– Узнаете в свое время. Сначала – еще несколько фактов. Миссис Джером, когда вы узнали о том, что мистер Боттвайль решил жениться на мисс Квон?
– Нет! – завопил Лео, но его мать уставилась на Вулфа, словно завороженная, и не услышала возглас сына.
– Что? – хрипло выдавила она. Потом обрела голос. – Чтобы Курт женился на ней? На этой шлюхе?
Черри даже ухом не повела; она сидела в прежней позе, не спуская глаз с Вулфа.
– Какая прелесть! – не удержался Лео. – Просто замечательно!
– Не так уж и замечательно, – прогудел Эмиль Хетч. – Я вас раскусил, Вулф. Никакими сведениями ваш Гудвин не располагает, как и вы сами. Зачем вам вздумалось собирать нас здесь и натравлять друг на друга, я пока не понял, но, возможно, сумею понять после того, как сыграю в вашу игру. Как вы сами убедились, яда желчи у компании, что вы здесь собрали, предостаточно. Может быть, каждый из нас подсыпал немного цианистого калия в бутылку – вот почему доза оказалась настолько велика. Если Курт и вправду решил жениться на Черри, а Эл Кирнан прознал об этом; тогда все ясно. Эл не остановился бы перед тем, чтобы отправить на тот свет хоть сотню Куртов, если бы смог таким путем заполучить Черри. Знай об этом миссис Джером, она скорее расправилась бы с Черри, а не с Куртом, но, возможно, она рассудила, что на месте Черри скоро окажется еще другая, и решила раз и навсегда покончить с ветреным любовником. Что касается Лео, то он вроде бы дружил с Куртом, но – кто знает… Курт доил его мамочку, вытягивая из нее деньги, на которые Лео очень рассчитывал. Кроме того…
Хетч прикусил язык, а я вскочил со стула. Лео, словно подброшенный катапультой, подскочил к маэстро – вид отпрыска миссис Джером не предвещал Хетчу ничего хорошего. Я успел ввинтиться между ними и оттолкнул Лео, а его мать вцепилась сзади в его пиджак, отчаянно вереща. Лео пошатнулся и грохнулся бы навзничь, если бы я не удержал его и не усадил в кресло. Сам же для острастки остался стоять рядом.
– Я могу продолжать? – спросил Хетч.
– Да, пожалуйста, – сказал Вулф.
– Так вот, на самом деле наиболее вероятная кандидатура – сама Черри. Она башковитее всех остальных в этой компании, да и решимости у нее хоть отбавляй. Правда, по ее словам, Курт обещал жениться на ней, в то время как Марго утверждает, что Курт обещал руку и сердце ей. Это, конечно, осложняет дело, хотя Марго в моем списке подозреваемых уверенно занимает второе место. Марго ранима, обидчива, и если Курт и впрямь сказал ей, что решил жениться на Черри, то он был еще большим болваном, чем я думал. Кстати, обо мне. Я всегда старался держаться в стороне. Я презираю всех этих людишек. Если бы мне вздумалось прибегнуть к яду, я бы отравил не только перно, но и шампанское, а сам бы пил водку. Кстати, я вижу на столике стоит бутылка "Корбелофф". Пятнадцать лет уже не пил эту водку. Это и в самом деле она?
– Да. Арчи?
Обычно я люблю угощать спиртными напитками наших гостей, но на сей раз удовольствия я не получил. Спросив миссис Джером, не желает ли она выпить, я удостоился только сердитого взгляда. Черри предпочла шотландское виски с содовой, Хетчу я налил изрядную порцию водки "Корбелофф", а Лео попросил бурбон с содовой. Миссис Джером тут же пробурчала, что хочет то же самое. Наполняя ее стакан, я поневоле призадумался, как быть дальше. Похоже, настала пора Вулфу поделиться с ними теми сведениями, которые я должен был без промедления сообщить в полицию. Беда только в том, что никакими сведениями я вовсе не располагал. Да, блеф Вулфу удался – рыбка клюнула, но дальше-то что? Нужно срочно придумать предлог, чтобы удержать их здесь, но Вулф, похоже, не спешил. Он подал условный сигнал, Фриц принес пиво и уже ставил поднос на стол перед Вулфом, когда в дверь позвонили. Я поспешил в прихожую. На крыльце, почти прижавшись крупной и круглой, как блин, физиономией к стеклу, стоял инспектор Кремер из уголовной полиции Манхэттена.
