Все эти странные сокровища доктора Додда - камешки, соль, кольца, фишки, утюг, стрелы и прочие - лежали на полочке, словно инструменты оркестра, изготовленные из различного материала, имеющие разные размеры и форму, но объединенные общей функцией во имя общей цели.
Эллери слышал музыку причудливого оркестра доктора Додда, однако понимание еще не пришло к нему, ибо его здравый рассудок был не в состоянии воспринимать некоторые явления.
Доктор Додд, собравший эту коллекцию, не мог быть спасен обычным человеком. Такая работа требовала эксперта.
Когда Эллери запирал снаружи маленькую дверь, он испытывал чувство вины. В воскресенье он процитировал Додду считалку, предсказывающую судьбу. Неудивительно, что Кен Уиншип так рассердился. Это было все равно что выключить свет в комнате ребенка, визжащего от страха перед темнотой.
При виде Эллери Рима вскочила из-за стола и потащила его в коридор.
- Доктор Додд пришел домой, и как вы думаете, что он делает?
- Что? - быстро спросил Эллери.
- Принимает пациентов!
- Странно, - пробормотал Эллери.
- Кен тоже сказал, что это неестественно.
- Так оно и есть. - Рима вернулась в приемную.
Эллери увидел Додда, когда ушел последний пациент. Доктор выглядел усталым, но спокойным.
- Утром я вел себя глупо, мистер Квин…
- Рад, что вы вернулись к работе.
- Я должен был с этим справиться. В мои годы такое подкрадывается незаметно. - Додд даже смеялся. - Могу себе представить, что вы подумали… Надеюсь, миссис Фаулер хорошо вас обслуживает? - Он дружески положил Эллери руку на плечо.
Но Эллери почувствовал, что эта рука дрожит.
Четверг, 27 апреля
Атмосфера в доме быстро прояснилась. Какое-то время все сосредоточились на докторе Додде, наблюдая за малейшим подергиванием его челюстей. Но доктору вроде бы стало значительно лучше. Он днем и ночью ходил по вызовам, принимал пациентов, вернулся к своим обязанностям в больнице, даже подшучивал над "миссис Кеннет Уиншип" и влюбленным "молодым доктором Килдером". Рима работала, чирикала и смешила всех рассказами об отчаянных попытках Кена научить ее водить автомобиль в те часы, когда им удавалось побыть вдвоем. Миссис Фаулер носилась взад-вперед со стряпней и пирогами. Эсси Пингарн распаковала свой чемодан. Даже Гарри Тойфел выглядел милее, сидя на корточках и сажая цветы, - в среду Эллери слышал, как он что-то насвистывал.
Если Кен и оставался встревоженным, то старательно это скрывал.
Все же в веселье доктора и их радостных откликах было нечто искусственное. Они напоминали актеров, изображающих на сцене хорошо отрепетированные эмоции.
Эллери слонялся по дому. Ему оставалось только заново ступать по той же зыбкой почве, тщательно проверяя каждый шаг, но нигде не находя устойчивости. Между прошедшими событиями и считалкой лежали таинственные зыбучие пески. Дейкин ничего не знал. Ничего не происходило и не менялось. Богач был мертв, бедняк - тоже, нищий - мертв предположительно, а вор - наверняка. Оставался доктор, исполняющий скерцо из сочиненной неизвестно кем трагической симфонии.
Ложась спать в среду вечером, Эллери подумал, что ему следует все бросить и вернуться домой.
Однако в четверг симфония завершилась сокрушительным фортиссимо.
Эллери завтракал с Уиншипом, когда Рима быстро спустилась, зевая с виноватым видом.
- Доброе утро, Эллери. Извини, Кен, я проспала…
Кен поцеловал ее.
- Ты и док. Я бы подождал с завтраком, но мне нужно в больницу. Доктор Флэкер назначил трахеотомию, а он очень чувствителен в вопросах времени.
- Вы сказали "ты и док"? - спросил Эллери.
- Что-что?
- Доктор Додд тоже проспал?
- Да. Он еще не спускался.
- Нет, спускался. Я заглядывал к нему в комнату по пути сюда, и там никого не было.
