Лон Коэн ещё раньше предупредил меня не удивляться тому, что Ассоциация помощи перемещённым лицам занимает шикарное помещение на двадцать шестом этаже одного из новейших торговых дворцов в центре Нью-Йорка, ибо этот небоскрёб принадлежит миссис Фромм, и АСПОПЕЛ не платит за аренду. И тем не менее я не мог скрыть своего удивления, что здесь находится учреждение, которое занимается помощью несчастным и обездоленным. В ослепительной приёмной я увидел одного из них. Бедолага сидел на большом кожаном диване, ссутулясь от усталости и отчаяния, в заношенном сером костюме, размера на два больше, чем следовало бы. Размышляя о том, как он реагирует на всю эту роскошь, я бросил быстрый взгляд на него, потом взглянул ещё раз - и тотчас прекратил ломать голову: это был Сол Пензер. Наши взгляды на мгновение встретились, он быстро отвёл глаза, а я подошёл к сидевшей за письменным столом секретарше с длинным тонким носом и таким же подбородком.
Мисс Дятел заявила мне, что мисс Райт очень занята и принимает только по предварительной договоренности. Я предъявил свою визитную карточку и убедил секретаршу доложить мисс Райт обо мне. Мне было объявлено, что меня примут, хотя длинноносой это явно не понравилось. Она дала понять, что хотела бы поскорее отделаться от меня, когда провожала в большую угловую комнату, из окон которой открывался вид на Манхэттен. В комнате стояли два письменных стола, но только один из них был занят. За ним сидела женщина сугубо делового вида, показавшаяся мне такой же усталой, как Сол Пензер, но усиленно пытавшаяся скрыть это.
- Вашу визитную карточку, - вместо приветствия потребовала она.
Хотя все это было ей известно из доклада секретарши, тем не менее я подчинился. Анджела Райт взглянула на карточку, а потом на меня.
- Я очень занята. Разве это так срочно? - спросила она.
- Времени потребуется совсем немного, мисс Райт.
- Но какой смысл обсуждать это со мной?
- Вы потом сами решите, был ли смысл в этом или нет. Я выступаю только от своего имени, а не по поручению Ниро Вулфа, и нет ни…
- Разве не Ниро Вулф прислал вас сюда?
- Нет.
- Может быть, полиция?
- Нет, я пришёл по собственной инициативе. Мне не повезло, мне нужны деньги, и я могу продать кое-что. Я понимаю, что вы очень заняты сегодня, так как во второй половине дня похороны миссис Фромм, но я не намерен долго задерживать вас, тем более что пять тысяч долларов нужны мне очень срочно.
- Если это обычный шантаж, боюсь, что такой суммы у меня при себе нет, - криво улыбнувшись, ответила мисс Райт. - По-моему, я что-то слышала о вас, как о частном детективе с хорошей репутацией?
- Я пытаюсь быть им, но, как уже сказал, недавно мне немного не повезло. Сейчас я лишь предлагаю вам купить кое-что, а вы вольны принять моё предложение или отклонить. Все зависит от того, хочется ли вам знать, что миссис Фромм рассказала мистеру Вулфу. Возможно, что эта сделка за пять тысяч долларов может оказаться выгодной для вас, а может быть, нет. Вы лучше сможете судить об этом, но, разумеется, только после того, как выслушаете меня.
- Так вот где собака зарыта! - воскликнула мисс Райт, пристально всматриваясь в меня.
- Именно, - согласился я.
Выдержать взгляд пронизывающих карих глаз мисс Райт мне оказалось куда труднее, чем взгляды Джин Эстей или Клэр Горан. По пристальному взгляду мисс Райт я понял, что мне не очень удается выглядеть человеком не только вполне способным на подлость, но и выполняющим свои обещания. Поэтому я поспешно добавил:
- Вы понимаете, мисс Райт, что я делаю вам совершенно честное предложение. Я могу сообщить абсолютно все, о чем они разговаривали.
- Да, но вы же хотите вначале получить деньги.
- Верно, иного выхода у меня нет. Если вам не нравится - можете послать меня ко всем чертям.
