Содержание:
-
Часть I - ДОН ЛУИС ПЕРЕННА 1
-
Глава 1 1
-
Глава 2 - Обреченный 3
-
Глава 3 - Железная штора 10
-
Глава 4 - Человек с палкой черного дерева 12
-
Глава 5 - Шекспир, том восьмой 14
-
Глава 6 - Сарай висельников 17
-
Глава 7 - Люпен сердится 18
-
Глава 8 - Саверан объясняется 20
-
Глава 9 - Разгром 23
-
-
Часть II - ТАЙНА ФЛОРАНС 24
-
Глава 1 - На помощь 25
-
Глава 2 - Взрыв на бульваре Сюше 26
-
Глава 3 - Ненависть 28
-
Глава 4 - Наследник двухсот миллионов 30
-
Глава 5 - Вебер отыгрывается 32
-
Глава 6 - "Сезам, отворись!" 34
-
Глава 7 - "Западня готова. Берегись, Люпен!" 36
-
Глава 8 - Тайна Флоранс 38
-
Глава 9 - Последняя 41
-
Морис Леблан
Зубы тигра
Часть I
ДОН ЛУИС ПЕРЕННА
Глава 1
В половине пятого секретарь префекта полиции привел в порядок на столе просматриваемые им письма и донесения, позвонил, и, обращаясь к вошедшему курьеру, сказал:
- Господин префект пригласил на пять часов нескольких человек; вот их имена… Устройте так, чтобы, явившись, они ждали отдельно друг от друга, передайте мне их визитные карточки.
Курьер удалился. Секретарь направился к маленькой двери, ведущей в его кабинет. В это время снова открылась дверь, пропуская человека, остановившегося у входа. Человек этот, явно нетвердо держащийся на ногах, прислонился к спинке кресла.
- Ах, это вы, Веро, - сказал секретарь. - Но что это? Что с вами?
Агент Веро был крепкого телосложения, с широкими плечами и багровым цветом лица. Очевидно, что-то очень значительное вывело его из себя, ибо лицо его, испещренное жилами, обычно красными, сейчас казалось бледным.
- Нет, ничего, господин секретарь.
- Где ваш обычный свежий цвет лица? Вы словно посинели… И эти капли пота…
Веро вытер пот платком и, как будто овладев собой, ответил:
- Легкая усталость… Я немного переутомился за эти дни… Я хотел во что бы то ни стало раскрыть дело, которое поручил мне господин префект… все-таки это странно… что со мной сегодня…
- Может быть, лекарство…
- Нет, нет. Я скорее выпил бы…
- Стакан воды…
- Нет, нет.
- Что же?
- Я хотел бы… хотел бы…
Он запутался в словах, беспомощно огляделся - словно внезапно решил, что разболтался. Потом, вновь овладев собой, спросил:
- Господин префект еще не возвращался?
- Нет. Он будет в пять часов. Только у него важное заседание.
- Да… Это… Очень важное… Меня он тоже пригласил… Но я должен видеть его до этого… Мне так надо его видеть!..
Секретарь пытливо посмотрел на Веро.
- Как вы волнуетесь!.. Значит ваше сообщение представляет такой интерес…
- Огромный интерес. Речь идет о преступлении, которое было совершено месяц назад, ровно месяц… И о том, чтобы помешать двум убийствам, связанным с этим преступлением, намеченным на эту ночь… Да, да, этой ночью, если мы не примем мер…
- Погодите, сядьте, Веро…
- Вы не представляете, это дьявольский план.
- Но ведь вы осведомлены, Веро. И префект предоставит Вам возможность действовать.
- Да, конечно… И все-таки ужасно подумать, что я не увижусь с префектом. Но вот я написал на всякий случай письмо, здесь все, что я знаю… Так будет благоразумнее…
Он протянул секретарю большой желтый конверт и затем добавил:
- Вот еще ящичек, я ставлю его на стол… В нем вещь, которая послужит дополнением и пояснением к письму.
- Но почему вы не сохраните это при себе?
- Я боюсь… За мной наблюдают… Хотят избавиться от меня… Я не буду спокоен, пока не поделюсь с кем-нибудь этой тайной.
- Не бойтесь, Веро. Господин префект не запоздает. А вы пока пошли бы и приняли лекарство.
Агент, казалось, находился в нерешительности. Он снова вытер лоб, на котором появились капли пота. Потом, выпрямившись, вышел.
