- Какая чудовищная глупость! "Говорят…"! Ну и путь себе говорят что угодно.
- Вы так считаете?
- Эмилия, вы гораздо красивее всех девушек, с которыми я был знаком прежде. Нет, не краснейте и не сердитесь. Я признаю, что вы не моя девушка. Но, Эмилия, - Перигрину пришлось напрячь голос, чтобы перекрыть визгливое крещендо саксофониста, - выслушайте меня! Я люблю вас.
Маленький оркестр взорвался последним аккордом и замолчал. Последние слова Перигрина прозвучали во внезапной тишине как сольный номер.
- Ну что ж, теперь ничего не остаётся, как только попросить счёт, - заметила Эмилия.
Перигрин был настолько выбит из колеи, что безропотно подчинился. Они покинули "Молодой Дельфин", заверив встревоженного хозяина, что непременно вернутся.
Перигрин с Эмилией намеревались пройтись до Блэкфрира, взять в гараже машину и доехать до Хэмпстеда.
Однако на улице их встретил ливень.
Оба были без плащей и без зонтиков. Пришлось остановиться у входа и подумать о такси. Перигрин вернулся в бистро и позвонил; ему ответили, что машина будет не раньше, чем через двадцать минут. Когда он вернулся к Эмилии, дождь немножко стих.
- Знаете что, - сказал мистер Джей. - В моем кабинете найдётся и зонт, и плащ. Давайте сбежим вниз по улице, достучимся до Джоббинса и раздобудем их. Ливень почти прекратился.
- Давайте!
- Только осторожнее, не поскользнитесь. Они помчались по Причальной набережной, завернули за угол и остановились перед "Дельфином", задыхаясь и смеясь одновременно.
- Прислушайся! - воскликнула Эмилия. - Кто-то ещё бежит под дождём.
- Да, по переулку, куда выходит служебная дверь.
- Верно.
Все ближе и ближе слышались шаги по мокрой мостовой. Наконец бегун выскочил на набережную. Он тяжело дышал широко открытым ртом.
Увидев их, он кинулся к Перигрину, вцепился в его пиджак и что-то невнятно забормотал. Это был их ночной сторож, сменщик Джоббинса.
- Господи! - удалось в конце концов разобрать Перигрину. - Господи помилуй! Мистер Джей, о, Господи!
- В чем дело? Да что такое?! Что случилось?!
- Убийство, - проговорил сторож трясущимися губами. - Вот что случилось, мистер Джей. Убийство.
Глава 6
Бела
Пропуская их в служебную дверь, сторож - его звали Хокинс - все время визгливо всхлипывал, повторяя, что его никак нельзя винить за задержку, ну просто никак. Все знают, что ему становится плохо при виде крови. Больше ничего связного Перигрину, который тщетно пытался выяснить, кого убили, добиться от него не удалось. Хокинс совершенно потерял голову.
Они быстро прошли по тёмному коридору в фойе. Эмилии показалось, будто они и не покидали театр.
- Подождите здесь, у кассы, - велел ей Перигрин. - Не ходите дальше.
- Я приду, если вы меня позовёте.
- О, Господи, нет, мисс, не надо, мисс…
- Останься здесь, Эмилия, или подожди у дверей. Да, так будет лучше. Подожди у дверей.
Он распахнул двери в партер и закрепил их. Эмилия вошла.
- Ну, Хокинс?
- Наверху, мистер Джей. Идите туда. Я не могу. Меня вырвет, честное слово.
Перигрин взбежал по изящной лестнице на площадку перед круглым фойе. Было темно, но он не забыл про фонарик. Луч света стрельнул вперёд и упёрся в то, что осталось от Джоббинса. Фетровая шляпа не свалилась с головы. Она была вмята в неё. Из красного месива, бывшего не так давно лицом, тускло таращился широко раскрытый глаз.
Рядом валялся улыбающийся бронзовый дельфин.