- Конечно, могу… Но, может быть, мы примем компромиссное решение? - Мисс Райт достала из ящика стола блокнот и пододвинула ко мне. - Возьмите стул, присядьте вон за тот стол и кратко изложите ваше предложение. Можно, например, написать так: "После уплаты мне Анджелой Райт пяти тысяч долларов наличными я обязуюсь немедленно и полностью передать ей содержание разговора между Лаурой Фромм и Ниро Вулфом, состоявшегося в пятницу, во второй половине дня". Подпишите и поставьте дату, только и всего.
- И я должен буду отдать это вам?
- Да, но я верну вам бумагу, как только вы выполните своё обещание. Справедливо?
Я улыбнулся.
- Знаете, мисс Райт, сколько бы я продержался на работе у Ниро Вулфа, если бы оказался таким простофилей?
- Вы спрашиваете моё мнение? - тоже улыбаясь, спросила мисс Райт.
- Конечно!
- Я думаю, что если бы вы были способны торговать секретами мистера Вулфа, он давно бы выгнал вас.
- Но я же объяснил, что мне немного не повезло.
- Не думаю, чтобы это было так уж серьезно. Я тоже не простофиля. Разумеется, что вы… то есть мистер Вулф, правы в одном: мне действительно очень хотелось бы узнать, о чем миссис Фромм советовалась с ним. Да это и естественно. Интересно, что бы все же произошло, если бы я собрала деньги и вручила вам?
- Это легко узнать.
- Вероятно, есть и более простой способ. Я могу поехать к мистеру Вулфу и спросить у него.
- А я скажу, что вы лжете.
- Вполне возможно… Тем более что Вулф не признает, что сам послал вас ко мне с подобным предложением.
- Особенно когда он не делал этого.
Карие глаза на миг сверкнули, но затем в них снова появилось сурово-спокойное выражение.
- Знаете, мистер Гудвин, что мне больше всего не нравится? Больше всего мне не нравится, когда меня принимают за полнейшую идиотку. Так и передайте мистеру Вулфу. Скажите ему, что я не возражаю против его попытки проделать со мной этот маленький трюк, но я категорически возражаю против такой недооценки меня.
- Но сама затея вам понравилась, правда? - ухмыляясь, спросил я.
- Да, очень.
- Ну, что ж, наслаждайтесь этим и совсем бесплатно.
Я повернулся и вышел. В приёмной на диване все ещё сидел Сол. У меня мелькнула мысль о необходимости предупредить его, что ему придётся встретиться с особой, читающей чужие мысли, но обстановка для разговора, конечно, была неподходящей, и я тут же отказался от этой затеи.
Я позвонил Вулфу, отчитался, а потом зашёл освежиться стаканом кока-колы. Мне и в самом деле хотелось пить, но ещё более хотелось спокойно проанализировать свои действия. Допустил ли я грубую ошибку, или мисс Райт оказалась слишком умна? Допивая кока-колу, я решил, что лучше вообще держаться от женщин подальше, что, к сожалению, было неосуществимо.
Мой следующий адрес находился совсем недалеко, в старом и непрезентабельном здании на Сорок третьей улице, рядом с Пятой авеню. На лифте я поднялся на четвертый этаж, вошёл в дверь, на которой висела табличка со словами "Современная мысль", где меня ожидал весьма приятный сюрприз. Сидевшая у коммутатора хорошенькая маленькая цыпочка с чудесной фигуркой и живыми глазенками приветствовала меня такой кокетливой улыбкой, словно хотела сказать, что поступила сюда на работу лишь в надежде когда-нибудь встретиться тут со мной.
Разумеется, я с удовольствием пошёл бы ей навстречу, начав, например, с вопроса, какие орхидеи она любит, но времени до полудня оставалось мало, и я лишь улыбнулся, сказав, что хочу повидать мистера Липскомба, и вручил ей свою визитку.
- Ого, визитная карточка, - с уважением заметила девушка. - Классно! - Однако, прочитав все написанное на карточке, снова взглянула на меня, уже чуть менее приветливо, а затем ловко воткнула штекер, соединилась с кем-то, обменялась несколькими фразами, вернула карточку и сказала:
- Через приёмную в третью дверь налево.
