Наконец в полночь раздался звонок. Заработали подслушивающие устройства, тронулись связанные с полицейским коммутатором патрульные машины. Застыли у параллельных трубок присутствующие.
- Я слушаю, - хрипло произнесла Лаура. У нее перехватило дыхание.
- И, наверное, не вы одна, - раздался в трубке насмешливый голос. - Положите в чемоданчик сто тысяч долларов десятидолларовыми купюрами. И оставьте от своего имени у портье отеля "Европа". И на следующий день во всех газетах появится фото освобождённого и невредимого вашего супруга. Если не хотите неприятностей ему, чтоб никто об этом звонке не знал!
Сразу же установили, что звонили из загородного автомата. Пока ближайшая патрульная машина добралась до него, будка, разумеется, давно опустела.
На следующий день позвонили снова - из другого города, и на третий, и на четвертый. Звонившие (это всегда были разные голоса или один и тот же, но искусно измененный) сообщали новые условия передачи денег, каждый раз предупреждали, чтобы Лаура о звонке никому не говорила. Это было странно потому, что, как и в первый раз, неизвестный намекал на то, что их наверняка подслушивают. Вообще, создавалось впечатление, что он не очень заинтересован в сохранении тайны.
Вскоре об этих звонках узнали все газеты, все болельщики. Все новые и новые сенсации, одна фантастичнее другой, выплескивались на страницах газет и экраны телевизоров.
Газета "Утренние известия" сообщала со ссылкой на хорошо осведомленного спортивного деятеля, пожелавшего остаться неизвестным, что похищение совершено сыном крупного промышленника. Промышленник этот давно метил на пост президента "Рапида". А поскольку мечта не осуществилась, его сын решил отомстить.
Э, нет! - утверждала газета "Вечерние известия", "Рапиду" предстояла кубковая встреча с командой "Атлетик". "Атлетик" подкупила бандитов, чтобы они незадолго до встречи выкрали Каспи и тем нанесли непоправимый урон сопернику.
Клуб "Атлетик" отреагировал немедленно, подав на газету в суд за диффамацию. Началась перепалка, готовился процесс, но возникшей вокруг этого шумихе радовались и клуб "Атлетик", и газета "Вечерние известия" - реклама!..
Росла и сумма выкупа. Сначала упоминались подлинные сто тысяч долларов, потом она возросла до двухсот тысяч, до полумиллиона, даже миллиона!
Появились всевозможные живописные подробности. Каспи звонил сам - голос его был бодрый; он прислал письмо с мольбой скорее вырвать его из рук преступников; он звонил, и голос его звучал, как у умирающего; прислали его фото; он в наручниках, его охраняют женщины в бикини, в масках, с автоматами в руках... Нелепости росли как терриконы.
Болельщики "Рапида" объявили подписку, чтобы собрать сумму, необходимую для выкупа. Публиковались списки благотворителей, внесших значительные суммы.
Пресс-атташе "Рапида", комиссар Фабиан и другие официальные лица ежедневно выступали с опровержениями.
И лишь единицы знали, что происходит на самом деле.
Президент "Рапида" доктор Зан нашел в своем домашнем почтовом ящике напечатанное па гектографе письмо следующего содержания:
"Из-за вас я потерпел материальный урон. Считаю справедливым, чтобы вы возместили его. Рыночная стоимость Каспи в случае переуступки контракта около двухсот тысяч долларов. Эту сумму вам следует уплатить, если хотите его освобождения. Как передать деньги, я вам укажу позже. В случае согласия во время очередного интервью по телевидению наденьте синий галстук. Настоятельно рекомендую ничего не говорить полиции".
Это было хитро составленное письмо, которое эти идиоты из полиции вполне могли отнести на счет Бручиани. В то же время становилось ясным, что звонки Лауре - лишь отвлекающий маневр с целью сбить с толку общественность и прессу. А тем временем подтихую похитители старались договориться с клубом.
