- А мама Филлипс обычно называла меня Сюзанной. Даже Симона иногда звала меня Сю.
- Прекрасно - пускай будет Сю Мартин. Если вы понравитесь доктору Алберсону, он рекомендует вас мистеру и миссис Сомс как хорошую сиделку, и вы сможете сразу же приступить к работе. Разумеется, вам назначат соответствующий гонорар.
- Да, мистер Квин.
- Встаньте-ка на минутку, мисс Филлипс, - вмешался инспектор.
Селеста удивленно поднялась.
Инспектор окинул ее взглядом с головы до ног, а потом обошел вокруг.
- В этот момент полагается свистнуть, - проворчал Джимми.
- В том-то и беда, - промолвил инспектор. - По-моему, мисс Филлипс, вам следует выглядеть менее эффектно. Не имея ничего против в высшей степени достойной профессии сиделки, должен заметить, что вы похожи на нее, как я - на Оливию де Хэвилленд.
- Хорошо, инспектор. - Селеста покраснела.
- Никакой косметики, кроме губной помады. И то не слишком яркой.
- Да, сэр.
- Сделайте прическу попроще. Снимите лак с ногтей и подстригите их покороче. И оденьтесь как можно невзрачнее. Вы должны выглядеть старше... и более усталой.
- Да, сэр, - повторила Селеста.
- У вас есть белый халат?
- Нет.
- Мы снабдим вас парой. И белыми чулками. Как насчет белых туфель на низком каблуке?
- У меня есть подходящие, инспектор.
- Вам также понадобится рабочая сумка со всем необходимым. Этим мы тоже вас обеспечим.
- Да, сэр.
- Не забудь об украшенной перламутром грелке, - напомнил Джимми. - Иначе тебя сразу же разоблачат.
Увидев, что его игнорируют, он встал и подошел к графину с виски.
- Теперь что касается детективной части дела, - сказал Эллери. - Помимо ухода за мальчиком, вы должны держать глаза и уши открытыми. Мэрилин Сомс работает дома - перепечатывает рукописи, поэтому телефон в справочнике значится на ее имя. Это дает вам возможность подружиться с ней. Она всего на два года моложе вас и, насколько мы успели выяснить, приятная серьезная девушка.
- По-моему, - заметил Джимми, оторвавшись от виски, - то, что вы сказали, относится и к вашему агенту 29-Б. - Однако в его голосе послышались нотки гордости.
- Мэрилин редко бывает в обществе, любит читать - в общем, очень похожа на вас, Селеста, даже внешне. Она обожает своего больного брата, поэтому у вас с самого начала возникнут общие интересы.
- Особое внимание уделяйте телефонным звонкам, - вставил инспектор.
- Да, следите за содержанием каждого разговора, особенно если звонит человек, незнакомый Сомсам.
- Это касается звонков Мэрилин и другим членам семьи.
- Понятно, инспектор.
- Вам придется читать каждое письмо, которое получит Мэрилин, - продолжал Эллери. - И вообще, если это возможно, всю семейную почту. В общем, вы должны замечать все, происходящее в квартире, и сообщать об этом нам в мельчайших подробностях. Я хочу получать ежедневные рапорты.
- Мне докладывать по телефону? Это может оказаться нелегким.
- Телефоном пользуйтесь только в самом крайнем случае. Мы будем договариваться о встречах в районе Восточной Двадцать девятой улицы и Первой и Второй авеню. Каждый вечер на новом месте.
- Я тоже буду приходить, - заявил Джимми.
- Каждый вечер после того, как Стэнли ляжет спать - вы сами установите для нас время, когда сориентируетесь, - вы будете отправляться на прогулку. Сделайте это в первый же день, чтобы семья привыкла к вашим вечерним отсутствиям. Если что-нибудь помешает вам явиться в условленное время, мы будем ждать в назначенном месте, пока вы не придете, - даже если придется ожидать всю ночь.
- И я тоже, - снова присоединился Джимми.
- Вопросы есть?
Селеста подумала:
- Вроде бы нет.
Эллери в упор посмотрел на нее:
- Ваша роль крайне важна, Селеста. Конечно, нам может повезти и без вашего участия, на что мы очень надеемся. Но если этого не произойдет, то вы наш троянский конь - вернее, кобылица. Тогда все будет зависеть от вас.
- Я сделаю все, что смогу, - тихо сказала Селеста.
- Как ваше настроение?
- Превосходное!
- Мы обсудим все более подробно после того, как вы завтра повидаетесь с доктором Алберсоном. - Эллери обнял девушку за плечи. - Вы переночуете здесь, как мы договорились.
