Еремин стоял и терялся в догадках, откуда тут взялся такой странный след, если таковым его можно считать. Впечатление такое, будто кто-то протянул тут здоровенный пожарный рукав, от которого и остался этот след. Но где в таком случаи следы ног того, кто тянул. Их не было.
Сколько не пытался Еремин отыскать эти следы на траве, не смог. Зато пройдя метра два еще вперед и измочив свои новые из кожи крокодила туфли, он увидел глубоко взрытую торфянистую землю и дальше полоса уходила под огромную кочку, густо заросшую сверху тростником, листья которого перебирал ветер, заставляя шуршать.
Сделав несколько фотоснимков, Еремин повернул назад и по своим следам хорошо отпечатавшимся на мокрой земле пошел к тому месту где вошел в лесопарк. Время было уже половина восьмого. Не заметил, как потратил полтора часа на эти блуждания по берегам болота, а результат – несколько фотоснимков, которые вряд ли ему пригодятся. Да и сделал их Еремин скорее по привычке.
Обтерев о траву туфли, он вернулся к своей машине, и еще не садясь за руль, решил позвонить Лерке Белобородову, пока тот не успел настроиться на какие-то другие дела.
Узнав, что от него Еремин хочет, Валерка Белобородов с радостью согласился на встречу. Тем более, что сегодня была пятница. Впереди два выходных, которые как видно Белобородову не терпелось провести не в семейном кругу, а в очередных ползаньях по подземным туннелям.
После телефонного разговора с другом, Еремин отправился в редакцию, с трепетом в сердце зашел в приемную, ожидая очередных нападок главреда. Но все оказалось не так уж и плохо и нападать на него судя по всему никто не собирался. По крайней мере, сегодня.
Секретарша, миловидная девчушка с красивым именем Олеся, которую все в редакции за глаза называли фифой, сообщила Еремину, что главного редактора сегодня не будет и в понедельник тоже.
– Владимир Николаевич с женой улетел на три дня в Братиславу, – сказала фифа, не отрывая прелестного личика от компьютера.
Еремин не принадлежал к числу тех, кого фифа удостаивала своим вниманием. После главреда она считала себя в редакции вторым человеком по значимости, а Еремин обыкновенный фотожурналист.
Он не знал, чем так увлечена секретарша, что даже не в состоянии поднять голову. Но задетое мужское самолюбие заслонила радость услышанная от фифы. Ни сегодня и не в понедельник никто не будет к нему цепляться по поводу сенсационных снимков.
– Хоть бы он оттуда вообще не возвращался, – буркнул тихонько Еремин, но у секретарши оказались ушки на макушке. Она услышала.
– Как вам не стыдно так говорить? – укорила она Еремина, наконец-то удостоив его взглядом своих зеленых глаз.
Еремин мог бы сказать, что ему не только не стыдно, а напротив, он был бы рад, если б так случилось. Но ведь не случится. И не позднее вторника главный редактор Владимир Николаевич Беленький явится в свой кабинет и первым, кого он вызовет к себе на ковер, будет не Олесенька, а конечно же, он, Егор Еремин. И что поделаешь, если Владимир Николаевич с самого своего прихода главредом в журнал невзлюбил Еремина. И Еремин отвечал ему взаимностью, грубить не грубил, но при каждом удобном случаи не скрывал своей неприязни к главреду, мозолил ему глаза и не торопился переходить в другое издание. Хотя от невыносимого руководства главреда часть сотрудников уже разбежалась кто куда, а другая пока еще терпит. Еремин относил себя к другой части и просто так сдаваться не собирался.
– Да это я так. Пошутил, – попытался оправдаться Еремин.
Не понятно было подействовало ли его оправдание на секретаршу. Скорее всего вряд ли. Олеся знала, что оставшаяся часть сотрудников настроена к главреду не очень хорошо. Своего мнения на этот счет она никогда не выказывала, стараясь придерживаться нейтралитета.
Уткнувшись опять в монитор, она сказала как бы между прочим:
– Владимир Николаевич говорил, вы какой-то материал должны сдать?
Еремин вздохнул. И эта туда же. Вот что значит быть верным стражем Владимира Николаевича. Без года неделя на секретарском месте, а туда же.