Доктор Зан долго думал, сообщить ли о письме полиции. А если похититель не Бручиани? Он что-то не очень в это верил. Если это "те"? Тогда надо играть в их игру. Для "Рапида" двести тысяч долларов не катастрофа. Тем более деньги не его, а клубные. И потом... можно ведь сказать, что запросили не двести, а четыреста, даже пятьсот тысяч... А? Кто может проверить? Он что, возьмет у похитителей расписку? Или они собираются платить с полученного выкупа налог? Важно только, чтобы этот выкуп заплатил он сам.
Нет, он не будет сообщать полиции. Это негуманно - он может подвергнуть опасности жизнь Каспи.
И на очередное телевизионное интервью он надел синий галстук...
Большой мир шелестел газетными страницами, гремел с экранов телевизоров. Порой впадал в истерику и безумие.
Но Фемида, в данном случае раздвоившаяся и сбросившая повязку с глаз, тихо и внешне незаметно делала свое дело.
С одной стороны, вершил правосудие президент национальной футбольной федерации господин Рассел. С другой - комиссар полиции Фабиан.
Комиссия национальной федерации допросила десятки игроков и тренеров, заслушала сотни свидетелей. Картина вырисовывалась прямо-таки удручающая. Подпольный тотализатор приносил астрономические доходы своим организаторам. Располагая такими суммами, всегда можно было найти продажных футбольных руководителей и тренеров. А система и нравы профессионального футбола, когда даже самый выдающийся игрок был сам лишь игрушкой в руках хозяев клуба, позволяла вербовать в преступный бизнес игроков, заставлять их делать все, что потребуется, а неугодных продавать, прогонять, включать в "черные списки", обрекать па многолетнее бездействие.
Неудивительно, что в подпольном бизнесе участвовали, кроме президента клуба "Рапид", президенты еще двух известных клубов. Кроме старшего тренера Корунья, еще пять тренеров, кроме рапидовского капитана Олафссона, еще тридцать один игрок высшей лиги.
Это был скандал уже не только в спортивном мире, а скандал в национальном масштабе.
Комиссия национальной федерации это прекрасно понимала. Тут уж было не до болельщиков и их патриотических чувств. Комиссия и так сделала все возможное, чтобы привлечь к ответственности лишь тех, кого нельзя было не привлечь. Остальных по мере сил спасали. Никогда еще не было периода в футбольной жизни страны, когда бы столько команд уехало в зарубежные турне, столько игроков было продано за границу, болело, отдыхало неизвестно где от мифических травм...
И все же розыгрыши первенства и кубка продолжались, как, впрочем, продолжали свою жизнь и официальный, и подпольный тотализаторы. Больше того, разразившийся вокруг них скандал, как всегда в таких случаях, еще больше увеличил их популярность, привлек к азартным играм новые тысячи людей.
Был отмечен случай, когда на подпольном тотализаторе играли младшие школьники, тратившие при этом деньги, которые родители давали им на завтрак. У ребятишек даже нашелся свой двенадцатилетний "бручиани", собиравший ставки. Тут, правда, обошлось без суда и тюрьмы. Суд заменил отец юного бизнесмена, а тюрьму - массивный отцовский ремень.
После долгих и бурных заседаний комиссия национальной федерации представила свой доклад, который рассмотрело и утвердило правление во главе с президентом Расселом. Ряд клубов получил выговоры. Два - "Рапид" и "Патрида" - были переведены во вторую лигу за проведение подстроенных матчей. Почти все игроки, привлеченные по делу, были дисквалифицированы пожизненно или на длительные сроки. Президентам "Рапида" и "Патриды" было предложено под угрозой закрытия клубов в месячный срок уйти со своих постов.
Общественное мнение бурлило. Одни считали эти наказания слишком мягкими, другие - слишком жестокими, спрашивали, почему не наказали таких-то игроков и, наоборот, почему наказали таких-то (в зависимости от привязанности вопрошавших к той или иной команде).