Считать до трёх мне не пришлось. Не успел я пройти и пары шагов по тёмному узкому коридору, как одна из дверей распахнулась и возникший в проеме субъект крикнул мне так громко, словно он стоял на противоположном берегу широкой реки: "Сюда!", а затем снова скрылся. Когда я вошёл, он стоял спиной к окну, глубоко засунув руки в карманы брюк. Комната была маленькой, а письменный стол в ней и два стула выглядели так, словно их привезли со свалки.
- Мистер Липскомб?
- Да.
- Вы знаете, кто я?
- Да.
- У меня есть к вам конфиденциальное дело сугубо личного характера.
- Да?
- Только совершенно между нами. Я хочу сделать вам одно предложение, исходящее лично от меня.
- Какое?
- Обменять информацию на наличные деньги. Как издателю журнала это для вас не цена. За пять тысяч долларов я полно и точно изложу вам беседу миссис Фромм с мистером Вулфом в прошлую пятницу.
Липскомб вынул руку из кармана, почесал щеку, а затем снова сунул руку в карман.
- Мой дорогой, - на этот раз уже не повышая голоса, заговорил он, - я не миллионер, а журналы вообще не покупают так информацию. Обычно это делается вот как: под моё честное слово вы расскажете, чем располагаете, и, если ваша информация окажется заслуживающей опубликования, мы поговорим о цене. Если мы не договоримся, никто ничего не потеряет. - Он повёл плечами. - Разумеется, я мог бы напечатать хорошо продуманную и интригующую статью о Лауре Фромм, которая была очень умной женщиной и крупным деятелем, однако пока я не могу даже представить себе, какой информацией вы можете располагать. О чем она?
- Я не имел в виду статью для вашего журнала, мистер Липскомб. Я имел в виду информацию лично для вас.
Липскомб нахмурился, и, если он притворялся, у него это получилось хорошо.
- Боюсь, что не понимаю вас.
- А все так просто! Я слыхал весь их разговор. В тот же вечер миссис Фромм была убита, вы причастны к этому, а я располагаю…
- Чушь! Я не причастен к убийству. Я - литератор, мистер Гудвин, и привык работать со словами, но беда-то в том, что многие употребляют их, часто не отдавая себе отчета в их подлинном значении. Я готов согласиться, что вы употребили слово "причастен" ошибочно, так как в противном случае оно означает, что вы клеветник. Я не причастен.
- Ну хорошо, хорошо. Вы обеспокоены?
- Конечно. Я не был близок к миссис Фромм, но относился к ней с большим уважением и гордился тем, что знаю её.
- Вы тоже были в гостях у Горанов в пятницу вечером и оказались одним из тех, кто последним видел её. Полицейские по-своему тоже специализируются в употреблении слов, а они уже задавали вам много вопросов и будут задавать ещё. Вы говорите, что обеспокоены… Я подумал, что вы согласитесь заплатить пять тысяч долларов с тем, чтобы больше не беспокоиться.
- Это начинает походить на шантаж, не так ли?
- Убейте, не знаю. Вы специалист по употреблению слов, а я ведь невежда.
Липскомб выхватил руки из карманов, и у меня даже мелькнула мысль, что я почувствую их на себе, но он только потер ладони.
- Если это шантаж, - заметил он, - следовательно, вы намерены угрожать мне чем-то. Предположим, я заплачу вам. Что же дальше?
- Я вам не угрожаю. Вы получите информацию, вот и все.
- Ну а если я вам не уплачу?
- Вы ничего не узнаете.
- А кто узнает?
- Я уже сказал, что ничем не угрожаю, - сказал я, качая головой, - лишь пытаюсь продать кое-что.
- Угроза может и подразумеваться. В прессе сообщалось, что Вулф расследует убийство миссис Фромм.
- Верно.
- Но она не поручала ему этого расследования, она не могла предполагать, что её убьют. И все ж она что-то поручила Вулфу…
- Комментариев не имею.
