* * *
Утром, прежде чем попасть в свой кабинет, майор Туманов побывал в кабинете своего непосредственного начальника полковника Василькова, где "батяня" хотя и без нажима, но в довольно категоричной форме, предложил поторопиться с раскрытием происшедших преступлений.
Все убийства были объединены в одно уголовное дело.
– Ты, не тяни с этим делом, – посоветовал "батяня" и добавил: – Нажми на своих орлов. Сейчас они у тебя, чем заняты?
– Работают, – не вдаваясь в конкретику, ответил Туманов. Васильков удовлетворенно кивнул. Но стоило Туманову войти в свой кабинет, как он убедился в обратном.
Оба его помощника сидели за столом, на котором стояла бутылка водки и три пластиковые стаканчика. Причем, два уже были наполнены, и как показалось Федору, по второму разу. Майор представил, что было бы сейчас, если бы сюда вместе с ним пришел и "батяня". Как минимум, выговорешника бы не миновать.
– И это называется, они работают, – войдя, сказал майор.
Грек с Ваняшиным сразу поняли, что ихний старшой сегодня явно не в духе.
– Николаич, мы это исключительно для поднятия жизненного тонуса, – сказал капитан в оправдание. – Чисто по сто грамм. Присоединяйся, – тут же предложил Грек.
Федор сел на свое место. Хмуро посмотрел на пустой пластиковый стакан, который Грек тут же попытался наполнить, но майор вздохнул и накрыл его сверху ладонью.
– Я в завязке, – сказал Туманов. Грек сразу сделался мрачным. Проговорил:
– Понятно. Предстоит серьезный разговор.
Разлитую в два стакана водку, переливать назад в бутылку не стали. Грек с Ваняшиным выпили. Остальное Туманов запер к себе в сейф. Посмотрел сначала на Ваняшина, потом на Грека и сказал:
– У кого, какие соображения по поводу вчерашнего?
– Явная подстава, – сказал Ваняшин. Грек пошел дальше.
– Еще какая подстава, – заявил он, вспоминая эпизоды вчерашнего вечера и особенно свой костюм, который он больше всего жалел.
Туманов сидел с задумчивым лицом, причем, глядя в которое, впечатление создавалось, что майор сейчас не слушает ни Ваняшина, ни Грека, и все, что они говорят тут, проходит мимо майорских ушей. Поэтому, заметив такое невнимание майора, оба замолчали и уставились на Туманова. И в кабинете стало тихо.
– Вот что, – наконец, сказал Федор, нарушив тишину. – Сейчас вы поедите и привезете сюда Китайца. Где хотите, его отыщите, но чтобы через час, два, он сидел тут передо мной. В качестве основания ему предъявите то, что в его конспиративной квартире, где он проживал когда-то со своей подругой Романюк, обнаружен ее труп.
– Николаич, а он ведь там не прописан, – вежливо напомнил Грек майору. На что Туманов отреагировал довольно резко:
– А мы его не задерживаем, а только приглашаем к нам в управление на беседу. Правда, на этот раз она будет не столь приятной для Китайца, как тогда в бильярдном зале. – Туманов взглянул на часы. – Я думаю, господин Китайцев уже проснулся и изволит завтракать в своем ресторане. Поезжайте.
Оставшись один, Федор позвонил жене на сотовый. Хотел извиниться, сказать, что он многое осознал и постарается исправиться, но Даша не стала разговаривать, сказав, что она там не одна и выяснять отношения на работе не намерена.
Отключив сотовый, Туманов достал из сейфа бутылку с оставшейся водкой, которую недопили Грек с Ваняшиным, вылил ее себе в стакан и тут же выпил. Плевать на то, что многое в нем жене не нравится. Она тоже хороша. Вон как сейчас его отфутболила. Даже не захотела уделить несколько минут внимания.
* * *
– Раз Николаич хочет, чтобы мы ему доставили Китайца, мы его доставим, – сказал Грек с долей бахвальства, усаживаясь поудобней на переднем сиденье служебной "Волги".
Ваняшин согласившись, кивнул.
– Без проблем, – сказал лейтенант, уверенно обгоняя машину за машиной. Лихачество, было у Ваняшина в крови. Не только Грек, но и Туманов много раз ругал его за то, что Ваняшин каждый раз превышает скорость, но все, как об стенку горох.
