На общем фоне деревенских развалюх красивый дом Лилии Станиславовны выглядел настоящим дворцом. И ничем другим, потому что своим великолепием здорово выделялся изо всех окрестных строений. Хотя Ксения и не удивилась. Ведь у такой красивой женщины как Лилия Станиславовна все должно быть на высшем уровне. И уж тем более дом, в котором она живет.
Машина остановилась так близко к воротам, что Ксения на секунду зажмурилась, посчитав, что Костик скорее всего зазевался, и сейчас они врежутся. Но "Фольксваген" остановился, как было задумано водителем, Хотя по мнению Ксение это и не считалось большим мастерством. Скорее, глупое лихачество. Ведь машина чуть не ткнулась бампером в металлическую решетку ворот.
Даже Лилия Станиславовна выглядела напуганной и не сдержалась.
– Прекрати свои дурацкие шуточки, – сделала она замечание Костику, видя с каким самодовольством тот улыбается. Видно то, что он проделал сейчас, позабавило его. А может быть, хотелось, поиграть на нервах подруги. Тогда он своего добился.
Лилия Станиславовна прямо-таки изменилась в лице.
– Ты самый настоящий идиот! – зло прошипела она.
– Ладно, не нервничай, – произнес Костик в ответ и добавил с гордостью: – У меня все рассчитано. До сантиметра.
– Да? Только смотри, чтобы твой расчет не подвел. Машина, между прочим новая и стоит недешево, – напомнила ему Лилия Станиславовна.
Ксения успела заметить, что в отношениях этой красивой женщины и ее любовничка оказывается тоже не все гладко. Хотя чему тут удивляться, ведь красивым тоже не везет, и может быть даже чаще чем некрасивым.
– Ну где эта Таисия? Черт бы ее побрал, – не сдерживаясь на слова произнес Костик и трижды посигналил, прежде чем из ворот показалась высокая, здоровенная как гора баба лет пятидесяти, широкоплечая как штангист, с жилистыми руками и огромной головой, на которой возвышалась копна седых волос. Она не торопливо подошла, пытаясь разглядеть через тонированные стекла сидящих в машине.
Костик опустил стекло и показал ей язык.
Ксения не удержалась, чтобы не засмеяться. А Лилия Станиславовна пристыдила своего сожителя.
– Взрослый человек, а ведешь себя как мальчишка, – покачала она головой.
Костик не выдержал.
– А чего она? Не знает что ли нашу машину? Каждый раз приезжаешь, она вот так подходит и таращится.
– Она правильно делает, – одобрительно заключила Лилия Станиславовна. – Мало ли кто приехал. А в машинах Таисия не разбирается.
Костик ничего не ответил Лилии Станиславовне. Высунул голову в боковое окно.
– Хватит пялиться. Не узнаешь что ли?
Женщина не ответила.
Давай, открывай ворота, – сказал ей Костик, с ухмылочкой наблюдая, как та сразу засуетилась, будто ее хлестанули плеткой по здоровенной спинище. А Лилия Станиславовна обернувшись к Ксение, произнесла в адрес Костика с ехидной улыбочкой.
– Ну что ты с ним будешь делать. Наверное, все мужчины такие несносные.
Ксения не знала, что следует ответить. С одной стороны хотелось проявить солидарность, чтобы Лилия Станиславовна не обиделась, а с другой, вроде бы этот Костик и не очень уж вредина. А что касается этой бабехи Таисии, то она Ксение даже очень не понравилась. Особенно когда они вылезли из машины, и Таисия уставившись на нее, заулыбалась, оскалив зубы похожие на лошадиные.
"Мордень у нее еще та", – подумала Ксения, стараясь не встречаться взглядом с Таисией. Казалось, более отвратительного лица она еще не встречала. Большой отвислый нос, как у тролля и широкий рот напичканный здоровенными кривыми зубами. Да и сама она вся такая огромная кряжистая. Даже Костик рядом с ней кажется каким-то мелким. А Таисия прямо-таки не человек, а огромная глыба. Наверное, за какие-то особые грехи Всевышний обошелся с ней так грубо.
