* * *
Жаров ехал в маршрутке, идущей на автовокзал Ялты, довольный своим уловом. Несколько раз он порывался позвонить Пилипенке, но передумывал, пряча мобильник в карман. Следователь наверняка вырубился после трудного дня, который был отмечен сразу двумя убийствами. Жаров покажет ему свою находку завтра с утра.
Теперь все показания молодого человека можно поставить под сомнение. Жарову уже мерещилось какое-то тайное общество, все члены которого носят одинаковые кулоны. Некий масонский заговор… "Обитель на белой горе…" Секта жестоко карает провинившегося адепта, а палачом служит именно он, Олег Горенко.
"Газель" мчалась по Южнобережному шоссе в сторону Ялты. Солнце скрылось за горами, стремительно темнело, но жара и духота ничуть не отступали, будто бы этот изнурительный день лишь притворился умершим.
Домой той ночью Жаров не поехал, поскольку компьютер был у него только в офисе редакции. Слава богу, он забыл утром выключить кондиционер и, войдя, словно сразу окунулся в холодную воду.
Он набрал в поисковике ключевые слова: "солнечный удар яд" и получил исчерпывающую информацию по этому веществу. Воистину, мировая паутина не ведает тайн!
Яд "Rh-SUN/16" применялся еще советским КГБ, когда надо было убрать человека где-нибудь в соответствующей обстановке, например, на морском курорте. Так, в 1976-м году был отравлен болгарский агент Ламбовски, он умер на пляже в Варне, на глазах у сотен людей, и только посвященные знали истинную причину его гибели. В нынешней бандитской цивилизации "солнечным ударом" никого не удивишь, и спецслужбы от него давно отказались, зато было несколько случаев применения этого секретного яда различными мафиозными группировками, так сказать, для внутреннего пользования, когда заведомо ясно, что ни милиция, ни тем более комитет вмешиваться в разборку не будут. В принципе, вещество можно достать, хотя оно и стоит недешево. Из всей добытой информации Жаров сделал вывод: тот, кто покушался на девушку, не мог быть рядовым гражданином, вроде Щеглова, он наверняка имеет отношение к каким-то особым подразделениям, например, является профессиональным киллером. Если же здесь действует секта, то неизвестно, чем могут быть ограничены ее возможности.
Следующий запрос в мировую паутину был сделан Жаровым по словосочетанию "Обитель на белой горе". Здесь его ждало разочарование: как это часто случается, ответ всего лишь поставил перед ним новый вопрос. "Обитель на белой горе" была всего лишь подмосковной турбазой, которая предлагала "великолепный зимний отдых, катание на горных и беговых лыжах, верховую езду, бассейн, сауну…"
Жаров не помнил дословно содержания неоконченного письма, но ему все же казалось, что за словами "Белая гора" должно стоять нечто большее…
Итак, что же случилось 15-го июля в татарской деревне у подножья Медведя?
Кто-то наблюдал за Лизой Донцовой в течение нескольких дней, делая это с большим упорством, несмотря на изнурительную жару.
Утром 15-го этот человек каким-то образом отравил девушку, рассчитывая, что смерть наступит через несколько часов и будет выглядеть как несчастный случай, тепловой удар.
В то же самое время с девушкой начинают происходить события, не имеющие отношения к готовящемуся убийству. Лиза ссорится со Щегловым, он отвозит ее на новую квартиру и расстается с нею. Девушка идет на пляж. Там появляется молодой человек… Трудно, конечно, поверить в "любовь с первого взгляда", но кто их поймет, это поколение? Ведь ходят же они на дискотеку, где гасят свет, и все занимаются повальным сексом, что для них естественно. Ну, допустим. Девушка была брошена. Она пожелала отомстить своему любовнику, и тут появился Олег… Впрочем, в эту версию не вписывается кулон.
