- Давно вы прятались у своего друга Альбера? - внезапно спросил Мегрэ, даже не поворачиваясь к Эро, и тут же, не успев еще договорить, почувствовал, что ответа не будет. Выждав секунду, он повернулся к задержанному.
- Я что, арестован? - поинтересовался тот, бросив взгляд на наручники.
- Вот постановление, подписанное следователем.
- В таком случае я буду отвечать только следователю в присутствии своего адвоката.
Мегрэ без тени удивления оглядел его с головы до ног.
- Входи! - крикнул он постучавшемуся Межа, у которого руки были полны свертков и пакетов.
Комиссар разложил на столе паштет, ветчину, хлеб, поставил бутылку с пивом. Межа зашептал ему на ухо.
- Говори вслух, - буркнул комиссар.
- Во дворе стоит Тереза. Видимо, что-то подозревает. Она меня напрямую спросила, арестовали ли мы его.
Мегрэ пожал плечами, сделал себе сандвич, налил пива и еще раз оглядел Эро с головы до ног. Да, говорить его не заставишь, тут сомнений нет.
- Межа, отведи-ка его туда же. Да скажи жандарму, чтобы не давал им переговариваться. А сам возвращайся.
Мегрэ расхаживал по комнате, жевал, что-то бормотал, сутулился. Всякий раз, подходя к двери, он видел в просторном белом зале обоих задержанных, сидевших на скамье, и жандарма, который, нахмурясь, не сводил с них глаз.
- Все в порядке, шеф? - поинтересовался вернувшийся Межа и тут же умолк: ему хватило взгляда, брошенного на него комиссаром. Инспектор еще не привык к своему начальнику и не знал, как себя вести. А Мегрэ жадно откусывал огромные куски, жевал, ходил, останавливался около двери и сквозь стекло смотрел на своих пленников. Вдруг он повернулся к Межа.
- Поди-ка, поищи Дидину.
- Да ее и искать не надо. Когда я сюда шел, она уже стояла тут на часах.
- Пригласи.
- А Терезу?
- Разве я называл Терезу?
Сухонькая старушка почти тут же вошла в танцевальный зал, остановилась перед обоими мужчинами и с удовлетворением оглядела их. Особенное удовольствие доставили ей блестящие наручники на Марселе Эро.
- Заходите, Дидина. Вы мне нужны.
- Все-таки вы его сцапали!
- Садитесь, Дидина. Пива я вам не предлагаю.
- Я его не люблю… Значит, вы его арестовали?
- Послушайте, Дидина… Не торопитесь с ответом. Это очень важно… А ты, Межа, или сядь, или пойди погуляй. Чего ты с дурацким видом торчишь тут как столб? Так вот, сударыня, представьте себе, что во второй половине дня вам неожиданно сообщают: к вам кто-то приезжает обедать. Кто-нибудь из города. Что вы станете делать?
Человек, плохо знавший Дидину, предположил бы, что она хотя бы удивится неожиданному вопросу. Но нет, у нее только лицо как бы вытянулось, заострилось от напряженного раздумья. И ее не надо было предупреждать, чтобы она не торопилась с ответом. Дидина ничуть не спешила.
- А что это за кто-нибудь? - поинтересовалась она.
- Вполне почтенный человек.
- И мне сообщают только во второй половине дня? В котором часу?
- Скажем, в половине пятого или в пять.
Эро, Форлакруа и жандарм смотрели сквозь застекленную дверь в комнату, но были в таком же положении, как Мегрэ днем: видели движения губ, но долетали до них только слабые неразличимые звуки.
- Не знаю, поняли ли вы меня. Вам известно, что можно добыть в Эгюийоне, известны здешние обстоятельства. Вы знаете, какие продукты и в какое время можно здесь найти.
- Резать курицу уже поздно, - словно рассуждая вслух, начала Дидина. - Мясо не успеет отмякнуть. К тому же ощипывать и потрошить займет слишком много времени. А какой день вы имеете в виду?
Межа от удивления разинул рот. Но на лице Мегрэ не появилось и тени улыбки.
- Вторник.
- Ага, начинаю понимать. Тот самый вторник, не так ли? Да, там был один любопытный факт. Я еще обратила на него внимание мужа. Я ему сказала: этот человек где-то плотно поел. Но не в ресторане и не у судьи.