– Я сдам. Обязательно сдам, – пообещал Еремин и попятившись к двери, быстренько выскочил в коридор.
Глава 2
Валерка Белобородов был человеком основательным. И к каждому своему спуску в подземелье, готовился основательно.
Из багажника своей машины он достал резиновые сапоги, брюки и куртку из непромокаемого материала и каску.
Против сапог, брюк и куртки Еремин ничего не имел. А вот каска… К этому виду спецснаряжения у Еремина было отвращение. Так получилось, что все два года пока служил в армии, он ее не снимал ни днем ни ночью. А тут опять.
– Зачем она мне? Мы же не настройке.
– Зря иронизируешь, – сделал приятель замечание. – Там тебе тоже запросто может на голову упасть кирпич. А потом, по этой форме бомжи нас отличают от ментов. А так могут взять и кинуть чего-нибудь на голову. Скажем, пустую бутылку. Или что-то потяжелей.
Дальше уговаривать Еремина ему не пришлось. Егор напялил каску, с маленьким фонариком спереди. Другой фонарь с большим запасом батареек, он повесил на плечо, как это сделал Лерыч.
Еще Валерка дал ему моток тонкой капроновой веревки.
– Там это тоже может пригодиться, – сказал он, убирая моток Еремину в боковой карман куртки.
Внимательно осмотрев как на Еремине сидит снаряжение, он удовлетворенно кивнул и предупредил:
– Держись возле меня и никуда не отходи, чтобы не случилось.
– А что может случится? – забеспокоился Еремин.
– Может и ничего. Пугать не собираюсь, но будь готов ко всему. Знаешь, как бывает. Заходишь в какой-нибудь коллектор. А там труп плавает. Или вареный человек на трубах теплотрассы лежит…
– Вареный? – не понял Еремин.
– Ну да. Это когда кто-то из бомжей примет на грудь лишнего и завалится дрыхнуть на горячую трубу и так заснет, что уже больше не проснется. Так и сварится на ней. Если нам такие попадутся, ты не дрейфь. И от меня ни на шаг. Меня здешние обитатели знают и не только бомжи, но и крысы, – пошутил Лерыч.
Крыс Еремин не то, чтобы боялся, скорее брезговал, поэтому поморщился и поплевал три раза через левое плечо.
– Ну что … готов? – спросил Лерыч.
– Готов, – ответил Еремин.
– Тогда – вперед, – и Валерка открыл металлическим крюком, похожим на коготь птицы, люк коллектора.
Еремин посветил вниз фонарем.
Вмонтированные в кирпичную кладку округлой формы металлические скобы, уходили далеко вниз где было сыро, темно и слышался плеск воды. На расстояние метров десяти от уровня земли, луч фонаря выхватил мутный поток, который бурля и закручиваясь уносился дальше под землю. И глядя на него, Еремин слегка поежился, почувствовав неуверенность: может все это затевать не стоило? Ну ее эту сенсацию куда подальше.
– Что боишься? – словно угадав его мысли, спросил Лерыч с ухмылочкой.
– Да не то, чтобы боюсь, но как – то не по себе становится, – признался Еремин.
Лерыч понимающе кивнул.
– Первый раз у всех так. А потом привыкаешь. Я тут уже раз сто залазил, и как видишь ничего. И ты привыкнешь, – успокоил Лерыч.
– Слушай, Лерыч, но разве тут могут бомжи обитать? – спросил Еремин, при этом пытаясь настроить себя на позитив, что все будет в порядке. Вон Лерыч сто раз тут спускался, если конечно не врет, и ничего жив здоров, а Еремину и надо-то залезть туда один раз, сделать хорошие качественные фотографии и все.
– И неужели подземная Москва ограничивается только этим коллектором? – спросил Еремин, давая понять, что Лерыч вполне мог бы подыскать другое более подходящее место.