- Но миссис Фаулер сказала… - Кен не договорил.
Последовала напряженная пауза.
- Не валяйте дурака, - весело заговорила Рима. - Возможно, это ночной вызов. У него возле кровати телефон, и мне ночью показалось, будто я слышу звонок. - Она сердито добавила: - Так что спрячьте подальше ваши тревожные взгляды.
- Вы уверены, Рима, что слышали ночью, как звонит телефон Додда?
- Конечно нет. Возможно, мне это приснилось. Может быть, доктор рано встал и пошел прогуляться перед завтраком. Он дважды так поступал с тех пор, как я здесь живу… А вот и он! Слышите - звонят в дверь. Наверное, забыл ключ. Эсси, это доктор Додд?
- Это полисмен, - ответила Эсси своим гнусавым голосом. - Вы, часом, не Доди - сынишка миссис Готч, который служил во флоте? Господи, как же вы выросли!
Они выбежали в коридор. Голова миссис Фаулер высунулась из двери в кухню. Гарри Тойфел с куском яичницы на подбородке открыл дверь пошире.
- Мистер Квин? Доктор Уиншип? - Высокий и серьезный молодой полицейский был незнаком Эллери. - Шеф Дейкин прислал меня за вами.
- Что-то случилось с доком? - быстро спросил Кен.
- Да, сэр, - вежливо ответил "сынишка миссис Готч". - Мы нашли его автомобиль на 478-м шоссе, в кювете за железнодорожным переездом. Он врезался на повороте в бетонную стену. Машина разбита вдребезги.
- А доктор Додд? - воскликнул Кен.
- К сожалению, док, - смущенно отозвался молодой полисмен, - он мертв.
* * *
Доктор Додд был мертв в высшей степени. При столкновении с бетонной стеной он перелетел в кювет через ветровое стекло открытой машины, которая последовала за ним и приземлилась прямо на него. Тело пришлось извлекать целый час, а молодого полисмена Доди Готча отправили в дом доктора.
На месте происшествия уже были коронер Грапп, прокурор Шалански, Мальвина Прентис, Фрэнсис О'Бэннон и фотограф из "Райтсвиллского архива". Вскоре замелькала испуганная круглая физиономия адвоката Отиса Холдерфилда, но, поговорив с Дейкином и Шалански, он быстро исчез. Автомобили, в том числе два фургона "Скорой помощи" - один из райтсвиллской, другой из слоукемской окружной больниц - выстроились по обе стороны переезда; у края кювета толпились люди. Неподалеку фермер кричал на мальчишек, которые бегали через его грядки редиски и салата. На голубом небе ярко светило солнце.
- Нет, док, - заявил Дейкин Кеннету Уиншипу, стоя на дне кювета. - Сейчас я не позволю вам смотреть на него.
- Я врач! - рявкнул Кен. - Прочь с дороги!
- Нет, сэр, мне это не кажется удачной идеей, - сказал Дейкин.
Рима взяла Кена за руку и отвела его к камню, на который они присели.
Дейкин кивнул Эллери.
То, что Эллери увидел, несомненно, было доктором Доддом, однако его желудок с трудом выдержал это зрелище. Сделав над собой усилие, он попросил перевернуть тело, посмотрел на то, что ранее было затылком Додда, и побрел туда, где коронер и прокурор разговаривали с Мальвиной Прентис. Фрэнсис О'Бэннон стоял рядом с ней, держа наготове блокнот.
- Его затылок, Грапп… - начал Эллери, судорожно глотнув.
- Я все знаю о его затылке, - ворчливо отозвался Грапп. - Как может выглядеть затылок человека, выброшенного через ветровое стекло, упавшего на острые камни и придавленного автомобилем?
- Вы на жалованье у мисс Прентис, мистер Квин? - с усмешкой спросил прокурор Шалански. - Она тоже интересовалась его затылком.
- А почему бы и вам им не заинтересоваться, Шалански? - осведомилась Мальвина. Она тряхнула головой, и солнечный блеск на ее серебряных очках заставил прокурора прищуриться. - Мне кажется, ребята, вы очень торопитесь списать все это на обычное дорожно-транспортное происшествие.
