Если летний особняк Рея Ритчи находится в той стороне, значит, она идет домой. Если же он расположен в другом месте, значит… значит, она рано или поздно пойдет обратно. Он вспомнил, как она смотрела на него в баре и как мистер Маджестик сказал, что Рей Ритчи держит ее здесь. Среди его знакомых девушек не было ни одной, которую бы кто-то "держал у себя". Спроси его, какая женщина может претендовать на такое положение, и он сказал бы, что это должна быть шикарная блондинка с роскошным бюстом, явно постарше этой девчонки, повыше ростом и притом всегда, даже в постели, в туфлях на высоком каблуке. Еще он вспомнил, как мистер Маджестик переспросил его: "А как по-твоему, с какого возраста этим можно заниматься?" Ему и самому было интересно, сколько ей лет, откуда она родом, где познакомилась с Реем Ритчи и, конечно, как так получилось, что она стала жить с ним, как он ей это предложил.
Когда она пойдет обратно, нужно будет с ней о чем-нибудь заговорить, но о чем именно - Райану не приходило в голову, и он, чтобы не терять зря времени, снова взялся за грабли.
"Да расслабься ты, - наконец мысленно одернул он себя. - В чем дело-то? Она наверняка вернется". Его ничуть не удивило, когда вдали показался ее силуэт и стал медленно, страшно медленно приближаться. Райан никак не мог придумать, с какими словами к ней обратиться. Мысленно он перебрал кучу вариантов. "Привет, как дела?" Не годится. "Эй, посмотрите, кто к нам пришел!" Еще хуже. "Ну, и куда это мы собрались?" Нет, совершенно не годится.
Райан перешел поближе к воде и стал лениво орудовать граблями, разравнивая песок. В сторону приближающейся девушки он не глядел, но по-прежнему видел своим мысленным взором ее стройные загорелые ноги и длинные темные волосы.
Время он рассчитал точно и словно случайно обернулся именно в тот момент, когда она была уже в нескольких шагах от него. Райан подтянул грабли к себе и оперся о рукоятку, словно о копье.
Девушка посмотрела на него, неторопливо перевела взгляд в сторону и пошла дальше. Райан подождал, пока она пройдет мимо, чтобы ей пришлось обернуться, и сказал:
- Привет.
Она сделала еще два-три шага, после чего медленно повернулась вполоборота, слегка расставила ноги и посмотрела на него.
Не дождавшись ответного приветствия, Райан сказал:
- Я хотел тебя кое о чем спросить. - Он выждал паузу, чтобы она спросила: "О чем?"
Но она не спросила, тоже умела держать паузу.
Наконец, сдавшись, Райан нарушил молчание:
- Интересно знать, почему ты так странно смотрела на меня вчера в баре?
Выждав еще несколько секунд, она спросила:
- А ты уверен, что я смотрела именно на тебя?
Райан кивнул:
- Уверен. Может быть, хватит валять дурака?
Чуть заметная улыбка скользнула по ее губам.
- А почему бы нет? На то и дурак, чтобы его валять.
Порыв ветра бросил ей несколько прядей на лицо. Привычным движением она отвела их от красивого загорелого лба и темно-карих глаз.
- По-моему, мы теряем зря время, - сказал Райан.
- Ну что ж, давай перейдем к делу.
Она стояла и разглядывала его; он по-прежнему опирался о рукоятку граблей, вперив взгляд в девушку.
- Я не ожидала тебя увидеть, - заметила Нэнси. - Значит, Боба-младшего не боишься?
- Если я хочу здесь остаться, то это мое личное дело.
- А как ты получил работу?
- Сам не пойму. Мужик, с которым мы сидели в баре, предложил мне поработать у него.
- На все лето?
- Наверное.
- Похоже, ты и сам не знаешь. Впрочем, не все от тебя зависит.
Они с Райаном продолжали смотреть друг на друга. Он не переставал удивляться. Ему не хватало слов! Такое случилось с ним, пожалуй, впервые. Обычно никаких проблем в общении с девушками у него не было - лезть в карман за словом он не привык. "Да что же в тебе такого особенного?" - подумал он.