– Конечно же, не этим, – ответил Белобородов, признавая несостоятельность вопроса заданного Ереминым. Нашел чем упрекнуть. – Просто здесь залезать удобней. Во-первых, тут народу почти нет. Я имею в виду любопытных. Иными словами, никто не помешает. А во-вторых, если хочешь знать, там где обитают бомжи, или другие подземные жители, залезть к ним не так-то просто. Знаешь какие они там сюрпризы оставляют? Наступишь, и не только ногу может оторвать, но и голову. Поэтому мы подойдем к ним с другой стороны. Я тут местечко знаю одно. Там человек пятнадцать мужиков живет и одна женщина. Днем большинство из них по делам отлучаются, но кого-то мы все равно там застанем. Вот ты и поговоришь с ними и снимки сделаешь для своего журнала. И заголовок я уже придумал: жители подземного мира. Ну как звучит? – с напущенной гордостью спросил Лерыч.
Еремин не стал разочаровывать друга.
– Звучит, – ответил он не утруждая себя рассуждениями по поводу названия. Да и не это сейчас главное. Еще и не залезли туда, а почему-то хочется уже поскорее выбраться назад.
– Ладно. Полезли. Чего время зря терять. Ты лезь первым, – предложил Лерыч, кивнув на открытое отверстие коллектора.
Еремин еще раз заглянул вниз.
– А почему это я первый?
– А потому что кому-то из нас надо закрыть крышку люка. Оставлять его открытым нельзя. Сразу привлечет чье-нибудь внимание. Я конечно, могу лезть первым. Но не думаю, что у тебя получится с крышкой.
– Ну вообще-то, да, – согласился Еремин и свесив ноги в пространство коллекторного люка, наступил на скобу, решив таким образом проверить ее на прочность. Выдержат ли эти железки его вес. Все-таки он тяжелее Лерыча килограмм на пятнадцать, вдруг скоба сломается.
Но та оказалась намертво прихваченной к кирпичной кладке, и перекрестившись, Еремин наступил на другую, потом на третью и стал медленно опускаться, мертвой хваткой хватаясь за скобы. Если ноги соскочат, то чтобы удержаться на руках и не рухнуть вниз в этот свирепый поток, течение которого становилось тем сильней, чем Еремин опускался ниже.
Лерыч еще там наверху предупредил, что лучше в первый раз спуска вниз все-таки не стоит смотреть, мало ли чего. С непривычки и башка может закружиться, и могут проявиться такие фобии, о которых вполне нормальный человек и не подозревает.
И Еремин вниз старался не смотреть, только лишь на очередную скобу куда в следующее мгновение наступала его нога.
Подняв голову, он поглядел на Лерыча. Тот почему-то стоял наверху и наблюдал за спуском приятеля. "Чего он не спускается? Возьмет, прикола ради и прикроет люк. Вот будет здорово", – подумал Еремин и не вытерпев крикнул Белобородову:
– Ты чего стоишь? Заснул что ли там?
– Ты лезь, лезь, – услышал в ответ.
Еремин уже был почти в самом низу, когда крышка люка закрылась и наверху сделалось темно. Эта темнота показалась Еремину сдавливающей и от нее сделалось тяжелее дышать. Хотя раньше не замечал за собой боязни замкнутого пространства.
– Лерыч, черт тебя бери, – позвал Еремин, судорожно шаря рукой по выключателю фонаря. Где эта проклятая кнопка?
– Да тут я. Успокойся, – услышал он сверху голос диггера и тут же там зажегся фонарь. – Включай свой фонарь и наступай в воду. Не бойся. Ее тут чуть выше щиколотки.
Еремин наконец-то нашарил кнопку, со всей силы надавил на нее, и его висевший на плече фонарь включился, осветив небольшую нишу, в которой два человека могли уместиться с трудом. Оказалось он уже стоял на последней скобе, и мутная с неприятным запахом вода лизала ему сапоги.
Свесив ногу, Еремин потрогал скрытое под мутной водой дно. Лерыч не обманул, воды тут и в самом деле оказалось чуть выше щиколотки, и Еремин смело наступил на скользкое точно усланное илом дно.
Лерыч спустился, встал рядом.
