Костя закрыл глаза и замолчал. Ему было чертовски стыдно перед женой, перед матерью. Он понимал, что необходимо объясниться, но сил не было. А еще с появлением Гали в нем поселился страх. Там, в горящем отсеке, страха не было, он сам отключил систему оповещения о радиоактивной опасности, понимая, что в командном отсеке и так все известно, а бывших с ним на смене моряков завывание сирены просто раздражало. Они справились с пожаром. Но утечка из первого контура оказалась слишком большой. Слабея с каждой минутой, они смогли переключить трубопроводы, лодка не потеряла ход и даже смогла всплыть. Уже после этого они заглушили грозящий выйти из-под контроля реактор. Здесь, на базе, из вертолета двоих достали уже неживыми. Сейчас их оставалось всего лишь шестеро вместе с ним. Шансов выжить почти не было. Если невероятно повезет, инвалидность и каждые полгода пересадка спинного мозга. Почти растительная жизнь, что по-настоящему-то и жизнью назвать нельзя. Появление в госпитале Гали стало не только полной, но и крайне неприятной неожиданностью. Да, он понимал, что вина его огромна. Он уже окончательно запутался в выстроенном собственными руками любовном треугольнике. Его связь с Таисией сначала казалась лишь легкой приправой к основному блюду. Она была неизменно весела, кокетлива и сама по большому счету уложила Костю к себе в постель. К собственному стыду, он в ней оказался уже вскоре после свадьбы. До поры до времени это, на его тогдашний взгляд, невинное приключение ничуть не тяготило. Скорее наоборот, в определенной мере развлекало. По сути, у него было сразу две жены. И про себя он с гордостью заявлял, что успешно справляется с обеими. Но через два года Таисия забеременела. Причем некоторое время упорно скрывала это. Когда скрывать, собственно, было уже нечего, она и рассказала, что провела его намеренно. То есть перестала принимать пилюли. Аборт уже было делать поздно, да и Костя поверил Таисии, что никаких претензий она к нему иметь не будет. Мол, пусть ребенок останется ей в память об их любви. Костя успокоился. Но через год после появления на свет сына Таисия не только не прекратила с ним постельных отношений, а начала намекать на то, что не мешало бы в ближайшее время узаконить отношения. К подобному повороту Костя оказался совершенно не готов. Да тут еще и Галя начала наседать с предложениями родить ребеночка. В общем, Костя оказался между двух огней.
Едва придя в себя в госпитале, Костя попросил врача вызвать Таисию. Но то, что передал ему врач, окончательно выбило почву у него из-под ног. Таисия, мать его сына, узнав о случившемся с Костей, попросила больше ее не беспокоить.
Для Кости это сообщение стало катастрофой. Он отказался от борьбы за жизнь. Теперь же приезд Гали одновременно и испугал, и обрадовал его. Испугал тем, что придется все ей объяснить, повиниться, чтобы облегчить душу перед неминуемым концом. А обрадовал потому, что рядом с ним теперь находилась женщина, в любви которой он не сомневался.
Галя дни и ночи проводила рядом с мужем, она не задала ему ни единого вопроса о том, что у него произошло с подругой. Личное как-то незаметно отошло на второй план. Главным и единственным для нее стало хоть чем-то поддержать тяжелобольного мужа. Она, казалось, физически ощущала его боль, страдания. Мать Кости пробыла с ним неделю, все время, сколько смогла, ей нужно было возвращаться домой: с обширным инфарктом слег в больницу отец Кости. Галя осталась наедине с бедой. Стараясь помочь мужу, она забывала о себе. Но новое, совершенно незнакомое чувство стало зарождаться в ней. Невольно сравнивая сильного, хоть и немолодого Волошина, спасшего ее в трудную минуту, с обессиленным, больным мужем, Галя, сама того не желая, сделала выбор в пользу несчастного. Необходимо было как-то объясниться с Волошиным, но позвонить ему не хватило сил. Она понимала, что стоит ей услышать его голос, и то нежное чувство, которое заполняло ее душу, пока она жила с ним, заставит ее вернуться. Но бросить мужа на больничной койке она не могла. Нужно было найти такое решение, которое позволило бы и разъяснить все Волошину, и удержаться рядом с мужем. Несколько раз она садилась писать письмо и столько же раз рвала исписанные листки. Галя чувствовала, что Волошин полюбил ее всем своим огромным, изголодавшимся по нежности сердцем, но бросить мужа – означало приговорить его к неминуемой смерти. Пока Галя была рядом с ним, Костя заметно пошел на поправку. Да, он никогда не станет прежним, большую часть оставшейся жизни он проведет в инвалидном кресле, за ним необходим будет постоянный уход, но, кроме Гали, никто не сможет обеспечить ему ничего подобного. Как ни странно, Галя словно заново полюбила этого разбитого болезнью человека. Полюбила не страстно, а исключительно нежно, той беззаветной любовью, что скорее похожа на материнскую. Она ясно понимала, что обрекает себя на монашескую жизнь. У нее уже никогда не будет детей, но тем не менее Галя совершенно осознанно приняла окончательное решение. Она останется рядом с мужем, с человеком, который для нее всю жизнь будет самым близким, самым родным. Как ни замечательно ей было с Волошиным, по большому счету она так и не успела его полюбить. Да, было чувство благодарности, он ей очень нравился и как человек, и как мужчина, но первым и навсегда единственным для нее остался Костя. Пусть он совершил ошибку, пусть он со временем раскается, только теперь он уже навсегда будет принадлежать только ей одной. В очередной раз Галя села за письмо к Волошину. На этот раз она даже не стала перечитывать написанное, пусть нескладно, пусть сумбурно, но он взрослый человек и поймет, почему и в каком состоянии она ему написала. Пусть Волошину повезет, пусть он встретит женщину, которая его полюбит всем сердцем, потому что жить без любви нельзя. Это неправильно! Так не должно быть! А она посвятит свою жизнь тому, которого любит она. Каким бы он ни был, Галя уже сто раз простила его. Ни единого слова укора не услышит от нее Костя. Пусть он живет столько, сколько ему отпущено, своим увечьем он уже сполна расплатился за все свои прегрешения. Теперь пусть живет, а Галя сделает все от нее зависящее, чтобы он не страдал от боли и одиночества.