Поскольку перед приходом гостей Вулф посвятил меня в кое-какие подробности своего плана, то, увидев Кремера, одного лишь Кремера, я испытал разочарование. Правда, приблизившись к двери, я разглядел за широкой спиной инспектора остальных и тогда вздохнул с облегчением. Больше того, я до неприличия обрадовался. Широко распахнул дверь, и они вошли – Кремер, за ним Сол Пензер, Марго Дики, Альфред Кирнан, а замыкал шествие сержант Пэрли Стеббинс. К тому времени как я закрыл и запер входную дверь, все уже сняли пальто, включая Кремера, что приободрило меня еще больше – значит, инспектор намеревался у нас задержаться.
Обычно Кремер бесцеремонно вваливался в кабинет, не дожидаясь приглашения, но на сей раз он пропустил вперед всех остальных, включая меня, а сам вошел последним вместе со Стеббинсом. Переступив через порог, я шагнул в сторону, чтобы понаблюдать за выражением Кремера, который явно не ожидал увидеть такое скопление народа. Судя по всему, он рассчитывал застать Вулфа одного за чтением очередной книги. Войдя в кабинет, Кремер огляделся по сторонам, потом вперил тяжелый взгляд в Вулфа и рявкнул:
– Что тут происходит?
– Мы вас ждали, – вежливо ответил Вулф. – Мисс Квон, будьте любезны, пересядьте, пожалуйста – мистер Кремер предпочитает сидеть в красном кресле. Добрый вечер, мисс Дики. Мистер Кирнан, мистер Стеббинс. Садитесь, пожалуйста…
– Пензер! – гаркнул Кремер.
Сол, собравшийся уже было опуститься в кресло у стены, выпрямился и обернулся.
– Я сам буду распоряжаться, – объявил Кремер. – Пензер, вы арестованы. Стоите рядом со Стеббинсом и не раскрывайте рта. Я не хочу…
– Нет! – вмешался Вулф. – Если он арестован, увезите его в участок. И распоряжаться в моем доме я не позволю. Если у вас имеются ордера на арест, то арестовывайте кого хотите и забирайте их с собой. Здесь я вам остаться не дам. Не собираетесь же вы заставить меня подчиниться, мистер Кремер? Право же, мне казалось, вы должны знать меня лучше.
Это верно, уж кому, как не Кремеру, знать несгибаемый характер и норов нашего упрямца. Тем более, что, как он сам мог легко убедиться, к его приходу было все приготовлено. Миссис Джером, Лео, Черри и Эмиль Хетч сидели напротив стола Вулфа, рядом расставлены пустые кресла, явно поджидавшие других гостей. К тому же всякий раз, когда Кремер заявлялся к нам без приглашения, я разговаривал с ним, приоткрыв входную дверь ровно настолько, насколько позволяла дверная цепочка, и впускал его лишь тогда, когда получал соответствующее разрешение от Вулфа. Словом, Кремеру было нетрудно догадаться, что его ждали. Поэтому он уступил и прорычал, уже не столь грозно:
– Я хочу поговорить с вами.
– Разумеется. – Вулф указал ему на красное кожаное кресло, которое только что освободила Черри. – Присаживайтесь.
– Не здесь. С глазу на глаз.
Вулф покачал головой.
– Мы только зря потратим время. Я хочу покончить с этим делом как можно быстрее. Сами видите, сэр, что не стоило врываться сюда и распоряжаться, словно вы не в гостях, а у себя дома. Если желаете, то можете уйти и захватить с собой любого из присутствующих, на арест которого у вас имеется ордер, или можете сесть, и тогда я скажу вам, кто убил Курта Боттвайля. – Вулф ткнул пальцем в сторону. – Ваше кресло.