Оставшись один, секретарь сунул письмо в объемистую папку, лежащую на столе префекта, и удалился в свой кабинет через маленькую дверь. Едва дверь закрылась за ним, как из прихожей вновь появился Веро, бормоча:
- Господин секретарь, пожалуй, лучше, чтобы я показал вам…
Несчастный был бледен. Зубы его стучали. Заметив, что комната пуста, он направился к кабинету секретаря. Но им овладела слабость, он опустился в кресло, где остался сидеть без сил, лепеча дрожащим голосом:
- Что со мной… Тоже яд… Я боюсь, боюсь…
Рядом стоял стол. Он схватил карандаш, подвинул блокнот и начал писать. Но сейчас же невнятно прошептал:
- Нет, зачем… префект прочтет мое письмо… Что со мной? Я боюсь…
Собрав силы, встал и произнес, стараясь говорить ясно:
- Господин секретарь, необходимо сегодня ночью… ничто не сможет задержать…
Маленькими шажками, как автомат, напрягая всю волю, он двинулся к двери кабинета. Но дрожь пробрала его, и он снова сел. Безумный ужас охватил его, он попытался закричать, напрасно: голос изменил ему. Он понял, что его не услышат, стал искать взглядом звонок, но не нашел. Какая-то пелена застилала его глаза. Он упал на колени, дополз до стены, ощупывая воздух, как слепой, и пополз дальше. К несчастью, его смятенный ум не ориентировался в комнате: вместо того, чтобы двигаться влево, он повернул вправо, пока не достиг другой, скрытой за ширмами маленькой двери. Рука его коснулась дверной ручки, он попытался нажать ее, шепча:
- На помощь, на помощь…
Он влез в маленький чулан, который служил префекту туалетной комнатой.
- Этой ночью, - простонал он, думая, что находится в кабинете секретаря, - этой ночью вы увидите… знак зубов - какой ужас! Как я страдаю! На помощь! Яд!.. Спасите!
Голос его почти совсем затих. Он повторил несколько раз слова, борясь с кошмаром.
- Зубы… Белые зубы… смыкаются…
Потом беззвучно шевельнул два раза губами, вздохнул глубоко, вздрогнул и затих.
Без десяти пять префект вошел к себе в кабинет. Господин Демальон, снискавший общее уважение на посту, который занимал уже несколько лет, был человек лет пятидесяти, грузный, с лицом умным и проницательным, в обращении непринужденный и добродушно прямой.
Вызвав звонком своего секретаря, он тотчас спросил:
- Приглашенные мною господа…
Секретарь протянул ему пять визитных карточек. Префект прочел: Арчибальд Брайт, старший секретарь посольства Соединенных Штатов, Лемертюм, нотариус, Жуан Кассерос, атташе миссии Перу. Граф д'Астриньяк, полковник в отставке. На пятой карточке значилось просто дон Луис Перенна.
Ни звания, ни адреса.
- Любопытно посмотреть на этого господина! Читали вы рапорт об Иностранном легионе? Какое мужество! Безумное геройство! Товарищи прозвали его Арсеном Люпеном, настолько он их поражал и подчинял себе. Когда умер Арсен Люпен?
- За два года до войны, господин префект. Его труп был обнаружен вместе с трупом госпожи Коссельба под развалинами сгоревшего шале на люксембургской границе.
- Конец по заслугам. Признаюсь, я доволен, что мне не придется бороться с этим проклятым человеком. Однако вы приготовили дело о наследстве Морнингтона?
- Вот оно…
- Да, забыл, Веро не приходил?
Секретарь передал свой разговор с агентом.
- Странно, очень странно… Веро - агент на редкость и человек уравновешенный, зря тревожиться не станет. Будьте любезны, приведите его.
Секретарь вышел и минут через пять вернулся с заявлением, что в амбулатории Веро не оказалось и что, по словам курьера, Веро, едва выйдя отсюда, больше не показывался.
- Не прошел ли он к вам?
- Это невозможно, господин префект. Я все время был у себя.
- В таком случае это необъяснимо.
- Разве только сторож проглядел.
- Очевидно. Он, конечно, не замедлит явиться.
Префект взглянул на часы.
- Пять десять. Будьте любезны сказать курьеру, чтобы он пригласил сюда этих господ. Впрочем…
Раскрыв папку, господин Демальон увидел письмо Веро - большой желтый конверт со штампом. Он колебался мгновение, потом быстрым движением вскрыл конверт.
- Вот так история! - вырвалось у него. - Взгляните, чистый лист бумаги, больше ничего.
- Быть не может! Веро сам говорил мне, что написал все обстоятельства дела.
- Если бы я не знал Веро так хорошо, я бы принял это за скверную шутку…
- Рассеянность скорей…
- Тем более непонятная, что речь идет о жизни двух человек. Ведь он определенно сказал вам, что сегодня ночью замышляется двойное убийство.
- И притом дьявольски подстроенное, господин префект.
- А это что такое?