- Что вы имеете в виду? - Шалански перестал улыбаться.
- Коронер, разве вы не говорили, что вам кажется, будто он умер около пяти утра?
- Это сугубо неофициальное мнение.
- Что делал Додд на дороге в пять утра?
- Он был врачом, - сухо промолвил шеф Дейкин, - и никогда не отказывался от вызова к больному. При нем был медицинский саквояж, мисс Прентис.
- Тогда кто его вызвал? Вы нашли этого гипотетического пациента? Я думаю, это не слишком сложно даже для райтсвиллского полисмена.
Бесцветные глаза Дейкина сверкнули, но он спокойно ответил:
- Дайте нам время, мисс Прентис. Это ведь только что случилось.
- Даже если вы кого-то найдете, предположим, что Додда преследовали, вынудили остановиться, ударили по голове, он потерял сознание и его машину направили в сторону стены.
- Тогда я сказал бы, что мы имеем дело с идеальным преступлением, - снова улыбнулся Шалански. - Для подобных предположений, мисс Прентис, нужен какой-то факт. На дороге нет никаких признаков того, что кто-то остановил машину Додда. Если его ударили по голове - коронер Грапп признает, что это возможно, хотя и недоказуемо, - то мы не нашли орудие; разве только оно в куче этого металлолома и не поддается идентификации. Мы не можем утверждать, что автомобиль Додда направили в стену на большой скорости, поскольку видимые следы шин таковы, какими они должны быть, если Додд съехал с дороги в результате обычного несчастного случая. Иными словами, мисс Прентис, факты, которыми мы располагаем в данный момент, указывают на несчастный случай, подобные ежегодно происходят тысячами на наших дорогах. Если мы обнаружим что-либо, указывающее на иное направление, даю вам слово, что вас уведомят об этом в первую очередь.
- Пошли, Шалански, - позвал Грапп.
Прокурор быстро последовал за коронером, а шеф Дейкин - за ними обоими.
"Снова отсутствие фактов, - подумал Эллери. - И следовательно, снова две возможности. Несчастный случай или убийство. Аверс или реверс. Богач, бедняк, нищий и вор мертвы, а теперь умер и доктор".
- Что-что? - переспросил он. - Прошу прощения, мисс Прентис. Боюсь, я не слушал.
- Я спросила, - повторила издательница, холодно глядя на него, - чего вы ждете, мистер Квин, небесного знамения? Они ожидают фургон Чарли Данкана, чтобы погрузить тело, но вы же не гробовщик?
- Боюсь… - снова начал Эллери.
- Нас тоже беспокоят эти смерти, мистер Квин, - пояснил Фрэнсис О'Бэннон. - Мак-Кэби, Харт, Эндерсон, Жакар, а теперь Додд…
- Беспокоят, но несколько по-другому, Спек, - быстро вмешалась Мальвина Прентис. - Чем дольше великий сыщик остается в нашем городе, тем больше умирает людей. Когда же, мистер Квин, вы сообщите нам о каком-нибудь историческом выводе?
"Могу сообщить прямо сейчас, пока останки Додда и его машины еще не остыли, - подумал Эллери. - Хотите знать, мисс Прентис, кто будет следующим? Могу вам это сказать, хотя вы засмеетесь и я вместе с вами. Дело в том, что мы знаем и одновременно не знаем, видим и в то же время слепы, действуем, но движемся по замкнутому кругу".
- Коль скоро вы не желаете отвечать на фундаментальные вопросы, мистер Квин, - продолжала мисс Прентис, - скажите хотя бы одно. По-вашему, это несчастный случай?
- Не знаю, - ответил Эллери.
Мальвина улыбнулась своей радиоактивной улыбкой, и Эллери подумал: "Ох уж эти дамочки в стиле Розалинд Расселл!" Мисс Прентис повернулась к Фрэнсису, сверкая серебром.
- Пусть это будет убийство под знаком вопроса, Спек. Свяжите Додда с Мак-Кэби, Хартом, Эндерсоном и Жакаром. Что за этим кроется? Кто и почему уменьшает население Райтсвилла? И кто следующий? Это самое главное. Прэтт! - крикнула она фотографу. - Вы сфотографировали Квина? Почему нет? Быстро займитесь этим! "Знаменитый сыщик на месте преступления?" - с вопросительным знаком. - Мальвина угрожающе улыбнулась Эллери. - Мы еще втянем вас в это.