– Ну что, – сказал он. – Вот мы и под землей. Для первого раза тебе стоило бы шампанского выпить, ну да ладно. Отложим на потом, а сейчас пойдем. Нам туда, – указал Лерыч в темноту, куда убегало течение подземной речушки. Он посветил туда фонарем и предупредил:
– Там уже поглубже будет. Есть места, где воды выше колен, так что сапоги лучше не сворачивать.
Они двинулись по направлению указанному Лерычем. Лерыч шел первым, Еремин топал за ним, стараясь не отставать, и скоро уже чувствовал себя уверенней.
Лерыч оказался прав, когда говорил, что Еремин привыкнет и в этом подземном мире не будет ощущать дискомфорта. И к несвежему, затхлому отдающему плесенью и сыростью теплому воздуху Еремин скоро привык и темнота уже не казалась столь пугающей как поначалу. Даже к попадавшимся крысам он уже относился как к чему-то обычному, и не очень-то обращал внимания, когда вспугнутая впереди идущим Лерычем очередная хвостатая тварь с неприятным писком перемахнув Еремину через сапог, уплывала на другую сторону туннеля. Он перестал думать о том, сколько по времени они с Лерычем уже здесь. Час. Два. Да и зачем. Здесь время не имело значения. Здесь был свой особенный подземный мир, в котором они бродят. И Еремин почувствовал, это его захватывает.
Вообще-то здорово, что Лерыч предложил ему спуститься сюда, и кто знает, может, в следующий раз Еремин опять пойдет с ним. К тому же, Лерыч, оказывается неплохой проводник и отлично ориентируется во всех этих подземных лабиринтах.
Услышав нарастающий шум, переходящий в грохот, от которого заложило уши, Еремин остановился. Впечатление такое, будто кто-то невидимый приближается к ним с бешенной скоростью. Приглушенный грохот сначала слышался вдали, но вот он ближе, и вот уже совсем рядом, еще мгновение и эта невидимая махина налетит и раздавит их.
Еремину показалось, скользкое дно под ногами стало вздрагивать и мутное течение приобрело некоторое ускорение, обгоняя их и далеко уносясь вперед.
– Это поезд, – объяснил Лерыч. – Тут рядом со стеной туннеля проходит ветка метро и поезда проносятся довольно часто. Так что не пугайся.
– Спасибо, что предупредил, – сказал Еремин прислушиваясь к удаляющемуся приглушенному эху. Даже не предполагал, что метро может так близко соседствовать с туннелем, по которому течет пусть и такая небольшая но все же речушка. Но спрашивать по этому поводу ничего у Лерыча не стал. Сейчас Еремина больше заботило другое. Сколько еще вот так они будут бродить по этим подземным лабиринтам, в которых без Лерыча Еремину ни за что не найти обратную дорогу. А сгинуть здесь, наверное, легко, потому что ни один нормальный человек никогда не забредет сюда.
– Сейчас мы повернем направо. Там находится помещение бывшей подстанции. Когда-то она была действующей, но времена поменялись, очередную ветку метро прокладывать не стали. И теперь похоже, про эту подстанцию забыли. Даже кабеля оттуда вытащили.
– Ну и зачем мы туда пойдем? – не скрывая усталости, поинтересовался Еремин, не забывая про закон сохранения энергии. Зачем им тратить свою энергию на какую-то там подстанцию. Если просто посмотреть, то лучше не надо.
– А затем, – ответил Лерыч, смахивая ладонью пот со лба, – что там как раз обитают те люди, которых ты хотел запечатлеть в своих фотографиях. Или уже все? Расхотел?
– Нисколько не расхотел, – бодро ответил Еремин, мобилизовав все силы на последний бросок, попутно размышляя над тем, как будет добираться обратно. Уж Лерыч явно не потащит его на своих широких плечах. В отличие от Еремина он выглядит бодренько. Вот что значит привычка и многоразовые тренировки. Из Еремина дух вон, а этому хоть бы что.
Пройдя еще шагов с полсотни, они остановились. В грохоте проносившегося за стеной электропоезда, они оба вдруг услышали душераздирающий крик человека. Это был даже не крик, а вопль, от которого им обоим сделалось не по себе. Продолжался он недолго и стих также внезапно, как и появился, только не там за стеной, где проходила ветка метро, а точно впереди, куда они намеревались пойти.
