В этот момент, когда человек Артема уже спрыгивал с подоконника, раздался треск разрушенной двери. Сусанне удалось справиться с крепким замком. Она ворвалась в комнату, размахивая железной кочергой, на которой еще не просохла кровь хозяина дома. Она пошла со своим страшным оружием на беззащитную Дашку. Когда до девочки оставалось три шага, раздался выстрел.
Даша закричала и потеряла сознание.
Артем ворвался в открытую дверь особняка. Хорь был еще жив. Он смотрел прямо на Беглова.
- Это Сусанна, - прохрипел он. Его глаза стали закрываться сами собой.
И тут полуживой бандит понял наконец, кого ему напомнил взгляд маленькой девчонки. Валентину, что пропала ни за грош из-за него. Лицо Хоря менялось на глазах, он умирал. Его уже ждали там, где никто не достанет. Ему казалось, что он улыбается, а на самом деле жуткая гримаса перекосила лицо.
- Артем, - еле слышно прошептал он, - у тебя в команде… стукачок есть…
- Митяя нет в живых.
- Это… не Митяй… - через силу выдавил Хорь. У него внутри что-то булькнуло, и он умер.
Дашу осторожно несли к машине. Она была в глубоком обмороке.
Людмила неслышно подошла и стала рядом с Бегловым.
- Можно я карцер проверю? - тихо спросил она, стараясь не смотреть в сторону мертвого Хоря.
- Карцер? - удивился Артем.
- Да, так мы называли комнату, где нас с Машкой держали.
- Конечно, надо весь дом осмотреть.
Людка пошла по коридору. Вадим и Гребень двинулись за ней.
Она приблизилась к знакомой металлической двери и толкнула ее. Комната была пуста. Людка узнала диван в бурых пятнах, и какие-то тряпки на полу. Машки не было.
- Пойдем, - Саша обнял ее за плечи. - Тебе не надо на это смотреть.
- Машка! - Людмила плакала, не вытирая слез. - Слабовольная дура, так и пропала здесь ни за грош.
Люди Артема обыскали весь дом. Кроме трупов, в нем никого не было.
- Шеф, - к Беглову подошел Никита. - Следы надо уничтожить.
- Делай, - отдал приказание Артем и пошел к машинам.
Когда автомобили выезжали на шоссе, чтобы двинуться к городу, в воздухе запахло дымом. Потом стал виден и сам пожар. Особняк Хоря горел хорошо. Пылающий факел был отлично виден с дороги.
Людмила Петрова смотрела на него, как зачарованная. Голова Даши покоилась у нее на коленях.
Глава 31
Приехав в казино, Юрий Петрович Яковлев первым делом вызвал к себе начальника охраны.
Вместо него явился заместитель.
- Худобин задерживается, - сказал он.
- А какая причина? - как можно спокойнее спросил Яковлев.
Глаза у парня забегали.
- Да… - начал он и умолк, не зная, что сказать. - Вчера был, никого не предупреждал, что задержится.
- Так позвони ему.
- Уже звонил.
- И что?
- Никто не подходит.
Яковлев забарабанил пальцами по столу. Значит, Артем уже принял меры, и Худобина скорее всего нет в живых.
- Да ты садись, Михаил, садитсь, - спохватился он, сделав вид, будто только сейчас увидел, что охранник стоит. Он мастерски умел притворяться.
- Я хочу поговорить с тобой. Работой начальника охраны я не доволен. У меня с ним уже был разговор. - Петрович впился глазами в лицо Михаила, пытаясь определить его реакцию на услышанное. - В общем так, сегодняшний прогул - последняя капля. Мое терпение лопнуло. Считаю, что ты лучше справишься на этой должности. Ты как, готов?
Парень, слегка обалдев, молчал. Ни хрена себе, пряники! Яковлев с Митяем до последнего времени жили душа в душу, сам знает. А тут такое дело… Кто его знает, в чем причина, как бы между двух стульев не приземлиться, яйца прищемить можно. Он продолжал молчать.
Петрович расценил это по-своему.
- С сегодняшнего дня будешь получать… - Он назвал сумму в "зеленых" в полтора раза превышающую прежнюю зарплату.