Нэнси тоже смотрела на него: не улыбалась, не провоцировала на что-нибудь остроумное - просто стояла и смотрела. Впрочем, на этот раз первой нарушила молчание она:
- Ну что ж, давай перейдем к делу.
- Да мне, в общем-то, торопиться некуда, - ответил Райан.
- Короче: если хочешь, можешь заглянуть ко мне. - Она указала жестом направление. - Примерно миля в ту сторону. Увидишь там белую лестницу и фонарь на самом верху.
- Надеюсь, что мистера Ритчи нет дома.
- Ну да, а ты как думал?
- А кто же там с тобой? Горничная?
- Никого.
- И тебе не страшно одной?
Она покачала головой и снова отбросила волосы.
- Мне это нравится.
- И чем же ты занимаешься?
- Да так, всем понемногу.
- Например?
- Приходи сегодня - сам узнаешь.
- Я подумаю.
Нэнси пожала плечами и, развернувшись, пошла в сторону дома. Она явно ждала, что он еще что-нибудь скажет. Даже по ее спине, походке было видно, что с каждым шагом она напрягается и волнуется все больше. "Ничего, ничего, - думал Райан, - с девчонками нужно построже. Привыкли, что стоит им вильнуть хвостом, как парень делает стойку. На сегодня с меня хватит. Никуда она не денется. Придет сама - не сегодня, так завтра. Скорее всего, завтра. В это же время и в этом же месте. Разве я не прав? Ты абсолютно прав, старина. Абсолютно".
7
Однажды, когда Джеку Райану было тринадцать лет, он набрался смелости и повис на руках на крыше своего пятиэтажного дома. Сделал он это просто так - захотел проверить, сможет или нет. Начал он с того, что сел на краю крыши с той стороны, где не было карниза, потом перевернулся и лег на крышу грудью, уцепившись за нее растопыренными пальцами. Он лежал, прижавшись лицом к теплому сухому гудрону, а его ноги висели в воздухе. Потом подтянулся на руках и забросил колено на крышу. Остальное было просто. Он походил по крыше, чтобы перевести дыхание, встряхивая руками и ногами, как это делают спринтеры перед тем, как выйти к стартовым колодкам. Дело было летним утром, и на крыше он был один - один над кронами тополей и целым лесом печных труб, телевизионных антенн и крыш других зданий. До него доносился гул машин, кативших по Вудворд-авеню, и выделявшийся на фоне общего шума рокот автомобиля, медленно пробиравшегося вдоль его длинного дома. Вздохнув, Райан снова подошел к краю крыши и посидел там, свесив ноги. Теперь он знал, что может сделать это и что в этом нет ничего особенно трудного. Главное - быть осторожным и не натворить каких-нибудь глупостей от страха или от избытка смелости. Но одного знания было ему уже недостаточно.
В тот же день он надел свой любимый свитер без рукавов, бейсбольную шапочку - в должной мере грязную и мятую - и отправился на "Форд Филд" на тренировку. Он отстоял сколько нужно в семи футах от третьей базы, невзирая на солнце и поднятую над стадионом пыль, и с каждой подачей ощущал себя все сильнее и опытнее. Он все делал, как его учили: в нужный момент приседал, расслабленно держа руки, после чего, поправив шапочку, дожидался следующей подачи, разглядывая углубление в японской перчатке и притаптывая землю перед собой носками кроссовок.
После тренировки и ланча он позвал с собой нескольких приятелей. Все вместе поднялись на крышу, где он, никого ни о чем не предупредив, подошел к самому краю и через мгновение уже повис, держась за крышу одними руками. Лица друзей, которые он увидел, вскарабкавшись обратно, он запомнил на всю жизнь.
"Рисковать или нет?" - думал он в то утро и все-таки рискнул перевернуться на живот и постепенно сползти вниз, пока под ладонями не оказался край крыши. Не забыть только сначала посмотреть, нет ли там острой грани или раскрошившейся штукатурки. А потом - висеть, чувствуя, как наливаются приятной тяжестью пальцы и касаются стены ноги. "Считай до десяти", - приказал он себе. До пяти все шло легко, он считал медленно, потом стал считать быстрее и поймал себя на том, что начал подтягиваться раньше времени. В наказание за это он заставил себя снова повиснуть всем телом и остаться в таком положении пару лишних секунд. После чего подчеркнуто неторопливо подтянулся, перевалил через край и так и остался лежать лицом вниз, не в силах даже перевернуться на спину.
