* * *
Олег Крылов вышел на бульвар и направился к пустой скамейке. Надо было спокойно все обдумать.
Две встречи, и обе безрезультатно… Беседы были проведены нормально, разговор получился, но: "Спасибо, нас никто не шантажирует, спасибо, мы недавно проверяли на закладки, спасибо, мы будем иметь в виду, мы вам позвоним, сразу же…"
И не было беспокойства в глазах, испуга, раздумий.
Олег вынул из папки заранее заготовленную записку и внимательно прочитал:
"Уважаемый господин Акмеев:
По нашим данным, ваш офис прослушивается вашими врагами.
Прошу ничего не говорить и выбрать для срочной беседы удобное для вас и безусловно безопасное место.
Сотрудник частной сыскной фирмы
Олег К."
Пакет был стандартный для всех клиентов. Утром у Крылова было пять таких обращений. Это – третье. И есть еще два – для Гарика Айрапетова и Евгении Елагиной.
Олег бодро ударил себя по коленам, быстро встал, и уже через десять минут его записку читал Равиль Акмеев. Олег сидел у стола и пытался уловить реакцию бизнесмена.
Типично татарское лицо, худощавое, выдающиеся скулы, разрез глаз, едва заметная улыбка или, скорее, ухмылка, высокий лоб с залысинами… Нет, абсолютно никаких изменений. Каменное лицо.
Акмеев встал и жестом молча пригласил следовать за собой. Они вышли на лестничную площадку, и Равиль позвонил в соседнюю квартиру. Прежде чем открылась дверь, лицо Акмеева расплылось в очаровательной улыбке:
– Вера Сергеевна! Дорогая вы моя. Редко, редко мы с вами встречаемся. Добрые соседи называется. И беспокою я вас опять по делу. Мне вот с молодым человеком поговорить надо, и непременно у вас.
– Проходите, проходите, Равиль, дорогой. Не надо ли чаю? – засуетилась миловидная старушка.
– Спасибо, Вера Сергеевна. Мы постараемся вас не затруднять. Десять – двадцать минут, и мы вас покинем.
Они разместились в мягких старинных креслах, и Акмеев начал беседу:
– Согласитесь, дорогой Олег К., что ваша записка… нестандартная. Она любого выведет из равновесия. Кто вы? Откуда у вас информация?
– Вы знаете этого человека. – Олег протянул Равилю фотографию Белкина. – Это телефонист. Он был у вас минимум три раза.
– Да, я платил ему за работу. В прошлом месяце у нас часто барахлили телефоны. И что?
– У нас точные данные, что этот человек поставил у вас, Равиль Махмудович, подслушивающие устройства – жучки.
Акмеев был невозмутим. Это могло означать либо крепкую волю, вернее, изумительное самообладание, либо то, что это не было новостью для него. Равиль встал и подошел к буфету, открыл его и жестом обратил внимание Олега на яркую батарею бутылок:
– В офисе, понимаете, не держу. А здесь, с разрешения хозяйки, можем пуститься в загул и нарушить наши мусульманские традиции… Вам что, уважаемый Олег К., виски, коньяк?… Все отменное.
– Коньяк, пожалуйста. Но чуть-чуть – мне сегодня много работать.
– Да, очень много работы… Я, понимаете, вспомнил присказку моего погибшего друга. "Очень много работы". Я часто предлагал ему отдохнуть, расслабиться, согрешить, но всегда: "очень много работы." Даже когда ее не было… А сейчас и работа есть, да его уже нет… Так что, пока мы живем – будем здоровы!… Я слушаю вас, Олег, продолжайте.
– Я понимаю, что друзья этого телефониста могли обращаться к вам.
– Могли.
– Вероятно, мог быть и шантаж, вымогательство.
– Мог быть… А вы, Олег, полагаете, что я мог дать повод для шантажа?
– А вы, Равиль, считаете, что меня очень интересует этот повод? Нет!… Впрочем, я понимаю, вы меня не знаете…
– Не знаю. Вы ведь не представились. Впрочем, как бы вы сейчас ни представились, мне это мало что даст. Вы можете быть и другом этого телефониста, и человеком с Петровки, и покупателем крупной партии лекарств, который решил познакомиться со мной таким необычным образом… Кстати, последнее было бы для меня самым понятным. Я сам много раз проделывал такие штучки. Так какие лекарства вам нужны?
– Да не нужны мне лекарства… пока. И вы это прекрасно знаете. И зря вы, Равиль, время тянете. Я не от бандитов и не с Петровки. Тайны мне ваши не нужны. Я частный сыщик. Мой клиент в таком же положении, как и вы.