Перед глазами Перигрина все слегка поплыло. Ему показалось, что он смотрит в телекамеру, видя одновременно и кружок света на дальней стене, и фонарик в своей руке, и макушку Хокинса внизу на лестнице. Мистер Джей попятился к перилам, опёрся на них и, преодолевая острый приступ тошноты, выдавил:
- В полицию звонили?
- Да, надо бы позвонить. Мне, что ли? - промямлил Хокинс, не трогаясь с места.
- Ладно, стойте, где стоите. Я сам позвоню. В нижнем фойе, рядом с кассой, был телефон-автомат. Перигрин добрался до него и, стараясь сдержать дрожь в руках, набрал всем известный номер. Как быстро ему ответили и как спокойно отнеслись…
- Есть ли шанс, что он ещё жив, сэр?
- Господи, нет! Я же говорю…
- Ничего, пожалуйста, не трогайте. Бригада будет через несколько минут. Откуда можно войти? Спасибо. Перигрин повесил трубку.
- Хокинс, ступайте к служебной двери и ждите полицию. Идите.
- Да, хорошо. Слушаюсь, мистер Джей.
- Да идите же!
Есть ли в фойе автономное освещение, или все управляется из-за сцены? Кажется, нет. Перигрин никак не мог вспомнить. Нелепо. А Эмилия там одна в тёмном партере. Перигрин кинулся туда - девушка стояла прямо у дверей.
- Эмилия?
- Да. Я здесь. Все в порядке, Он почувствовал её руки в своих.
- Плохо. Произошла беда, Эмили.
- Я слышала, как ты говорил по телефону.
- Они сейчас будут.
- Понимаю. Убийство, - почти беззвучно произнесла Эмилия.
- Пока точно не известно, - беспомощно сказал Перигрин.
Они замолчали. У Перигрина звенело в ушах, тело пронизывал холод. Неужели он сейчас потеряет сознание? Он непроизвольно потянулся к Эмилии, и они обнялись.
- Нужно вести себя правильно, - пробормотал Перигрин. - А как? Ты знаешь? Невозмутимо? Собранно? Так, как люди нашей профессии никогда и нигде себя не ведут?
- Мы попробуем.
- Ты ли это, Эмили? - трепетно спросил Перигрин, наклоняясь к ней.
В тишине вдруг раздался глухой звук, похожий на тяжёлое прерывистое дыхание. Они прислушались, затем Перигрин, исполненный нехорошего предчувствия, отстранил от себя Эмилию.
Включив фонарик, он осветил центральный проход, а затем медленно двинулся вперёд, и там, где кончался бельэтаж, под которым они стояли, луч света уткнулся в маленький, прерывисто дышащий комок; Перигрин опустился рядом с ним на колени. Мальчик был без сознания.
- Тревор, - произнёс Перигрин. - Тревор…
- Его убили? Он умирает? - донёсся до него голос Эмилии.
- Я не знаю. Что делать? Позвонить в "Скорую помощь"? Или снова в полицию? Куда?
- Не Трогай его. Я позвоню в "Скорую помощь".
- Хорошо.
- Слушай. Сирены.
- Полиция.
- Я все же позвоню, - сказала Эмилия и ушла. Казалось, не прошло и секунды, как "Дельфин" заполнили широкоплечие полицейские с крепкими шеями и спокойными голосами. Перигрин подошёл к сержанту.
- Вы здесь главный? С тех пор, как я позвонил, мы нашли ещё мальчика. Он ранен, но пока жив. Вы посмотрите?
Сержант посмотрел и сказал:
- Это может быть серьёзно. Вы не трогали его, сэр?
- Нет. Эмилия… мисс Дюн, которая была со мной, звонит в "Скорую помощь".
- Свет здесь есть?