Газеты без конца печатали письма читателей, анализ мнений, свои комментарии. И, разумеется, грели на всем этом ажиотаже руки.
У президента Рассела состоялось еще одно свидание с президентом (пока еще) Заном. Свидание это Рассела удивило. Он ожидал увидеть перед собой (они встретились в служебном кабинете руководителя национальной федерации) сломленного, отчаявшегося человека, готового на любую капитуляцию, лишь бы его оставили в покое. Но доктор Зан вел себя агрессивно, все отрицал, грозил апеллировать к болельщикам "Рапида", а главное, заявил, что уйдет со своего поста лишь подчиняясь насилию.
Откуда было Расселу знать, что доктор Зан скорее бы удавился, чем подал в отставку, не сварганив сделку с освобождением Каспи. Он теперь обдумал операцию во всех деталях и рассчитал, что сможет заработать солидный куш. Уже не сотню тысяч долларов намерен он был прибавить к требуемой похитителями сумме, а по крайней мере триста-четыреста. Пока он президент клуба, он распоряжается финансами. Спасти Каспи за любые деньги - святое дело. Кто его осудит? Он зубами и когтями держался за свое место.
Меры, принятые руководством национальной федерации, вызвали волну мелких и крупных интриг в клубах и командах. Кто-то рвался на освободившиеся места, от кого-то под шумок стремились отделаться, продавали и покупали игроков, перемещали тренеров, шерстили правления клубов.
Впрочем, вся эта возня никакого отношения к полицейскому расследованию не имела.
Там были свои заботы, свои успехи и неудачи, свой ход времени.
Старший инспектор Вискайт, занимавшийся поисками похитителей, и старший инспектор Бафир, искавший убийц Тринко, ежедневно советовались со своими ближайшими помощниками, а затем шли па совещание к комиссару Фабиану.
- Так что мы имеем на сегодняшний день? - этими словами комиссар начинал каждое совещание, поглаживая усы и устремляя на присутствующих вопросительный взгляд.
Первым обычно пожимал плечами инспектор Бафир. Как всегда негромко и спокойно он докладывал, что... ничего нового нет. Причем он так умел вновь рассказать уже десять раз рассказанное, что создавалось впечатление, будто идет энергичная работа.
Да, есть смутные следы того, что убийство Тринко совершено его партнером по подпольному бизнесу Бручиани. Об этом говорило многое, но у пего было железобетонное алиби: он целые сутки играл в покер. И если только не заподозрить его партнеров в сообщничестве, то непонятно, как мог незаметно совершить Бручиани преступление на глазах у трех человек.
- Думаю, шеф, что это инсценировка, - сказал однажды Бафир.
- Нам подкидывают разные улики, чтобы мы ухватились за Бручиани. Мы и ухватились. Но сейчас я вынужден распустить захват. Это явная липа. Надо искать настоящих преступников.
- Ищете? - ехидно поинтересовался комиссар.
- Ищем, но пока не находим,- невозмутимо отвечал инспектор.
С тех пор его доклады становились все унылей и унылей. Никаких следов. Машины - чужие, наручники - какие (наряду с пистолетами, ножами, кастетами и другим подобным ширпотребом) продаются в магазинах. Сам Тринко - личность темная, у него было множество связей в преступном мире в разное время - попробуй их все проследи! Одних нет, другие сидят, а те, кого удается откопать, или молчат, или врут, или ссылаются, что не видели Тринко уже сто лет. И скорей всего правы.
Что же касается служащих "Осьминога", бесчисленных любовниц Тринко, завсегдатаев бара, то вряд ли он посвящал их в свои подпольные дела.
Одно время Бафир взялся за футболистов, и особенно за тренера Корунья. Все же Тринко давил на них, требовал, наверное, угрожал, и некоторые из них вполне могли быть заинтересованы в его гибели.