- И я тоже! - в третий раз рявкнул Джимми Маккелл.
Глава 10
Селеста чувствовала бы себя гораздо лучше в своей роли в квартире Сомсов, если бы отец Мэрилин оказался толстым развратником, мать - сварливой ведьмой, Мэрилин - неряхой, а младшие дети - компанией уличных хулиганов. Но, увы, Сомсы были в высшей степени симпатичными людьми.
Фрэнк Пеллмен Сомс был тощим, словно выжатым досуха мужчиной с мягким голосом. Он работал старшим клерком в почтамте на углу Восьмой авеню и Тридцать третьей улицы и относился к своей службе с такой торжественностью, как будто его назначил сам президент. Но в остальном он был совершенно нормальным и очень веселым человеком. Возвращаясь с работы, мистер Сомс всегда приносил домой конфеты, соленые орехи, жевательную резинку, которые делил между троими младшими детьми с точностью Радаманта. Иногда он дарил Мэрилин розовый бутон в зеленой папиросной бумаге. Один раз Сомс принес жене русскую шарлотку в огромной картонной коробке. Миссис Сомс ужаснулась его расточительности и заявила, что не станет ее есть, так как это было бы эгоистично, но муж ей что-то шепнул, и она покраснела. Селеста видела, как миссис Сомс поставила коробку в холодильник, а Мэрилин сказала, что ее родители всегда шепчутся, когда отец приносит русскую шарлотку. На следующее утро, когда Селеста открыла холодильник, чтобы взять молоко к завтраку Стэнли, она заметила, что коробка исчезла.
Мать Мэрилин принадлежала к тем властным от природы женщинам, чья сила истощается где-то в среднем возрасте, сменяясь полным бессилием. У миссис Сомс была нелегкая жизнь, ей приходилось экономить каждый цент, она не имела времени думать о себе; кроме того, женщина тяжело переносила климакс.
- Мне не дают покоя плата за квартиру, варикозные вены и боли в ногах, - говорила миссис Сомс Селесте с мрачным юмором, - но я бы хотела посмотреть на леди с Саттон-Плейс, которая может лучше меня испечь вишневый пирог. - И добавляла: - Когда есть деньги на вишни.
Она часто испытывала необходимость прилечь из-за усталости, но удержать ее в кровати больше нескольких минут было невозможно.
- Ты же знаешь, что велел доктор Алберсон, Эдна, - с беспокойством упрекал ее муж.
- Надоел ты мне со своим доктором Алберсоном, - фыркала миссис Сомс. - У меня одной стирки на неделю.
Стирка была ее навязчивой идеей. К этой процедуре миссис Сомс не подпускала Мэрилин.
- Вы, девушки, ожидаете, что мыло будет само стирать за вас, - презрительно говорила она.
Однако Селесте миссис Сомс дала другое объяснение:
- У нее в жизни будет еще достаточно стирки.
Единственной слабостью, которую позволяла себе миссис Сомс, было радио. Маленький приемник раньше стоял на полочке в кухне, но миссис Сомс со вздохом поместила его у кровати маленького Стэнли. Когда Селеста установила правило, что Стэнли может слушать радио не более двух часов в день, она позаботилась, чтобы это время не совпадало с любимыми программами его матери, за что последняя была ей необычайно признательна. Миссис Сомс говорила Селесте, что никогда не пропускает Артура Годфри, "Стеллу Даллас", "Старшую сестру" и "Вдвое больше или ничего".
- Когда мы разбогатеем, Фрэнк купит мне телевизор, - сказала она и сухо добавила: - По крайней мере, так говорит Фрэнк. Он уверен, что в один прекрасный день выиграет на скачках кучу денег.
Стэнли был младшим ребенком - худым мальчуганом с блестящими глазами и живым воображением. Сначала он отнесся к Селесте подозрительно, и она не могла вытянуть из него ни слова. Но когда вечером впервые массировала его худенькое тельце, он вдруг спросил:
- Вы настоящая сиделка?
- Ну, вообще-то да, - улыбнулась Селеста, хотя ее сердце заколотилось.
- Сиделки втыкают в людей ножи, - мрачно произнес Стэнли.
- Кто тебе сказал такую чушь?
- Йитци - моя учительница Фрэнсис Эллис.
- Она не могла сказать такое, Стэнли. И откуда ты взял это ужасное прозвище для славной леди?
- Директор называет мисс Эллис Йитци-Битци, когда никого нет рядом, - заявил Стэнли.
- Я не верю ни одному твоему слову...
Но Стэнли внезапно завертел головой и испуганно вы пучил глаза.
- Лежи спокойно! В чем дело?