Перигрин, вспомнивший наконец, где находятся выключатели, засветил люстры. Через служебную дверь входили ещё полицейские. Перигрин вернулся к сержанту. Тот как раз велел одному из констеблей оставаться рядом с мальчиком и сообщать о любых переменах. Затем он обратился к Перигрину:
- Разрешите взглянуть на тело.
Эмилия в фойе говорила в телефонную трубку:
- Это очень срочно, действительно срочно… Пожалуйста…
- Извините, мисс, - сказал сержант, взял у неё трубку и веско рявкнул:
- Полиция!
Не дослушав, он повесил трубку и сообщил Эмилии:
- Будут через пять минут, - Слава Богу.
- А теперь, мистер Джей…
- Можно мне вернуться к мальчику? - перебила Эмилия. - На тот случай, если он придёт в себя? Я его знаю.
- Хорошая мысль, - добродушно пробурчал сержант. - Значит, вы останетесь с ребёнком, мисс…
- Дюн.
- Мисс Дюн. Вы - члены здешней труппы, не так ли?
- Да, - сказал Перигрин. - Мы были в новом бистро на Причальной набережной и вернулись за зонтиком и плащом.
- Вот как? Понятно. Значит, мисс Дюн, вы останетесь с ребёнком и расскажете врачу все, что знаете. А теперь, мистер Джей…
Перигрин понял, что не в силах вернуться на лестничную площадку.
- Да, я вам покажу, но… Если можно, мне не хотелось бы… Это ужасно. Извините, что задерживаю. Сюда.
- Наверху лестницы? - спокойно уточнил сержант, словно спрашивал дорогу в контору. - Вам не стоит подниматься, мистер Джей. Чем меньше топтаться, тем лучше.
- Да, конечно. Я забыл.
- Будьте любезны, подождите здесь.
- Да, хорошо. Спасибо.
Сержант не стал задерживаться наверху. Перигрин, который был не в силах отвести от него глаз, видел, что полицейский тоже не стал заходить дальше верхней ступеньки, а постоял немного, повернулся и пошёл к телефону. Проходя мимо Перигрина, он сдавленно произнёс:
- Скверное дело. Очень скверное. Разговора по телефону Перигрин толком не слышал. До него доносились только отдельные слова:
- Типа смотрителя… Джоббинс… и мальчик… похоже на то. Хорошо, сэр. Да… да… Хорошо, - и после паузы среди неразборчивой фразы чётко прозвучало:
- ограбление…
Перигрин прежде и представить себе не мог, чтобы шок настолько отбивал мысли. Там, над его головой, стальные двери были открыты, из них выбивался свет… свет! А он не должен гореть, и…
Перигрин приглушённо вскрикнул и кинулся к лестнице.
- Минутку, сэр. Будьте любезны…
- Перчатка! Документы и перчатка. Я должен посмотреть. Мне надо взглянуть…
Рука сержанта крепко, но не грубо придержала его за плечо.
- Да, да, сэр. Однако пока вам нельзя туда подниматься. Побудьте лучше с молодой леди и пострадавшим ребёнком. А по поводу стеклянной витрины там, наверху, я вам и так скажу. Она вскрыта изнутри, а содержимое, похоже, исчезло.
Перигрин издал невнятное восклицание и устремился в партер, к Эмилии.
Следующие полчаса принесли им одно расстройство, смятение и отчаяние, однако пришлось взять себя в руки и дать показания сержанту, который спокойно записывал их в блокнот. Перигрин говорил о расписании сторожей, обязанностях, о том, кого следует поставить в известность, о мистере Гринслэде и мистере Кондукисе, разглядывая, как зачарованный, крупный указательный палец сержанта, похлопывающий по короне на голубой обложке блокнота. Выяснилось, что мистер Джей ничего не знает о ближайших родственниках Джоббинса.
- Он был отличным человеком, - сказал Перигрин, словно это могло помочь. - С характером. Просто отличным парнем.