Наконец Райан поднялся, отошел от края крыши и вдруг подумал: "А зачем вообще кому-то что-то рассказывать? Если ты что-то можешь и знаешь об этом, что тебе еще нужно? Разве этого не достаточно?" И он действительно никому больше ни о чем не говорил и даже не намекал. Даже тем приятелям, что были с ним в первый раз, он сказал, что с его стороны это была глупость и больше он рисковать не намерен. Но одно дело - никому ни о чем не рассказывать, и совсем другое - время от времени проверять себя на смелость. И с тех пор иногда он снова делал это - поднимался на крышу и висел там на одних руках.
В то утро, сгребая мусор на пляже, Райан несколько раз вспомнил об этом случае из своего детства.
- Если тебе нечего делать, - сказал мистер Маджестик Райану, - останься посмотреть телевизор.
- Спасибо, но у меня есть кое-какие дела.
- И как же ее зовут? - усмехнулся мистер Маджестик и отправил в рот кусок ветчины. Пережевывая мясо, он добавил: - Сегодня показывают "Макхейла на флоте". Тот еще сукин сын - видел уже?
- Видел.
Донна накрыла стол на веранде: ветчина, жареная картошка соломкой, горошек, яблочное пюре, пиво, хлеб домашней выпечки и фруктовое желе на десерт. Райан слышал, как она возится на кухне и гремит кастрюлями.
- Этот фильм напоминает мне те времена, когда я сам служил, - сказал мистер Маджестик. - На самом деле все, что показывают в "Макхейле на флоте", - вранье. Нам в такие красивые истории попадать не доводилось. Но общую атмосферу передает верно. Знаешь, кто такие "морские пчелы"?
- Что-то слышал, - сказал Райан.
- Военно-строительный батальон. Мы построили и поддерживали в рабочем состоянии посадочную полосу в Лос-Негрос - это на Адмиралтейских островах. Слыхал про такие?
- Кажется, нет.
- Новую Гвинею знаешь?
Райан кивнул. Где-то повыше Австралии.
- Ну вот, к северу от Новой Гвинеи миль на четыреста, - сказал мистер Маджестик. - Это и есть Адмиралтейские острова. Одно время у нас там не было настоящей работы, так мы стали делать браслеты - ну, для часов или просто для украшения, ты такие наверняка видел. Многие на них свои имена гравируют. Делали их из нержавейки или из алюминия и вставляли туда камушки, "кошачьи глазки", которые покупали у гуков. Маленькие такие круглые камушки, обычно коричневые, черные с белым, иногда зеленые. А потом продавали это барахло ребятам из морской авиации - летчикам, механикам. Смех, да и только. Блестящий мусор, а эти отчаянные парни набрасывались на него, как дикари. Можно было за один браслет выменять бутылку виски, которая в тех краях стоила тридцать пять баксов. До того, как нас туда перебросили, остров охраняла Первая кавалерийская дивизия. Без лошадей, правда. Одно название, что кавалерийская.
- Я знаю, они сейчас во Вьетнаме, - сказал Райан. - Ясное дело, тоже без лошадей.