Круглая физиономия Кремера, раскрасневшаяся больше обычного на морозном воздухе, стала пунцовой. Инспектор оглянулся по сторонам, закусил губу, потом решительно прошагал к красному креслу и уселся в него.
8
Я прошел к своему столу, а Вулф обвел глазами гостей. Сол занял место сзади, а Стеббинс сел на соседнее кресло, вплотную к нему. Марго пробралась между миссис Джером, Лео и Эмилем Хетчем и уселась рядом со мной, а Черри и Эл Кирнан сидели чуть поодаль от остальных, держась особняком. Хетч прикончил водку и поставил стакан на пол, тогда как Черри и Джеромы потягивали свои коктейли из высоких бокалов.
Вулф посмотрел на Кремера и заговорил:
– Должен признаться, я слегка поторопился. В данную минуту я еще не в состоянии назвать вам имя убийцы. Пока я располагаю только гипотезой, но скоро смогу предъявить доказательства – и предъявлю! Но сначала я ознакомлю вас с кое-какими фактами. Полагаю, вам известно, что за последние два месяца мистер Гудвин довольно часто общался с мисс Дики. По его словам, она изумительно танцует.
– Да. – Голос Кремера проскрежетал, как наждачная бумага. – Это может подождать. Я хочу знать, посылали ли вы Пензера для того, чтобы…
– Узнаете, – оборвал его Вулф. – Я как раз к этому и клоню. Арчи, ответь, пожалуйста, о чем тебя просила мисс Дики вечером в понедельник и что случилось дальше?
Я прокашлялся.
– Мы танцевали в клубе "Фламинго". Она сказала, что вот уже в течение года Боттвайль обещает жениться на ней через неделю, но неделя все откладывается и откладывается, поэтому ей надоело и она хочет устроить маленькое представление. Она попросила, чтобы я раздобыл бланк разрешения на вступление в брак, внес в него наши имена и фамилии и передал ей, чтобы она показала бумажку Боттвайлю и поставила его перед выбором – сейчас или никогда. Во вторник мне удалось раздобыть такой бланк, я его заполнил, а в среду отдал мисс Дики.
Я замолчал. Вулф сразу спросил:
– А что случилось вчера днем?
– Она сказала мне, что бумажка сработала. Что лучшего нельзя было и ожидать. Минуту спустя в студию вошел сам Боттвайль. В своих показаниях, что я дал помощнику окружного прокурора, я сообщил о том, что, по словам Марго, Боттвайль обещал на ней жениться, но про фиктивное разрешение я умолчал. Оно не имело никакого отношения к случившемуся.
– Мисс Дики сказала тебе, какая участь постигла это разрешение?
Значит, он решил выложить все начистоту! Я кивнул.
– По ее словам, Боттвайль разорвал его и выбросил обрывки в корзинку для бумаг, стоявшую возле его стола в кабинете. Накануне вечером. В четверг.
– Что ты сделал, когда после смерти мистера Боттвайля поднялся в его кабинет?
– Я высыпал содержимое корзинки на пол, потом, поочередно просматривая бумажку за бумажкой, вернул все в корзинку. Ни кусочка разрешения я не обнаружил.
– Ты уверен в этом?
– Да.
Вулф повернулся к Кремеру.
– У вас есть вопросы?
– Нет. Гудвин наврал в своих показаниях. Я займусь им позже. Сейчас я хотел бы…
Марго Дики взорвалась:
– Значит, Черри украла его! – Она выгнула шею и посмотрела поверх голов на Черри. – Признайся, это твоя работа, дрянь такая?
– Нет! – голос Черри зазвенел от напряжения. Не сводя глаз с Вулфа, она пропищала: – Я больше не намерена ждать…
– Мисс Квон! – рявкнул Вулф. – Предоставьте это мне.