Ваняшин и сейчас так притопил, что Грека вдавило в спинку сиденья, на что капитан тут же строго заметил:
– Леша, ты, куда так летишь, как на пожар?
Ваняшин посмотрел на Грека.
– Так ведь, Николаич сказал доставить Китаца… – тут же нашел лейтенант вескую причину, которую, впрочем, Сан Саныч Грек тут же опроверг.
– Но он не сказал, доставить Китайца сию минуту, – улыбнулся Грек, напоминая Ваняшину слова майора: – Он сказал, через час, через два. Вот через два часа мы его и доставим. Куда он от нас денется.
Лейтенант не решился возразить капитану, пожал плечами, но только позволил себе задать Греку один веский вопрос:
– В таком случаи, чего нам сейчас делать?
С лица усатого капитана не сходила самодовольная улыбка.
– Ну, для начала надо ехать потише, мой друг, – сказал он, а когда Ваняшин сбавил скорость, похвалил приятеля Леху и, кивнув на показавшийся впереди перекресток, проговорил как бы, между прочим: – Вон там, если повернуть направо, бар есть хороший. Пивко там всегда свежее. Может, заглянем? Возьмем по бутылочке?
Ваняшин даже не попытался отговорить Грека. Заметив, что приятель Леха не возражает, Грек решил развить тему дальше.
– Веришь, я махнул в кабинете у майора сто грамм водки, и прямо все взыграло во мне… – он сжал руку в кулак, выставив его перед собой.
Ваняшин глянул, усмехнулся и спросил:
– Бабу захотелось, что ли?
Все с той же улыбкой Грек вздохнул.
– Пошляк ты, Леха, скажу я тебе. Но слова твои приятные.
Не убирая с лица усмешки, Ваняшин кивнул.
– А чего ж ты в тот раз от Романюк сбежал? Такая знойная женщина.
Грек не знал, как воспринимать замечание приятеля Лехи, как откровенную насмешку, или сожаление. Так и не поняв конкретно ни то, ни другое, он вдруг сделался необычайно серьезным и сказал:
– Леша, это не женщина, это зверь. Если б я у нее тогда остался, мы бы сейчас не сидели с тобой рядышком. Она б меня до смерти замучила. Для тебя она, может и знойная, а для меня – погибель. И убегая от нее, я ведь не о себе думал, а о вас с Николаичем. Как вы без меня будете.
На это Ваняшин хмыкнул и пожал плечами. Но сам Грек постарался сделать вид, будто он не заметил этого жеста. Когда они остановились у бара, он сбегал, купил четыре бутылки пива. Машину они поставили подальше от проезжей части, в тенек под огромный тополь, и, прислушиваясь к неторопливому шуршанию листвы на его ветвях, сидели и потягивали пивко. Торопиться никуда не хотелось. Было хорошо. Казалось, сама жизнь на миг остановилась, и все замерло кругом, так стоит ли им грешным нарушать порядок мироздания.
Ваняшин молчал. Но Грек долго молчания не выносил. Не вынес и на этот раз. Его черные, как угольки, глаза заблестели от двух выпитых бутылок пива, и он, обтерев влажные губы, сказал:
– Вот мы сейчас с тобой едем. А куда и зачем?
Леха Ваняшин хмыкнул. От второй бутылки пива он отказался и она тут же очутилась в руках Грека.
– Козе понятно, куда и зачем. Китайца привезти к Николаичу, – сказал Леха.
Отхлебнув пивка из бутылки, Грек улыбнулся и кивнул.
– Правильно. Привезти Китайца, Николаичу. А позволь, мой юный друг, я тебя спрошу?..
Ваняшин не возражал против вопроса, к тому же Грек все равно просто так не отвяжется. И лейтенант сказал:
– Валяйте, товарищ капитан.
И товарищ капитан начал валять:
– А почему так?
– Чего? – Ваняшин не понял и вытаращил на Грека глаза.
– Хорошо, поставлю вопрос иначе, – сказал зазнайка Грек и спросил: – А для чего этот долбанный Китаец понадобился Николаичу?