Господин Демальон взял в руки стоявшую на столе коробочку, вроде коробочки из-под лекарств, но грязную и вытертую по краям и, разрезав бечевку, которой она была перевязана, открыл. В коробочке на слое грязноватой ваты лежало полплитки шоколада. Внимательно осмотрев ее, префект тотчас понял, что заставило Веро сохранить ее; на шоколаде остались следы зубов, очень ясно очерченные - четыре верхних и пять нижних зубов.
Префект зашагал по комнате взад и вперед.
- Странно… - прошептал он. - Хотелось бы разрешить эту загадку… Белый лист бумаги, следы зубов - что все это значит? - Но рассчитывая через несколько минут услышать разгадку от Веро, он обратился к секретарю:
- Однако мы не можем дольше заставлять этих господ ждать. Пусть войдут. Как только явится Веро, сообщите мне.
Минуты через две курьер ввел нотариуса Лемертюма, толстенького, с баками и в очках веселенького человечка; секретаря посольства Арчибальда Брайта и перуанского атташе Кассероса. Обменявшись с ними несколькими словами, Демальон поспешил навстречу полковнику графу д'Астриньяку, герою, раньше времени вынужденному выйти в отставку из-за полученных ран.
Снова раскрылась дверь.
- Дон Луис Перенна, не правда ли? - спросил префект, протягивая руку человеку среднего роста, худощавому, с военным орденом на груди и ленточкой Почетного легиона в петлице. По манерам и живости движений ему можно было дать не больше сорока, но морщинки в уголках глаз и складки на лбу заставляли накинуть еще несколько лет.
- Да, господин префект, - поклонился он.
- Как! Это вы, Перенна? Вы живы? Но когда я уезжал из Марокко, все считали вас погибшим…
- Я был в плену… а пленники убегают, доказательство налицо.
Префект несколько мгновений с симпатией всматривался в энергичное, улыбающееся, загорелое лицо с выражением открытым и решительным.
Затем, предложив присутствующим разместиться вокруг стола, обратился к ним со следующими словами:
- Мое приглашение не заключало в себе никаких объяснений и могло показаться вам чересчур кратким и туманным. Вы вскоре убедитесь, что дело чрезвычайно просто. Заключается оно в следующем: за несколько лет до 1870 года в Сент-Этьене жили три сестры. Двадцати двух, двадцати и восемнадцати лет - Эрмелина, Элисабет и Арманда Гуссель вместе с кузеном их Виктором, еще моложе. Старшая, Эрмелина, первая покинула Сент-Этьен, вышла замуж за англичанина Морнингтона и имела от него сына Космо. Молодые супруги бедствовали. Эрмелина даже обращалась за помощью к сестрам, но, не получая от них ответа, перестала писать. В 1875 году муж и жена переселились в Америку и уже спустя пять лет разбогатели. После смерти в 1883 году мистера Морнингтона жена одна распоряжалась завещанным ей состоянием в 400 миллионов, которое она оставила своему сыну Космо, когда умерла в 1905 году.
Заметив, что полковник и дон Луис переглянулись, префект обратился к ним:
- Вы знали Космо Морнингтона, не так ли?
- Совершенно верно, - ответил д'Астриньяк, - он жил в Марокко, когда Перенна и я сражались там.
- Он вообще путешествовал, - продолжал господин Демальон. - И вместе с тем изучал медицину, лечил и иногда с полным знанием дела, говорят, и, конечно, бесплатно. В прошлом году по заключении перемирия он поселился в Париже… и умер четыре недели тому назад из-за самой нелепой случайности: болел затянувшейся инфлюэнцей и по предписанию врача делал себе впрыскивание глицерофосфата. Однажды он не принял необходимых мер предосторожности, произошло загрязнение, и процесс заражения крови развился с невероятной быстротой - спустя несколько часов мистера Морнингтона не стало. На следующий день нотариус Лемертюм явился ко мне и вручил - почему, это будет видно из дальнейшего - завещание Космо Морнингтона.
- Разрешите пояснить, что впервые я увидел своего клиента в тот день, когда он пригласил меня для составления завещания, - это было при начале его болезни, и тогда же он сообщил мне, что уже предпринял кое-какие шаги для поисков родственников своей матери и намерен продолжать розыски по выздоровлении.
- Вот завещание, - продолжал префект, разворачивая два листа бумаги:
"Я, нижеподписавшийся, Космо Морнингтон, законный сын Губерта Морнингтона и Эрмелины Гуссель, гражданин Соединенных Штатов, завещаю: половину моего состояния моей приемной Родине на дело благотворительности по плану, который нотариус Лемертюм сообщит посланнику Соединенных Штатов.
Остальные двести миллионов я в память своей горячо любимой матери завещаю ее любимой сестре Элисабет Гуссель или ее прямым наследникам, в случае, если таковых не окажется, Арманде Гуссель - или ее прямым наследникам и, наконец, их кузену, Виктору и его прямым наследникам.