Олег не совершал жестокого убийства своими руками, иначе на его теле были бы характерные ссадины. Может быть, он был наводящим, отвлекал жертву, пока с запада на пляж не подошли еще двое?
Стоп! Рана на ее голове, пустой флакон из-под духов… Значит, Олег все же частично говорил правду… Но неужели эта рана действительно осталась от того, что девушка случайно упала, выходя из воды? Пожалуй, в этой ситуации такая случайность невозможна.
Так или иначе, Олег уходит со сцены, прихватив деталь реквизита – сумочку. И тут же появляется некто или – если этот человек не возвращался на пляж дважды, оставив две цепочки следов – некие двое. И они убивают девушку. Которая и так уже умирает от яда.
По всей логике, этот некто не мог быть отравителем: ведь он знал, что девушка вот-вот должна умереть.
И вряд ли тот, кто нанес девушке увечья, был случайным человеком. Этого не может быть, просто по теории вероятностей.
Сделав свое дело, убийца (или двое убийц) уходит, но на пляж спускается наблюдатель, он же отравитель. Получается, что за девушкой охотились сазу две независимые силы, которые не знали о действиях друг друга, но обе одинаково желали смерти своей жертве. Кем же она была, эта несчастная Лиза Донцова, если для ее уничтожения понадобилось применить столько изощренных средств?
* * *
Жаров не любил заводить будильник: его принципом было вставать, когда сон пройдет сам по себе, иначе весь день будешь ходить с чугунной головой. Обычно он самопроизвольно просыпался около восьми, но сегодня, просидев до трех ночи в интернете, продолжал мирно дрыхнуть и в восемь, и в девять… В половине десятого его разбудил телефонный звонок. Это был Пилипенко.
– У меня в машине есть одно место, – сказал он. – Можем за тобой заехать.
– Куда направляемся? – бодрым голосом спросил Жаров, но следователь почему-то все равно понял, что его друг только что разлепил глаза.
– Успеешь почистить зубы, а побриться – вряд ли. Едем снова в сторону Артека.
– Новые подробности? У меня, заешь ли, тоже…
– Все свое "тоже" расскажешь по пути. Дело уже другое. Та женщина, которая была найдена на автобусной останове в Мисхоре. Короче, выходи на улицу, мы, видишь ли, спешим.
Машина подъехала через пять минут, Жаров едва успел одеться. За рулем "уазика" был Клюев. Пилипенко сидел спереди, сзади еще трое – Леня Минин и двое оперативников – те ребята, которые обычно выезжают на обыск.
Оказывается, сегодня утром в милицию позвонила женщина. Она сделала заявление, что два дня назад пропала ее квартирантка. Гурзуфские ребята догадались доставить хозяйку в судебный морг, где она опознала женщину, найденную в Мисхоре. Самое поразительное было в том, что убитая тоже снимала квартиру в деревне Айкара.
– Какая-то заколдованная деревня, – сказа Жаров. – Будет досадно, если это окажется простым совпадением.
– Это не может быть совпадением, – сказал Пилипенко. – Я еще раз проверил материалы по делу женщины из Мисхора. На ней, представь, было красное платье.
– Ну и что?
– Поясок. Тот самый поясок без платья, который мы нашли в квартире Лизы Донцовой, принадлежит платью той, что была убита в Мисхоре.
Жаров даже присвистнул от удивления. Выходит, что женщина, убитая в Мисхоре, была связана с Лизой, убитой на пляже. Она была у нее дома и оставила там свой поясок. И обе были убиты в один и тот же день.
– А у меня тоже новости, – сказал Жаров и протянул следователю кулон, найденный на пляже.
Выслушав его короткий рассказ и соображения по этому поводу, Пилипенко усмехнулся:
– Ты всюду видишь мистику, а все объясняется гораздо проще. На что похож этот кулон?
– На каплю воды, на запятую…
– На клюв, на клык, на червяка… – подхватил следователь. – Это всего лишь инь. Или ян. Если сложить с другим таким же кулоном, получится известный восточный символ.