Но Бафир со своим огромным опытом прекрасно понимал, что весь этот народ вряд ли способен на убийство, да еще такое сложное. Смухлевать матч, получить взятку, впутаться в грязную махинацию - это да, но убить...
Вот следствие и топталось на месте.
Немного лучше обстояли дела у Вискайта. Он сообразил наконец, что назойливые звонки Лауре это лишь камуфляж, что скорей всего похитители сосредоточат свои усилия на "Рапиде", а в "Рапиде" на его президенте. Ведь он, а не бухгалтер, пе администратор, не правление в целом, а именно он, президент, распоряжается деньгами, и огромными. С него и спросить легче, и иметь дело с ним удобней. Это должны понимать преступники. Вопрос в другом: хотят ли они совершить свой обмен именно с Заном или, наоборот, ждут, когда в президентском кресле окажется новый человек?
До этого, согласно решению национальной федерации, остается меньше месяца. Так будут они медлить или спешить? Вот в чем вопрос.
Уже начали циркулировать слухи, что на место Зана придет Рассел - человек неподкупный, высокопринципиальный, совесть, как его называли, национального футбола. С таким преступники вряд ли договорятся, он без полиции шага не ступит. С другой стороны, заинтересованный в возрождении клуба, он постарается сделать все, чтобы вновь заполучить лучшего игрока "Рапида". Ну, а Зан? Он уже не заинтересован в успехах своего бывшего клуба. Наоборот, чем хуже будет выступать "Рапид", тем лучше для него: вот, мол, какой была команда при нем, а вот как низко пала при его преемнике. Но в го же время вызволить Каспи для него дело чести, возможность лишний раз продемонстрировать свою порядочность, откреститься от темных связей, в которых его обвиняют.
Да, проблема не из легких. Так будут преступники медлить или спешить, а следовательно, и устанавливать контакт с Заном?
На всякий случай старший инспектор Вискайт приказал взять все телефоны доктора Зана на прослушивание, установить за ним наблюдение.
Одновременно он поставил на ноги и всех своих осведомителей, а в преступном мире им несть числа. Каждый третий - мелкий воришка, скупщик краденого, владелец бара с сомнительной репутацией, сутенер, проститутка, жулик, подпольный букмекер и тому подобные - не прочь поставлять полиции кое-какую информацию, надеясь, что та посмотрит сквозь пальцы на его не всегда образцовую с точки зрения закона деятельность.
- Ну что ж, будем ждать, - сказал, выслушав доклад своего подчиненного, комиссар Фабиан, - месяц пролетит быстро. Если они не поторопятся сейчас, значит, начнут действовать сразу же по его истечении. Кому охота держать в плену человека? Тут риска и хлопот не оберешься, - и он погладил свои великолепные усы.
Но шло еще и третье следствие - следствие по заявлению Бручиани.
То, что национальная футбольная федерация провела свое собственное расследование и наказала виновных, - прекрасно. И свидетельствует о моральном здоровье спорта в стране. Но никакое самое строгое общественное судилище не может все-таки заменить уголовного суда.
Необходимо было установить обоснованность (или необоснованность) поданного заявления, удовлетворить иск Бручиани к игрокам за невыполнение ими преступной договоренности о подтасовке матчей.
Или не удовлетворить.
И обалдевших уже от бесконечных допросов футболистов и тренеров все вновь и вновь вызывали к следователям, задавали в сотый раз одни и те же вопросы, устраивали очные ставки.
Тома дела занимали уже многие шкафы, их пришлось выставлять в коридоры.
Целая армия следователей готовилась обрушить обвинения на головы несчастных футболистов, целая армия адвокатов - их отразить.
А пресса бушевала по-прежнему уже не только в стране, но и во всем мире.
Скандал в благородном семействе не утихал.
Надвигался процесс.
Глава IX. ПО СЛЕДУ
Каспи погибал в своем бетонном бункере.