В случае, если смерть моя последует раньше, чем мне удастся разыскать оставшихся в живых членов семьи Гуссель, я прошу моего друга Луиса Перенна продолжить поиски и назначаю его душеприказчиком по этой части завещания. В благодарность за это, а также за те два случая, когда он спас мне жизнь, прошу принять один миллион.
В случае же, если спустя три месяца после моей смерти, усилия Луиса Перенна и нотариуса Лемертюма разыскать членов семьи Гуссель не приведут ни к чему, все двести миллионов переходят моему другу дону Луису Перенна. Зная его, я не сомневаюсь, что он употребит их на благие дела".
Префект остановился и поднял глаза на дона Луиса. Тот сидел молча, только на ресницах блестели слезы.
- Поздравляю, - обратился к нему д'Астриньяк.
- Не забывайте, полковник, что я наследую условно. Я клянусь приложить все усилия, чтобы найти членов семьи Гуссель.
- Но от условного наследования вы не отказываетесь?
- Нет, господин префект.
- Имеется пункт, по которому, в случае вашего отказа, деньги должны перейти в университет для студентов и артистов-американцев, причем организация такового поручается господину посланнику Соединенных Штатов и префекту полиции. К этому завещанию, - продолжал Демальон, - имеется дополнение, присланное Морнингтоном нотариусу Лемертюму несколько позже.
"Прошу нотариуса Лемертюма вскрыть мое завещание на другой день после моей смерти в присутствии префекта полиции, каковой согласится месяц не оглашать его содержания и ровно через месяц пригласить к себе полномочного представителя посольства Соединенных Штатов, нотариуса Лемертюма и дона Луиса Перенна и, по прочтении завещания, вручить моему другу и душеприказчику дону Луису Перенна чек на один миллион. Личность дона Луиса удостоверяет - таково мое желание - его начальник по службе в Марокко полковник д'Астриньяк, к сожалению, вынужденный преждевременно выйти в отставку, и кто-нибудь из членов миссии Перу, ибо дон Луис Перенна, хотя и испанец по происхождению, родился в Перу.
Наследники Гуссель должны быть поставлены в известность о содержании завещания лишь два дня спустя в конторе господина Лемертюма.
Наконец, последнее условие - господин префект благоволит пригласить также лиц в заранее определенный день, в промежутке между шестнадцатым и восемнадцатым днем после первого собрания, и в этот день должно быть окончательно установлено - кто же является наследником, причем необходимое для этого условие - его личное присутствие. С этого дня, если никого из семьи Гуссель и наследников кузена их Виктора не окажется в живых, наследство бесповоротно переходит к дону Луису Перенна".
- Таково завещание Космо Морнингтона, - закончил префект, - и вот почему вы приглашены сюда. Вскоре должен явиться и агент, которому я поручил заняться поисками членов семьи Гуссель. Пока же выполним оговоренные в завещании формальности. Я ознакомился с бумагами дона Луиса Перенна - они в полном порядке - и просил главу миссии в Перу собрать для нас возможно более точные сведения.
- Последнее было возложено на меня, господин префект, - сказал атташе Кассерос. - Задача оказалась нетрудной. Дон Луис Перенна происходит из старинной испанской семьи, эмигрировавшей лет тридцать назад, но сохранившей свои земли в Европе. Я встречал в Америке покойного отца дона Луиса, всегда отзывавшегося о сыне с большой любовью.
Префект повернулся к полковнику д'Астриньяку.
- А вы, полковник, удостоверяете личность легионера Перенна, сражавшегося под вашим начальством в Марокко?
- Удостоверяю без малейшего колебания. Ошибки быть не может.
Префект улыбнулся.
- Легионер Перенна, которого товарищи, пораженные его подвигами, прозвали Арсеном Люпеном? Старшие - просто героем, легионера Перенна, о котором говорили, что он храбр, как д'Артаньян, силен, как Портос… и таинственнен, как Монте-Кристо, - закончил смеясь префект. - Все это значится в полученном мною сообщении из 4-го полка Иностранного легиона. Там сказано также, что в течение двух лет легионер Перенна получил медаль за храбрость и орден Почетного легиона за исключительные заслуги. И…
- Прошу вас, господин префект, - взмолился дон Луис, - какой интерес это может представлять?
- Я, в свою очередь, прошу пощадить скромность моего бывшего боевого товарища, кстати, каждый из присутствующих может непосредственно ознакомиться с рапортом полка. Я же и не читая подписываюсь под всеми похвалами, которые там заключаются, так как за всю мою военную карьеру не встречал солдата, которого можно было сравнить с легионером Перенна. Он на моих глазах совершал подвиги, о которых я не решился бы рассказывать, настолько они мало правдоподобны. Однажды в…
- Странный, однако, способ щадить мою скромность, - воскликнул дон Луис, - еще одно слово, полковник, и я исчезаю!