– Инь-ян упоминаются в письме!
– Да. Мне знакома эта вещица. Она продается в киосках, кажется, ее делают в Симферополе. Изначально это медальон с двойной цепочкой, круглый, инь и ян. Но если его разломить, а он специально так сделан, что его можно легко разломить, то получится два кулона: один инь, другой – ян. Игра для влюбленных. Кто-то покупает медальон и носит его, пока не встретит свою половину. Когда ему кажется, что он ее встретил, то разламывает медальон и отдает вторую часть ему или ей, соответственно.
– Получается, что Олег и Лиза были знакомы давно, и про любовь с первого взгляда он тоже насвистел?
– Да он много чего насвистел… И я еще раз допрошу его при первой же возможности. А сейчас у нас другое, не менее интересное дело.
– То, что ты нашел этот кулон на пляже, – подал голос до сих пор молчавший Минин, – не говорит впрямую о том, что парень и девушка были знакомы раньше.
– Но это же очевидно! – воскликнул Жаров. – Одна половина у него, другая – у нее.
– Если подумать, то можно принять и другую версию.
– Какую, например?
Минин не ответил. Машина остановилась перед двухэтажным домом. Все вышли на улицу, которая уже была раскалена добела, несмотря на то, что шел всего лишь одиннадцатый час утра.
* * *
Слишком много в этом деле квартирных хозяек, – подумал Жаров, когда очередная, уже третья хозяйка провела их в комнату убитой.
Двое оперативников огляделись по сторонам, быстро натянули перчатки и, не сговариваясь, двинулись к противоположным стенам. Минин распахнул планшет, готовый вести протокол обыска.
– Стойте! – вдруг встрепенулся Пилипенко.
Оперативники замерли, словно в детской игре, белея своими перчатками на весу.
– Кто-то уже побывал здесь до нас, – сказал следователь. – Смотрите: ящики стола не задвинуты. Пепельница валяется на полу. Постель явно ворошили.
Вывод напрашивался сам собой: причиной убийства могла быть какая-то важная вещь, которая находилась в этой комнате. Жаров внимательно осмотрелся вокруг, надеясь первым определить, что именно здесь пропало.
Минин отложил блокнот и принялся фотографировать явные следы предыдущего обыска. По многим признакам было видно, что здесь орудовал непрофессионал.
– Витя, не трогай тут ничего! – прикрикнул Пилипенко на Жарова, который склонился над опрокинутой пепельницей.
– А я и не трогаю, – невозмутимо огрызнулся Жаров.
– А ты, – следователь повернулся к Минину, – поищи-ка для начала все возможные отпечатки.
– Я не трогаю, – повторил Жаров. – Я просто рассматриваю окурки этого крепкого "Ирбиса".
– Что? – удивленно отозвался Пилипенко.
– "Ирбиса", – сказал Жаров. – Того самого, с наблюдательных постов.
– Початый блок "Ирбиса" в ящике серванта, – механическим голосом сообщил оперативник и, не оборачиваясь, показал коробку на вытянутой руке.
– Так. Вот и найден тот, вернее, та, кто следил за Донцовой Лизой.
– Видеокамера с телеобъективом на полке серванта, – доложил оперативник.
– Кассета?
– Без кассеты, – последовал ответ.
– Здесь же: цифровая камера с двадцатикратным зумом.
– Без карты памяти, – догадался следователь.
– Да. Тот, кто был здесь до нас, забрал всю информацию, – подтвердил оперативник.
– При девушке не было никаких вещей, даже документов и мобильного телефона. Очевидно, убийца и их забрал с собой.
– Паспорт на имя Павловой Инны Степановны, – тотчас донесся голос оперативника. – В верхнем ящике стола.
– Регистрация?
– Москва.
Пилипенко вдруг сорвался с места и быстро прошел на кухню. Жаров проследовал за ним. Кухонная утварь была почти не тронута, в мусорном ведре валялись опорожненные консервные банки.