- Так не пройдет! - Липскомб покачал головой. - Я не могу договариваться с вами, не зная, о чем идёт речь. Я вовсе не обещаю, что мы с вами сойдемся и после того, как вы расскажете мне все. - Он повернулся ко мне спиной и некоторое время молчал, глядя в окно, а затем принял прежнюю позу и продолжал: - Я не думаю, Гудвин, что нашей беседе поможет, если я назову ваше поведение так, как оно того заслуживает. Бог мой! И вы подобным образом зарабатываете деньги?! Я, например, отдаю все своё время, весь талант и всю энергию, пытаясь улучшить род человеческий, а тут появляетесь вы! Вас, конечно, это не трогает - вас интересуют только деньги. Боже милосердный! Деньги?.. Хорошо, я подумаю и позвоню вам… А может быть, и нет. Номер вашего телефона есть в справочнике?
Я ответил утвердительно и, не желая более выслушивать нотации о том, какой я нехороший, особенно по сравнению с ним, тихонько выбрался из кабинета. Маленькая жизнерадостная штучка у коммутатора, возможно, и хотела бы меня ободрить, но я гордо прошествовал мимо, решив, что ей вредно даже краткое общение с отвратительным типом, вроде меня.
Из ближайшей кабинки телефона-автомата я набрал номер Ниро Вулфа, и тут же услыхал его голос.
- Закончил с номером четыре - Липскомбом, - доложил я. - Вам удобно?
- Продолжай. Вопросов нет.
Это означало, что он не один. Учитывая это, я подробно рассказал ему все, включая моё мнение о борце за улучшение рода человеческого. Закончив доклад, я, чтобы не перегружать Вулфа необходимостью взглянуть на часы, сообщил, что сейчас уже двадцать минут первого и что мне предстоит визит к номеру пять - Полю Кюффнеру, консультанту по вопросам связи с прессой, который так ловко обошелся со мной, увидев в обществе Джин Эстей.
- Нет! - оборвал меня Вулф. - Немедленно возвращайся. Мистер Поль Кюффнер здесь. Ты мне нужен.
Глава 10
По тону Вулфа да и по самой формулировке распоряжения я сразу понял, что меня ожидает, и поэтому вовсе не был удивлён грозным взглядом, которым встретил меня Вулф, когда я вошёл в кабинет. Поль Кюффнер сидел в кресле, обитом красной кожей. Он, правда, не приветствовал меня такой же радостной улыбкой, как в субботу, однако выражение его лица я не назвал бы и враждебным. Требования его профессии, наверное, исключают открытую неприязнь к любому существу, во всяком случае, до тех пор, пока оно не начнет всерьез отгрызать ему ухо. Простой укус не в счёт.
Я направился было к своему письменному столу, но Вулф крикнул:
- Не садись там, Арчи! Твоё право сидеть за этим столом пока аннулируется. - Он показал на одно из кресел, обитых жёлтой кожей. - Сядь вот там.
Я остолбенел.
- Что?! В чем дело?
- Сядь там, - сурово повторил Вулф.
Усаживаясь в жёлтое кресло и отвечая на уничижающий взгляд Вулфа, я постарался отразить на своём лице, помимо изумления, ещё оскорбленную добродетель.
- Мистер Кюффнер выдвинул против тебя чудовищное обвинение, - гневно заявил Вулф. - Пусть он сам его повторит в твоём присутствии. Мистер Кюффнер?
Кюффнер всем своим видом пытался показать, как ему больно делать это. Он поджал свои толстые губы, так что выщипанные бровевидные усики изогнулись дугой, и, обращаясь ко мне, а не к Вулфу, сказал:
- Мне стало известно, что сегодня утром вы сделали одно предложение женщине, за кристальную честность которой я ручаюсь, а в правдивости совершенно уверен. Она утверждает, что вы предложили рассказать ей все о беседе миссис Фромм с мистером Вулфом в прошлую пятницу, если она оплатит вам пять тысяч долларов наличными. Она расценила это как вымогательство.
Я не подскочил на кресле от возмущения. Как опытный детектив, работающий под мудрым руководством Ниро Вулфа, я мог выслушать самую презренную ложь с известным достоинством. Немножко вздернув подбородок, я спросил:
- Фамилия женщины?
