- Вообще-то нам не разрешается этого делать, - сказал он, - но я рискну. Возможно, у вас была роль француза, носящего пенсне без оправы. Ну как?
- Это был спор на деньги?
- Да какой там спор, - примирительно сказал Аллейн.
- Ну, тогда я хотел бы услышать ваше объяснение, - сказал Темплетт. - Приятно чувствовать себя идиотом.
- Боюсь, что я буду чувствовать себя идиотом, давая эти объяснения, - сказал Аллейн. - Это действительно пустяки. Как сказал бы любой сыщик из детективного романа, нужно только рассуждать. Вы удаляли грим в спешке. Живичный скипидар, о котором, правда, я не писал в монографии, оставляет следы, если его не смывать очень тщательно и со спиртом. У вашего подбородка и верхней губы такой вид, будто их изрядно пощипали и остались очень неясные следы, напоминающие черные волоски. Причем только на кончике подбородка и на щеках. Ха! Черная эспаньолка. Характерный признак иностранного посла. Слабый красноватый след у левого глаза наводит на мысль о пенсне без оправы, закрепленном большим количеством живичного скипидара. Полоса на лбу говорит о том, что на голове у вас был цилиндр. И когда вы упомянули о своей роли, вы едва заметно повели плечами. Вы подсознательно думали о вашем выступлении. Ломаный английский. "Как эта называться?" с пожатием плеч. Вот такие дела. Ради бога, скажите, что я прав.
- Вот это да! - с благоговением произнес Роупер.
- Аминь, - сдался доктор Темплетт. - Как говорил господин Холмс…
- …над которым никто не посмеет насмехаться в моем присутствии. Прошу вас продолжить ваше интереснейшее повествование, - сказал Аллейн.
Глава 10
Что рассказал Темплетт
- …И таким образом, вы видите, - заключил Темплетт, - что все мы обычные люди, каких можно найти в любой английской деревне. Ректор, эсквайр, дочь ректора, сын эсквайра, две церковные курицы и местный доктор.
- И приезжая леди, - добавил Аллейн, глядя в свои записи. - Вы забыли про миссис Росс.
- Да, действительно. Что ж, она просто-напросто очаровательная леди, недавно поселившаяся в наших краях. Только и всего. Будь я проклят, но я понятия не имею, кому могло прийти в голову убить эту глупую прокисшую старую деву. Я бы никогда не подумал, что она может иметь врагов.
- А я бы так не сказал, - неожиданно вставил сержант Роупер.
Аллейн вопросительно посмотрел на него.
- Да?
- Да, сэр. Я бы так не сказал. Честно говоря, у этой леди был очень острый язычок. Она была очень злобной и властной женщиной. И к тому же чересчур любопытной. Всюду совала свой нос. Моя жена всегда говорила, что нельзя чихнуть, чтобы об этом не узнали в Ред-хаусе. Моя жена дружит с тамошней кухаркой, но никогда не говорит ей того, о чем не хочет оповестить всю округу. Как говорится, на первое у мисс Кампанула была еда, а на второе - новости. Ее звали "ходячим радио Чиппинга".
- Да, действительно, - чуть слышно прошептал Аллейн.
- Людей не убивают за то, что они любопытны, - заметил Темплетт.
- Бывает, доктор, что иногда убивают, - отозвался Роупер.
- Не могу представить себе такого в случае с мисс Кампанула.
- Возможно, кто-то хотел убить вовсе не мисс Кампанула, - флегматично проговорил Роупер.
- Вот как? - воскликнул Аллейн. - Что вы хотите этим сказать?
- Может быть, хотели убить мисс Прентайс.
- О боже! - в свою очередь воскликнул Темплетт. - Как я об этом не подумал!
- Не подумали о чем? - спросил Аллейн.
- Я забыл рассказать вам. Боже мой, какой я дурак! Роупер, почему вы мне не напомнили? Боже мой!
- Могу я узнать, в чем дело? - опять спросил Аллейн, стараясь сохранять спокойствие.
- Да, конечно.
Темплетт попытался в двух словах рассказать о пальце мисс Прентайс и замене пианистки.
- Ну что ж, это меняет дело, - сказал Аллейн. - Давайте проясним ситуацию. Вы говорите, что вплоть до без двадцати восемь мисс Прентайс настаивала, что будет играть увертюру и антракт?