Рыжеволосый Фрэнсис О'Бэннон продолжал сосредоточенно записывать.
Понедельник, 1 мая
- Это был страх, - сказал Эллери.
- Страх перед чем? - спросил Кеннет Уиншип.
- Перед смертью.
Эллери, Кен и Рима сидели в гостиной Додда, ожидая Отиса Холдерфилда. До сих пор они избегали говорить о прошедших четырех днях - полиции, рапорте о вскрытии, дознании, похоронах, жалобах миссис Фаулер, истерике Эсси, сухих и бестактных философствованиях Гарри Тойфела, телефонных звонках, визитах любопытных, вопросах журналистов "Архива"… После смерти Себастьяна Додда его присутствие в доме ощущалось сильнее, чем в то время, когда он бродил по коридорам. Но в воскресенье после похорон адвокат Холдерфилд сообщил, что завтра явится с завещанием покойного, которое тот составил всего за несколько дней до несчастного случая, и это сразу же подняло новую волну интереса. Прокурор Шалански заявил, что будет присутствовать; шеф Дейкин также сказал, что, наверное, придет. А Мальвина Прентис мрачно пообещала, что пресса не уклонится от обязанности освещать происходящие события. Номер газеты за понедельник, валяющийся на полу гостиной, куда его швырнул Кен, сообщал о возможности, что после чтения завещания доктора Додда обнаружится "мотив его убийства". В пятницу "Архив" только ставил вопрос об убийстве - в понедельник оно стало уже установленным фактом. Это приводило в ярость шефа Дейкина и прокурора Шалански, так как за прошедшее время не обнаружилось никаких улик, указывающих на убийство. Уэсли Хардин - пятидесятичетырехлетний овощевод, чья ферма находилась на 478-м шоссе приблизительно на полдороги между Райтсвиллом и Слоукемом, - заявил, что звонил доктору Додду в четверг в начале пятого утра, прося его приехать к девятилетнему Кевину, так как мальчик бредил и Хардин опасался, не дифтерия ли у него. Поскольку доктор Додд не приехал, мистер Хардин позвонил в больницу, они прислали машину, и Кевина поместили в изолятор с диагнозом "дифтерия". В итоге присяжные быстро вынесли вердикт "смерть в результате несчастного случая", на который "Архив", однако, не обратил внимания.
- Страх перед смертью, - повторил Эллери, когда они сидели в ожидании Холдерфилда, Дейкина, Шалански и представителя "Архива". - Это превратилось в фобию. Неужели вы не знаете, Кен, что у доктора Додда развилась навязчивая идея в отношении смерти?
- Не может быть! Врач сталкивается с ней постоянно…
- Додд так боялся смерти, что предпринимал меры с целью отогнать ее.
- Какие меры? - ошеломленно спросила Рима.
- Ну, практика гадания в основном связана с предсказыванием будущего, а если гадальщик стремится узнать свое будущее, то с безумной надеждой каким-то образом его предотвратить.
- Гадание?!
- Только гадание, - кивнул Эллери, - объясняет набор предметов, которые Додд хранил в той запертой комнате и которые я показал вам сегодня утром. Кучка камешков, книги, кольца, утюг и плитка, соль, фишки, игральные карты и так далее. Гадание практикуется во множестве форм, каждая из которых имеет свои традиции, вплоть до научного наименования вроде "пессоманции" - гадания на камешках. Книги, кольца, раскаленный утюг, соль, кости и, конечно, игральные карты - все эти предметы используются в различных видах гадания со своими особыми ритуалами, и каждый из них представлен в запертой комнате Додда. Я давно не видел ничего подобного.
- Неужели доктор Додд… - начала Рима.