Глаза парня блеснули от жадности.
- Само собой, потом сумма увеличится.
- А Митяй… - начал охранник, но Петрович остановил его.
- С Худобиным я поговорю сам, когда появится. Ребятам скажи, я попозже сам спущусь к ним, объявлю. И, - Яковлев смотрел новому начальнику охраны прямо в глаза, - лишнего не болтай ничего. Договорились?
Михаил кивнул и, все еще не веря в происходящее, покинул помещение.
Позже, подумал Петрович, я тебе дам еще кое-какие установки. Гибель Дмитрия Худобина и увольнение его с работы никто не должен связывать с личностью будущего депутата Юрия Петровича Яковлева.
Он встал и заходил по кабинету. Неужели этой сволочи Митяя уже нет в живых? Неужели пронесло… Стрелецкая не приехала вчера на вечернее выступление, соло-гитарист тоже куда-то пропал. Руководитель ансамбля Кузя носился, как угорелый. Яковлев сделал вид, что его это не касается.
Он занимался повседневными делами, но на душе было тревожно. С Артемом надо быть очень осторожным, ему, как только что Михаилу, лапшу на уши не навешаешь. Чем меньше высовываешься, тем лучше.
Яковлева навестила вчера бывшая супруга. Этой стервы ему только и недоставало!
Раиса приехала благодарить за сына.
- Дело закрыли, - она смотрела на него преданными, как у провинившейся собаки, глазами. - Я так благодарна тебе!
Яковлев, кисло улыбаясь, следил за Раисой. Да она, никак, что-то задумала?
Бывшая жена явилась при полном параде. Скинув норковую шубку, которую носить было еще рановато, она осталась в дорогом нарядном костюме. Ишь ты, и прическу сделать не поленилась.
- Юра, я хотела с тобой поговорить, - начала она.
- Поговори.
Раиса поправила идеально лежащий воротник блузки. Она немного поправилась, но за собой продолжала следить.
- Стареем, стареем, - она поймала его взгляд.
- Ты превосходно выглядишь для своих лет. На лице ни одной морщинки.
- Да? - эти слова ее окрылили.
- Хоть замуж выдавай. - Он исподтишка насмехался над ней, но она этого не замечала.
- Юра, - она смотрела ему прямо в глаза. - Ты до сих пор один, я тоже… - Она сделала паузу, ожидая ответной реакции, но он молчал. Давай начнем все сначала.
Петрович опешил. Он едва сдержал себя, чтобы не взорваться. В комнате повисло молчание.
- Мы оба столько хлебнули. - Раиса восприняла все по-своему.
Яковлев поднял голову и встал. До чего же бабы дуры! Раиса никогда не была идиоткой, но сейчас…
- Ты это серьезно?
- Вполне.
- Что на тебя нашло, позволь узнать?
- Я поняла, что была неправа по отношению к тебе.
И тут он сорвался. Он высказал ей все, что накопилось у него за годы совместной жизни, то, о чем молчал раньше, задавленный обстоятельствами. Он перестал контролировать себя. И эта корова думает, что кому-то еще нужна?.. Надо быть полной кретинкой, чтобы прийти к нему с этим предложением после всего того, что было.
- Семья? - орал он. - Какая семья? Раньше про семью надо было думать. Ты не нужна мне. У меня любовница моложе нашего оболтуса. Посмотри на себя в зеркало, ты - старуха.
Он сам не ожидал от себя такого. Злость, обида захлестнули его.
Раиса онемела, а потом заплакала. Этого он не ожидал. Гнев мгновенно угас.
- Не нужно было приходить сюда, - сказал он. - Ты умная женщина, неужели не могла сообразить?..
Она молча всхлипывала.
- Ты Олежку вытащил, я подумала…
- Извини, я сорвался, но, - он покачал головой, - у нас ничего не получится. Все давно прошло.
Он принес ей воды.
- Выпей, я могу вызвать такси.
- Не надо.
Петрович не помнил, чтобы когда-нибудь так срывался. Он всегда отлично владел собой и контролировал собственное поведение. Вчерашний срыв был плохим признаком. Просто устал, как собака, успокаивал он себя, не машина, человек. От сбоев никто не застрахован. В последнее время он порядочно вымотался, словно в тиски попал.