- Знаете, мисс Мартин... - прошептал Стэнли.
- Что знаю? - ответила Селеста таким же шепотом.
- ...у меня зеленая кровь!
После этого Селеста стала воспринимать откровения Стэнли с меньшим доверием, не без труда отделяя правду от вымысла.
С Котом мальчик был на короткой ноге, торжественно объявив Селесте, что он и есть Кот.
У Сомсов было еще двое детей - девятилетняя Элинор и тринадцатилетний Билли. Элинор была толстой спокойной девочкой, чьи довольно невзрачные черты контрастировали с красивыми яркими глазами. Селеста быстро с ней подружилась. Билли был "старшим среди младших", но относился к этому философски. У него были умелые руки, и в квартире то и дело появлялись вещи, изготовленные им для матери "из ничего", как утверждал отец. Однако мистер Сомс был им разочарован.
- Из Билли никогда не выйдет образованного человека, - жаловался он. - Душа у него к этому не лежит. После школы он только и делает, что болтается в гаражах, глазея на автомобили. Не может дождаться, когда кончит школу и начнет учиться на механика. В моей семье образованные получаются только из девочек.
Билли был очень тощим - "настоящий Икебод Крейн", называл его отец. Сам Фрэнк Сомс очень любил читать - дома он постоянно сидел, уткнувшись носом в какую-нибудь библиотечную книгу, а на полке у него стояло несколько потрепанных томов, приобретенных еще в молодости: Скотт, Ирвинг, Купер, Элиот, Теккерей - авторы, которых Билли именовал "старомодными". Чтение самого Билли строго ограничивалось юмористическими книжонками, которые он приобретал оптом по какой-то сложной бартерной системе, непонятной его отцу. Селесте нравился Билли с его большими руками и негромким голосом.
Что касается Мэрилин, то Селеста полюбила ее с первого дня. Эту высокую девушку трудно было назвать хорошенькой из-за слишком торчащих скул и широкого носа, но их в какой-то мере компенсировали красивые темные волосы и глаза, а также горделивая осанка. Селеста понимала ее тайное горе - она мечтала учиться, а вынуждена была зарабатывать на жизнь, помогая отцу. Но Мэрилин не жаловалась - внешне она казалась вполне довольной жизнью. Селеста сознавала, что у Мэрилин есть и другая, независимая жизнь, - благодаря своей работе она соприкасалась со смутной, дразнящей тенью творческого, интеллектуального мира.
- Я плохая машинистка, - говорила она Селесте, - слишком интересуюсь тем, что печатаю.
Тем не менее, у Мэрилин была хорошая клиентура. Через свою бывшую учительницу она связалась с группой молодых драматургов, чье творчество отличалось по крайней мере плодовитостью. В числе ее бывших клиентов был профессор Колумбийского университета, писавший ученый трактат "о психологических аспектах всемирной истории", а также знаменитый журналист, который, как с гордостью заявлял мистер Сомс, безгранично ей доверяет ("а иногда ругает меня последними словами", - добавляла Мэрилин). Заработки девушки не были регулярными, и необходимость сохранять их держала ее в постоянном напряжении. Щадя самолюбие отца, Мэрилин поддерживала иллюзию, будто ее роль в пополнении семейного бюджета только временная. Но она прекрасно знала - и Селеста это видела, - что работа будет продолжаться долгие годы, если вообще когда-нибудь закончится. Мальчики вырастут, женятся и уедут, а нужно платить за образование Элинор - Мэрилин не сомневалась, что Элинор должна учиться в колледже, так как она "просто гениальна - почитайте стихи, которые она пишет в девятилетнем возрасте". Миссис Сомс ожидала инвалидность, да и Фрэнк Сомс отнюдь не был здоровяком. Мэрилин знала свою судьбу и была к ней готова. Из-за этого она отвергла ухаживания нескольких мужчин - "по крайней мере, у одного из них были честные намерения". Самым настойчивым из них являлся клиент-журналист.
- Честные намерения были не у него, - со смехом сказала Мэрилин. - Каждый раз, когда он вызывает меня, что бы передать новую главу (стенографией он не владеет) или забрать отпечатанную, он гоняется за мной по квартире с боевой дубинкой, привезенной из Африки. Это считается шуткой, но в один прекрасный день я перестану от него бегать и двину его как следует. Я бы давно это сделала, если бы не нуждалась в работе.