– Ничего себе, женщина! – воскликнул Жаров. – Так может питаться только какой-нибудь командировочный.
– Возможно, она и была своего рода командировочной, – сказал Пилипенко и открыл газовую плиту.
Вскоре он извлек оттуда две пластиковые коробки и портативный компьютер.
– Это по твоей части, – сказал он, протягивая компьютер Жарову.
Журналист поискал глазами розетку, поводя в воздухе штепселем, и через несколько минут на дисплее засветилась оболочка Windows. Пилипенко тем временем раскрыл коробки.
– Набор отмычек, – объявил он. – Аптечка.
Минин вошел в кухню и склонился над столом, перебирая пузырьки и пеналы.
– Вот он! – воскликнул эксперт. – Эр-ейч-сан шестнадцать, в просторечии – "солнечный удар". Упаковка из пяти капсул. Не хватает одной.
Жаров не удивился. Он был уверен, что многие нити сойдутся именно здесь, в этой квартире.
– Как тебя угораздило заглянуть в газовую плиту? – спросил он.
– Элементарно, – сказал Пилипенко. – Курортники всегда делают свои тайники именно здесь.
– Тайники?
– Ну да. Просто на случай кражи, что не редкость. Хранят свои ценные вещи. Еще в унитазных бачках, но это, в основном, мужики, прячут спиртное, чтобы было тем утешиться, если ограбят.
Жаров меж тем пощелкал клавишами, поводил пальцем по экранчику мыши. Многие файлы и папки были запаролены, судя по их названиям, там хранились фотографии. В одном открывшемся файле была электронная копия записной книжки из мобильного телефона Павловой. Первым же номером значилась некая Агния.
– А вот и адресат таинственного письма, – сообщил Жаров следователю.
Тот достал свой блокнот и списал с дисплея номер.
– Еще один документ, – подал голос оперативник из комнаты.
Пилипенко и Жаров выглянули из кухни. Рука в белой перчатке демонстрировала коричневую книжицу.
– Павлова И.С., – прочитал оперативник. – Сотрудница московского детективного агентства "Лунный Флинт".
* * *
Больше ничего существенного найдено не было, но и найденное казалось вполне достаточным для построения новых версий.
Пилипенко уединился на балконе, глубоко задумавшись. Жаров видел его сгорбленную спину на фоне ярко блестящего моря, Медведя и двух косматых кипарисов. Журналист и сам пытался соображать, но головоломка никак не складывалась.
Итак, Инна Павлова, профессиональный сыщик, женщина, оснащенная по последнему слову техники, специально приехала из Москвы, чтобы следить за Лизой Донцовой. Утром 15 июля она подсыпала ей яд, вероятно, в толчее кафе, где Лиза завтракала со своим спутником Щегловым. В то же утро произошло непредвиденное: Щеглов и Лиза расстались, мужчина отвез ее на новую квартиру. Павлова продолжала следить за нею, сидя на камне над пляжем, вероятно, для того, чтобы своими глазами увидеть, что "солнечный удар" довел дело до конца. В этот момент появляется еще один непредвиденный фактор – молодой человек, тайный любовник Лизы. Об этом свидетельствует разломанный медальон, одна половинка которого была у Олега, другая, найденная на пляже – возле тела Лизы. Все его показания не в счет, они были любовниками, это очевидно.
Олег не насиловал девушку: зачем мужчине насиловать собственную любовницу? С другой стороны, зачем воровать у любовницы сумку? И кто же, наконец, изнасиловал умирающую девушку, кто и зачем надругался над мертвым телом? В какой момент и зачем Павлова спустилась на пляж? До убийства или после? И кто такая Агния, и какой смысл письма Лизы к этой женщине?
– Идем в гостиницу, – прервал размышления Жарова Пилипенко, войдя в комнату с балкона. – Еще один вопрос к Щеглову, и дело будет закончено.