- Да. Я говорил ей за три дня до этого, что ей лучше отказаться. У нее на указательном пальце возник нарыв, туда попала инфекция, и палец совсем раздуло. Это было очень болезненно. Думаете, она собиралась уступить? Ничего подобного. Она сказала, что перестроит порядок постановки пальцев в своем музыкальном произведении. И слышать ничего не хотела о том, чтобы отказаться. Я спросил ее сегодня вечером, не позволит ли она мне взглянуть на свой палец. О нет! Ему "гораздо лучше"! Она надела на него хирургический напальчник. Примерно без двадцати восемь я проходил мимо женской актерской уборной. Дверь была немного приоткрыта, и мне послышалось, что там кто-то плачет. Я заглянул и увидел мисс Прентайс совсем одну, качавшуюся взад-вперед и баюкавшую свой несчастный палец. Тогда я вошел и настоял, чтобы она показала мне его. Он раздулся и стал красным, как не знаю что. Мисс Прентайс заливалась слезами, но все еще упрямо повторяла, что справится. Мне пришлось проявить настойчивость. Вошла Дина Коупленд, увидела, что происходит, и позвала своего отца, который пользовался у этих двух женщин особым авторитетом. Он заставил ее согласиться. Старая Идрис, бедная старая Идрис оказалась тут как тут, горя желанием исполнить свою знаменитую прелюдию. В течение последних двадцати лет она исполняла ее везде, где только можно, к месту и нет. В Ред-хаус тут же послали человека за нотами и платьем. Сама она была уже одета для исполнения роли. Ректор сказал, что объявит зрителям о произведенной замене. К этому времени мисс Прентайс уже понравилось быть мученицей и… Но послушайте, я, кажется, поступаю необычайно неблагоразумно. Не записывайте все это в ваши блокноты, чтобы потом не ссылаться на меня.
Доктор Темплетт с беспокойством посмотрел на Фокса, который распластал блокнот на своем огромном колене.
- Все нормально, сэр, - мягко произнес Фокс. - Мы хотим знать только суть.
- А я рассказываю вам всякую чепуху. Извините.
- Доктор, я не это хотел сказать.
- Мы можем заключить, - сказал Аллейн, - что, по вашему мнению, до без двадцати восемь все, включая мисс Кампанула и мисс Прентайс, считали, что на рояле будет играть мисс Прентайс.
- Точно.
- И эта "Венецианская сюита" - ноты мисс Прентайс?
- Да.
- А никто не мог вставить в рояль весь этот механизм после семи сорока?
- Боже, нет! Зрители начали приходить примерно в половине седьмого, не так ли, Роупер? Вы стояли у дверей.
- Каины были здесь в семь двадцать, - ответил Роупер. - Вскоре после них пришли мистер и миссис Биггинс и этот маленький разбойник Джордж. Я был на дежурстве с семи часов. Все было сделано раньше.
- Так… А днем и утром здесь кто-нибудь был?
- Утром мы все ходили туда-сюда, - сказал доктор Темплетт. - Девушки из Молодежного общества занимались оформлением зала, а мы готовили весь необходимый нам реквизит за сценой. Здесь было полно народу.
- Я так понимаю, что репетировали вы здесь?
- Только перед самым спектаклем. В основном все репетиции проходили в Пен-Куко, в кабинете эсквайра. Тут было слишком холодно, пока не установили дополнительные обогреватели. Здесь у нас была генеральная репетиция в четверг вечером. Вчера, то есть в пятницу, в пять часов после полудня, мы собрались опять в Пен-Куко и провели так называемый "прогон ролей".
- А сегодня днем перед спектаклем?
- Ратуша была закрыта. Около трех я зашел сюда, чтобы забросить кое-какую утварь. Дверь оказалась заперта, а ключ висел в условленном месте снаружи, как мы и договаривались с Диной.
- Вы обратили внимание на рояль?
- Обратил ли я внимание? Да. Да, обратил. Он стоял на том же месте, где и сейчас, с полоской ткани на крышке и цветочными горшками. Они с утра украсили его таким образом.
- Кто-нибудь еще заходил сюда в три часа, пока вы были здесь?