- Дидина, отвечайте на мой вопрос. Что бы вы приготовили во вторник?
- Ну, уж не мясо. У нас скот режут по понедельникам. Во вторник мясо еще слишком свежее. Может оказаться жестковатым. Погодите! А что там с приливом в тот вторник? Наивысший уровень был в восемь вечера, не так ли? Значит, Полит был у себя… Тогда я побежала бы к Политу. Он ставит сети в утренний прилив и возвращается около полудня. Если у него есть хорошая рыба…
- Где живет этот Полит?
- Дома вы его не найдете. Он в кафе. Но не в портовом, а в том, что напротив.
- Слышал, Межа?
Ни слова не говоря. Межа вышел. Старуха продолжала:
- Если у Полита найдется две-три неплохих камбалы или крупный солнечник, тогда уже можно принимать кого угодно. Особенно, если в доме есть окорок. Но… Постойте, комиссар! Ведь есть не только Полит. Если вам по вкусу чибисы, можно заглянуть к папаше Руйону, который каждое утро ставит силки…
А за дверью все те же трое. Взгляд у Форлакруа мрачный. Эро, хоть и в наручниках, курит папиросу и щурится от дыма.
- Но только, чтобы приготовить чибисов, нужно…
Межа прошел через танцевальный зал в сопровождении тощего длинноносого рыбака с лицом кирпично-красного цвета, который остолбенело остановился около Марселя.
- Смотри-ка! Тебя, кроме шуток, сцапали?
- Входите! - приказал Мегрэ. - Вас зовут Полит?
Полит с тревогой глянул на Дидину. Что она могла такого наболтать, что его притащили сюда?
- Вот что. Полит, припомните-ка прошлый вторник.
- Вторник? - переспросил рыбак с ничего не понимающим видом.
- День ярмарки в Сен-Мишеле, - уточнила Дидина. - Это когда высота прилива сто восемь…
- А, вы хотите знать, что я делал в тот день?
- Наклюкивался, небось, как и в другие дни, - не утерпев, съязвила Дидина.
- Где вы были во второй половине дня?
- В бистро, где же еще! Если бы можно было, он там бы и спал. Верно, Полит? - не унималась старуха.
- Меня интересует, не приходил ли кто-нибудь к вам во второй половине дня и не просил ли продать рыбы?
Форлакруа мрачно смотрел из танцевального зала. Полит задумался и повернулся к Дидине, как бы спрашивая у нее совета.
- В день прилива сто восемь… А ты-то, случайно, не помнишь? - с обезоруживающей наивностью спросил он у Дидины. И вдруг, обернувшись к двери, хлопнул себя по лбу, и на лице у старухи расцвела торжествующая улыбка - Так ко мне же Альбер приходил, - сообщил Полит. - Я запомнил, потому как он торопился. Я как раз играл с Дево и Френьо. Сказал ему: "Погоди минутку", - но он не захотел ждать, и тогда я добавил, чтобы он пошел и взял рыбу у меня в лодке.
- Сколько штук камбалы он взял?
- Даже не знаю. Я только сказал, чтобы он пошел и взял. Он еще и не рассчитался со мною.
- Это все, что я хотел узнать. Можете идти. Кстати… Дидина, скажите, где живет служанка Альбера Форлакруа?
- А это как раз его дочка.
- Полита?
- Да. Но она не живет с отцом. Если хотите повидать ее, поторопитесь: она рано ложится. Тем более что для разнообразия ждет прибавления семейства. Это с ней каждый год случается.
- Межа, ну-ка приведи ее. Да будь с ней повежливей.
Мегрэ чувствовал все большее возбуждение. Полит стоял у двери, ожидая разрешения уйти. Он вышел вместе с инспектором и показал ему хибару дочери.
- И как только мужчины не брезгуют ею! Да вы сами ее увидите. Но, может, она приведет себя в порядок, прежде чем прийти… Если бы мне пришлось есть то, что она приготовила…
Дидина умолкла, с удивлением глядя на комиссара, который замер, не слыша, не видя ее. Его осенила мысль. Внезапно он бросился к телефону.
