– Стас, Стас, милый, любимый, – горестно проговорила Наташа и положила трубку. Услышала звонок в дверь. Он не стал для нее неожиданностью. Не сомневалась, что это Анастасия пожаловала. Ее Наташе хотелось видеть меньше всего. И все из-за того, что уж слишком вредная она, особа. Воображает из себя. Если она спит с Зубриковым, так это не значит, что Наташа должна ходить перед ней на цыпочках. А ее высокомерие – не укладывается не в какие рамки. И вообще, они здесь для того, чтобы выполнить общее дело.
Наташа вздохнула и пошла открывать. Удовольствие малоприятное видеть эти пышные телеса перед собой. Пусть бы Зубриков ею любовался как хотел, а Наташа не лесбиянка.
– Да иду я, – с нескрываемым раздражением проговорила Наташа, наконец-таки справившись с замком и открыв дверь.
Анастасия приложила палец к губам, давая тем самым Наташе знак, что той лучше помолчать, и отодвинув ее в сторонку, вошла.
Наташа не понимала, что все это значит, особенно, когда Анастасия с проворством ищейки, стала обшаривать квартиру. Одну комнату, потом вторую. Заглянула в ванную и туалет. Каждый метр помещения она тщательно обследовала. И успокоилась только тогда, когда закончила.
– Фу, устала, – села она в кресло отдуваясь.
Наташа села напротив.
– И что все это значит? – спросила она, когда получила от Анастасии разрешение говорить.
– А ты не подумала о том, вдруг господин Мордовцев захочет подслушать за тобой. Уж слишком как-то подозрительно все это.
– И что же тут подозрительного? – удивилась Наташа.
– Многое. Я это чувствую. Он делает вид, что как будто всецело доверяет тебе. Селит в отдельную квартиру, и никто за тобой не присматривает. Я наблюдала за ними. Видела, как Мордовцев и его шофер уехали и во дворе так и никто не появился. Вон и телефон тебе оставил… – Анастасия задумчиво прикусила губу.
Наташе на все, что ей тут наговорила Анастасия, было наплевать, и ничего в этом такого подозрительного она не видела. Просто Анастасия когда-то сама работала надзирательницей в зоне, вот и осталась в ней привычка выискивать козни.
– А может ты зря накручиваешь?
– Ничего не зря.
– По-моему, он вполне нормальный человек. С хитрецой, конечно.
– Плохо ты его еще знаешь, – заметила на это Анастасия. – И вообще, ты с ним будь поосторожней. Мне Зубриков такого про него порассказал.
– Чего?
– Да того, что он любит казаться этаким простоватым парнем. А на самом деле еще тот волчара. Про таких говорят сунешь палец, он тебе руку оттяпает, – сказала Анастасия.
Наташа спорить с ней не стала. Все равно такую как она не переспорить. К тому же Анастасия получила от Зубрикова хорошую проработку. Иными словами инструктаж, и кто бы и чего ей не говорил, она останется при своем мнении.
– Ладно. Ты как хочешь, а я ложусь спать, – сказала Наташа и пошла в другую комнату. Она слышала, как Анастасия достала мобильник и принялась кому-то названивать. Догадалась, любовница начальника колонии отчитывалась перед кем-то. Вряд ли с ней разговаривал сам Зубриков, ведь там, где находилась колония, сотовая связь не брала. Перед отъездом полковник предупредил, что в Москве им будут помогать его друзья. И Наташа видела четверых таких. Они приехали в аэропорт. С виду вроде как обычные люди, но даже немного пообщавшись с ними, поняла, у каждого из них богатое криминальное прошлое, от которого они вряд ли отошли вернувшись с отсидки.
Засыпая, Наташа слышала, как Анастасия еще долго хохотала в трубку.
Проспала Наташа часов до восьми вечера. Большую половину дня и начала вечера. Видно сказалась усталость и переживания и тоска. Ведь там в далеком пермском крае у нее остался маленький сын. И припадая к чужой груди он все равно тоскует без нее. И возможно, уже осознает, какая опасность кружит над ним и Наташей, если все пойдет не так, как задумал Зубриков.
Открыв глаза, Наташа увидела, что за окном уже темно, а в квартире тихо. Эту тишину нарушал негромкий плеск воды в ванной.
Анастасия принимала душ. И это оказалось весьма кстати. Наташа не возражала если бы эта корова проторчала в ванне до утра. Девушка бросилась в комнату, где на тумбочке стоял телефон. Стас наверняка уже пришел с работы, а значит, надо позвонить ему, сказать, что она здесь в Москве.
