- Что касается убийства миссис Кларк, - продолжал Мегрэ, - то это дело случая… Рамюэль, имевший доступ к книге записи приезжающих, знал, что она живет в отеле, а Донжу это было неизвестно… Он узнал о ее пребывании случайно, из разговора в "курьерской столовой". Тогда он написал письмо… Назначил ей свидание в шесть часов утра… Несомненно, он хотел потребовать, чтобы она отдала ему сына, хотел разжалобить ее слезами, мольбами… Уверен, однако, что, если б они встретились, Мими еще раз обвела бы его вокруг пальца. Он и не подозревал, что она, считая его шантажистом, купила револьвер… А Рамюэль был в тревоге… Он не вылезал из подвала отеля. Записка, посланная Донжем через рассыльного, ускользнула от него… Вот и все… А дальше - лопнула велосипедная шина… Донж опоздал на четверть часа… Рамюэль увидел, что Мими бродит в коридорах подвала, догадался о назначенном свидании, испугался, что все раскроется… Он удушил ее… Мертвую затолкал в шкаф… Вскоре он успокоился, понимая, что все улики - против Донжа, а на него, Рамюэля, никакие подозрения не могут пасть. Желая еще больше оградить себя от опасности, он пишет анонимное письмо почерком Шарлотты… Ведь в кафетерии, в ящике Проспера, было много записок Шарлотты. А Рамюэль, повторяю, артист. У него тщательная отделка!.. Когда же он узнал, что бедняга Жюстен Кольбеф видел его… Когда Кольбеф пришел к нему и заявил, что считает себя обязанным по долгу совести разоблачить его перед судом, Рамюэль совершил второе убийство, для него нетрудное. Он был к тому же уверен, что и это второе убийство, несомненно, будет приписано Донжу… Вот и все!.. Торанс, намочи полотенце и передай его мерзавцу Рамюэлю, у него опять пошла кровь из носу. Он тут недавно поскользнулся и ударился физиономией об угол стола… Вы хотите что-то сказать, Рамюэль?..
Молчание. Только американец все бубнил: "Что он говорит?"
- Относительно вас, мадам… Как вас прикажете называть? Мари Делижар? Госпожа Рамюэль?
- Пусть уж лучше Мари Делижар.
- Я так и думал… Вы не ошиблись, полагая, что он замыслил расстаться с вами в скором времени… Только ждал, чтобы у него денег побольше в банке накопилось. Прихватив с собою кругленькую сумму, он мог бы отправиться один полечить свою печень где-нибудь за границей, подальше от вас и ваших истерик…
- Что вы, господин комиссар!
- Не в обиду вам будь сказано, мадам!.. Не в обиду будь сказано!
И вдруг Мегрэ крикнул:
- Жандармы, отведите арестованного в предварительную… Надеюсь, что завтра следователь, господин Бонно, будет так любезен, что подпишет ордер по всем правилам, и тогда уж…
Жижи вскочила и молча стояла в углу, худая, длинная, взволнованная, и видно было, что она явно чувствовала потребность в привычном наркотике - ноздри у нее вздрагивали, и вся она трепетала, как раненая птица.
- Простите, господин комиссар… - сказал солиситор, за которым стоял Кларк. - Мой клиент желал бы как можно скорее встретиться в моем кабинете с вами и с господином Донжем… поговорить относительно… относительно ребенка, который…
- Слышишь, Проспер? - торжествующе выкрикнула Жижи из своего угла.
- Завтра утром, если угодно… Вы свободны завтра утром, господин Донж?.. - Но Донж не в силах был ответить. Он вдруг залился слезами. Припав к мощной груди Шарлотты, он плакал, как говорится, в три ручья, а она, немного смущенная, успокаивала его, точно ребенка:
- Ну перестань, перестань, Проспер!.. Мы вместе будем воспитывать его! Научим говорить по-французски… Мы…
Мегрэ, бог весть почему, стал рыться в ящиках своего письменного стола - он вспомнил, что куда-то сунул пакетики, отобранные недавно при обыске. Он нашел их, взял один и нерешительно пожал плечами. Затем, видя, что Жижи того и гляди лишится чувств, прошел мимо нее и сунул ей в руку пакетик:
- Ну, дамы и господа, уже час ночи. Если разрешите…
- "Что он говорит?" - казалось, спрашивал мистер Кларк, впервые столкнувшийся с французской полицией.
На следующее утро стало известно, что чек на двести восемьдесят тысяч франков был предъявлен в брюссельском банке. Предъявителем оказался некий Жамине, по профессии букмекер.
Жамине получил чек авиапочтой и выполнил поручение Рамюэля, под началом которого он, будучи капралом, отбывал в свое время военную службу.
Впрочем, никакие улики и показания не помешали Рамюэлю отрицать свою виновность.
И в конце концов ему повезло: из-за плохого состояния здоровья (он трижды падал в обморок на заключительном заседании суда) смертный приговор ему заменили пожизненной каторгой.
1
США, штат Мичиган.