Он вновь обратился к Кремеру:
– Другой факт. Вчера, как у нас было условлено, мы обедали вместе с мистером Боттвайлем в ресторане "Рустерман". Однажды мистеру Боттвайлю довелось отужинать за моим столом, и он хотел отплатить мне за гостеприимство. Незадолго до выхода из дома он позвонил мне и попросил об одолжении. Он сказал, что страшно занят и может на несколько минут опоздать, но ему срочно нужны белые хлопчатобумажные перчатки, мужские, среднего размера. Он спросил, не затруднит ли меня по пути в ресторан заскочить в какой-нибудь магазин и купить такие перчатки. Признаться, мне его просьба показалась странной, но ведь мистер Боттвайль и был странным человеком. Поскольку мистер Гудвин уехал по своим делам, а я предпочитаю не прибегать к услугам такси, я нанял машину в агентстве Бакстера, и шофер порекомендовал мне магазин на Восьмой авеню между Тридцать девятой и Сороковой улицами. Мы заехали туда, и я купил перчатки.
Глаза Кремера превратились в узенькие щелочки. Настолько узенькие, что за ними даже не угадывалась голубизна его глаз. Инспектор явно не поверил рассказу Вулфа ни на йоту, что показалось мне чертовски несправедливым, поскольку несколько слов правды в нем все же содержалось.
Вулф продолжил:
– Сидя в ресторане, я передал перчатки мистеру Боттвайлю, и он объяснил, не вдаваясь в подробности, зачем они ему понадобились. По его словам, он решил помочь какому-то бродяге, которого увидел в парке на скамейке, и нанял его, чтобы бродяга разливал гостям напитки на рождественской вечеринке, переодевшись Санта Клаусом. А перчатки ему потребовались для того, чтобы не отпугивать гостей – руки у бродяги совершенно непрезентабельны. Вы качаете головой, мистер Кремер?
– Еще бы, черт побери! Будь это правдой, вы бы давно сообщили в полицию. Не вижу, что могло вас удержать. Ладно, заканчивайте.
– Одну минуту. В полицию я не сообщил только потому, что был уверен – убийцу вот-вот схватят. Очевидно, что бродяга удрал из-за того, что насмерть перепугался. Других причин быть не могло, ведь он не знал ни про банку с цианистым калием, хранившуюся в мастерской, ни про привычку Боттвайля прикладываться к перно, не говоря уж о всем остальном. К тому же, насколько вам известно, я не люблю вмешиваться в дела, с которыми непосредственно сам не связан и которые не имеют ко мне ни малейшего отношения. Впрочем, вам ничего не стоит проверить мои слова… Владелец и официанты "Рустермана", шофер нанятого автомобиля, продавцы магазина, где я купил перчатки, подтвердят, что я говорю чистую правду.
– Но теперь-то вы мне это рассказываете!
– Да, – невозмутимо ответил Вулф. – Я узнал от мистера Гудвина, что вы усиливаете поиски сбежавшего Санта Клауса, и понял, что вам не составит труда найти по описанию человека, который купил перчатки. Моя внешность, конечно, не уникальна, но и не вполне обычна, так что вам бы не понадобилось много времени, чтобы напасть на мой след, и меня бы затаскали по допросам. Поэтому я предпочел рассказать вам про этот случай сам, чтобы выдержать ваши упреки, но не подвергаться в дальнейшем унижениям и нервотрепке. Впрочем, у меня было еще одно большое преимущество: я знал, что человек, изображавший Санта Клауса – не убийца. И я решил этим воспользоваться. Для этого мне требовалось предварительно побеседовать с одним из тех, кто здесь сидит. И мне это удалось. Мисс Квон была здесь вчера, и мы поговорили.
– Почему именно мисс Квон?
Вулф предостерегающе приподнял руку.
– Когда я закончу, вы сами решите, насколько это важно. Мы поговорили про ее коллег по службе, про их взаимоотношения, и я поверил, что мистер Боттвайль и в самом деле решил жениться на мисс Квон. Вот и все. А сегодня утром я приступил к активным действиям. Пока мистера Гудвина допрашивали в конторе окружного прокурора, я вызвал мистера Пензера. Мы беседовали около часа, после чего он отправился выполнять мои поручения. Первое из них заключалось в том, чтобы выяснить, опустошал ли кто-нибудь эту злополучную корзинку для бумаг после разговора мистера Боттвайля с мисс Дики в четверг вечером. Насколько вам известно, в сыскном деле мистеру Пензеру равных почти нет. Узнав у мисс Квон имя и адрес уборщицы, он разыскал ее и выяснил, что в последний раз корзинку вытряхивали около шести часов вечера в четверг. Тем временем я…
– Черри забрала ее… обрывки, – вставила Марго.