– Лерыч, что это? – спросил Еремин, утратив всякое желание следовать дальше. Сейчас ему хотелось только одного, замереть и не двигаться с места. Он даже задал свой вопрос не как обычно, а тихо шепотом.
Лерыч ответил не сразу. Какое-то время он молчал, словно ожидая не закричит ли тот человек еще раз и не дождавшись сказал:
– Да сам не пойму. – Он старался не терять оптимизма, но светанув ему в лицо фонарем, Еремин заметил волнение, которое Лерыч старался не выказывать и потому отвернулся, делая вид, будто внимательно всматривается вдаль туннеля.
Из правого ответвления, точно такого же туннеля, по которому они сюда пришли, тоже текла вода. Только течение в нем было не такое стремительное, а скорее неспешное, словно кто-то там в конце туннеля лениво бултыхался, придавая воде движение и не позволяя застояться.
Лерыч увидел первым.
– Что это там? – на этот раз вопрос задал он. Причем, голос его уже не казался таким уверенным, как прежде.
Еремин не ответил. Он был озадачен не меньше Лерыча.
Они оба стояли, наблюдая за тем предметом, двигавшимся в мутной воде прямо на них и пока он не приблизился, не могли определить, что это было. Но когда очертания сделались более различимы, Еремину с Лерычем показалось, что это человек. Раскинув в стороны руки, он медленно плыл по течению прямо на них.
– Ни хрена себе, – произнес Еремин в жутком волнении.
Лерыч ничего не произнес. Он старательно светил фонарем на приближающего, в то время, как Еремин прижался к влажной кирпичной стене, надеясь, что труп не заденет его и проплывет мимо.
– Вообще-то это не человек, – сказал вдруг Лерыч и наклонившись, вытащил из воды куртку довольно большого размера, внимательно ее осматривая.
Она оказалась из синтетического материала красного цвета и еще не старая. То, что она принадлежала человеку, голос которого они слышали, Еремин с Лерычем не сомневались. Другое дело, куда подевался ее хозяин.
Следующим предметом, выловленным из воды, оказалась пустая сумка.
Лерыч и ее тщательно осмотрел, но ничего такого, что бы могло их заинтересовать не нашел. А в одном из карманов куртки обнаружились деньги, целых полторы тысячи. Водой их не вымыло из кармана только потому, что он был застегнут на молнию.
– Ну и дела, – протянул загадочно Лерыч. – Такое ощущение, что эта куртка совсем недавно была на ком-то одета.
– Почему ты так решил? – спросил Еремин, не понимая, на чем строится такое заключение Лерыча.
– Все очень просто, – принялся объяснять диггер. – Смотри, она еще не успела пропитаться водой и только поэтому осталась на плаву. Иначе бы утонула. А она как ты видел плыла.
– Плыла, – повторил Еремин и на всякий случай посветил фонарем на мутное течение, может тот, кто в этой куртке совсем недавно красовался, бултыхается где-то тут рядышком. Он открыл рот чтобы сказать Лерычу о своем предположении, но Белобородов вдруг довольно ощутимо толкнул его локтем в бок и зашипел:
– Молчи…
Повинуясь голосу приятеля, Еремин замер, и они с Лерычем стояли молча и не двигаясь, прислушиваясь. Вернее, прислушивался Еремин. Как оказалось более опытный Лерыч еще раньше услышал непонятные звуки доносившиеся из темного туннеля.
Теперь и Еремин услышал их. Казалось, будто там, на недосягаемом для их фонарей расстоянии, кто купается и слышен громкий плеск воды. Или…
Другая мысль повергла Еремина в шок, особенно когда они с Лерычем услышали как плесканье довольно быстро приближается к ним.
– Кто-то плывет. Сюда, – тихо шепнул Белобородов и светанул фонарем в темный проем туннеля.
Еремин тоже поднял свой фонарь, посылая его луч туда куда светил Лерыч. Теперь в дальней части туннеля сделалось светлее и приятели увидели на поверхности мутной воды нечто такое, отчего по спинам пробежал леденящий озноб.
По воде кто-то плыл. Огромный. И этот кто-то плыл к ним.