– Повезло, значит, – хмыкнул Лимон и, поколебавшись, достал пачку "житана". Последнее время он пытался сокращать количество выкуриваемых в день сигарет, но за сегодня это уже была вторая пачка.
– Кому повезет, у того и петух снесет, – спокойно ответил Артем. Слова сами собой сорвались с губ, он даже подумать не успел…
Судя по шумному сопению, обладателю колоритных носорожьих складок явно не понравился дерзкий ответ чужака, но, вопросительно взглянув на Хитрого, сынок коррумпированного чиновника, лоббирующего интересы "карельской" братвы в Смольном, промолчал. Исходящая от незнакомца и не ясная пока опасность – вот что настораживало прожженного бандита. Пропустив реплику Артема мимо ушей, Лимон тронул Наиля за локоть и спросил:
– Так что стало со страхующей группой, я так до конца и не врубился Ты их завалил, всех?!.. Жорж по трубе ничего не объяснил, орал как ошалелый быстрее, быстрее, бугра забери!..
– Одного, – буркнул Хитрый. – И не я завалил, а Артем, – кивнул на спарринг-партнера бригадир – Остальных двух мочить было нельзя позади "девятки" на дороге "волжанка" стояла, а там – баба за баранкой и спиногрыз сопливый в люльке спереди. А этот прыщ сам попер, как шизанутый, с автоматом наперевес. Вот Грек его и успокоил, одним выстрелом. Между глаз.
Изотов снова посмотрел'на Артема и странно хрюкнул, то ли одобрительно, то ли надменно: "Ну, ну".
– Куда сейчас? – спросил Лимон, щелкая золотой зажигалкой.
– Дождемся эвакуатора и едем к Мастеру, в Репино, – сказал Наиль – Заодно с азовскими крысами в бункере пообщаюсь, по душам. Глядишь, вдруг вспомнят, как Слона найти…
– Если к тому времени эти шакалы уже не пораскинут мозгами – осклабился битюг – Ничего ты из них не выдоишь. Больше, чем уже протекли, эти шестерки все равно ничего ценного не скажут! К чему тянуть? Папа у нас гуманист, он долгих пыток не любит. Пиф-паф – и тишина, как на кладбище! Болот вокруг Питера много…
– Кажется, Жорик едет.
В проезде между домов вновь послышался звук мотора, на сей раз – тарахтение дизеля, и во двор в сопровождении синей "субару" въехал ярко-оранжевый, весь облепленный рекламой центра техобслуживания, грузовик с подъемным устройством и длинной платформой. После расстрела из автоматов спрятанный под брезентовым чехлом броневик Хитрого однозначно требовал не только скрытой транспортировки, но и косметического ремонта с покраской.
"А ведь я уже видел этот "шевроле", с надписью SOS на водительской двери. Не далее чем вчера утром, в сервисе Вовки Жукова, – вспомнил Артем. – Не слишком ли много совпадений? Правду говорят: Питер – город маленький".
* * *
Снаружи трехэтажный дом из белого кирпича, построенный в форме куба в двух десятках метров от берега Финского залива и окруженный высоким забором из бетонных плит, выглядел почти безвкусно и явно уступал в монументальности и архитектурных наворотах соседним коттеджам со всеми их башенками, флюгерами, вычурными балкончиками, колоннами, мраморными ступенями и безупречно разбитыми на обширной территории, цветущими под кронами корабельных сосен садами с аккуратными беседками и вымощенными тротуарной плиткой пешеходными дорожками. Но когда джип Лимона миновал похожий на дзот КПП поселка и через пару минут въехал в услужливо открывшиеся автоматические ворота, выкрашенные простой зеленой краской, Артем понял, что это была только одна сторона медали. Та кричащая роскошь, которую он увидел внутри дома, заставила его на секунду-другую ощутить себя муравьем, случайно забредшим в логово саблезубого тигра. Впрочем, это чувство улетучилось так же быстро, как и появилось. Зависть к чужому богатству никогда не отравляла Артему жизнь. Тем более он не завидовал лидеру "карельцев", понимая, какими деньгами оплачен весь этот дворец…
Двое скуластых, в меру накачанных парней, несмотря на жару, одетых в серый омоновский камуфляж с шевронами охранной фирмы на рукаве, вооруженных помповыми ружьями, не удостоили пожаловавших братков не только рукопожатием, но даже дежурным приветствием. Просто один из шкафов сообщил по рации о прибытии гостей и, получив добро, проводил троицу на второй этаж, в залитый ярким светом огромный каминный зал. После чего тихо исчез за высокими дверями, такими же белоснежно-золотыми, как и все убранство зала включая распахнутые шторы, кожаную мебель, облицовку не востребованного в такую жару огромного камина и стоящий в дальнем углу, возле раскидистой пальмы, рояль с открытой крышкой.