Он подошел к бару, устроенному в рабочем кабинете. Коньячку, что ли, хлебнуть? Раздумывая, он взял в руки бутылку. Раньше обходился, но теперь почувствовал, что без вспомогательного средства, ему не успокоиться.
Он сидел в кресле и тянул коньяк. Есть не хотелось. Ему ничего не хотелось. Уехать бы куда-нибудь, скрыться ото всех, чтобы никто не достал. Послать бы всех к чертовой матери: и Артема, и навязанную ему избирательную кампанию, и труп Элки Семеновой.
Пара рюмок коньяка помогли снять накопившуюся усталость. С чего это его так разобрало, с утра коньяк хлещет?
Во второй половине дня, когда пил кофе в баре внизу, его позвали к телефону. Звонили от Беглова.
- Артем Семенович сегодня вечером приедет в ресторан "Жасмина". Велел передать, чтобы пригласили Гудкова.
У Яковлева мгновенно пересохло в горле. Беглов давно говорил о том, что ему надо бы познакомиться с председателем "Самшита". Говорить говорил, да все откладывал на потом. Руки не доходили. Кассир, посаженный Петровичем в "Самшит", свои обязанности выполнял исправно. Проколов не было. Гудков оказался не таким уж рохлей, каким показался в первую встречу. Сейчас Артем пожелал его увидеть. Зачем это ему понадобилось?
Яковлев не узнал по голосу, кто с ним говорит. А хоть бы и узнал, что это меняет? Не спросишь ничего.
- В котором часу?
- В девять вечера.
Голос по телефону был вежливый и какой-то безликий. Все это очень не понравилось Петровичу.
- Что хмуришься, хозяин? - возле него стоял шеф-повар ресторана.
Петрович завистливо вздохнул. Вот живет человек без проблем. Занимается своим делом, знает его прекрасно, мастер экстра-класса. Ни о чем дурном голова не болит.
- Гостей жду, - ответил он.
- Сделаем по высшему разряду.
Яковлев скривился. Дожил! Перед таким ничтожеством, как Гудков, выплясывать придется. А Переверзев? Про председателя Фонда ни слова сказано не было.
"Артем заставит, раскаленные сковородки лизать будешь", противно проскрежетало внутри. Он сжался. Обретенное спокойствие улетучилось, как дым. Тревога, что угнетала его последнее время, вернулась. И теперь ее нельзя было заглушить коньяком.
Мысли лихорадочно теснились в голове. Яковлев напоминал зверя, окруженного врагами. Он должен контролировать каждое движение, каждый шаг, чтобы спасти свою шкуру.
В который раз он пожалел о том, что затеял игру с Артемом.
Глава 32
Ашот Мирзоян несколько дней находился в Рыбинске. Поселился он у своего приятеля Евгения, с которым познакомился несколько лет назад, как только приехал в эти места. Евгений был охотник, он жил один с охотничьей собакой Миртой, прекрасно выученной легавой.
Все сложилось очень удачно.
- О, - обрадовался Евгений приезду приятеля, - а я как раз на боровую дичь собрался в ваши места. Может, вместе махнем? - предложил он, узнав, что у Ашота отпуск.
- Нет, - отказался Мирзоян. - Можно я у тебя поживу несколько дней?
- Нет вопросов. Ты меня случайно застал, я еще вчера должен был уехать. Сорвалось. Эх, закачусь сейчас в Брейтово. Сплю и вижу. Перед снегом боровую дичь можно взять. Утки еще не все улетели. Собака на ушах стоит, чует, охотничек. - Он потрепал легавую по голове.
Мирта, подозрительно обнюхав сумку Мирзояна, залаяла.
Ашот побледнел.
- Не бойся, не тронет. Это она перед охотой беспокойная. Чуткое животное.
Евгений с Миртой уехали рано утром. Ашот остался в квартире один. Не надо было ни перед кем притворяться, следить за каждым словом, последнее время он так устал от этого. Все вокруг казалось подозрительным.