– Олег, у меня опять лирическое отступление. Вспомнил фразу из старого шпионского фильма. Ну помните, там Банионис, Быков Ролан… Так мы по школе бегали и друг к другу приставали: "На кого ты работаешь?!" Не думал, что когда-нибудь эту фразу надо будет произносить серьезно… Олег, на кого вы работаете?
– Мой клиент работает в этом доме, в соседнем подъезде. Как вы понимаете, я называю имя своего клиента потому, что получил от него разрешение. Это Сергей Павленко, фирма "Ника".
– Знаю, даже беседовали пару раз. Очень уважаемый человек. И на чем же он, извиняюсь, подзалетел?
– А вот на это я разрешения не получал. Да и не нужны ни мне, ни вам подробности. Ваши тайны – это ваши тайны. Главное, что мы вышли на их след.
– На след кого?
– На след людей, которые вас шантажируют.
– А вы уверены, что меня шантажируют? Я этого не говорил… Мне надо подумать, Олег. Я вам позвоню. У вас есть телефон?
– Вот мой сотовый.
– Правильно, это надежнее.
* * *
В этот день Олег Крылов выполнил план: успел поговорить и с Гариком Айрапетовым, и с Евгенией Елагиной.
Он никак не мог оценить результативность сегодняшних встреч. Казалось бы, никто из пятерых не подтвердил факт шантажа со стороны "Телебана".
Никто, кроме Акмеева. Он, конечно, не сказал "да", но и не сказал "нет". А это означает скорее "да"… Логично!
Гарик Айрапетов очень суетился. Он сказал: "Нет, никто не шантажировал", но сказал это не два и не три раза, а раз тридцать. Тридцать "нет" за десять минут разговора на лестничной площадке. Это, пожалуй, слишком. И суетился, постоянно искал что-то в карманах, оглядывался на дверь. Что-то есть, но к делу это не пришьешь.
Елагина начала громко говорить прямо в своем офисе:
– Вы правы, молодой человек. Были жучки, были… Еще три часа назад были. Четыре штуки… Здесь в столе, там в шкафу, у секретаря. Сейчас все чисто… Ошиблись подлецы. Не у тех поставили. Нас кто только не проверял. И эти послушали – ради Бога. Мы – чисты! Мы работаем исключительно в интересах вкладчиков. Мы в это трудное время…
Елагина еще минут двадцать рассказывала, какие они хорошие, какие честные, какие бескорыстные. Она благодарила Крылова за бдительность, обещала когда-нибудь обратиться к нему за советом и на этом аккуратно закруглила разговор.
Яркая женщина, колоритная. Игривый блеск в глазах, завораживающий грудной голос, дородность, декольте, косметика – все на пределе меры. Чуть больше, чуть ниже, чуть ярче – и будет вульгарно.
Крылов пытался представить, кем она была в прежней жизни, до бизнеса… Завуч школы, директор рынка, артистка, генеральская вдова, завскладом… Все подходило в равной степени.
Шикарная женщина!.. И ни одного сбоя в разговоре, ни одного намека.
Впрочем, она слишком активно доказывала свою честность, отсутствие даже малейшего повода к шантажу.
Если сегодня в ее офисе обнаружены жучки. Естественными были бы вопросы к Олегу: кто мог это сделать, как их найти, как не допустить в будущем? И вместо этого…
Когда слишком активно говорят, что ничего не было – скорее всего что-то было… Был на нее выход "Телебана"! Можно даже к бабке не ходить…
Но это все домыслы, догадки, интуиция, а нужны факты. А фактов на сегодня нет!
Крылов быстрым шагом направился к метро "Тургеневская". В офисе его должен был ждать Илья. Они весь день работали где-то рядом, на одной площадке, но встретиться договорились в офисе, у Совы. Возможно, в его пятерке попалось что-то конкретное.
* * *
Яркая женщина Евгения Елагина, после ухода Крылова неподвижно сидела за столом… Она преобразилась. Она была похожа на усталую актрису, которая после успешного, но утомительного спектакля заперлась в своей гримерной.
Роль свою перед этим милым мальчиком она отыграла хорошо, но не это главное. Этот парнишка ничего не знает и ничего не может. Его прислал кто-нибудь из соседей, попавших в такой же капкан… Она и сама могла бы сегодня утром послать гонцов к соседям.
Сегодня утром…
Елагина открыла ящик стола и положила перед собой пакет. Медленно открыла его и достала две кассеты, папку с расшифровкой текста и два отдельных листочка. На одном – данные на всех участников разговоров, с телефонами и домашними адресами, адрес склада, дата пожара и другая фактура. На другом – условия… Вернее, ультиматум!
Евгения улыбнулась – ей нравились эти ребята.