Вулф не обратил на нее внимания.
– Тем временем я обзвонил остальных заинтересованных лиц – миссис Джером и ее сына, мисс Дики, мисс Квон, мистера Хетча и мистера Кирнана – и пригласил их собраться у меня в четверть седьмого. Я сказал всем, что мистер Гудвин располагает определенными сведениями, которые собирается передать в полицию, – что является неправдой, – в то время как мне представляется, что целесообразнее сначала поговорить с ними.
– Говорил же я вам, – пробормотал Хетч.
Вулф пропустил и эти слова мимо ушей.
– Второе поручение мистеру Пензеру заключалось в следующем. Он должен был доставить кое-какие послания. Сегодня утром он сам написал их под мою диктовку на листах обыкновенной бумаги, которые потом разложил по конвертам с надписанными адресами. Все послания были абсолютно идентичны. Текст был такой:
"Когда я вчера переодевался, я заметил Вас через щелку в двери и увидел, что Вы сделали. Хотите, чтобы я сообщил об этом в полицию? Будьте сегодня вечером в 6.30 возле справочной вокзала Гранд Сентрал. Я подойду к вам и произнесу пароль "Святой Ник".
– Черт побери! – изумился Кремер. – Так вы признаетесь в этом?
Вулф кивнул.
– Я заявляю об этом во всеуслышание. Все послания были подписаны "Санта Клаус". Мистер Пензер сопровождал посыльного, который доставлял их, и лично убедился, что все послания попали в нужные руки. Заметьте, я вовсе не тыкался в слепую, как вам могло показаться. Если один из этих людей задумал отравить Боттвайля, то яд скорее всего подбросили в бутылку как раз тогда, когда бродяга облачался в костюм Санта Клауса. Мисс Квон сказала мне – и уж наверняка рассказала вам, – что мистер Боттвайль всегда пропускал рюмочку перно после обеда; поскольку никто заранее не знал о том, что на вечеринке появится Санта Клаус, весьма вероятно, что убийца поверил бы в то, что за ним наблюдали, и тогда, конечно, не устоял бы перед тем, чтобы встретиться с автором послания. Так что, сами видите, основания надеяться на то, что кто-то клюнет на мою наживку, были весьма серьезные. Вопрос был только в одном: кто именно?
Вулф остановился, чтобы налить себе пива. Я заподозрил, что он умышленно выжидает, не попытается ли кто-нибудь возразить или оправдаться. Однако все молчали, даже Кремер словно воды в рот набрал. Все сидели и напряженно пялились на Вулфа. Я же думал о том, насколько ловко он опустил одну подробность: ведь Черри Квон наверняка не получила послание от Санта Клауса. Она слишком много про него знала.
Отставив бутылочку в сторону, Вулф обратился к Кремеру:
– Я, конечно, рисковал, что, получив это письмо, к вам может обратиться не один человек, а больше, но даже в том случае, если бы заподозрили розыгрыш, вы бы захотели знать, кто его затеял, и послали бы кого-то вместе с вашим сопровождающим на встречу с Санта Клаусом. За исключением убийцы, к вам мог обратиться любой из них; но только убийца отправился бы на вокзал, не сообщив в полицию о полученном послании. Таким образом, если среди этих шестерых скрывался убийца и если Санта Клаус имел возможность опознать его в кабинете Боттвайля, то разоблачение последовало бы неизбежно. Сол, теперь вы можете доложить о том, что случилось дальше. Вы ведь вели наблюдение за справочной?
Шеи дружно повернулись, и взоры всех присутствующих устремились на Сола Пензера. Сол кивнул.