Набрав номер, она стала ждать, нетерпеливо прислушиваясь к той медлительности, с которой друг за другом вторили гудки.
Один… второй… третий…
– Стас, черт тебя возьми. Ну сними же трубку, – тихонько нашептывала она и тут же увидела перед собой голую Анастасию. Интересно, каким чутьем любовница полковника учуяла, что Наташа взяла телефон. По другому быть не могло. По крайней мере, Наташа себе не представляла, как можно догадаться, что она взялась за трубку. Видно сработал рефлекс надзирательницы. Эта кобыла выскочила из ванной как ошпаренная, даже не обтеревшись полотенцем.
Вода с пышного тела Анастасии стекала прямо на ковер.
– Ты кому звонить собралась? – спросила Анастасия строго.
Наташа услышала, как там, на другом конце провода, Стас Кручинин поднял трубку.
– Алло. Говорите?! – услышала она такой знакомый голос и подумала: " Ну что же ты, Стас, не мог поднять трубку чуточку раньше. Хотя это наверное, без разницы. Все равно бы ничего сказать не успела. У этой овчарки хороший не только рефлекс, но и слух".
Наташа положила трубку на аппарат.
– А что мне запрещается пользоваться телефоном? – попыталась возмутиться Наташа. – Я хотела позвонить Мордовцеву. Поблагодарить за те условия, которые он предоставил мне, – она обвела рукой комнату.
Анастасия глядела на нее подозрительно. Это была еще та штучка, провести которую не так-то просто и Наташе ли не знать ее. Хотя сказанное насчет Мордовцева – аргумент стоящий. Вот только, Анастасия верила в это как-то не очень. Зубриков предупреждал ее о подельниках Багровой. Говорил, что посадили их не всех. Кто-то остался на свободе. И ей строго-настрого велено смотреть за тем, чтобы Наташа не установила связь ни с кем из них. Помня наказ полковника, Анастасия сказала:
– Давай на будущее договоримся: без меня ты к телефону не подходишь. Поняла?
– Больше чем надо, – сердито ответила Наташа, изображая обиженную.
Но Анастасии было плевать на её обиды. Да и кто она такая – средство для достижения цели. А когда цель будет достигнута и деньги окажутся у Зубрикова, Анастасия не сомневалась, что ждет девицу.
– Вот и молодец. А теперь звони, – сказала она, явно не собираясь уходить и намереваясь послушать все, о чем Наташа будет говорить Мордовцеву. И не из праздного любопытства. Просто это было частью ее обязанностей.
Тихонько вздохнув, Наташа мысленно обозвала Анастасию заразой и опять взялась за телефон, но набрать номер не успела.
В дверь позвонили. Глянув на Анастасию, ей захотелось рассмеяться, потому как сразу изменилось ее закормленное лицо. На нем отобразилась тревога.
– Кто это может быть? – в растерянности произнесла она.
– Не знаю. Но, наверное, придется открыть, – сказала Наташа, видя, что звонки не прекращаются.
– А, черт… – Анастасия замельтешила, собирая свою одежду: юбку, свитер, нижнее белье. Все это схватив в охапку, она бросилась в другую комнату и спряталась там. Где? Наташа сама не знала. Но видя с какой настойчивостью звонки повторяются, поняла, что открыть дверь ей придется. Предупредила Анастасию, тихонько крикнув в комнату:
– Я открываю.
37
К ее удивлению на лестничной площадке стоял тот самый водитель "шестерки", который привез их сюда. Его тяжелая бульдожья челюсть чуть отвисла изобразив на лице улыбку.
– Привет, – произнес он как будто в насмешку.
Наташа не была настроена на его приветы. Неужели пожаловал он к ней, чтобы сказать это. Если, конечно, он не идиот. Хотя так про него не скажешь. Слишком умные глаза у телохранителя.
Видя, что Наташа не собирается его впускать, он сказал:
– Сергей Валентинович прислал меня узнать, не нужно ли вам чего-нибудь?
Какая вежливость. Какое внимание со стороны Сергея Валентиновича. Все это достойно восхищения, которое Наташа не стала скрывать.
– Спасибо. Не нужно, – ответила она, посчитав, что, получив такой исчерпывающий ответ, водитель немедленно уйдет. Но не тут-то было. И уходить просто так он явно не собирался.
– Я войду, – сказал он и не дожидаясь ответа, слегка потеснив девушку от двери, вошел.
Наташа не ожидала такого поворота, не успела ничего произнести, захлопнула дверь, а водитель пройдя по коридору, остановился возле открытой двери ванной комнаты. Заглянул туда. Потом его внимание привлекли мокрые следы на линолеуме, которые цепочкой тянулись прямо из ванной и в комнату и обрывались на ковре, где тогда стояла Анастасия. Там с нее натекла лужица.