Бывший десантник-интернационалист, награжденный за Афган орденом "Красной Звезды", Константин Силов, по прозвищу Мастер, с которым Артем лично встречался впервые и историю которого слышал краем уха в популярной телепрограмме журналиста Игоря Родникова "Криминал-информ", оказался невысоким, скромных габаритов русоволосым мужчиной лет сорока пяти. Одетый в белоснежную рубашку, черные брюки и сверкающие лаком остроносые туфли, бандитский авторитет стоял возле огромного, в половину стены, распахнутого окна и, заложив руки за спину, смотрел на отливающее лазурью и аквамарином море, над гладью которого висело раскаленное солнце, а где-то на линии горизонта угадывались очертания идущей под парусом океанской яхты. Артем, Наиль и Лимон терпеливо ждали, когда лидер "карельцев" оторвется от созерцания Финского залива и удостоит их вниманием. Но прошло не меньше минуты, прежде чем Мастер подал голос.
– Лимон, иди погуляй, – не оборачиваясь сказал авторитет. Битюг засопел, развернулся и, в который уже раз исподлобья взглянув на Артема, вразвалочку покинул зал.
Мастер обернулся, костяшкой указательного пальца пригладил тоненькую щеточку усов, в течение нескольких секунд внимательно изучал чужака, неожиданно оказавшего его группировке неоценимую услугу, затем кивком указал гостям на стоящие в центре зала, вокруг стеклянного столика на бронзовой скульптурной подставке, два кресла и диван. Он первым опустился на одно из скрипнувших кожей кресел. Артем последовал примеру тяжело рухнувшего на диван Наиля.
– Папа, – не выдержав, Хитрый начал разговор первым, – у Артема серьезные проблемы.
Его ищут менты. Он майора мусорского завалил, опера. Я обещал помочь…
– Раз обещал, значит, поможешь, – спокойно произнес авторитет. – С тачкой своей уладил? – Мастер достал из стоящей на столике деревянной коробочки сигарету с белым фильтром, закурил, шумно вдохнув дым, и откинулся на спинку кресла.
– Она в сервисе у Мелконяна, – кивнул Наиль. – Обещал к среде привести в порядок.
– Давай по порядку, – потребовал лидер "карельцев". – Ты был в зале…
– На полчаса заехал, по "груше" постучать, – подтвердил бригадир. – После того как узнал о расстреле Кости Пилота с младшим брательником, у меня такая шиза началась. Думал, точно убью кого-нибудь, кто первым под руку подвернется. Хорошо, про зал вспомнил. Да и ехать далеко не пришлось, я как раз рядом со спорткомплексом был. Стучу, в общем, как заведенный, Артем заходит. А тут, как специально, "груша" от крюка оторвалась…
Мастер усмехнулся, перевел взгляд на приглашенного им вместе с Хитрым беглеца:
– Продолжай. Только с самого начала и без пурги. Как и за что ты завалил мента?
– Давай, Грек, – видя, что спарринг-партнер медлит с ответом, поддержал Наиль, ткнув Артема кулаком в плечо. – Представь, что ты в церкви, на исповеди.