- Вы сомневаетесь? Ну, возьмем, к примеру, семь стрел. Наш христианский мир не обладает монополией на гадание - мусульмане занимаются им издавна, и одна из излюбленных ими разновидностей предполагает использование "семи божественных стрел" в великой мечети в Мекке. Некоторые авторитеты утверждают, что в действительности арабы применяли только три стрелы, но это не имеет значения. Важно, что колчан с семью стрелами в комнате наверху вместе с остальными предметами, каждый из которых используется в определенной форме гадания, безошибочно указывает на то, что доктор Додд уже долгое время пытался узнать свое будущее, применяя различные методы, в том числе мусульманские. А так как самый важный вопрос, который задает любой человек о своем будущем, - это когда и как он должен умереть, то очевидно, что в основе фобии доктора был страх перед смертью. Я сам видел, как его напугали два туза пик. Из-за собачьего воя он не спал всю ночь. Птичка, влетевшая к нему в кабинет, довела его до истерики. Все это - приметы, предвещающие смерть… если, конечно, вы верите в подобное. Доктор, во всяком случае, верил. И, убедившись, что смерть близка, перестал сопротивляться. Вы же видели, как он вел себя последние два дня.
Воцарилось молчание, длившееся до тех пор, покуда Эсси Пингарн не пропищала в дверях:
- Они здесь!
Вошел Отис Холдерфилд в сопровождении Дейкина, Шалански, О'Бэннона из "Архива" и человека, похожего на постаревшего и преуспевающего Шерлока Холмса, который был представлен как доктор Фарнем Фарнем, терапевт и член совета директоров райтсвиллской больницы. Чуть позже появились миссис Фаулер и Тойфел, оставшиеся в дверях рядом с Эсси.
Адвокат Холдерфилд не пытался скрыть свои чувства. Он швырнул на каминную полку коричневую шляпу и перчатки из антилопы, после чего открыл портфель из крокодиловой кожи, всем своим видом выражая неодобрение покойному клиенту и его земным связям.
- Как вы понимаете, для меня лично это ничего не значит, - начал Холдерфилд, очевидно возобновляя беседу, которую вел сам с собой. - Менее чем ничего. Я всего лишь орудие воли моего клиента, ха-ха! Человек имеет право распорядиться своими земными делами так, как считает нужным, верно? Мы не должны интересоваться причинами, разве только кто-нибудь захочет поставить вопрос о non compos mentis, в чем я сомневаюсь, учитывая, что мой клиент умер неженатым и не оставил потомства и кровных родственников, о которых ему было известно. Не то чтобы это внесло какую-либо разницу. Мой покойный клиент, безусловно, знал, что хочет сделать со своим состоянием. До прошлой недели он никогда не составлял завещания - все время откладывал этот момент.
- Обычно так поступают люди, боящиеся умереть, - заметил Эллери.
- Читайте, Холдерфилд, - сказал прокурор. - Завещания, как правило, говорят сами за себя.
- Да, - вставил О'Бэннон. - "Архив" очень интересуется этим завещанием. - Он удивленно взглянул на Эллери. - Вы сказали, Додд боялся умереть?
- А кто не боится? - промолвил шеф Дейкин. - Приступайте, Холдерфилд.
Отис Холдерфилд вынул из портфеля завещание в элегантной голубой папке, открыл первую страницу, сердито посмотрел на нее и начал читать:
"Я, Себастьян Додд, проживающий ныне в Райтсвилле, объявляю свою последнюю волю…"
Маленький адвокат атаковал завещание Додда, словно врага, стараясь разделаться с ним как можно быстрее. Завещатель указывал, что составляющее основу его состояния следует продать. Из общей суммы должны быть оплачены все долги, налоги и пошлины, а также закладная на дом на углу Алгонкин-авеню и Райт-стрит. Сам дом вместе с мебелью, медицинским оборудованием и всем прочим переходит в распоряжение "моего коллеги, доктора Кеннета Уиншипа, для жилья или любых нужных ему целей, свободный от оплаты, на период в пять лет со дня моей смерти, с тем чтобы упомянутый доктор Уиншип во время своего проживания содержал все имущество в достойном виде, платил налоги и так далее. Впоследствии или в течение этих пяти лет, если доктор Уиншип решит выехать из дома, то здание и все, находящееся в нем, должно быть продано, а деньги присовокуплены к общей сумме моего состояния".