В театр подходили все новые полицейские, невозмутимые люди в синих плащах, самым главным из которых, судя по поведению сержанта, оказался некий мистер Гибсон, суперинтендант. Перигрин с Эмилией слышали, как он берет показания у Хокинса, причём сторож то и дело вскрикивал, что так они не договаривались.
Прибыла "скорая помощь". Перигрин и Эмилия, стоя рядом, наблюдали, как осматривают тяжело дышащего Тревора, из-под густых ресниц которого проглядывали белки глаз. Появился врач: дивизионный хирург, как сказал кто-то. Мистер Гибсон спросил, есть ли надежда на возвращение сознания. Хирург ответил, что у мальчика серьёзное сотрясение мозга, сломаны ребра и правая нога, а также синяки на челюсти, которая, к счастью, цела.
- Просто чудо, что он остался жив, - добавил врач. - Его немедленно доставят в госпиталь Св. Теренции. Затем он поинтересовался у Перигрина:
- Вы знаете, кто его ближайшие родственники? Перигрин чуть было не сказал: "Слишком хорошо знаю", но сдержался и ответил коротко:
- Да. Мать.
- У вас есть адрес и номер телефона? - спросил мистер Гибсон.
- В кабинете. Наверху. Хотя погодите минутку… Вот у меня с собой список исполнителей… Здесь. Миссис Блевит.
- Будьте любезны, мистер Джей, позвоните ей. Она должна быть немедленно извещена о случившемся. В чем дело, мистер Джей?
- Обычно она его встречает на углу. Я… О, Господи, я узнал это от бедолаги Джоббинса. Мне неизвестно, как она поступает, если Тревор не появляется. По идее, она должна бы прийти в театр…
- Можно унести ребёнка? - сурово осведомился врач.
- Да, доктор. А вы отправляйтесь с ним, - велел констеблю мистер Гибсон. - Будьте начеку: любое слово, шёпот, что угодно. Нам необходимо знать, кто или что его толкнуло. Не отходить ни на шаг, ясно?
Затем мистер Гибсон быстро обрисовал мелком контуры маленького тельца, и Тревора унесли.
Хирург заявил, что должен взглянуть на труп, и удалился вместе с сержантом. Суперинтендант Гибсон хотел было присоединиться к ним, но тут Перигрин, перемолвившись с Эмилией, произнёс: "Э…" - и Гибсон оглянулся.
- Да, мистер Джей? Мисс Дюн? Вы хотели что-то сказать?
- Мы просто хотели спросить, - быстро проговорила Эмилия, - известно ли вам, что мистер Родерик Аллен… то есть суперинтендант Аллен наблюдал за процедурой размещения реликвий в нише. Я говорю о вещах, которые похитили.
- Рори Аллен! - воскликнул суперинтендант. - Вот как? А почему? Перигрин объяснил.
- Мне кажется, - добавил он, - что мистер Вэссил Кондукис, которому принадлежат эти реликвии…
- Это я понял.
-..просил именно мистера Аллена оказать ему любезность, лично проследив за размещением перчатки и документов. Мистер Аллен проявил к этому делу глубокий интерес.
- Не сомневаюсь. Спасибо, - поблагодарил мистер Гибсон довольно мрачным голосом. - А теперь я прошу вас все-таки позвонить миссис Блевит. Она, как я вижу, живёт в моем округе, недалеко от нашей штаб-квартиры. Если ей не удастся найти машину, чтобы доехать до госпиталя, скажите, что мы как-нибудь уладим это. Нет, подождите. Мне пришла в голову другая мысль. Попробую-ка я отыскать полицейского-женщину и пошлю её. Так сказать, смягчить удар.
- Может быть, нам стоит позвонить и предупредить, что сейчас к ней придут? - спросила Эмилия. - Наверное, так будет лучше. А быть может, мне самой к ней съездить?