Лихо! Отдай им три миллиона, и никаких гвоздей… Счет сообщим вечером… Перевести завтра утром… Если послезавтра деньги не будут у нас – то мы направим во все заинтересованные органы…
Молодцы, действительно молодцы!.. Мне бы таких.
Елагина была спокойна. Она была уверена в себе: выходила и из более сложных положений и, как правило, всегда без большого убытка. А иногда и с прибылью… И эту задачку решим.
Ее размышления прервал телефонный звонок:
– Вы Елагина?
– Да.
– Вы получили сегодня пакет?
– Да.
– Будете записывать номер счета, или вы решили воевать?
– Воевать? Что вы! Я дружить с вами хочу.
– Дружить будем после выполнения наших условий.
– А я уверена, что мы начнем дружить значительно раньше. И обе стороны будут довольны таким поворотом событий… Диктуйте номер счета.
После того как был записан номер счета и данные о банке, собеседник попросил все повторить и мгновенно повесил трубку. Елагина опять улыбнулась. Нормально ребята работают. Наверняка звонок из автомата, и они уже в километре от этого места. И отпечатков на трубке нет, и голос изменен и похоже, какая-то хитрая накладка на трубку, неестественный очень был голос. Молодцы!
Но и мы не только лыком шиты. Никуда они не денутся!
Елагина нажала кнопку и обратилась к появившейся через десять секунд секретарше:
– Мариночка, подготовьте и направьте в Будапешт Фомичевой факс следующего содержания: "Дорогая Зоя Сергеевна! Прошу срочно, не позднее завтрашнего утра, перевести на указанный ниже счет пятьсот тысяч долларов". Возьмите, Марина, номер счета, и сейчас я вам дам подпись. – Елагина выписала из своего еженедельника группу шестизначных цифр, сложила их, перепроверила. – И подпись: Елагина, один, три, восемь, шесть, шесть, два, девять, три. Все, Марина, прошу срочно. Да, вставьте фразу, что я жду ее отчета завтра до десяти утра по Москве.
Последние слова Елагина произнесла твердым, уверенным голосом. Теперь у нее был план действий. Она знала, что делать. Она никогда не проигрывала.
* * *
Олег подошел к новенькой металлической двери офиса и выдал условный звонок – два коротких, два длинных. Это придумал Савенков – осторожность не помешает.
Дверь открыла улыбающаяся Варвара. Олег первый раз видел ее такую – без косметики, в джинсах и простенькой футболке. Он не мог удержаться от замечания по этому поводу.
– Ты сегодня очаровательна, Варвара. Я тебе точно говорю – всегда так одевайся. Эти твои платья шикарные, помада, прически – все хорошо, все красиво, но… холодно. Ты вот вспомни: я к тебе раньше как обращался? На "вы"?
– На "вы".
– А сейчас я автоматически перешел на "ты". А знаешь ты, почему это так?
– Не знаю я, почему это так.
– Потому, что раньше в твоих нарядах и макияжах ты мне казалась более старой, солидной, умудренной…
– А сейчас я тебе кажусь менее старой, несолидной и глупой.
– Не так все, – вдруг опешил Олег. – Я другое имел в виду. Ты сейчас молоденькая. Моложе меня. Симпатичная и свойская. Вот!
– Ладно, ладно. Я понимаю и принимаю твой не совсем уклюжий комплимент. – Варвара неожиданно схватила Олега за руку и потащила на кухню. – Смотри. Почти полный порядок. Лезь на стол, будем шторы вешать.
Работая на шатком кухонном столе, Олег продолжал обиженно ворчать:
– Человек с работы пришел. Не накормит, не напоит, а сразу – лезь, вешай… Комплименты ей мои не нравятся. Всем нравятся, а ей не нравятся. "Не совсем уклюжие!" Всем моим девицам – уклюжие, а ей неуклюжие. Ты где слов-то таких набралась, уклюжая ты моя?.. Порядок?
– Хорошо! Спрыгивай. – Варвара протянула ему руку. – Буду кормить работягу. У меня мясо есть холодное, огурчики, чай отличный.
– А Илью ждать не будем? Он обещал быть.
– Так он звонил, – вдруг вспомнила Варвара. – Просил тебе передать, что сегодня не приедет.
– А по делу что он сказал? – с азартом воскликнул Олег. – Информацию давай, Варвара. И дословно.
– Он сказал, – Варя села к столу и закрыла глаза, – сказал, что одного нашел. Тот получил письмо с угрозами и кассеты. Но этот деятель помогать нам не будет. Он – голубой. Они его на этом прихватили, а он не боится и даже доволен. Хотел Илье даже кассету показать… ну, в виде урока… Все!
– Дословно передал?