Запершись в квартире, он наконец смог внимательно рассмотреть драгоценности, волею случая попавшие к нему в руки.
Внимание привлек золотой перстень с геральдическим щитом, покрытым красной эмалью, с золотой фигуркой Георгия Победоносца. Когда же его сделали? - Ашот вертел перстень в руках. По всему видать, вещь старинная.
Маленький золотой бюст негритенка показался очень занятным. Отделан по золоту красной и зеленой эмалью, шапочка из чего-то белого, а перо усыпано мелкими алмазами.
Каждую вещь можно было рассматривать часами. А перстней, кулонов, браслетов, брошей было не счесть. И монеты, много золотых монет. Были здесь и чарки. На одной красовалась надпись по горловине: "Братина доброго человека". Редкостные вещи, музейные.
Почему же Тихарев не воспользовался кладом? - в который раз подумал он. Сидел, как собака на сене. Нет, правильно он решил: надо поделиться с другой наследницей. От такого состояния крыша поехать может.
Он должен отыскать эту женщину, про которую говорил умирающий старик. Или не должен? Если не должен, тогда какого черта он сюда притащился? Сидел бы в Мытищах у дяди, дожидаясь паспорта, а потом прости-прощай! Вывезти такие сокровища не просто, но дядя - мужик умный, связи у него еще остались. Делиться, конечно, пришлось бы, но что делать? Ашот был готов к этому. Иначе ничего не получит. Монеты можно было скинуть здесь.
Он вертел в руках серьги. Подвеска была выполнена в виде золотого петушка, гребень и перья которого усыпаны драгоценными камнями. При малейшем покачивании они излучали нестерпимый блеск.
Мирзоян видел перед собой эти богатства, и сомнения опять стали одолевать его. Он не мог долго смотреть на сокровища. С ним начинали твориться непонятные вещи. Блеск бриллиантов мутил разум, делал нереальным происходящее. Все это принадлежало раньше другим людям. Сколько проклятий послали они тем, кто лишил их этих сокровищ! Ашот боялся проклятий мертвецов.
Он осторожно положил серьги в сумку. Слишком велик соблазн и слишком резок был переход из одного состояния в другое. Может, потому он и в Рыбинск потащился, чтобы попривыкнуть к новому положению. В голове прочно засела вредная мысль: он должен поделиться кладом, иначе не будет удачи. Пусть над ним смеются, но он боялся мести мертвого старика. Живых надо бояться, дурак, убеждал сам себя, но ничего не мог поделать.
Когда он принял решение исполнить волю умершего, ему стало спокойнее. Он разыщет эту женщину. Тогда снимет с себя тяжелый груз, поделится им с другим человеком. Он верил, что это поможет.
Здесь, в Рыбинске, он впервые после всех произошедших с ним событий, уснул как нормальный человек. Евгений не вернется неделю, а может, и больше, за это время он должен разыскать Кочневу. Ашот думал, что управится раньше.
Он, довольно часто бывая в городе, неплохо знал его. Денег, которые взял с собой, было вполне достаточно. Он привык вести очень скромный образ жизни.
В справочном бюро он не мог ничего добиться.
- Да вы что, молодой человек, данных почти никаких нет, даже точного года рождения не знаете. Никто вам эту Кочневу быстро не найдет, - пожала плечами молоденькая рыжая девчонка, служащая горсправки, вчерашняя школьница. - 42-й год, вы бы еще со времен нашествия Наполеона начали искать.
- Наполеона в Ярославской губернии не было, - обозлился Мирзоян. - Вам в школе должны были это объяснить.
Девчонка вспыхнула и открыла рот, чтобы достойно ответить, но пожилая сотрудница остановила ее.
- Погоди. Человек интересуется, значит, надо. А кто она вам?
- Да, понимаете… - Ашот довольно толково объяснил, что он разыскивает дальнюю родственницу матери, связь с которой оборвалась давно.
- В войну все могло быть, - пожалела его женщина. - Архив поднимать надо, это все не сразу делается.
- Мне очень надо, - Ашот смотрел на пожилую сотрудницу.
- Постараемся помочь. Телефон и адрес оставьте.
- Мой?