- Мадемуазель, вы еще не легли?.. Алло!.. Соедините меня с виллой "Альберт Первый" в Ларош-сюр-Йон… Номер сорок один… Звоните, пока кто-нибудь не ответит. Уж дежурная-то сестра там должна быть… Да, благодарю вас…
Он забыл про Дидину, а она, все такая же услужливая, не отставала:
- Вы думаете, это Марсель? Я знаю их обоих, и если вы спросите моего мнения…
- Тихо! - с яростью цыкнул Мегрэ. Он не спускал глаз с телефонного аппарата. После стольких часов, дней розыска… - Алло! Это дом отдыха "Альберт Первый"?.. Кто у телефона?.. Скажите, мадемуазель, доктор еще на месте?.. Ах, дома… Вы не можете соединить меня с его квартирой? - Щеки у Мегрэ раскраснелись, он грыз черенок трубки, уставившись невидящим взглядом на Дидину. - Алло! Это вы, доктор?.. Ужинаете? Прошу прощения… Да, это комиссар Мегрэ. Я хотел бы спросить… Вы, разумеется, обследовали ее… Как? Гораздо тяжелее, чем может показаться?.. Нет, речь не об этом. Мне хотелось бы узнать, не обнаружили ли вы чего-нибудь неожиданного… Да… Что?.. Вы уверены?.. Три месяца?.. Благодарю вас, доктор… Да, конечно, составьте официальное заключение… Она спокойна?.. Благодарю. И еще раз простите, что потревожил вас.
Мегрэ был возбужден до предела. Обнаружив, что свидетельница все так же сидит на стуле, он бросил ей:
- А теперь, дорогая Дидина, можете идти. Вы были чрезвычайно любезны, но пока вы мне не нужны.
Старушка с явным сожалением поднялась, но уходить не собиралась.
- А ведь я догадалась, что он вам сказал.
- Тем лучше для вас. Ступайте. Если хочется, подождите рядом.
- Она тяжелая, да?
Мегрэ не поверил своим ушам. Нет, право, эта старуха пугает его.
- У меня нет времени беседовать с вами. Идите. А главное, помалкивайте.
Мегрэ распахнул перед ней дверь и не успел захлопнуть, как появился Межа, сопровождавший особу с сальными волосами, рассыпавшимися по плечам.
- Не хотела идти. Видите ли, спать собралась.
В эту минуту произошел небольшой инцидент. При виде своей служанки Форлакруа вскочил, словно собираясь вмешаться. Жандарм совершил ошибку, схватив его за руку; Форлакруа овладел собой и сел на место.
- Прекрасно! Я вас не задержу. У меня к вам всего один-два вопроса. В котором часу вы кончаете работу в доме Форлакруа?
- Когда в три, когда в четыре.
- Значит, ужин ему готовите не вы?
- Я ему вообще не готовлю. Он сам этим занимается. Ему это нравится.
Последняя фраза прозвучала то ли иронически, то ли презрительно.
- Но посуду, надо думать, моете вы?
- Вот грязь - это по моей части. А уж чего-чего, ее-то в доме хватает! Посмотреть на мужчин со стороны - все прекрасно. А начнешь за ними убирать…
- У него часто бывали гости?
- У кого?
- У вашего хозяина.
- Да отродясь не бывало. Кто к нему пойдет!
- И ни разу утром вы не находили много грязной посуды?
- Было раз на прошлой неделе.
- Утром в среду, да? Кажется, в среду. Пепла было полно повсюду. Они курили сигары.
- Не знаете, кто у него был?
Машинально поддерживая обеими руками живот, она повернулась к застекленной двери и в простоте душевной поинтересовалась:
- А чего вы у него самого не спросите?
- Благодарю вас. Можете идти спать.
- Это он, что ли, пришиб? - В ее вопросе не было ни удивления, ни страха, ни, пожалуй, даже любопытства. Она тут же пояснила:
- Я вас спрашиваю, чтобы знать, приходить мне завтра к нему или нет.
За оградой мэрии на улице раздавались голоса. Люди что-то пронюхали. Они стояли кучкой и смотрели на кремовые шторы, на которых время от времени появлялись тени, чаще всего плотный силуэт Мегрэ, чья трубка временами, когда он вставал под определенным углом к свету, казалась гигантской, чуть ли не больше головы.