– Не дословно, но общий смысл точно. Илья, как обычно, сказал, что, когда он служил в Крыму, у него тоже был один знакомый из этой породы, и он их повадки знает. И когда этот… вспомнила, Масловский, начал вокруг Ильи кругами ходить, как кот вокруг сметаны, пришлось убежать…
– С одной стороны, это хорошо, – начал размышлять Крылов. – Значит, что Павленко у них не один. Они работают широко, и мы можем найти тех, кто будет нам помогать. И еще хорошо, что не я на этого голубого вышел… Боюсь я их, Варя.
– Так уж и боишься? Не побьют же они тебя, не съедят.
– Да не так боюсь – брезгую. Я с ними когда разговариваю, мне все время кажется, что он смотрит на меня и хочет меня. Как женщина, а он не женщина. Но и не мужик. Вот ты ответь мне, Варвара, его, голубого, в какую баню можно пускать – в мужскую или в женскую? То-то! – продолжил Олег глубокомысленно после паузы. – И так плохо, и так нельзя. Они вроде как существа среднего пола.
– Реакционер ты, Крылов. Антидемократ. Мы какое общество строим? Где твое уважение прав меньшинств?
– Ты не передергивай, Варвара. Демократия позволяет делать все, что не мешает другим. Вот захочу я воровать – мне что, позволят? Меня посадят, потому что я другим делаю плохо.
– Тебя, Олег, посадят, а ты не воруй.
– Правильно! А если я начну в общественном месте высказываться непечатно?
– Тебя на пятнадцать суток посадят.
– Опять правильно! Не смущай слух сограждан. А если я… вернее, он, голубой, об этом в общественном месте заявит или просто будет себя проявлять жестами, взглядами? Он не меньше, чем от мата, людей смутит. И будут они глазки опускать, в сторонку отходить. Такая же реакция.
– То есть ты, Крылов, предлагаешь всех голубых на пятнадцать суток, сажать.
– Нет, навсегда. Всех их – на Сахалин. Им хорошо друг с другом – пусть там и веселятся.
– Не о том ты думаешь, Крылов… Комплексы у тебя на сексуальной почве. Жениться тебе надо… Красивый парень. Тридцать лет. У меня к этому времени был десятилетний семейный стаж – сыну было девять лет…
– Не так ты, Варвара, начала воспитательную беседу. Ты должна была протереть пенсне и сказать: "Вот я в твои годы…" И вообще, ты накормить меня обещала. Доставай свое мясо.
– Это не мое. Это Савенков из дома притащил. Огромный кусок самодельной буженины. Я давно знаю: наш Игорь Михайлович – гений кулинарного искусства.
Они молча, минут пять суетились у стола, резали и раскладывали хлеб, свинину, огурцы, заваривали чай. Неожиданно Олег на полном серьезе продолжил разговор.
– Комплексов у меня нет, Варвара, а в остальном ты права. Надо жениться!.. Если бы ты еще сказала, на ком. У меня, знаешь, за последнее время крепких знакомств было больше десятка. И главное, каждая девица хорошенькая, умненькая… Нормальные все были… И люблю я их всех. Всех – одинаково. С каждой встречался с удовольствием и с каждой расставался без печали. И каждая замуж за меня хотела. Каждая!
– Так уж и каждая?
– Точно, Варвара, каждая! Трое даже сами мне предложение делали. А остальные, ну они через месяц знакомства так начинают в глаза заглядывать, так трепетно… Ждут!
– А ты?
– А я линяю потихоньку. Как подумаю, что с ней надо всю жизнь прожить… И линяю. Самому противно, и их, главное, жалко… До боли жалко!
Олег был непривычно серьезен. Варваре даже показалось, что недавно у него произошел разрыв с очередной потенциальной хорошенькой невестой и что он просто ждет доброго слова, совета, помощи. Она почувствовала, что самое легкое и самое глупое – перевести разговор в шутливое русло. Олег немедленно поддержит, отойдет от невеселых мыслей, воспрянет, но никогда больше не раскроется.
– И мне жалко, Олег. И тебя жалко, и девиц твоих. И сделать что-то трудно. Каждый сам должен решать.
– Это я все понимаю.
– Если хочешь – я тебе три совета дам. Я их для сына составила. Как в сказке: три совета – как жену выбирать. Хочешь?
– Валяй, советуй.
– Первым делом постарайся познакомиться с матерью девушки. С будущей тещей. И представь, что точно такой будет твоя жена через двадцать-тридцать лет. Проверено: яблоко от яблони близко падает. И обстановку всю в доме почувствуй, взаимоотношения, разговоры и проблемы. И представь, что у тебя все примерно так и будет. И если это тебя не покоробит, а, наоборот, будет приятно, тепло и уютно – уже хорошо… Понял?
– Я понятливый… Это хороший совет, Варвара, продолжай.