Кощунственное, дикое по своей сути сравнение татарина уже не покоробило Артема. Он сам удивился, как легко смог перешагнуть психологический барьер и рассказать лидеру "карельских" бандитов и одному из его бригадиров историю своих злоключений. Глядя на авторитета могущественной, по мнению журналиста Родникова, – контролирующей не менее четверти всего Петербурга группировки, он вдруг ощутил, как лежащая на душе невыносимая тяжесть мало-помалу начинает таять. Начав с украденного карманником паспорта и банкета в честь тридцатипятилетия озернинского чиновника Киржача, разбитой гитары солиста рок-группы "Чиф и команда" и злополучного жульена, выплеснутого пьяным именинником ему в лицо, Артем подробно пересказал все события последних двух суток, включая трагически завершившийся ночной визит незваных гостей в квартиру Анюты, автослежку и драку на Петергофском шоссе, погибших в адском пожарище отца и больную сестру, известие о сердечном приступе у мамы, чудом не стоившие ему жизни милицейские выстрелы вдогонку, оставленную в Ломоносове машину с простреленным стеклом, встречу с бывшим сокурсником из ФСБ и его вероломное предательство, спонтанное решение попросить помощи у Наиля, отказ от этого решения, неожиданно скрутивший его возле черной "девятки" приступ тошноты, стремительное возвращение в спортклуб через женскую раздевалку, безукоризненный захват первой группы наемников, неудачную попытку дублеров в упор расстрелять БМВ Хитрого из двух АКСУ, а также удивительную, пугающую любого не привыкшего убивать человека легкость, с которой он застрелил киллера, выскочившего из блокированной машины. Впрочем, не совсем так. О своих ощущениях Артем ничего не сказал, ограничился констатацией факта: мол, да, убил, потому как было за что – не окажись "бамбук" Наиля бронированным, он, Артем, погиб бы вместе с бригадиром. В заключение монолога бледный, вынужденный заново переживать все события последних двух суток Артем рассказал о содерждании своего телефонного разговора с Лакиным, свидетелем которого стал Наиль, и о полученом от эфэсбэшника страшном известии. Смерть Анюты лишала его последней надежды доказать свою невиновность в убийстве работающего на "КСК" ссученного мента. И, формально, тоже была на его счету…
Когда Артем замолчал, в залитом солнцем просторном каминном зале коттеджа на некоторое время установилась напряженная тишина. Только слышался треск сгорающих от затяжек крупинок табака в двух сигаретах и доносящийся через настежь распахнутое окно монотонный шум сосен в сочетании с далеким, едва различимым собачим лаем и криками летающих над морем чаек.
Артем казался опустошенным, безразличным ко всему и смотрел прямо перед собой куда то в стену.
Татарин, с интересом выслушавший исповедь беглеца, с нетерпением ждал, что скажет авторитет. Бригадир был почти уверен: привыкший смотреть в перспективу, расчетливый и начисто лишенный сантиментов, Мастер правильно оценит тему и железными клещами вцепится в потенциального бойца. Человек вне закона, мастер боевого самбо, уже перешагнувший запретную черту, без документов, денег и крыши над головой. И – с диким желанием мстить. Из такого исходного материала при везении можно запросто слепить толкового бойца. Мастер просто не мог этого не просчитать!
Поэтому уголки губ Хитрого непроизвольно поплыли в стороны, когда "карельский" крестный отец, словно невзначай кинув на своего бригадира понимающий взгляд, затушил сигарету в пепельнице и тихо, как все привыкшие к вниманию окружающих Большие Боссы, произнес:
– А ты, оказывается, рисковый и смелый мужик, Артем. Одному махаться против целой кодлы "комсомольцев" – это не каждому по силам. Только мастерства тут мало, прежде всего нужны стальные нервы. Хотя по уму любому фраеру, оказавшемуся на твоем халдейском месте, следовало не только утереться, но и сказать "спасибо", что так дешево отделался… С выбором профессии ты, похоже, ошибся! Не халдейская у тебя натура. Именно поэтому ты сделал то, что сделал. И проблем поимел – бульдозером не разгрести. Впрочем, нет ничего невозможного… А за пацанов наших, которые живы остались, что и говорить – спасибо тебе от всей братвы. Помог нам взять шакалов без единого выстрела. Кто именно заплатил вахлакам за гастроли в Питере, я буду знать очень скоро. Впрочем, эти расклады тебя уже не касаются…
Мастер достал новую сигарету, щелкнул зажигалкой "зиппо" и замолчал, с полминуты разглядывая дрожащее оранжевое пламя. Наконец он закурил, захлопнул крышечку и вновь посмотрел на Артема.