- Дайте подумать. Да, здесь была миссис Росс. Она принесла продукты. Она оставила их в одной из комнат за сценой.
- Как долго вы оба здесь находились?
- О, совсем недолго. Мы… поболтали пару минут и ушли.
- Вместе?
- Нет. Когда я ушел, миссис Росс еще раскладывала сандвичи на тарелки. Кстати, если вы хотите поесть, то угощайтесь. А под столом есть немного пива. Это я его принес, так что берите без колебаний.
- Очень любезно с вашей стороны, - сказал Аллейн.
- Вовсе нет. На здоровье. Так на чем мы остановились? О да. Меня вызвали к больному, который живет неподалеку от Мортона, и я еще хотел заглянуть в местную больницу. Поэтому я был здесь недолго.
- Больше никто не заходил?
- Нет.
- А вечером кто пришел первым?
- Не знаю. Я пришел последним. У меня был срочный вызов в шесть часов. Когда я вернулся домой, моя жена не очень хорошо себя чувствовала. Я пришел только в половине седьмого. Дина Коупленд уже не надеялась, что я появлюсь, и страшно волновалась. Я думаю, она могла бы сказать вам, кто во сколько пришел. Бьюсь об заклад, она была здесь задолго до прибытия остальных актеров. Дина Коупленд. Это дочь ректора. Она постановщик пьесы.
- Да. Спасибо.
- Ну что ж, полагаю, я больше вам не нужен. О боже, почти два часа!
- Поздновато, не правда ли? Подозреваю, что мы проведем здесь всю ночь. Доктор Темплетт, мы не будем вас больше задерживать.
- Наверное, надо увезти тело. Вы хотите, чтобы я договорился насчет фургона?
- Да, будьте так добры.
- Я полагаю, что мне придется производить вскрытие?
- Да. Да, конечно.
- Пусть земля ей будет пухом. Бедная женщина. Ну что ж, доброй ночи или доброго утра… э-э… простите, я не расслышал вашего имени…
- Аллейн.
- Как, Родерик Аллейн?
- Да.
- Ей-богу, я читал вашу книгу о криминальных расследованиях. Чертовски здорово. Захватывающая тема, правда?
- Да, увлекательная.
- Но профессионалам здесь не до шуток.
- Да уж, это точно.
Доктор Темплетт пожал на прощание Аллейну руку, развернулся, чтобы уйти, и неожиданно резко остановился.
- Вот что я вам скажу, - произнес он, - я хотел бы посмотреть, как сработала эта штука.
- Да, конечно. Вы можете посмотреть.
Бэйли стоял около рояля с ярким фонарем в одной руке и каким-то прибором в другой. Томпсон стоял рядом со своим фотоаппаратом.
- Как дела, Бэйли? - спросил Аллейн.
- Закончили с корпусом, сэр. Успехи невелики. Кто-то вытер вокруг всю пыль. Возможно, нам удастся получить несколько отпечатков пальцев, хоть я в этом сомневаюсь. Такая же картина и с кольтом. Мы собираемся вытащить его.
- Хорошо. Действуйте осторожно. Не хотелось бы потерять отпечатки, если они там есть. Я подниму переднюю панель, а вы возьмете револьвер.
Бэйли просунул руку в перчатке внутрь инструмента.
- Я выну шкив из передней панели, сэр.
- Хорошо. Это даже лучше, чем развязывать шнур. Так мы сможем все лучше рассмотреть.
Фокс отодвинул боковые задвижки, и Аллейн поднял переднюю панель и положил ее набок.
- Смотрите, - сказал он, - такое впечатление, что на шелковую ткань была пролита вода. Шелк все еще слегка влажный. Вокруг центральной дыры.
- Кровь? - предположил доктор Темплетт.
- Нет. Крови немного. Это вода. Круглое пятно. Интересно. Ну что ж, давайте осмотрим механизм.
Кольт, поддерживаемый на конце ствола большим и указательным пальцами Бэйли и обвитый зеленым шнуром, предстал их взорам. Рукоятка была все еще прижата к колкам сзади. Аллейн взял вынутый шкив и поставил его на место.
- Боже праведный! - произнес доктор Темплетт.