Во всяком случае ему так казалось.
В бункере было холодно, тощие одеяла не могли согреть, отвратительно воняла параша, его тошнило. Глаза болели от недостатка света, ему казалось, что он слепнет. Кормили его ужасно: несколько бутербродов, пара яблок - вот и весь дневной рацион. Глиняный кувшин с водой постепенно иссякал, и, поскольку Каспи не был уверен, что его наполнят снова, он стал реже пить, перестал умываться.
На него снизошло состояние вялого отупения. Он целыми днями лежал грязный, заросший, по ночам дрожа от холода, постоянно голодный.
Сначала он прислушивался к каждому шороху, к далеким звукам. Уловив шаги, поднимал голову, устремлял взгляд к люку, надеясь па любую, лишь бы какую-нибудь, перемену. Но со скрежетом отодвигался тяжелый люк, с сухим стуком к его ногам падал очередной завернутый в газету бутерброд. Люк задвигали. И снова наступала тишина.
Иногда он видел во сне кошмары, неясные видения... Все чаще впадал в забытье, уже ни на что не надеялся, ничего не ждал.
Старшему похитившей его группы периодически кто-то звонил и спрашивал о состоянии Каспи.
- Все нормально, - отвечал тот, и на этом разговор обрывался.
Самому ему звонить было некуда - первый раз ему дали телефон гостиничного номера, а потом предупредили, что звонить будут сами.
Похитители не спешили. Они небольшими, но регулярными переводами получали приличные деньги, целый день валялись в своей норе, с удовольствием слушали радио - вот, мол, какой вызвали переполох - и ждали дальнейших указаний и обещанной после завершения операции солидной суммы денег.
Эти трое, бывшие электрики автомастерской, потерявшие работу, отчаявшиеся, не видевшие просвета впереди, были "открыты" "организацией". И с этого момента каждый их шаг, да и вся их судьба, были запрограммированы тремя иными людьми, далекими от них, как небо от земли.
Это тоже была не святая троица.
Но у них были миллионы, солидные предприятия, виллы в роскошных парках, в том числе и та, уже знакомая нам, где они любили собираться поздним вечером на террасе, при свечах, под надежной защитой прохаживавшихся в парке телохранителей.
По ряду соображений, на этот раз "организация" не захотела воспользоваться услугами своих собственных гангстеров. Мало ли что бывает... Похищение боготворимого в стране футболиста, его обмен на выкуп - дело слишком тонкое и опасное, чтобы рисковать, даже если этот риск равен одному проценту. О, руководители "организации" были людьми осторожными!
И вот, получив информацию об "электриках", как закодировали они в дальнейшем будущих похитителей, они подослали к ним верного человека и сделали выгодное предложение: "электрики" похищают Каспи в соответствии с тщательно разработанным сценарием (в сообразительность своих подопечных "организация" не очень-то верила). Их дело - точно выполнять план. Точка. Главное, никакой самодеятельности.
Итак, они должны похитить Каспи, спрятать в надежном месте (кстати, привычном для них, поскольку это автомастерская) и держать там. Старшему группы давалось более трудное задание. Он должен был улететь в Женеву, зайти в банк "Креди Сюисс" и открыть "номерной" счет (то есть счет на предъявителя). Все. Далее "электрики" получали переводом на их собственные имена приличное (а им вообще казавшееся сказочным) вознаграждение. На этом операция заканчивалась.
"Организация" максимально гарантировала свою безопасность. Предполагалось, что, как только Зан переведет деньги па анонимный "номерной" счет, человек из "организации" немедленно снимет их и счет закроет.
Всю переписку или телефонные переговоры с президентом "Рапида" будет осуществлять третье лицо, которое даже не знает, за что Зан должен расплачиваться, - наверное, за очередную аферу с тотализатором (будет ли это доктор Зан или новый президент, кто бы он пи был, значения не имело).
И оставалось последнее - освобождение Каспи.