Таисия стояла напротив Ксении, внимательно разглядывая ее, особенно огромный живот и что-то тихонько точно намурлыкивала себе под нос. При этом забывшись, своею ручищей она оперлась о левое переднее крыло машины. Ксении невольно пришла мысль, что если бы сейчас громила Таисия вдруг решила перевернуть "Фольксваген", то сделала бы это без особого напряга и усилий. И размашистая, широкая как у мужика походка и ее крепко сбитое тело – выдавали необыкновенную силу, наделенную в дар от природы матушки, точно компенсацию за внешнюю непривлекательность.
От взгляда этой Таисии, Ксение делалось нехорошо.
"И чего она так на меня смотрит?" – Ксения отвернулась. А Лилия Станиславовна приобняв ее как лучшую подругу, сказала:
– Вот это мой загородный домик. Вроде бы ничего? Правда? – спросила она мнение Ксении. Скорее просто так, чтобы не дать ей заскучать.
И дом, и территория вокруг него засаженная деревьями, Ксение очень понравились. Здесь не было ничего лишнего. Каждое дерево, каждый кустик и даже цветочные клумбы в виде ваз из мраморной крошки, укрытые снегом – все было на своих местах. Чего уж говорить о строениях.
– Мне все нравится, – искренне призналась Ксения. На что Лилия Станиславовна улыбнулась. Другого ответа услышать она и не ожидала. Сказала с улыбкой:
– Ну и прекрасно. Пойдем в дом. – Отойдя на несколько шагов, она обернулась к Костику: – Ставь машину в гараж. Больше никуда не поедем. Ксюша заночует у нас. Ты согласна? – спросила она у Ксении.
Возражать Ксения и не думала. В ее положение было бы возражать смешно. Чтобы опять слоняться по городу и ночевать неизвестно где. Но с другой стороны, удобно ли это для той же Лилии Станиславовны?
– Вполне, – заявила Квинт. – И ты нас ничем не стеснишь. Комнат в доме хватает. Пойдем, пойдем.
Костик что-то проворчал себе под нос и пошел открывать ворота гаража.
– Вообще-то, он неплохой парень, – одобрительно отозвалась Лилия Станиславовна о своем сожители. – Просто сегодня не в настроение. Вот и капризничает как дитя. Ты не обращай внимания. Ведь ты у меня в гостях, – улыбнулась она.
Заметив настороженность, с которой Ксения косится на Таисию, шедшую чуть позади, Лилия Станиславовна не упустила сказать:
– Таисия у меня – домработница. Вижу, что тебе она не понравилась…
Ксения не успела ничего ответить, как Лилия Станиславовна тут же продолжила тихонько, почти шепотом:
– Конечно, внешность у нее не очень. Но хозяйка, скажу тебе, она отличная. Она у меня тут и за садовника. И цветы выращивает, и вообще… – Квинт не договорила, что под этим имела в виду. А Ксения с уточнениями настаивать не стала. В конце концов, она тут всего лишь гость и не стоит докучать своими вопросами доброго человека. И тем более судить, кто нравится, а кто нет. Может быть и Ксения не нравится Костику и этой Таисии. Но они ее терпят. Значит и она потерпит их.
Но вот о чем Ксения не удержалась, чтобы не спросить, это о том, что в самом начале так заинтересовало ее, как только она увидела глыбу Таисию.
– Лилия Станиславовна, – спросила она тоже тихо, чтобы Таисия не услышала, – а чего она все молчит и молчит, как немая?
Лилия Станиславовна улыбнулась ее проницательности.
– Ты угадала, – сказала она также тихо. – Таисия и в самом деле немая. От рождения. Хотя в этом, может быть, ее преимущество перед остальными. Она не разболтает секреты, – заговорщицки добавила она и обратилась к шедшей позади домработнице: – Таисия, накрой нам в гостиной хороший стол. Мы проголодались с дороги. Правда, Ксюша? – подмигнула она Ксение с улыбкой.
– Еще как, – Ксения не настроена была на отказ. Не знала как на самом деле Лилия Станиславовна с Костиком, проголодались ли они, а Ксения хотела есть.