- Был у нас там один случай, - стал вспоминать мистер Маджестик. - Угроза, что японцы высадятся на остров с западного берега. А там сплошь кокосовые пальмы. Вот нас, "морских пчел", и направили туда, чтобы мы выкорчевали бульдозерами кокосовые пальмы и обеспечили сектор обстрела для пулеметов. Тогда-то мы с ребятами из Первой кавалерийской и познакомились - позже их перебросили на Филиппины - и продавали им всякое барахло. Они как раз вели бои за взлетную полосу, которую нам пришлось строить практически заново. С ходу ее взять не удалось. Ну, наши окопались, стали прикидывать, как выбить оттуда косоглазых. Но и те времени зря не теряли и знаешь что придумали? Вдруг наши видят, что на них прямо по посадочной полосе идет целая толпа совершенно голых японских баб. Уж не знаю, гейши они там были или еще кто, но идут прямо на наши окопы с пулеметами в чем мать родила. Ну, парни, конечно, обалдели, а потом почуяли, что дело неладно, и давай орать: "Стой! Руки вверх!" А этим хоть бы что - прут себе и прут. Ну и тогда наши начали лупить из пулеметов, и вдруг на взлетной полосе взрыв за взрывом. Только потом дошло: оказывается, эти стервы несли по две гранаты под мышками. Представляешь, что придумали? Подойти к американским парням вплотную и просто поднять руки.
- И что, они действительно голые были?
- Я тебе говорю - голые до нитки.
- Наверное, их заставили это сделать.
- Ну, знаешь… - Мистер Маджестик задумался и, почесав в затылке, сказал: - Мы привыкли думать, что американские парни храбрецы, но ведь и у японцев смелые бойцы были. - Мистер Маджестик доел желе и тщательно выскреб до дна баночку. - Ты-то сам служил?
- Собирался вроде, даже на призывной пункт пришел, а меня завернули. Отец у меня в спецназе отслужил, а мне отлуп: "Негоден к строевой". У меня травма колена была, когда я в школе в футбол играл. И еще спину повредил.
- Это как - в аварию попал, что ли?
- Нет, что-то там внутри было. Сначала просто покалывало, а однажды залез под душ после игры… я тогда в классе "С" выступал…
- Ты играл в бейсбол?
- Ну да. Сначала в школе, потом в классе "С".
- Да ты что? Я, между прочим, когда-то был менеджером одной команды в Легионе.
- В Легионе я не играл. Сначала меня взяли в школьную команду, потом включили в список Детройтской федерации. Потом играл в классе "С" в Техасе. Ну так вот: вылезаю я из душа и роняю полотенце. Нагнулся за ним, и вдруг мне в спину будто ледяное шило воткнули - там, где поясница.
- Еще бы, у самого такое было.
- Две недели в больнице провалялся, пошевелиться не мог. Пытаешься перевернуться - и сразу же такая боль, что орать хочется.
- У меня один в один такое было. В копчике.
- Врач сказал: ущемление диска.
- Да, в копчике, там, где кончается позвоночник. Я тогда сразу же к врачу-остеологу. Тот меня покрутил, помял как следует, и я стал как новенький.
- Сейчас вроде бы не беспокоит, - сказал Райан. - Но иной раз чувствую, что что-то там внутри есть.
- Ну, с такой болячкой в армию нечего было и соваться.
Райан, не поднимая глаз, ковырял ложкой свое желе.
- Не знаю, я просто подумал - а вдруг мне там понравится.
- Что я тебе могу сказать? - вздохнул мистер Маджестик. - Армия может понравиться только тому, кому по душе армейский образ жизни.
Обед подходил к концу, когда в дверь постучал один из любителей пива из одиннадцатого номера и спросил мистера Маджестика, не обналичит ли тот ему чек. Мистер Маджестик ответил, что сделает это с удовольствием, и парень из одиннадцатого номера тотчас же подписал чек на сто долларов.
Со своего места Райан видел, как мистер Маджестик, войдя в гостиную, открыл висевший над письменным столом шкафчик и вытащил оттуда металлический ящик. Отсчитав несколько банкнот, он закрыл ящик и пошел через гостиную в холл.
- Одна и та же история, - сказал парень из одиннадцатого номера. - Вроде бы берешь наличку с запасом, а все равно не хватает.
- Знакомое дело, - кивнул Райан.
Парень из одиннадцатого номера заглянул в гостиную и сказал:
- Здорово у вас тут все обставлено.
- Неплохо, но при условии, что тебе нравится лиловый цвет, - улыбнулся Райан.