– Ты заслужил, чтобы я помог тебе. И деньгами, и квартирой. В одиночку, без лавэ, твой шанс остаться на свободе равен нулю в квадрате. Да и прыгая с места на место, ты долго не протянешь… В общем, правильно сделал, что пришел к Хитрому. Но имей в виду: тему с транзитом нефти через порт Усть-Озернинска я знаю. Там все завязано на Москву, на Кремль, такие ломовые бабки крутятся, что страшно цифры вслух называть. Минимум пятнадцать процентов всего экспорта нефти, только сейчас! А что дальше будет? И раз пошла такая тема, тебе я могу сказать прямо – никто из местной братвы к терминалу даже подступиться не может. А ты, пацан с улицы, хочешь взять и завалить одну из фигур, задействованных в схеме клановых интересов! Отнюдь не самую ключевую, но и не пешку разменную!.. Да кто тебе, фраеру мелкому, даст?!
В голосе Мастера теперь звенел металл.
– Допустим, тебе неслыханно повезло, и ты кончил Киржача, подловив его затылок в прицел снайперского шмалера. Ты хоть представляешь себе, какой поднимется хипеж, какое осиное гнездо ты разворошишь?! Если за розыск убийцы и заказчика Витька вплотную возьмутся по прямому указу с Лубянки – а так и будет! – то тебя не только вычислят на счет "раз-два-три", но найдут и подвесят за хуй даже на Аляске и в джунглях солнечного Парагвая! Поверь мне на слово, земеля, я знаю, что говорю. Если там всерьез захотят, то контора в течение суток на ноль разменяет даже Березу с Гусем. А ты для них – даже не ноль. Ты – воздух!..
– Вы предлагаете мне все забыть? – Артем дерзко посмотрел в глаза бандитскому авторитету. – Забыть плевок в лицо, забыть налет на квартиру, забыть все, что мне пришлось пережить за эти два дня?! Забыть сгоревших в огне отца и сестру, забыть погибшую Аню и нашего неродившегося ребенка?! И после всего этого – спокойно смотреть в глаза матери… Я…
– Закуси удила, ты, пацан! – резко подавшись вперед, прорычал Мастер. – И слушай, что тебе люди говорят! Упаковать в бушлат из шести досок можно любого, было бы желание!.. Но серьезные дела в три затяжки не решаются. Для того чтобы вычислить слабые места клиента, просчитать маршруты его передвижения, режим дня, подготовить точку выстрела и гарантированные пути отхода, нужно истратить уйму денег и времени. И даже после успешной ликвидации исполнитель должен как можно быстрее покинуть страну. Надолго покинуть. А для этого, в свою очередь, нужны чистые документы, открытая долгая виза и опять-таки внушительная сумма лавэ на банковском счете. Охота на тигра – удовольствие не для бедных. И давать отмашку на такие огромные финансовые и нервные загрузы имеет смысл только в исключительных случаях, когда иного выхода просто не существует. Или когда кто-то, сильно заинтересованный в устранении фигуранта, имеет возможность щедро оплатить работу. Думай!
– Иными словами, смерть Киржача стоит слишком дорого? – резюмировал Артем.
– Ты меня правильно понял, – Мастер стряхнул пепел, закусил длинный, с золотым ободком фильтр зубами – Конечно, если киллер, он же – заказчик, готов выступить в роли камикадзе, это обойдется гораздо дешевле. Можно уложиться в полторы штуки. Столько стоит СВД с мощным прицелом. – Авторитет сделал глубокую затяжку, выдохнул струю дыма и посмотрел на Артема сквозь серое облако долгим взглядом, словно оценивая, готов ли доверившийся ему беглец разменять свою жизнь на шкуру ненавистного ему чиновника. И какую из этого можно извлечь выгоду. На самом же деле лидер "карельской" преступной группировки думал несколько о другом развитии ситуации. Хотя элемент выгоды, и не маленький, в его предварительном раскладе присутствовал и был по определению основным фактором.