- Ну не этой же Кочневой! - молодая девица насмешливо смотрела на странного парня.
Ашот, поколебавшись, оставил данные своего приятеля Евгения Вялова, у которого проживал. Ему очень этого не хотелось, но он ничего не мог поделать. Рыжая чертовка, как он ругнул про себя молоденькую девицу, и слышать не хотела о том, что он зайдет сам.
- По-моему, у этого парня не все дома, - после его ухода сказала она, обращаясь к пожилой сотруднице.
- Молодая ты еще людей осуждать, - остановила ее та. - Лучше помоги человеку.
Рыжая пожала плечами и фыркнула. Интересная работенка, а куда деваться? Спасибо, сюда взяли на полставки. Она вздохнула. Специалистов отовсюду сокращают, в отпуск отправляют без сохранения содержания, - у них почти весь город на оборонку работал, а теперь какие заказы? Никуда не устроишься, а про молодежь и говорить нечего. Только такие старухи, как Мария Дмитриевна, могут в этой архивной пыли с любовью ковыряться. Сорваться бы куда-нибудь, рвануть навстречу приключениям…
Рыжая, закончив работу, вышла из помещения и, протестуя, не стала придерживать тяжелую дверь.
- Чтоб ты развалилось, - зло сказала она старому зданию и зашагала по тротуару к автобусной остановке.
Мария Дмитриевна считает, что она ничего не любит. Неправда, она любит свой город, особенно его старую часть, Волгу, вдоль которой по всему берегу тянутся приземистые склады, их еще купцы строили. Сейчас стали ремонтировать старинные здания в центре города, появились новые особняки. Их возводили для состоятельных людей.
Рыжая не заметила, что за ней следом вот уже несколько минут медленно едет автомобиль с московским номером. Машина остановилась, двое крепких парней выскочили из нее. Это были Ракита и его помощник, которых Артем Беглов снарядил на поиски Ашота Мирзояна.
- Девушка, - услышала она приятный голос и остановилась. - Вы не могли бы нам помочь?
- Ага, вы не местные, - начала рыжая и умолкла.
На нее смотрели две пары глаз. Взгляд у них был такой, что зубоскалить сразу расхотелось.
А Мирзоян, поднявший всех на ноги, после посещения горсправки часа два мотался по старой части города. Ему ничего не было нужно, он просто бродил по улицам.
- Уеду скоро отсюда к чертовой матери, - шептал он. - Начну новую жизнь.
Он спустился к Волге. День был хмурым и серым. Кое-где в низинках белел ледок. Мрачная погода действовала на нервы. Он почувствовал себя неуютно и поднял воротник. А где ему будет уютно?..
- Да нет же, вы ошиблись, - рыжая девица, сотрудница горсправки, с удивлением смотрела на двух здоровых ребят, которые остановили ее.
Парни были упрямы и не отставали, особенно один, он, видно, был за старшего.
- Никакой Ашот Мирзоян к нам не обращался, - терпеливо объясняла рыжая. - Сегодня, сразу после обеда, появился один чудак. Ищет дальнюю родственницу своей матери. Парень странный, данных нет никаких, попробуй найди быстро, а он просит. Мария Дмитриевна, наша старейшая сотрудница, расчувствовалась, обещала помочь.
- Значит, пока вы для него ничего не сделали?
- Да вы что, молодые люди, у нас не "скорая помощь", другие, знаете, сколько по своим запросам ждут? И этот никуда не денется.
Она задумалась. Странный день сегодня, сначала этот чудак, теперь двое амбалов приехали.
- Он показывал какие-то документы?
Девица прищурилась:
- А вам зачем?
- Затем, - начал один, но другой оборвал его.
- Мадам, не надо нарываться на неприятности. Если я спрашиваю, значит, надо. Так что?
- Паспорт был, - буркнула рыжая. - Евгений Вялов какой-то.
Парни разочарованно переглянулись.
- Он оставил адрес и телефон, - решительно сказала она, чтобы от нее отвязались. - Телефона не знаю, адрес скажу, память, слава Богу, хорошая. - Она, как автомат, отчеканила адрес. - Все?
Она сделала шаг в сторону.