Водитель обернулся к Наташе.
– Вы, кажется, принимали ванну, а я помешал? – произнес он, но как показалось Наташе издевательским тоном. Да и как она могла принимать ванну, когда стояла сухая и хотя босиком, но на ногах не было ни капельки воды.
Но девушка не растерялась. Раз в том была необходимость, стало быть надо соврать – решила она и сказала:
– Да. Но не беспокойтесь. Вы мне не помешали. Я уже помылась.
Он улыбнувшись кивнул, что-то тихонько буркнув себе под нос. А Наташа с замирающим сердцем следила за каждым его движением. Только бы он не пошел в ту комнату, где спряталась Анастасия. Вообще, не понятно, по какому праву водитель ворвался к ней в квартиру. Нахал. Не хватало, чтобы он стал обыскивать все здесь.
– Извините, но мне нужно кое-что постирать… – Наташа не стала уточнять что именно подлежало стирке, кивнула на открытую дверь ванны.
Водитель как будто смутился, приложил обе руки к груди.
– Это вы меня извините, – произнося это, он все-таки не удержался от соблазна и заглянул в другую комнату. В ту самую.
Наташа почувствовало, как у нее замерло сердце и перестало биться. Ведь сейчас там он увидит Анастасию. И очень удивилась, потому что ее в комнате не оказалось.
"О, Боже! Где же она?" – недоумевала Наташа, бегло осматривая комнату, в которой и спрятаться-то негде. Если только… Ее взгляд уперся в большой шкаф для одежды.
На него же смотрел и водитель, сказав:
– Вы позволите мне забрать перчатки Сергея Валентиновича?..
– Перчатки? – Наташа перепугалась. Ну все. Сейчас он откроет дверцу, а эта идиотка Анастасия там. Вот будет сюрприз. И все, что задумал Зубриков провалится. Вопрос лишь в том, кто окажется крайним. Наверняка она, Наташа. Анастасия вывернется и обвинит во всем ее. Обставит дело так, будто Наташа допустила это. Ведь дверь открыла она, а следовательно и впустила водителя. "Ой, что теперь будет?" – подумала девушка, догадываясь, что произойдет в следующую минуту. Особенно, когда водитель более ничего не говоря, прошел в спальню, подошел к шкафу и довольно резко открыл дверцу одну и вторую.
На секунду, другую Наташа закрыла глаза, представляя, как удивится он увидев голую Анастасию. Ведь эта дура даже одеться не успела, зато стояла и минут пять распиналась по поводу телефона, отдавая запреты на звонки. Да пожалуйста. Подавись ты этим телефоном. Интересно, только что ты теперь скажешь водителю?
Открыв глаза, Наташа увидела, что Анастасии в шкафу не оказалось. А еще она прочитала на лице водителя легкое недоумение. Тот передвигал висевшую на плечиках одежду. Потом обернулся к Наташе.
– Тут их нет, – сказал он немного обескуражено. – Наверное, Сергей Валентинович оставил их где-то в другом месте, – добавил и ничего не говоря, пошел к двери.
Наташа пошлепала следом. Закрыла за ним дверь. Потом вернулась в спальню. Только сейчас она догадалась, куда спряталась Анастасия и едва не рассмеялась, представив, как эта корова со своими пышными формами пыжилась.
– Вылезай. Он ушел, – сказала Наташа, захлопывая дверцы шкафа.
Анастасия заворочалась, как медведь в берлоге после зимней спячки. Да так, что большая двуспальная кровать заходила ходуном.
– Помоги, – Анастасия вытянула руку.
– Тебя там что расперло? – решила поиздеваться над ней Наташа. Разумеется, прозвучало как шутка, но Анастасия ответила вполне серьезно.
– Да черт его знает. С испугу туда влезла легко, а назад никак. Слишком уж тесно, – пожаловалась она.
Но Наташа не проявила сочувствия.
– Жрать надо поменьше. Раскормил тебя Зубриков…
– Заткнись. Не твое дело.
– Ну конечно, не мое. Только отдуваться приходится мне, – огрызнулась Наташа, когда медведица наконец-то вылезла и они обе уселись на кровать. – Ума не приложу, зачем он приходил, – сказала она, решив, что возможно Анастасия знает ответ. Но та только пожала плечами.