- Какая изобретательность, не правда ли? - проговорил Аллейн. - Я думаю, нам надо сделать такой снимок, Томпсон.
- Кольт на предохранителе? - неожиданно спросил доктор Темплетт, отступив при этом немного в сторону.
- Да. Бэйли, вы разобрались с левой педалью?
Он нагнулся и нажал на педаль рукой. Деревянная рейка с расположенными на ней молоточками устремилась к струне. Зеленый шнур натянулся, проходя по маленьким шкивам.
- Вот как это было. Вы теперь видите, как сработал спусковой крючок.
- Здесь потребовалась исключительная ловкость рук, господин Аллейн, правильно? - спросил Фокс.
- Да, - согласился Аллейн. - Здесь работали ловкие и уверенные руки.
- О, это еще неизвестно, - сказал Темплетт. - На самом деле все до удивления просто. Единственная сложность состояла в том, чтобы провести шнурок через предохранитель, вокруг рукоятки и по верхнему шкиву. Это можно было сделать до того, как вставлять револьвер в рояль. Это гораздо проще, чем кажется.
- Похоже на то, о чем пишут в книгах, - с отвращением произнес Бэйли. - Кто-то попытался изобрести новый способ убийства. Глупо, по-моему.
- Роупер, что вы об этом думаете? - спросил Аллейн.
- Я думаю, сэр, - ответил сержант Роупер, - что все эти современные триллеры только портят наши криминальные элементы.
Доктор Темплетт громко расхохотался. Роупер покраснел и с упрямым видом уставился на стену.
- Что ты имеешь в виду, парень? - спросил Фокс, сидя на корточках и вглядываясь внутрь инструмента.
Томпсон, тихонько усмехаясь, отключил свой фонарь.
- Я хочу сказать, господин Фокс, - стал объяснять Роупер, - что их дурацкие головы забиваются разными идеями. То же относится и к фильмам. Особенно это касается молодых. Они бродят кругом, суют всюду свой нос и хотят, чтобы все их принимали за гангстеров. Взять хотя бы этот случай! Бьюсь об заклад, парень, который это сделал, позаимствовал идею из книги.
- Точно, Роупер, и, пожалуй, нам следует придерживаться этой точки зрения, - произнес доктор Темплетт.
Роупер не обратил внимания на слова доктора. Темплетт еще раз пожелал всем доброй ночи и удалился.
- Продолжайте, Роупер. Это хорошая мысль, - сказал Аллейн, когда дверь за доктором захлопнулась. - Как вы думаете, какого рода книги могли вдохновить на такой поступок?
- Может быть, одна из этих историй в картинках - с кусками шнуров, деревянными зубцами, зонтиками и тому подобным? - предположил Томпсон.
- Хит Робинсон? Да.
- Или, что более вероятно, - сказал Роупер, - одна из историй в тех дешевых изданиях комиксов, что можно купить у мальчишек на улицах и в магазине в Чиппинге. Я сам их в молодости частенько покупал. В них всегда есть один толстый парень и веселый парень, и веселый все время разыгрывает толстого. Кладет ему в штаны горячие крекеры и проделывает множество подобных штук. Я помню, как сам пытался подложить такой крекер под сиденье ректора на уроке богословия и какую он за это устроил мне взбучку.
- Видите, Фокс, - заметил Аллейн. - Та же мысль о розыгрыше.
- Что ж, - безрадостно произнес Фокс, - приступим к чтению дешевых комиксов, так, что ли?
- Как знать, Фокс. Вы обратили внимание на заднюю часть рояля, там, где полотнище было приколото? Там четыре дырочки в центре и по три в других местах. Теперь, пожалуйста, выньте кольт, и я взгляну на остальные приспособления. Я собираюсь еще раз осмотреть все помещения. С утра мы начнем опрашивать всех этих людей. Черт, кто же это может быть?
Раздался громкий стук дверь.
- Пойти посмотреть? - спросил сержант Роупер.
- Будьте добры.
Роупер с явной неохотой прошел по центральному проходу и распахнул дверь.
- Доброе утро, - произнес снаружи мужской голос. - Скажите, можно ли мне зайти на минутку? Здесь льет как из ведра, и потом, я хотел бы переговорить с…
- Боюсь, что нет, сэр, - сказал Роупер.