Мистер Гибсон внимательно посмотрел на Эмилию и сказал, что им с Перигрином все-таки надо пока задержаться в театре. Позвонить миссис Блевит они, конечно, могут, как только он сам сделает пару звонков. С этими словами он удалился в фойе. Перигрин с Эмилией о чем-то заспорили, но спор прервало очередное вторжение через главный вход. Они слышали, как мистер Гибсон приветствует прибывших.
- Все это сон, - проговорила Эмилия. - Этого не может быть.
- Ты очень устала?
- Ещё не очень.
- Господи, надо же созвониться с Гринслэдом! - воскликнул Перигрин.
- Наверное, и с мистером Кондукисом тоже? В конце концов, это его дело.
- Дудки. Пускай Гринслэд сообщает. Не знаю, как у тебя, а у меня в голове полная неразбериха. Джоббинс. Мальчик. Записка Шекспира и перчатка. Все погибло, украдено, истерзано… Господи, да что же такое люди?! Почему они превращаются в чудовищ?!
- Это дано решать не нам. Наш удел - играть со слуха.
- Однако мы участвуем в игре, какой бы она ни оказывалась. Нам приходится обыгрывать убийства, насилие, воровство, сексуальные извращения… Они окружают нас. Мы выискиваем мотивы и психологию, мы пытаемся оправдать или хотя бы понять Отелло, Макбета, охотников на ведьм, инквизиторов и даже врачей-убийц из Освенцима. Иногда нам кажется, что это удалось… Но сталкиваться с такими вещами непосредственно!.. Они наваливаются и подминают, как каток. Один суперинтендант Гибсон, пожалуй, в силах справиться с ними, поставить их на фактологическую основу…
- Тем лучше для него, - безразлично произнесла Эмилия.
- Лучше? Пусть так.
- Наверное, я теперь могу позвонить миссис Блевит?
- Я пойду с тобой.
Фойе было залито светом. На лестничной площадке, где лежал Джоббинс, слышались голоса. Вспыхивал магний, странным образом напомнив Перигрину о дне премьеры. Среди общего гула явственно выделялись фразы, принадлежащие Гибсону и хирургу. Им отвечал чей-то неизвестный спокойный голос. У центрального входа стоял констебль. Перигрин довёл до его сведения, что мистер Гибсон разрешил им позвонить по телефону. Констебль ответил, что лично он не видит к тому никаких препятствий.
Эмилия набрала номер и ждала, прижав трубку к уху. "Как она бледна", - подумал Перигрин. Волосы, омытые дождём, слегка растрепались, уголки губ по-детски дрожали. В трубке раздавались длинные гудки. Эмилия хотела уже повесить трубку, как ей вдруг ответили. Эмилия произнесла несколько фраз и нажала на рычаг.
- Какой-то мужчина. Похоже, владелец дома. Злой как черт. Он сказал, что миссис Блевит отправилась после выступления на ужин и за Тревором не ходила. Потом добавил, что она "в стельку", и бросил трубку.
- Женщине-полицейскому придётся справляться одной. Попробую, пожалуй, разбудить Гринслэда. Он живёт где-то в почтённом маклерском квартале.
Телефон в доме у мистера и миссис Гринслэд, наверное, стоял рядом с постелью. В трубке было слышно полусонное ворчание недовольной супруги. Мистер Гринслэд сказал:
- Помолчи, дорогая. Хорошо, Джей. Я сейчас выхожу, Аллен в курсе?
- Я не уверен. Я сказал суперинтенданту, что его следовало бы оповестить.
- Обязательно. Узнайте, ладно? Я сейчас буду.
- "Узнайте!" - сердито повторил Перигрин Эмилии. - Интересно, как он себе это представляет? Я должен указывать полицейским, кому им звонить? Как мне узнать, сообщили Аллену или нет?
- Очень просто, - ответила Эмилия со слабой улыбкой. - Нужно только взглянуть.
Как раз в эту минуту констебль распахнул главные двери перед суперинтендантом Алленом.