Глава 10
Они сидели в гостиной на первом этаже за столом уставленным множеством яств, достойных лучших ресторанов. Вряд ли такое могла приготовить домработница Таисия с ее даже самыми лучшими способностями. Ксения подозревала, что многое из выставленного на стол, скорее всего, было привезено из какого-нибудь ресторана. Но задавать на этот счет вопросов по поводу еды не стала. У нее разбегались глаза от такого количества закусок. "А врачиха-то живет с размахом" – думала она, водя глазами по столу и не зная с чего начать. И даже почувствовала зависть, особенно когда стала хмелеть от выпитого коньяка.
Наверное, эта зависть появилась от внутренней раскрепощенности. А та в свою очередь от выпитого коньяка. Пожалуй, Лилии Станиславовне не следовало наливать ей так много вина, по вкусу и запаху здорово отличавшемуся от магазинного дерьма.
– Выпей, – не унималась Лилия Станиславовна. – Еще глоток тебе не повредит, да и твоему ребенку тоже. Это настоящий коньяк, и к тому же очень хороший. Друзья из Армении привезли.
Поддавшись уговорам, Ксения выпила. Да и когда еще удастся такого попробовать.
Ксения чувствовала как с каждым глотком на душе у нее становится хорошо и спокойно. Права Квинт. Ей стоит выпить. Такого уже давно не было с ней, чтобы вот так развеселиться. Сама не знала почему, но Ксении хотелось смеяться, радоваться жизни и не думать ни о чем плохом. Разве вот только о ребенке, которому очень скоро предстоит появиться на свет. И Ксения честно призналась.
– Мне, Лилия Станиславовна, этот ребенок все равно, что петля. Если домой вернусь, мать не обрадуется. Ведь там еще две сестренки остались. Матери их поднимать надо. И тут мне деваться некуда. Из общаги меня поперли. Жить негде. Вот я и обратилась к вам. Вы тогда говорили… – Ксюша с надеждой глянула на Лилию Станиславовну. Ведь та обещала помочь.
Лилия Станиславовна сидела за столом напротив, разрумянившаяся от трех рюмок коньяка, курила с наслаждением, аккуратно, с изяществом держа сигарету двумя пальчиками, и пытливо посматривала на Ксению. Все о чем сейчас ей тут говорила девушка совсем не было похоже на вранье. Обычная житейская история. И таких как эта Ксения к ней приходят десятками, если не сказать больше – сотнями. И все они умоляют об одном – прекратить беременность.
Взгляд черных глаз Лилии Станиславовны казалось, прожигал насквозь, выворачивая наизнанку душу. В них светился некий демонический магнетизм, как у человека обладающего сверх гипнозом.
Выслушав Ксению, она сначала со свойственной ей аккуратностью отложила сигарету на край пепельницы, потом осушила очередную рюмку коньяка и поставив ее на стол, проговорила неторопливо:
– Насколько я поняла, стало быть, ты хочешь избавиться от ребенка? Так?
Ксения стыдливо опустила глаза. Наверное, сейчас Лилия Станиславовна презирает ее, считает неудачницей, да к тому же подленькой. Да и как иначе? Ведь не каждая решиться, вот так придти и заявить, что не хочет ребенка, когда он уже вот-вот должен появиться на свет.
– Вы поймите… – начала Ксения. – У меня нет выхода. Я просто не знаю, что мне делать, – попыталась она оправдаться. Сейчас она сыта и в тепле, но завтра как только покинет этот гостеприимный дом, ее мытарства продолжаться. А дальше будет только хуже. Ксения понимала, что одна она со своей бедой не справится. Хотя если вдуматься, она, последняя дрянь и возможно потом, когда-нибудь даже будет жалеть о своем поступке. Но сейчас не хотелось думать о высокой морали. Надо как-то выжить в большом городе, в котором она никому не нужна.
– Я, собственно, и пришла к вам за тем, чтобы попросить. Может как-то можно… – Ксения не докончила свою мысль, но Лилия Станиславовна ее прекрасно поняла, и потому ответ ее был более чем категоричен.
– Нет, – ответила она. – Ни о каком вмешательстве не может идти речи. Тебе ни сегодня, завтра рожать. Ты сама соображаешь, о чем говоришь?