Однако Селеста подозревала, что в один прекрасный день Мэрилин не станет убегать, но не двинет журналиста. Она убеждала себя, что такой опыт пойдет на пользу страстной девушке, постоянно подавляющей свои чувства. (Что впрочем, относится и к некоей Селесте Филлипс, но подобные мысли мисс Филлипс тут же выбрасывала из головы)
Сомсы жили в старом доме без лифта, в пятикомнатной квартире с двумя спальнями. Так как они нуждались в трех спальнях, "передняя" была переделана в третью, где спали Мэрилин и Элинор, и где Мэрилин работала.
- Конечно, Мэрилин должна иметь отдельную комнату, - вздыхала миссис Сомс, - но ничего не поделаешь.
Билли соорудил перегородку - драпировку на длинных шестах, - отделяющую часть комнаты под "офис" Мэрилин. Здесь находились ее рабочий стол, пишущая машинка, письменные принадлежности, телефон. Это создавало скромную иллюзию отдельного помещения. Перегородка была нужна и потому, что Мэрилин часто приходилось работать по ночам, а Элинор рано ложилась спать.
Местонахождение телефона побудило Селесту сделать далеко идущее предложение. Прибыв для исполнения обязанностей сиделки, она обнаружила, что Стэнли по-прежнему занимает свою кровать в спальне мальчиков. Под тем предлогом, что ей неудобно делить спальню с таким большим мальчиком, как Билли, но в то же время нужно находиться ночью неподалеку от Стэнли, если он ее позовет, Селеста перевела Стэнли в переднюю спальню на кровать Элинор, которая перешла в спальню мальчиков.
- Вы уверены, что это вам не помешает? - с тревогой спросила она у Мэрилин, чувствуя себя виноватой. Но Мэрилин ответила, что привыкла работать в самых невозможных условиях.
- С таким мальчишкой, как Стэнли, в доме нужно либо отключить слух, либо накинуть себе петлю на шею, - сказала она.
Упоминание о петле на шее вызвало у Селесты легкую тошноту. На третий день своего пребывания у Сомсов она поймала себя на том, что избегает смотреть на упомянутую часть анатомии Мэрилин, которая стала для нее своего рода символом связи между их жизнью и поджидающей снаружи смертью.
Перемещение Элинор в кровать Стэнли создало проблему и обострило у Селесты чувство вины. Миссис Сомс заявила, что брат и сестра в таком возрасте, как Билли и Элинор, не должны спать в одной комнате. Поэтому Билли отправили в спальню родителей, а миссис Сомс перебралась в спальню мальчиков, разделив ее с Элинор.
- Я чувствую себя так, будто устроила революцию, - жаловалась Селеста. - Перевернула все вверх дном.
- Не обращайте на нас внимания, мисс Мартин, - успокоила ее миссис Сомс. - Мы вам так благодарны, что вы согласились ухаживать за нашим малышом.
Но Селеста ощущала себя бессовестной и лицемерной шпионкой. Ее слегка утешало, что позаимствованная для нее у соседей древняя койка была жесткой, как пол в пещере флагелланта. Она усматривала в этом наказание за свое притворство и почти сердито отвергла предложение семьи занять одну из их кроватей.
- Все это так мерзко! - говорила Селеста Квинам и Джимми во время их второго вечернего свидания в районе Первой авеню. - Они так добры ко мне. Я чувствую себя преступницей.
- Ведь я предупреждал, что она слишком простодушна для такой работы, - усмехнулся Джимми, но в темноте сжал пальцы девушки.
- Джимми, они такие славные люди и так мне благодарны! Если бы они только знали!..
- Это напоминает мне... - начал Джимми, но Эллери прервал его:
- Какова ситуация с почтой, Селеста?
- Мэрилин по утрам спускается за ней, как только встает. Мистер Сомс уходит до первой почты.
- Это нам известно.
- Мэрилин хранит текущую корреспонденцию в проволочной корзине на своем письменном столе. Читать ее для меня не составляет труда, - продолжала Селеста дрожащим голосом. - Прошлой ночью я проделала это, когда Мэрилин и Стэнли спали. Днем тоже есть возможности. Ведь Мэрилин иногда приходится уходить из дому в связи с ее работой.
- Это мы тоже знаем, - мрачно произнес инспектор.
Неожиданные экскурсии Мэрилин, особенно в вечерние часы, держали их в напряжении.
- А если Мэрилин дома, она всегда завтракает в кухне. Я могу читать ее почту, даже когда Стэнли не спит, из-за плотного занавеса.
- Превосходно.
- Рада, что вы так думаете... - И Селеста внезапно оросила слезами голубой галстук Джимми.
Но когда девушка вернулась в квартиру Сомсов, на ее щеках играл румянец, и она сказала Мэрилин, что прогулка пошла ей на пользу. И это соответствовало действительности.