя делала вид, будто занята своими глазами. Глаза оказались ее второй неудачей за последние сутки. Накануне вечером она испортила себе ногти, заказав по почте набор акриловой краски, после того, как мать не отпустила ее в Блэкпул к маникюрше, накладывающей искусственные ногти. В результате попытки Джози удлинить собственные огрызки настолько, чтобы, по ее словам, парни падали штабелями, получилось нечто похожее на грязные собачьи когти.
Они сидели на втором этаже террасного дома Пам Райе, стоявшего напротив отеля Крофтерс-Инн, в единственной ванной. Прямо под ними, на кухне, мама Пам кормила близнецов яичницей с фасолью - под аккомпанемент счастливых воплей Эдварда и смеха Алена. Подружки наблюдали за экспериментом Джози с ее недавним приобретением - половиной флакона туши для ресниц, купленной у одного пятиклассника, который стащил косметику из комода своей сестры.
- Джин, - объявила наконец Джози. - Всем известно, что ты его пьешь. Мы видели бутылку.
Пам засмеялась и снова выпустила дым в потолок. Щелчком отправила окурок в унитаз; схватилась за край ванны и снова откинулась назад так, что ее груди стали торчком. Пам не сняла еще школьную форму - как и ее подружки, - но уже сняла вязаную кофту, расстегнула пару пуговиц на блузке, обнажив ложбинку между грудями, и закатала рукава. Пам умела сделать так, чтобы ее простенькая белая блузка из хлопка выглядела невероятно эротично.
- Господи, я уже схожу с ума как кошка, - томно протянула она. - Если Тодд не захочет сегодня, я пойду с каким-нибудь другим парнем. - Она бросила взгляд на Мэгги, сидевшую на полу у двери, поджав ноги. - Как там наш Никки? - спросила небрежным тоном.
Мэгги перекатывала в пальцах сигарету. Она сделала шесть затяжек, всякий раз выпуская дым через нос, так чтобы он не попадал в легкие - и ждала, когда сигарета догорит настолько, что ее можно будет выбросить в унитаз.
- Нормально, - ответила она.
- И большой? - поинтересовалась Пам, так крутя головой, что ее светлые волосы метались перед лицом. - Я слышала, как салями? Это верно?
Мэгги взглянула на отражение Джози в зеркале, безмолвно моля о помощи.
- Ну, точно? - спросила Джози у Пам.
- Что?
- Пятно. Джин. Как я и сказала.
- Сперма это, - отмахнулась Пам с досадой.
- Спе?…
- Кончил он.
- Что кончил?
- Господи Боже мой, да ты балда. Совсем ничего не понимаешь.
- Что?
- Да пятно! Оно от него, ясно тебе? Вытекает, понятно? Когда вы занимаетесь этим, поняла?
Джози старательно разглядывала себя в зеркало, делая еще одну героическую попытку справиться с косметикой.
- Ах это, - протянула она, макая щеточку во флакончик. - Тут и понимать нечего. Просто ты как-то странно говорила.
Пам схватила свою сумку, валявшуюся на полу, вытащила пачку сигарет и снова закурила.
- Мать вся кипела от злости и рычала как собака, когда увидела пятно. Даже понюхала его. Представляете? Начала, ты, мол, маленькая шлюшка, потом - ты дешевая дрянь для этих кобелей, и заявила, что они с отцом больше не могут ходить по деревне с гордо поднятой головой. Я сказала, что если бы у меня была собственная спальня, я не пользовалась бы софой и она не увидела бы пятно. - Тут она мечтательно улыбнулась и потянулась. - Тодд трахается очень долго, а кончает каждый раз по литру. - С лукавой улыбкой она поглядела на Мэгги. - А как твой Ник?
- Надеюсь, ты предохраняешься? - быстро произнесла Джози, снова придя Мэгги на выручку. - Ведь если он это делает столько раз, как ты говоришь, и если он всегда - ну, ты понимаешь - заставляет тебя кончать, ты можешь залететь, Пам Райе.
Сигарета Пам замерла на ее губе.
- Ты это о чем?
- Сама знаешь. Не прикидывайся дурочкой.
- Не понимаю, Джоз. Объясни. - Она сделала глубокую затяжку, чтобы скрыть улыбку, и Мэгги это поняла.
Джози клюнула на наживку.
- Если у тебя бывает ну… понимаешь…
- Оргазм?
- Точно.
- И что тогда?
- Он помогает этим штукам легче попасть в тебя. Вот почему многие женщины не… понимаешь…
- Не доходят до оргазма?
- Потому что не хотят этих самых штук. Ой, и они не могут расслабиться. Из-за этого. Я прочла это в книжке.
Пам завыла от смеха. Она соскочила с ванны, открыла окно и крикнула: "Рэгг Джозефина настоящая дубина", - после чего зашлась от смеха и соскользнула по стене на пол. Сделала еще одну затяжку и снова засмеялась.
Мэгги обрадовалась открытому окну. Дышать становилось все тяжелей. Часть ее знала, что причиной этому густой сигаретный дым в маленькой комнатке. Другая часть знала, что это из-за Ника. Она хотела что-то сказать, чтобы спасти Джози от насмешек Пам. Но не была уверена, что это ей удастся, и боялась привлечь внимание к себе.