Ксения кивнула. Она все понимала и потому нечто подобное ожидала и услышать. Вот только не знала как объяснить этой Лилии Станиславовне, что стоит ей родить и вся личная жизнь будет перечеркнута. И вряд ли тогда она сумеет достичь тех высот, о которых мечтала, приехав сюда.
Лилия Станиславовна на это заметила философски:
– Ну, милочка моя, не всегда наши желания сбываются. С этим тоже надо смириться, как с неизбежным. Как, например, смерть. Хотим мы того, или нет. Но приходит срок, вопреки нашей воли и желания.
– Но рождение… – слабо возразила Ксения. – Можно его предотвратить?
– В твоем случаи – нет. Это уже неизбежно, – убежденно заявила Лилия Станиславовна и видя, что Ксения совсем скисла и вот-вот заплачет, поспешила добавила с долей оптимизма: – Но как я уже тебе говорила, безвыходных положений не бывает.
Ксения не поняла, на что намекает Квинт. В ее словах явно заключен какой-то смысл. Иначе для чего бы все это было сказано.
– Я могу помочь тебе, – сказала Лилия Станиславовна. – Вот только родить тебе все равно придется. От этого теперь тебе никуда уж не деться.
Ксения кисло улыбнулась.
– Так в чем же тогда ваша помощь заключается? – спросила она.
– В твоем ребенке, – настойчиво ответила Квинт. В ее голосе отчетливо слышалось раздражение на неспособность Ксении домысливать. А ведь это нетрудно. И надо-то всего лишь пошевелить мозгами. Хотя может быть девочка перебрала коньяку.
– Что вы хотите сказать? – Ксения не понимала, что имеет в виду Квинт.
– Да в общем-то, ничего особенного. Ты родишь, а ребенка после родов оставишь у меня, – предложила Лилия Станиславовна, самый для Ксении подходящий вариант, от которого та не должна была отказываться.
– Оставить у вас? – предложение Лилии Станиславовны несколько удивило Ксению. Неужели Квинт собирается оставить ее ребенка себе. Она что не в состоянии сама родить.
– Так что тебя смущает? – доверительным тоном спросила Лилия Станиславовна, видя, что Ксения тянет с принятием окончательного решения.
– Мой ребенок. Зачем он вам? – с наивностью простушки спросила Ксения. Причем, ее вопрос был настолько неожидаемым для Лилии Станиславовны, что та поначалу смутилась. Но тут же проявив завидное самообладание, овладела собой и сказала с улыбкой:
– Знаешь, я давно хотела заиметь малыша. К тому же, насколько я поняла, тебе-то этот ребенок не нужен, – напомнила она Ксение ее же слова.
– Все так, – кивнула Ксения, решив больше не грузиться по поводу предложенного Квинт и находя, что в ситуации с ней лучшего и быть не может. Все-таки, Лилия Станиславовна порядочный человек, а значит, можно не волноваться за судьбу ребенка. Он попадет в хорошие руки. И у Ксении будет шанс наладить свою жизнь. Во-первых доучиться в колледже. А потом будет видно. Лучше не загадывать, а то не сбудется. Проверено на себе. Хотя пока Ксению все устраивало, за исключением одной проблемы, о которой она не упустила сказать Квинт.
– В родильном доме останутся мои паспортные данные. Мне бы не хотелось…
– А зачем тебе ехать в роддом? – сказала ей на это Квинт, придавая словам особый смысл, подчеркивающий, что Ксении не стоит ни в чем сомневаться. – У меня здесь есть все необходимое, чтобы нормально принять роды. И не забывай, я ведь врач. Причем, со стажем. А потом, знаешь, сейчас многие жены бизнесменов вообще предпочитают рожать не в клинике, а у себя дома. И ты родишь. И все будет нормально. И никаких тебе формальностей. Никто и знать не будет про твои роды. Нет, но если ты мне не доверяешь, тогда другое дело. Тогда извини, но по-другому помочь я тебе не смогу, – в голосе Лилии Станиславовны Квинт послышалась отдаленная обида за недоверие Ксении.