– Да водкой он его угостить хочет, – усмехнувшись, сказал Ваняшин и отвернулся к окну. Чего, в самом деле, за дурака что ли его принимает Грек. Грек улыбнулся, хлопнул приятеля Леху по плечу и сказал:
– Не обижайся. Это ведь я на вас, недотеп, обижаться должен.
Ваняшин обернулся, уставился на Грека.
– Чего? – протянул он. А Грек, не пряча с лица маску самодовольства, кивнул в подтверждение.
– Да, Леша. Именно, так. Вы в тот раз не сумели расколоть Китайца без меня, потому что я был на улице. Вы меня не позвали. А теперь, Сан Саныч, должен разгребать ваши сопли.
Ваняшин помотал головой и сказал, удивляясь наглости Грека:
– Ну ты, Грек и даешь.
Но это замечание молодого коллеги не проняло Грека. И он, разомлев от выпитого пива, как ни в чем не бывало, настойчиво сказал:
– Да, мой юный друг. Надо уметь сознавать свои ошибки. Ну и ошибки, Николаича. – Он помолчал, допил пиво из бутылки, потом продолжил свои нападки: – Скажу тебе, Леша, без ложной скромности, у меня бы такого прокола не получилось. Если б я был с вами.
– Ну, конечно, ты же у нас особенный, – недоверчиво взглянул Ваняшин на Грека. Но тот, как глыба твердо стоял на своем.
– Знаешь, скольких я таких, как Китаец за решетку отправил. Еще и покруче его были. Но, Сан Саныч Греков, не пальцем деланный, – Грек ударил себя в грудь. – Они волком выли, когда узнавали, что придется дело со мной иметь. И этот Китаец бы выл, если б вы меня в прошлый раз позвали. А то, сами там, в бильярдном зале балдели, а Сан Саныча за сторожа у двери оставили. Вот и прокололись, – заключил Грек, и в его голосе отчетливо чувствовалась отдаленная обида, которую капитан не скрывал.
Ваняшин пристально посмотрел на зазнайку.
– Чего ты на меня так смотришь? – спросил Грек, малость смутившись под напористым взглядом лейтенанта. Уставился, как рентгеном просвечивает.
– Ладно, Грек. Сейчас у тебя будет возможность расколоть вора, – сказал вдруг Ваняшин и завел мотор "Волги". Грек предложение приятеля Лехи принял как должное. Сейчас он покажет салаге, как надо работать.
Когда подъехали к ресторану, прежде чем вылезти из машины, Грек важно сказал Ваняшину:
– Смотри и учись, мой юный друг. Больше у тебя такого наставника не будет никогда.
Ваняшин промолчал. Выйдя из машины, пошел за Греком, который был ниже его ростом на целую голову. Сейчас тот шел впереди, деловито размахивая руками.
Охранник, дежуривший на дверях, узнав о цели их визита, подозрительно поглядел на обоих, попросил предъявить удостоверения, что Грек сделал с достоинством. На удостоверение Ваняшина охранник взглянул мельком. Потом сказал с некоторым недоумением в голосе:
– А Валентина Павловича Китайцева здесь нет.
– Что, не приезжал еще? Долго спит, господин Китайцев, – усмехнулся Грек.
Ваняшин стоял и молчал, предоставив Греку как старшему по званию вести беседу с охранником.
– Приезжал, – продолжил охранник, хлопая недоверчиво глазами то на одного, то на другого опера. – Только минут десять назад его увезли…
– Как, это увезли? – Грек насупился. – Кто увез? – спросил он недоверчиво.
Охранник выглядел в конец растернным. Вот свалилась на него напасть.
– Я не знаю. Приехали двое, вот как вы. Сказали, из милиции. Прошли внутрь помещения. А потом вышли вместе с Валентином Павловичем. Усадили его в машину и увезли, – сбивчиво рассказал охранник. Кажется, Грек ему не поверил. Подступив вплотную к охраннику, он дыхнул ему в лицо пивным перегаром и угрожающе произнес:
– Слушай, мил человек, а не обманываешь ли ты нас? Может, пытаешься выгородить своего хозяина, то смотри. Грек, то есть я, таких вещей никому не прощаю. Понял?
Двухметровый детинушка отупело закивал здоровенной башкой, и сказал:
– А зачем мне вас обманывать. С ментами свяжешься, себе же дороже станет. Что я дурак? Не понимаю, что ли?