- Когда ты в последний раз что-то читала об этом? - спросила Джози, завинчивая тушь и проверяя в зеркале плоды своих трудов.
- Мне и не нужно читать. Я все изучаю на прак-тике, - ответила Пам.
- Теория не менее важна, чем опыт, Пам.
- Неужели? А ты именно этим и занимаешься?
- Я знаю, что к чему.
Джози причесывала волосы. Толку от этого не было. Как бы она ни укладывала их, они все равно принимали прежний вид: на лбу бахрома, на шее щетина. Эх, зря она тогда сама взялась за ножницы
- Ты знаешь обо всем из книг.
- И из наблюдений. Это называется "характерные данные".
- За кем ты наблюдаешь?
- За мамой и мистером Рэггом.
Такая информация разожгла любопытство Пам. Она сбросила туфли и поджала под себя ноги. Сигарету снова бросила в унитаз и ничего не сказала, когда Мэгги последовала ее примеру.
- Ну и что? - спросила она, радостно щурясь. - Как?
- Я подслушиваю под дверью, когда они занимаются этим. Он все время говорит - давай, мол, Дора, давай, давай, давай, детка, давай, золотко, а она никогда не издает ни звука. Кстати, вот так я и узнала тот факт, что он не мой отец. - Когда Пам и Мэгги приветствовали эту новость, она продолжала: - Ну, он не может быть, понятно. Сами сидите. Он ни разу ее не удовлетворил. Я ее единственный ребенок. Родилась через шесть месяцев после их свадьбы. Нашла старое письмо от парня по имени Пэдди Льюис…
- Где?
- В шкафу, где она хранит свои штаны. И могу вам сказать, что она много раз делала это с ним И кончала. До того, как вышла замуж за мистера Рэгга.
- За сколько времени до этого?
- За два года.
- Значит, ты, - фыркнула Пам, - результат рекордно длинной беременности?
- Но ведь они делали это не один раз, Пам Райе. Я имела в виду, что они занимались этим регулярно два года, прежде чем она вышла замуж за мистера Рэгга. И она хранит письмо. Значит, до сих пор его любит.
- Но ведь ты - копия отца, - заявила Пам.
- Он не…
- Нечего, нечего. Вы с мистером Рэггом очень похожи.
- Просто случайность, - заявила Джози. - Пэдди Льюис, возможно, тоже был похож на мистера Рэгга. Должно быть, мать искала мужчину, похожего на Пэдди.
- Тогда отец Мэгги должен походить на мистера Шеферда, - объявила Пам. - Все любовники ее матери должны походить на него.
- Пам, - поспешно одернула ее Джози Что-то она хватила через край. Можно обсуждать собственных предков, а вот чужих не стоит. Впрочем, Пам это не очень волновало. Она что хотела, то и говорила.
- У мамы не было любовника до мистера Шеферда, - тихо произнесла Мэгги.
- Ну, один-то наверняка был, - возразила Пам.
- Нет.
- Был. Иначе откуда ты появилась?
- От моего папы. И мамы.
- Точно. От ее любовника.
- Ее мужа.
- Неужели? Как его зовут?
Мэгги теребила кончик нитки, торчавшей из шерстяной кофты.
- Ну? Как его имя?
Мэгги пожала плечами.
- Вот и не знаешь. И твоя мать не знает. Потому что ты незаконнорожденная.
- Пам! - Джози шагнула вперед, сжимая в кулаке флакончик с тушью.
- Что?
- Думай, что говоришь.
Томным движением Пам откинула назад волосы.
- Ох, Джози, перестань разыгрывать драму. Ведь ты и сама не веришь в эти сказки про автогонщиков, мамочку, убегающую от кого-то, и папочку, который ищет свою милую крошку уже тринадцать лет.
Мэгги вдруг показалось, что комната увеличивается в размерах, сама она съеживается.
- Если они вообще были женаты, - продолжала Пам, - то она наверняка накормила его однажды какой-нибудь дикой морковкой.
- Пам!
Мэгги схватилась за дверной косяк и с трудом поднялась.
- Пожалуй, мне пора, - сказала она. - Мама подумает…
- Да уж, лучше нам с ней не связываться, - фыркнула Пам.
Их куртки были свалены на полу. Мэгги вытащила свою, но надеть не смогла - руки не слушались. Впрочем, ей и так было жарко.
Она распахнула настежь дверь и побежала вниз по ступенькам. За спиной раздавался смех Пам. Она крикнула ей вдогонку:
- Ник Уэр пускай остерегается встреч с твоей мамочкой.
Ей ответила Джози:
- Ох, когда же ты заткнешься? - И она побежала следом за Мэгги.
На улице было темно. Холодный западный ветер мел по дороге из северного Йоркшира и закручивался вихрем в центре деревни, где стояли отель Крофтерс-Инн и дом Пам. Мэгги вытерла слезы, сунула руки в рукава и пошла.
- Мэгги! - Джози догнала ее. - Не обращай внимания. Это не то, что ты думаешь. Тогда я просто тебя не знала. Мы с Пам разговаривали. Я рассказала ей про твоего отца, это верно. И больше ни слова не говорила. Клянусь.
- Зря ты ей об этом сказала.