Никто из них не обратили внимания, что выйдя из подъезда, водитель не ушел к своей машине, как должен был, а постояв минут пять и выкурив сигарету, он вдруг зашел в соседний подъезд. Там поднявшись на пятый этаж, он достал из кармана ключи и отпер дверь одной из четырех квартир. Вошел. Не зажигая света, он прошел в комнату и подойдя к стене, прислонил глаз к небольшому устройству, похожему на дверной глазок. Через него он видел все, что происходило в соседней квартире, где была Наташа.
Придя получасом раньше в эту квартиру, он через глазок в стене, какое-то время наблюдал за всем тем, что делается там. Увидел, как Наташа выйдя из спальни и воровато поглядывая на дверь ванны, подсела к телефону. Девушка хотела кому-то позвонить, но ее планы расстроила молодая женщина. Прямо голышом она выскочила из ванной и вбежав в комнату, накинулась на девушку.
Решив, что ему самое время показаться там и выяснить, откуда вместе с девушкой там еще взялась и эта пышногрудая толстушка, он заявился к ним. Наташа должна была предупредить Мордовцева, что в квартире будет жить не одна. А кроме того, не мешало бы выяснить у Наташи, кем толстушка ей приходится. Но к его удивлению, пышногрудая красотка как сквозь землю провалилась. А точнее растворилась среди мебели. Обыскивать каждый угол квартиры он не решился. Все-таки не было такого указания от Мордовцева. А толстушка могла и уйти, пока он выходил из квартиры, запирал дверь.
Могла, но как оказалось, не ушла, и теперь он ее увидел снова. Только теперь она уже была в одежде.
– Ладно, красавицы. Повеселитесь пока, – проговорил он после того, когда закончил наблюдение и отошел от глазка вмонтированного в стену.
Выйдя из подъезда, он оглянулся на светящееся окно на пятом этаже. Той самой квартиры, куда Мордовцев поселил Наташу. Из открытой форточки слышалась музыка.
Он улыбнулся, закуривая сигарету.
– Гуляют девчонки, – сказал и направился к небольшой автомобильной площадке, на которой стояло несколько машин. На этот раз он сел не в старую "шестерку", а в черный новенький "БМВ". Завел мотор. И отъезжая, еще раз глянул на плотно зашторенное окно.
Покружив по городу, "БМВ" остановилась в Большом Палашевском переулке возле одного из девятиэтажных домов. Водитель вышел из машины, огляделся, потом не торопясь направился к подъезду и зашел в кабину лифта. Набрал номер на мобильнике.
– Сергей Валентинович, это я. Я уже в лифте, – произнес он в трубку и улыбнулся. Без сомнений, он достоин похвалы. Ведь это он уговорил Мордовцева проверить девушку и для начала поселить ее в ту квартиру, где в стене в прикрепленном к стене зеркале был вмонтирован малюсенький глазок. В него можно было наблюдать за тем, что происходило там в квартире. А при желании даже сделать запись на портативную видеокамеру.
– Эту подружку Людмилы не мешает проверить на вшивость, – убеждал он Мордовцева, узнав о просьбе его любовницы. – Я понаблюдаю за ней. И вообще, неплохо бы выяснить, что это за фифа.
И как оказалось, его подозрения были не напрасными. Теперь Мордовцеву есть над чем поломать голову. Савелий, так звали водителя, а по совместительству охранника Мордовцева, улыбнулся. Природа его наделила огромной силушкой и скупостью к деньгам. Хотя у него было для нормальной жизни все: дом за городом, пара приличных иномарок. И деньги. Но скупость охранника не знала границ, и он торопился к Мордовцеву за благодарностью, которая должна отразится в ощутимой прибавке к жалованью. А что так и будет, Савелий не сомневался. Ему есть о чем сказать шефу.
Кабина лифта поднялась до второго этажа, качнулась и остановилась. Савелий напрягся. Не любил вот так кататься в лифте с кем бы то ни было. И даже мелькнула мыслишка, может выйти, подождать, пока какой-то идиот со второго этажа поднимется. Время терпит. И он уже твердо решил, что непременно так и сделает и шагнул к двери.
Дверь открылась, и он увидел человека. На вид вполне нормального, с довольно приятным выражением лица. Тот улыбался, хотя в глазах его притаилось нечто такое, отчего у водителя вдруг холодок пробежал по спине. Руку, в которой он все еще держал трубку мобильника, он так и не успел запустить в карман куртки, где носил с собой пистолет.
Человек приставил к его груди ствол с навинченным на конец глушителем, и в кабине лифта раздался хлопок. Один и второй. После чего дверь закрылась и кабина взметнулась вверх, а человек спрятав пистолет с глушителем в полиэтиленовый пакет, быстро побежал по ступенькам вниз, и прежде чем лифт остановился на площадке пятого этажа, он уже был на улице.