- Похоже, обоих арестовали, - сообщила любопытным отпущенная домой дочка Полита.
Ей так хотелось спать, что она не стала задерживаться, и в тишине еще долго раздавался стук ее сабо по смерзшейся щебенке. Дверь открылась. На пороге появился Межа, кого-то высматривая в темноте.
- Тереза здесь? - спросил он. Откуда-то из черноты вынырнула фигура.
- А что от меня нужно?
- Зайдите. Комиссар хочет поговорить с вами. Проходя мимо Марселя, она глянула ему в глаза, но не раскрыла.
- Входите, Тереза. Не бойтесь. Я хочу задать вам один вопрос. Вы знаете, что Лиз Форлакруа беременна?
Тереза резко повернулась к застекленной двери, и на миг показалось, что сейчас она кинется к ничего не понимающему Эро.
- Не правда, - спохватилась она. - Вы хотите меня обмануть.
- Уверяю вас, Тереза, Лиз Форлакруа на четвертом месяце беременности.
- Так вот почему… - почти прошептала она.
- Что "почему"?
- Почему он хотел на ней жениться.
- Значит, вы признаете, что он хотел на ней жениться? Однако он не объяснил вам причины? Теперь вы ее знаете. Вам известно, что…
- А у меня, что, нет ребенка? Я, что, хуже дочери судьи? Чего же он на мне не женился?
На нее, должно быть, любопытно было смотреть через застекленную дверь: видно, что она разозлилась, а почему - непонятно.
- Так вот знайте: еще в тот вечер…
- И что же вы ему сказали в тот вечер?
- А то, что если он женится на ней, я вместе с его сыном приду в церковь и устрою скандал.
- Простите. Вы это сказали ему вечером во вторник? Где?
На миг она заколебалась, но потом передернула плечами.
- На улице.
- В котором часу?
- Незадолго до полуночи.
- А где на улице вы его встретили?
Она в бешенстве еще раз оглянулась на дверь.
- Ладно, расскажу. Будь что будет! Около десяти, когда я пошла спать, я увидела в окошке барышни свет…
- В окне ее комнаты или в окне кладовки для фруктов?
- В окне комнаты.
- А вы уверены, что не перепутали?
- Будьте спокойны, уверена, - саркастически усмехнулась она. - Я столько раз за ними следила… Я попыталась уснуть, но не смогла. Тогда встала и решила подождать его на улице.
- Зачем?
- Да все за тем же, - устало бросила Тереза.
- Вы угрожали ему только тем, что устроите скандал в Церкви?
- Нет, еще сказала, что покончу с собой у него в доме.
- И сделали бы это?
- Не знаю… Я незаметно вышла. Шел дождь. Мне даже пришлось натянуть пальто на голову. Я все думала, долго ли он там пробудет. Останься он надолго, я, наверно, полезла бы к ним.
- И что же дальше?
- Я шла и говорила сама с собой. Со мной это часто бывает. Вперед я не смотрела, потому что на улице было пусто. И вдруг я на кого-то наткнулась. Оказалось, он. От неожиданности я даже вскрикнула.
- Где он был?
- У стены, на задах дома судьи.
- Что он там делал? Выбирался из дома?
- Нет. Ничего не делал. У него был вид, будто он за кем-то следит. Я спросила, чего он ждет.
- Что он ответил?
- Ничего. Он со злостью схватил меня за руки. "Если будешь еще шпионить за мною, - крикнул он, - я не знаю, что с тобой сделаю"!
- Который был час?
- Что-то около полуночи, я вам уже говорила. А может, уже и первый.
- В комнате еще горел свет?
- Не знаю. С того места не видно: стена закрывает. "Ступай спать, стерва! - кричал он мне. - Ясно? И если я еще хоть раз…" Он никогда так на меня не ругался.
И снова взгляд сквозь стекло. Эро ничуть не утратил спокойствия. Жандарм снова дал ему папиросу, и Марсель из-за наручников держал ее, вывернув ладони наружу.
- Тереза, вы не подождете рядом? Возможно, вы мне еще понадобитесь.
Когда дверь за нею закрылась. Межа произнес:
- Слушайте, шеф! Мне кажется…
- И что же тебе кажется?