Кюффнер отрицательно покачал головой.
- Я не называл её мистеру Вулфу, так как она попросила меня не делать этого. Конечно, вам-то уж её фамилия известна.
- Я забыл её. Напомните.
- Нет!
- Бог мой! - чуть раздражённо воскликнул я. - Если бы вы были, например, сенатором, естественно, я не мог бы даже предполагать, что вы назовете мою обвинительницу, но коль скоро вы такой пост не занимаете, то можете катиться ко всем чертям!
Кюффнер был явно обескуражен, но продолжал упорствовать:
- Я ведь только прошу вас ответить на вопрос: сегодня утром вы делали какой-нибудь женщине подобное предложение?
- Предположим, что я отвечу на ваш вопрос. Потом вы заявите, что по словам одного человека вчера вечером я украл кусочек сыра из поставленной им мышеловки, и спросите меня: так ли это? Я отвечу. Затем вы заявите, что, как вам пожаловалась одна лошадь, я отрезал у неё хвост и…
- Довольно! - прервал меня Вулф. - А знаете, мистер Кюффнер, ведь в словах Гудвина есть смысл. Анонимные обвинения всегда сомнительны.
- Но это обвинение вовсе не анонимно! Я знаю её.
- Тогда скажите, кто она.
- Меня попросили не делать этого.
- Боюсь, что вы в тупике, если вы действительно дали подобное обещание. Меня совсем не удивляет, что мистер Гудвин требует назвать фамилию женщины, с его стороны было бы непростительной глупостью вести себя иначе. Таким образом, вопрос исчерпан, и заниматься им я больше не намерен.
Кюффнер поджал губы, рассеянно достал сигарету из портсигара, взглянул на неё и спросил:
- Можно закурить?
- Нет! - отрезал Вулф.
Расстроенного Кюффнера это ещё больше смутило. Он поспешно сунул портсигар в один карман, а сигарету в другой и, пытаясь скрыть смущение, выпалил:
- Я говорил о мисс Анджеле Райт.
Я встретил это утверждение так, как полагается мужчине.
- Вам сообщила это мисс Райт?
- Да.
- Будто я обратился к ней с подобным предложением?!
- Да.
Я встал и направился к своему письменному столу.
- Что ты хочешь делать? - спросил Вулф.
- Позвонить мисс Райт и спросить её. Если она ответит положительно, я назову её злостной клеветницей.
- Но её там нет, - заявил Кюффнер. - Она хотела пойти позавтракать, а затем поехать в церковь, на похороны.
Вулф повернулся ко мне.
- Ты делал предложение мисс Райт, о котором рассказал мистер Кюффнер?
- Нет, сэр.
- Может быть, ты сказал ей нечто, что могло расцениваться, как подобное предложение?
- Нет, сэр.
- Кто-нибудь ещё слушал твой разговор с ней?
- Нет, если, конечно, в комнате не было микрофонов.
- В таком случае можешь снова сесть за свой стол! - Вулф, сказав это, повернулся к посетителю: - Если вы правильно изложили сказанное вам мисс Райт, встает вопрос, кому следует больше доверять - ей или мистеру Гудвину. Я лично верю больше мистеру Гудвину. У вас есть ещё какие-нибудь доказательства, которые дали бы возможность опровергнуть это заявление?
- Доказательства? Нет.
- Вы по-прежнему верите мисс Райт?
- Я - да. Верю.
- Вот видите. Полагаю, вы отдаете себе отчёт в том, что для меня вопрос заключается не только в том, верить ли больше мисс Райт или мистеру Гудвину, ибо содержание её разговора с вами мне известно только с ваших слов.
Кюффнер улыбнулся. Теперь уже он понял Вулфа и успокоился.
- Ну сейчас, мистер Вулф, мы вполне можем сказать, что находимся в равном положении. Я не упомянул ранее об этом, поскольку мисс Райт лишь сделала намек. Она полагает, что мистер Гудвин явился к ней с подобным предложением не по своей инициативе, а потому, что его послали вы. Так что и я должен делать выбор не только между утверждениями мисс Райт и мистера Гудвина.
Вулф равнодушно кивнул.