Хотя Ксения и ничего такого не имела против, в чем тут же поспешила убедить Лилию Станиславовну, сказав:
– Да что вы, Лилия Станиславовна. Я вам очень даже доверяю. Да и кому мне еще доверять кроме вас. Ведь родных у меня здесь нет, – произнесено было это с откровением, которое тронуло Лилию Станиславовну. Она грустно кивнула, проникаясь сочувствием к девушке.
– В таком случаи, ни о чем не беспокойся и положись во всем на меня, – сказала она Ксение и не давая той опомниться, разлила из бутылки очередную порцию коньяка по рюмкам. – Давай, накатим за успех еще по рюмке.
Ксения не стала отказываться, и не только от предложенной рюмки. В конце концов, ничего такого ужасного в том, что она оставит ребенка у Лилии Станиславовны, нет. Зато потом, когда возможно её жизнь наладится, она сможет забрать своего малыша. Или малышку. Для Ксении сейчас это значения не имело.
– Знаете, я согласна оставить ребенка у вас, – сказала она.
Лилия Станиславовна одобрительно кивнула, улыбнувшись своей обворожительной улыбкой. И подняла рюмку.
– Милая, если б ты только знала, скольким женщинам я вот так помогла? – сказала она после того как выпила. – Пальцев не хватит пересчитать. И у тебя все наладится. Мать твоя не узнает о родах. В колледж вернешься, скажешь, рожала у себя в местном роддоме. Родила мертвого. Да никто и интересоваться не будет. А ты спокойненько доучишься, получишь диплом и живи в свое удовольствие. Девчонка ты красивая. Охмуришь какого-нибудь богатенького толстосума и будешь жить припеваючи. Только уж в следующий раз дурой не будь, и не раздвигай ноги перед кем попало.
– Больше со мной такого не случится, – пообещала Ксения, помня сколько всего ей пришлось вытерпеть. Теперь хоть какая-то есть надежда. А это уже кое-что. По крайней мере, Ксения теперь чувствовала себя намного уверенней, чем когда ехала сюда. Права Лилия Станиславовна, говоря, что ей стоит подумать о будущем, как ей жить потом.
– А детей ты еще нарожаешь, сколько хочешь. Дурацкое дело, нехитрое. И не думай о нравственности, – посоветовала Лилия Станиславовна. – Знаешь, главное, устроить свою жизнь, чтобы потом твоим детям не пришлось корку глодать.
В этом Ксения была полностью солидарна с Квинт, и уже не единожды думала также. Надо накопить денег, потом можно и рожать, чтобы было чем накормить детей. И пусть ее кто-нибудь за такие мысли попытается осудить. Да и о какой морали в обществе можно говорить, когда жизнь такая жестокая. Ксения уже это испытала на себе. Но теперь у нее еще будет время все исправить.
– Конечно, будет, – поддержала ее Лилия Станиславовна, и заметив, что Ксения уже зевает, посмотрела на часы. – Ой, засиделись мы с тобой, Ксюша. А время-то уже второй час ночи. Пора спать. Иди, ложись и ни о чем плохом не думай. Таисия тебе приготовила постель, – сказала Квинт, вставая из-за стола и давая понять, что этот затянувшийся на долгое время ужин, окончен. – Отдыхай и не волнуйся. Потому что твое волнение сразу передается малышу. А это для него вредно.
– Я постараюсь, – Ксения кивнула и не ожидая того опять зевнула, едва не разорвав рот. Очень хотелось спать. Она и сама уже думала попроситься лечь, да постеснялась, чтобы в глазах гостеприимной Лилии Станиславовны окончательно не показаться нахалкой.
– Ну тогда… спокойной ночи, – сказала ей Лилия Станиславовна, посмотрев на Ксению как-то по – особенному. Во всяком случаи так показалось самой Ксении. Этот взгляд ей не понравился. Было в нем что-то затаенное. И потому девушка впервые задумалась над тем, что, кажется, пригласила ее сюда Квинт неспроста. Ведь можно же было обо всем поговорить и в поликлинике. И весь этот сальный разговор насчет сытого будущего Лилия Станиславовна вела тоже не просто так.
"У нее была своя цель", – мысленно повторила Ксения, перебирая в голове детали только что состоявшегося разговора, пытаясь определить в них главное. Оно обязательно должно быть.