Грек улыбнулся одобрительно.
– Правильно мыслишь, любезный, – похвалил он детинушку.
До этого молчавший Ваняшин, решительно шагнул вперед, загородив собой маленького Грека, и спросил:
– Ты им в удостоверения заглядывал? Тем приехавшим сотрудникам?
Охранник замялся.
– Одному только, – признался охранник.
– Фамилию его помнишь? Звание? Где он и кем работает? Должность его? – спросил Ваняшин, видя, как сразу скис охранник, сделавшись прямо на глазах ниже ростом. Теперь амбал стоял ссутулившись с красным лицом.
– Я запомнил только его звание, – признался он. – Капитан…
Ваняшин разочарованно покачал головой.
– Да. Немного отложилось в твоей памяти. Ну, а машину, на которой увезли Китайца, ты не запомнил? – настойчиво допытывался Ваняшин.
На широком лице охранника вдруг появилась улыбка.
– Машину помню. "Фольксваген" черного цвета. И номер помню, – тут же охранник назвал номер.
Отойдя к "Волге", Ваняшин сердито посмотрел на Грека. Тот молчал, как воды в рот набрал. Куда только делась недавняя важность.
– Они тут были ровно десять минут назад. Если б мы приехали раньше…
Грек вздохнул, покосился на охранника, подозрительно надзиравшего за ними, сказал:
– Леш, ну чего ты разошелся, в самом деле? Ну, кто же знал, что все так получится. Я же не для себя старался. Я же тебя хотел пивком побаловать, для удовольствия. Между прочим, на свои деньги купил.
Ваняшин резко обернулся, так, что Грек испуганно отшатнулся.
– Знаешь, Грек, пошел бы ты со своим удовольствием. Деньги я тебе отдам. Не ной. А удовольствие надо на бабах получать, если ты не импотент.
Услыхав такое замечание от приятеля Лехи, Грек чуть не задохнулся от злости. Белки его глаз покраснели, как у разъяренного быка, готового броситься в атаку. Но броситься на Ваняшина, Грек не помышлял, зная, какой силой тот обладает. Греку оставалось терпеть унижения. Но чувствовать себя униженным не хотелось, и Грек сказал с обидой:
– Вот ты, Леха, какой. Значит, импотентом меня считаешь? А я для тебя…
Ваняшин не дослушал, махнул рукой. Достал свой сотовый, набрал номер Туманова. При этом, он отошел чуть в сторонку. А когда закончил разговор и подошел, усатый Грек сказал:
– Ну что, настучал на меня майору? Легче стало?
Не обращая внимания на столь не лестное замечание, Ваняшин сказал:
– Николаич сказал, чтобы мы подробнейшим образом опросили охранника и срочно ехали в управление.
– Получать благодарность, – невесело усмехнулся Грек. Ваняшину сейчас было не до юмора, поэтому он промолчал. Достал из машины папку, в которой они возили с собой бланки протоколов и объяснений, и пошел к охраннику.
Грек сел на сиденье и грустно наблюдал за тем, как лейтенант беседует с охранником. На душе у Сан Саныча Грека было чертовски нехорошо. Ох, и влетит им теперь от майора Туманова. И в первую очередь ему, Греку.
* * *
Лучше бы Туманов наорал на них с Ваняшиным. А если уж быть справедливым, то Ваняшин тут не при чем. Идея заехать в бар и попить пивка, целиком и полностью принадлежала Греку. Капитан готов был подтвердить, что лейтенант не заслуженно понесет наказание, если встанет об этом вопрос. Но Туманов вдруг повел себя как-то странно. И Грек с Ваняшиным не понимали, что происходит с их майором. Он вроде радуется чему-то.
– То, что Китайца упустили, это плохо, – сказал майор после долгого молчания, от которого Греку стало не по себе. – Хотя, этого и следовало ожидать, – добавил Туманов, а Грек разинул рот от услышанного. Получалось, что майор знал, или хотя бы предполагал, что они с Ваняшиным упустят этого проклятущего Китайца. И если это действительно так, то почему он не предупредил их. Они поехали бы сразу в ресторан, и сейчас бы вор Китайцев был не где-то, а обтирал своей задницей стул в кабинете майора Туманова.