– А насчет капитана ФСБ я советую тебе вообще забыть. Кто такой гэбэшник? – спросил авторитет и тут же сам ответил: – Собака, выполняющая команды хозяина. Какой ему был интерес помогать тебе, вытягивая за уши из дерьма? Лишняя проблема. А практически ничем не рискуя, на халяву, повязать объявленного в федеральный розыск убийцу опера и из рук в руки сдать на расправу мусорам – совсем другое дело. Здесь и благодарность "младших", и поощрение, и прямая выгода для служебного рейтинга. Глядишь, майора на полгода раньше дадут. Гасить щуку только за то, что она рождена с зубами и ради выживания должна жрать мелочь, не имеет смысла. Знаешь, как старые воры говорили: наше дело – воровать, а обязанность ментов – ловить. И правильных, неподкупных мусоров урки всегда уважали гораздо больше, чем продажных, о которых при случае вытирали ноги. Так что пусть каждый занимается своим делом. А Бог даст – сойдетесь на узенькой дорожке. Вот там и разберетесь…
Слушая бандитского пахана, Артем вынужден был согласиться: Мастер безусловно прав. На что он рассчитывал, назначая встречу Максу? На старую институтскую дружбу, которой у них никогда не было? На человеческое понимание и без того занятого по службе офицера госбезопасности? С точки зрения закона капитан ФСБ Максим Лакин хотел сделать именно то, что должен был сделать, – сначала посадить беглеца за решетку, а уже потом предоставить возможность следователю разбираться, кто прав, кто виноват. Все верно, тысячу раз верно! Но как быть с чувством омерзения, оставшимся в душе после вероломного предательства и твердых обещаний "помочь закатать Киржача в асфальт"? Ведь кроме писанных на бумаге законов есть законы людские. Только о них в нынешнем насквозь продажном мире обычно вспоминают в последнюю очередь.
– В общем так, Артем, – хлопнув ладонью по лакированой ручке кресла, подвел черту под темой лидер "карельцев". – Квартиру и. две штуки баксов на первое время, получишь завтра у Наиля, – Мастер испытующе посмотрел на бригадира и дождался, когда тот кивнет, – а чуть позже получишь и ксиву. Для этого тебе придется немного изменить внешность. Усы, например, отрастить или цветные контактные линзы поставить, волосы перекрасить. Это все мелочи, их тебе растолкует наш специалист, прежде чем делать фотографии. Это – что касается благодарности за поимку азовцев. – Лоб авторитета прорезали три глубокие морщины. Ну, а как быть и чем заняться дальше – сам думай. На первое время денег, конечно, хватит, документы и крыша над головой тоже пока никуда не денутся… Но ведь жизнь продолжается, верно?! И жить сильному, молодому мужику нужно достойно, не страшась собственной тени, не сидя в четырех стенах и не считая гроши на бутылку кефира. Опять-таки к вопросу о разборке с псом озернинским никогда не поздно вернуться. Главное – желание, – пошел с козырной карты Мастер. – Парень ты, я вижу, серьезный. Расклад понимаешь Отдыхай пока Тебе обязательно нужно расслабиться, снять, так сказать, стресс. Надумаешь вернуться к нашему разговору – сообщи Хитрому, он передаст твою просьбу мне. А сейчас погуляй в холле минут десять. И позови мне сюда Лимона.
– До свиданья, – тихо произнес Артем, поднялся с дивана и, подавленный, вышел в увешанный старинными и явно дорогими, даже на взгляд дилетанта, пейзажами в золоченых рамах, холл, кроме всего прочего украшенный экзотическими растениями и стоящими на мраморных чашах-фонтанах, по бокам от лестничных перил, бронзовыми скульптурами обнаженных нимф.
Лимон-Изотов, со спины похожий на потерявшего кожный пигмент нигера-наркоторговца, сидел в кресле-качалке в дальнем углу, у открытого окна-эркера, и листал найденный тут же, в навесной полке, глянцевый журнал. В другом кресле, скрестив руки на груди, скучал похожий на восковую фигуру с выставки на Невском охранник авторитета.