* * *
В холле отеля "Под Медведем" было пусто и сумеречно. Едва Пилипенко и Жаров вошли, как двери за ними снова распахнулись, и на пороге возник парень в бейсболке. Через плечо у него висела сумка, вроде почтальонской, но эмблема на ней говорила о том, что парень работает в фотоателье.
– Вы не подскажете, – спросил он, очевидно приняв Пилипенку и Жарова за постояльцев отеля, – как мне найти господина Щеглова Степана Сергеевича?
Пилипенко сделал шаг в его сторону, сойдя со ступени лестницы, и спокойным голосом произнес:
– Щеглов Степан Сергеевич – это я.
Молодой человек просиял дежурной обворожительной улыбкой и сунул руку в свою сумку.
– Фирма "Недремлющее око" благодарит вас как одного из наших лучших клиентов. Вот ваши фотографии. Вы можете выбрать те, что считаете подходящими. За те, которые вам не понравятся, мы, разумеется, денег не возьмем.
– Я беру все, – сказал Пилипенко и развернул свой бумажник.
– В таком случае, с вас двадцать один шестьдесят.
Пилипенко достал две десятки и пятерку. Парень надеялся на чаевые, но следователь молча смотрел на него, ожидая, когда тот отсчитает сдачу и выдаст квитанцию.
– Трудно будет провести расходы через бухгалтерию, – сказал он, когда парень ушел, – но надеюсь, что эта маленькая афера небесполезна… Ого! – воскликнул он, вытащив фотографии. – Да это и есть последнее звено, как в теории Дарвина. Смотри.
Пилипенко протянул пачку фотографий Жарову: журналист пролистал ее. Это были обычные фото парочки, суда по заднему плану, сделанные на улице Рузвельта, где и размещалась фирма "Недремлющее око". Вероятно, за два дня до расставания, за два дня до убийства Щеглов и Лиза прогуливалась по вечерней Ялте, и фотограф поймал их на улице, прямо перед своим ателье.
Несколько фотографий представляли их вместе в обнимку, две были сделаны по отдельности: Щеглов, облокотившийся о ствол пальмы, Лиза в той же позе, у той же пальмы… У Жарова защемило сердце: через день разыграется трагедия, девушка, хитро сощурившая глаза, соблазнительно улыбающаяся, эта некрасивая несчастная девушка будет жестоко убита.
Жаров вернул фотографии другу.
– Зря ты выложил свои деньги, – сказал он. – Лучше отдать эти фото Щеглову, на добрую память.
– Так ты ничего не заметил? – удивленно воскликнул Пилипенко.
– А что? – удивился в свою очередь Жаров. – Дай-ка мне еще раз посмотреть.
– Нет, – отрезал следователь. – Пусть будет один ноль в мою пользу.
Они поднялись по винтовой лестнице и вышли в коридор третьего этажа. Следователь постучал в дверь номера Щеглова, и за дверью послышалось угрюмое "Да!"
– Дайте мне ваш мобильный телефон! – с ходу, безо всяких приветствий, бросил Пилипенко.
– Зачем? – удивился Щеглов.
– Дайте, я должен посмотреть.
– Какая в этом необходимость? – упирался Щеглов.
– Я вынужден повторить, – холодным голосом произнес Пилипенко, – что в любой момент могу задержать вас. И тогда все ваши личные вещи будут досмотрены автоматически.
– Ну, хорошо, – Щеглов протянул следователю свой аппарат.
Пилипенко потыкал пальцами в клавиши.
– У вас весьма объемная записная книжка, – сказал он.
– Я деловой человек, и мои связи… – начал было Щеглов.
– Но нужное мне имя стоит первым в списке, в алфавитном порядке, – перебил его Пилипенко. – Кто такая Агния?
– Агния? – Щеглов опять выдал себя слишком громким голосом. – Так… Одна моя знакомая.