– Николаич, я что-то не въеду с этим Китайцем. Ты знал что ли? – не вытерпел Грек и спросил напрямую.
Туманов закурил. Грек на этот раз воздержался от привычки брать сигареты из майорской пачки. Смотрел на Туманова, пытаясь угадать, чего тот не договаривает им. Водится за ним такой грешок. Только ведь они не на гулянке, а на работе и дело касается раскрытия уголовного дела, где уже предостаточно трупов. Не хватало еще, чтобы и этого Китайца проводили в последний путь. Тогда и вовсе будет хорошо.
– Скажи, Грек, тебя не настораживает тот факт, что кто-то у нас постоянно висит на хвосте? – спросил вдруг Туманов. Грек призадумался. Не решался вот так впрямую соврать майору, что об этом не думал и призадумался только сейчас. Но все-таки, решил соврать, чтобы не разочаровывать товарища майора.
– Да есть немного, – сказал Грек, хотя в башке ничего такого и не держал.
– А тебя, Леша? – спросил Туманов у Ваняшина. Лейтенант врать не стал.
– Федор Николаич, я не думал об этом, – признался Ваняшин. Грек покосился на него. Экий дурачок, этот Ваняшин. Гляди, сейчас майор благодарность тебе в личное дело втюхает за откровенность. Вот тупица, этот Леха.
Но Туманов отреагировал на откровение молодого лейтенанта довольно сдержанно. Кивнул, давая понять, что ничего против этого не имеет. И сказал:
– А вот меня настораживает. И еще как. Про то, что мы собираемся навестить Ольгу Романюк, не мог знать даже Китаец, – Туманов поглядел на Грека. – Это, Грек, я к тому, чтобы ты не был убежден, что нас подставил он. Об этом не знал никто, кроме нас троих…
Грек глянул на Ваняшина, потом уставился на Туманова. Уж не хочет ли майор сказать, что кто-то из них работает на братву?
– Успокойся, – сказал на это Туманов и добавил: – Все гораздо серьезней.
– Что ты этим хочешь сказать? – насупился Грек. Федор разочарованно покачал головой и сказал:
– А то и хочу сказать, что нас кто-то прослушивает. Неужели вы не поняли.
– Нет, – откровенно признался Ваняшин, растерянно глянув на Грека. Но капитан сейчас выглядел не лучшим образом, чем лейтенант. Сам был растерян не меньше.
– Погоди, Николаич, – заупрямился Грек. – Ты хочешь сказать, что тут в твоем кабинете?…
Федор встал из-за стола и махнул рукой, чтобы Грек с Ваняшиным шли за ним, при этом не сказал им ни слова.
Когда спускались по лестнице вниз, Грек не удержался, спросил, куда они идут.
– Сейчас узнаешь, – ответил на это Туманов.
Они вышли на улицу, подошли к стоянке, на которой стояла их служебная "Волга". Майор кивнул Ваняшину на машину.
– Открой дверь. Сядь и заведи мотор. Вставь какую-нибудь кассетку в магнитолу, – сказал Туманов.
Ваняшин все сделал в точности так, как посоветовал майор Туманов. А черноусый Грек ехидно улыбнулся.
– Музыки охота, Федор Николаич?
Федор не ответил Греку. Зато сказал Ваняшину:
– Выйди из машины.
Когда лейтенант вылез, Федор наклонился, посмотрел под панелью приборов, для верности пошарив там рукой. Потом заглянул под водительское сиденье. Зайдя с правой стороны, посмотрел под передним правым. Не найдя там ничего интересного, перекинулся на заднее сиденье. Сунул под него руку и вдруг замер.
Грек с Ваняшиным переглянулись и уставились на майора. Грек тихонько спросил:
– Николаич, чего там нашел?
Федор поднял свободную левую руку вверх, погрозив пальцем Греку. Потом вытащил правую и Ваняшин с Греком увидели в его руке небольшую коробочку, чуть больше спичечного коробка, из черного пластмасса.
Грек уставился на нее широко раскрытыми от удивления глазами и проговорил:
– Бляха муха, бомба! Прямо под моей жопой лежала. Я ж там всегда сижу.