- Мне кажется, что…
Бедняга! Он хотел проявить вежливость, хотел поздравить Мегрэ с достигнутым результатом, но наткнулся на хмурый взгляд.
- Ну, ну? Что же тебе кажется? Говори, говори! Может быть, ты мне сейчас найдешь улику? Иди-ка лучше, принеси пива. Или нет! Притащи водки, кальвадоса, рома, чего угодно… Который час?
Было уже начало первого, и на улице остались только трое зевак, они топтались у калитки в надежде узнать наконец правду.
Глава 10
Служанка врача
Гул мотора, визг тормозов, хлопанье автомобильной дверцы. Через несколько секунд в танцевальный зал вошли два инспектора и совершенно ошеломленная женщина лет тридцати.
- Простите, комиссар. По дороге лопнула шина, а домкрат не исправлен. Мы…
- Она? - перебил Мегрэ, глядя на женщину, которая потерянно озиралась, но, похоже, ничего не видела.
- Она не хотела ехать: у нее больна золовка. Пришлось пообещать, что мы доставим ее обратно этой же ночью.
Внезапно женщина увидела наручники и приглушенно вскрикнула.
- Узнаете его? - спросил комиссар. - Хорошенько присмотритесь… Скажите, этот человек недавно приходил к вашему хозяину?
- Да, я узнаю их, - ответила она, взяв себя в руки.
- Вы… Как вы сказали? Вы их узнаете?
- Ну да. Я узнала обоих. Они приходили вместе.
- И оба вошли в кабинет к доктору?
- Да, оба. Но не сразу, потому что доктора не было. Я посоветовала зайти на следующий день, но они предпочли больше двух часов ждать в приемной.
- Так, так! - пробормотал Мегрэ. - Вы мне больше не нужны.
- Ее можно отвезти? - спросили несколько раздосадованные инспекторы.
- Как вам угодно. Хотя подождите. Межа принес выпить. Только не знаю, хватит ли стаканов.
Дидина встала, тронула Мегрэ за рукав и шепнула:
- В шкафу.
- Что в шкафу?
- Стаканы. Тут всегда есть несколько штук на случай заседания муниципального совета. Хотите, я их протру?
Все-то она знает, все видит, все слышит!
Полицейские чокнулись. Служанка доктора замерзла, поэтому ей тоже налили немножко водки; она отхлебнула, поперхнулась и закашлялась.
Мегрэ возбужден. Межа следит за ним с некоторым беспокойством; чувствуется, что комиссар напряжен до предела. Вдруг Мегрэ распахивает дверь. Инспекторы ушли. Машина уехала.
- Эй ты, иди сюда! - неожиданно грубо крикнул он, обращаясь к Эро. - Межа, сними с него наручники. У него в них совершенно идиотский вид… Входи! Закрой дверь, Межа. А ты кончай хитрить. Мне это уже осточертело. Да, осточертело. - Это было так неожиданно, что Марсель растерялся. - Небось, думаешь, какой ты умный, и доволен собой, да? Ну, конечно! Ты посмотри на себя в зеркало! И сделай милость, перестань переминаться с ноги на ногу, как медведь. Чем занимался твой отец?
Эро так удивился этому вопросу, что, несмотря на решение не отвечать, буркнул:
- Разводил устриц.
- И ты тоже разводишь устриц. И небось воображаешь, будто дочь судьи - это что-то необыкновенное? Но тебе и в голову не приходит, что ты просто глупец, над которым все смеются. Когда помирился с тобой Форлакруа?
Враждебное молчание.
- Ладно, не отвечай. От этого ты выглядишь еще глупее.
На этот раз возбужденный Мегрэ говорил в полный голос, так что его, несомненно, было слышно за дверью - может быть, не каждое слово, но смысл, во всяком случае, был понятен.
А комиссар продолжал говорить, вышагивая по комнате и грызя черенок трубки, и с таким неистовством подливал себе в стакан водки, что у Межа даже дух перехватывало.
- Можешь вообще не отвечать. Впрочем, ты настолько глуп, что ничего и сказать-то не сумеешь. Мало тебе было истории с Терезой? Ты ведь чуть было не женился на ней, да? Об этом знали все. Но все знали еще кое-что, чего не знал ты.