Он вспомнил, что мистер Маджестик рассказывал ему про свою дочь, которая помогла ему все здесь устроить. Домик, в котором жил мистер Маджестик, был совершенно не похож внутри на типичный сельский дом в северных штатах. Чего стоило хотя бы сиреневое ковровое покрытие на полу. Шторы были желто-серо-лиловые. В этой же гамме была выдержана обивка дивана и двух кресел: лилово-черные полосы с серебряными нитями. На столе перед окном стояла лампа, сделанная из выловленного в озере топляка. На стенах висели гравюры в белых рамках, изображающие улицы какого-то города, скорее всего Парижа. Над камином, отделанным черным мрамором, висела картина с изображением охотничьей собаки. В углу стоял белый портативный телевизор "Сильвания", а перед ним черный пластмассовый стул с высокой спинкой. Когда мистер Маджестик смотрел телевизор, он подкладывал под голову маленькую подушечку с изображением моста Маккинак. В общем, его дочка из Уоррена, штат Мичиган, украшая этот дом, постаралась на славу. Впрочем, мистер Маджестик добавил несколько штрихов лично от себя: на дверцах шкафчиков и дверных косяках были развешаны самодельные знаки наподобие дорожных указателей или предупредительных табличек, вывешиваемых на строительных площадках: на табличке "ОСТОРОЖНО, РАБОТАЮТ ЛЮДИ" слово "работают" было заменено словом "ПЬЮТ", другое объявление многозначительно гласило: "ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧЕГО НЕ КУПИШЬ ЗА ДЕНЬГИ, - БЕДНОСТЬ", третье: "Я СКУЧАЮ ПО АЙКУ. ЧЕРТ ВОЗЬМИ, Я ДАЖЕ ПО ГАРРИ СКУЧАЮ".
А чего стоил красный коврик с золотой каймой над письменным столом! Текст на нем гласил: "ОФИЦИАЛЬНАЯ ГОСТЕВАЯ КОВРОВАЯ ДОРОЖКА. МЫ ВАМ ОЧЕНЬ РАДЫ!"
В общем, все эти объявления и указатели были сделаны с юмором, но с обстановкой дома совершенно не гармонировали. Такого рода таблички неплохо смотрятся в загородных домах, только не в этом доме, обставленном наподобие городской квартиры.
Мистер Маджестик вернулся из холла в гостиную. Он открыл металлический ящик и положил в него полученный от постояльца чек.
- Вы уж извините, что доставил вам беспокойство, - сказал парень из номера одиннадцать.
- Никакого беспокойства, всегда рад помочь, - ответил мистер Маджестик.
Сразу за домом мистера Маджестика начиналась "ничья" территория, где мог отдыхать или устраивать пикники кто угодно. Несмотря на то, что эта земля не принадлежала мистеру Маджестику, он велел Райану убрать мусор, скопившийся в непосредственной близости от территории "Бэй Виста" - слишком уж, по его мнению, безобразно выглядели все эти пивные банки, пакеты и кострища в непосредственной близости от пансионата. Райан походил немного по лужайке, собирая банки и швыряя их ради развлечения в кусты, за которыми окопались вьетконговцы. Посмотрев на обгоревшие коряги и камни в импровизированных очагах, он решил, что нужно попросить у мистера Маджестика бульдозер и сгрести все это к кустам. Он вдруг представил себя за рычагами бульдозера, который с поднятым наподобие щита скребком штурмует укрепленный район с дотами и огневыми точками вьетконговцев. А то ведь косоглазые не дремлют, так и поливают свинцом.
Нагнувшись, он поднял с земли пивную банку, сделал два шага и с силой швырнул ее в самую гущу зарослей.
- Хороший бросок, - раздался голос мистера Маджестика, который незаметно подошел со стороны пансионата.
- Когда-то неплохо получалось. Куда все девалось - ума не приложу.
- Ты на какой позиции стоял?
- На третьей. Три сезона в классе "С". Потом, правда, пришлось пропустить два сезона из-за спины - я вам рассказывал. Нынешним летом опять решил попробовать: поехал в июне в Техас, думал - раз спина не болит, значит, сыграю.
- Ну и что?
- Два года без тренировок - не шутка. Совсем форму потерял.
Мистер Маджестик улыбнулся.