- Но я уверяю вас, что хочу увидеть представителя Скотленд-Ярда. Я приехал из Лондона, - жалобно продолжал незнакомец. - Мне действительно нужно. Я из "Ивнинг миррор". Он будет рад видеть меня. Это ведь, кажется…
- Да, да, вы правы, - громко и довольно нелюбезно проговорил Аллейн. - Роупер, можете впустить его.
Человек в мокром насквозь макинтоше и шляпе, с которой струилась вода, стремительно пронесся мимо Роупера, громко выкрикнул что-то восторженное и бросился к Аллейну с протянутой для приветствия рукой.
- Мне приятно видеть вас, - сказал Аллейн.
- Доброе утро, господин Батгейт, - сказал Фокс, - неужели это вы?
- Да! Вы только представьте себе! - согласился Найджел Батгейт. - Отлично, отлично, отлично! Я совсем не ожидал найти всю старую команду в полном составе. И Бэйли, и Томпсон тоже здесь. Видеть, как вы все вместе работаете, это все равно, что слышать согласованное звучание старых колоколов.
- Каким образом, черт побери, вы об этом пронюхали? - поинтересовался Аллейн.
- Джентльмен, который ведет рубрику рыночных и социальных новостей в "Чиппинг курьер", был сегодня среди зрителей и, как и подобает талантливому молодому журналисту, сразу же позвонил к нам в отдел новостей. Я в этот момент был в офисе, и вы не представляете, какую расторопность я проявил. И вот через четыре часа ваш покорный слуга уже здесь. Но, черт возьми, что же здесь все-таки произошло?
- Может быть, сержант Роупер выделит минуту, чтобы бросить вам пару костей. Я занят. Как поживаете?
- Великолепно. Анджела прислала бы вам привет, если бы знала, что я буду здесь. И ваш крестник тоже. Ему в понедельник будет три года.
- Спасибо, я помню, - ответил Аллейн. - Роупер, вы позволите господину Батгейту тихонько посидеть где-нибудь в углу? Я вернусь через несколько минут. Вы идете, Фокс?
Аллейн и Фокс поднялись на сцену, осмотрели павильон и исследовали кулисы.
- Нам придется пройтись здесь частым гребнем, - сказал Аллейн, - и будем искать бог знает что, как всегда. Похоже, у мисс Дины Коупленд было много причин для беспокойства. Декорации на скорую руку. Импровизированная рампа.
Он подошел к месту суфлера.
- Вот пьеса. "Витрины". Автор - Хант. Довольно хорошая комедия. Очень профессионально, - продолжал он, разглядывая текст, - со всеми необходимыми пометками. Велосипедный звонок. Видимо, дополнение к телефону на сцене. Давайте посмотрим, что там за кулисами.
Короткий ряд ступенек с каждой стороны от задника сцены привел их в узкую комнату, которая протянулась вдоль сцены.
- Приготовления миссис Росс к ужину, все выложено на стол. Ей-богу, Фокс, эти сандвичи на вид очень привлекательны.
- В этой корзине есть еще много, - добавил Фокс. - Доктор Темплетт сказал…
- И пиво под столом, - прошептал Аллейн. - Правильно, Фокс?
- Целый бочонок, - проговорил Фокс, глядя под стол. - Дорсетское бочковое пиво. Очень вкусное.
- Точно, - сказал Аллейн после небольшой паузы. - Это замечательно. А ну-ка!
Он наклонился и поднял что-то из коробки на полу.
- Половинка луковицы. В ваших сандвичах есть лук?
- Нет.
- В моем тоже нет. Луковица перепачкана мукой или чем-то подобным.
Он положил лук на стол и начал внимательно изучать тарелки с сандвичами.
- Только два вида, Фокс. Ветчина и латук с одной стороны и огурцы с другой. Ага, а вот поднос, приготовленный для чаепития на сцене. Никто ничего не ест. Подождите минутку.
Он поднял крышку пустого чайника и понюхал внутри.
- Похоже, что лук жил в чайнике. Странная причуда, не так ли? В этом есть что-то подозрительное. Продолжаем дальше.
Они осмотрели все актерские уборные. Их было по две с каждой стороны от комнаты отдыха.
- Мужчины справа, женщины слева, - сказал Аллейн.