Прочтя письмо, Волошин долго бродил по улицам, пока не вышел на берег реки. Ветер играл в кронах вековых деревьев старого парка на противоположном берегу. Веселое солнце купалось в воде, по которой неспешно плавали лебеди. Мамы выгуливали своих чад. Отовсюду слышался детский смех.
Волошин, сгорбившись, сидел на скамейке и курил уже неизвестно какую по счету сигарету.
– Простите, молодой человек, но мне показалось, что вас постигло какое-то горе, иначе бы я не осмелилась заговорить с вами, но, быть может, я смогу вам чем-то помочь? – раздался совсем близко незнакомый женский голос.
Волошин, повернув голову, увидел рядом с собой пожилую женщину. Именно женщину, а не старушку. Несмотря на весьма преклонный возраст, она по-своему была очень хороша, а уж в молодости, наверное, ей не было равных по красоте. А еще в ней было нечто такое, что принято называть породой. И гордая посадка головы, и шляпка с короткой вуалью, и руки в тонких шелковых перчатках, лежащие на рукоятке зонта-трости. И то, как она сидела, и ее по-молодому прямая спина. В испещренном сеточкой морщин, но все равно еще очень привлекательном лице, но главное, в глазах, синих, как весеннее небо, чувствовалось нечто такое, что укрепляло Волошина в мысли, что рядом сидит человек из совершенно иного мира. Мира, где мужчины всегда были мужественны, а женщины – женственны, где гордость и честь были не просто словами. Где шляхетский гонор не позволял оскорбить даму. Где было много романтизма, дуэлей и безудержного веселья. Мира, где слово было делом и не сдержать его было равносильно предательству. Мира, который уже, к великому сожалению, никогда не вернется…
– Покорнейше благодарю вас… – сделал паузу Волошин.
– Ванда Марьяновна, – подсказала женщина.
– Ванда Марьяновна! – словно пробуя на вкус, повторил Волошин. – Но, к сожалению, вы не сможете мне ничем помочь. У меня просто не слишком хорошее настроение сегодня, Ванда Марьяновна. Александр Волошин, – привстав, отрекомендовался он, невольно втягиваясь в беседу.
– Александр! Можно я вас так буду называть? – уточнила Ванда Марьяновна. И, заметив утвердительный жест, продолжила: – Вы чем-то похожи на моего сына, он тоже офицер, хотя уже в отставке. Вы ведь служили, и совсем недавно?
– Совершенно верно, три года назад меня комиссовали из армии, – улыбнулся прозорливости собеседницы Волошин.
– Я не ошиблась в своем мнении о вас. Военная косточка в вас видна весьма отчетливо. Я сама из семьи потомственных военных. У вас, я вижу, случилось большое горе? Вы потеряли кого-то из близких, либо вас оставила любимая женщина.
– Вы правы, я потерял женщину. Любимую женщину.
– Вы зря отчаиваетесь, Александр. То, что прошло, уже далеко позади, вы молоды, у вас впереди еще долгая жизнь. Мой муж погиб в первые месяцы войны, я осталась одна с двоими детьми и тем не менее смогла их вырастить. У меня прекрасные дети и внуки. Есть даже два правнука. Только не говорите избитых комплиментов. Я сама знаю, что слишком немолода. Выйти замуж вторично я позволила себе только тогда, когда дети уже стали вполне самостоятельными. Теперь я живу с мужем, которого люблю так, словно встретила его только вчера. Когда он себя более или менее нормально чувствует, мы гуляем здесь, на берегу. Вспоминаем, как тут было в прежние времена. И не поверите – мы оба счастливы! Невзирая на преклонный возраст, на неизбежные болезни и прочие мелкие неприятности. Вы еще молоды и сильны, вы не можете позволить себе отчаиваться. Если так случилось, что женщина вас оставила, значит, так было угодно судьбе. Богу, если хотите. Подумайте, что может быть хорошего в неволе. Люди должны жить вместе ровно столько, сколько их притягивает друг к другу. Непозволительно лишать любимого человека счастья полета. Я уже давно поняла, что любовь не вечна, хотя и такое встречается. Но существует еще привязанность, нежная дружба. Мне оба раза несказанно повезло. Так случилось, что я безумно любила своего первого мужа, не менее сильно люблю нынешнего. У вас не сложилось с этой женщиной, ну и пусть! По тому, как вы расстроены, видно, что вы успели ее полюбить, но она оказалась не вашей половинкой. Не отчаивайтесь! Верьте, что где-то вас ждет ваша женщина. Кто знает, быть может, вы ее повстречаете сегодня, а может, чуть позже. Но, увидев ее, вы сразу поймете, это она – ваша судьба!
– Вы так уверенно об этом говорите, Ванда Марьяновна, что невольно хочется в это поверить.
– Так верьте! Эта вера не позволит вам ошибиться. Эта женщина ждет вас! Может, у нее тоже не сложилась жизнь, может, она страдала и все ждала вас. Кто знает? Я прожила очень долгую жизнь и научилась многое понимать в человеческих отношениях. Потому-то с такой уверенностью я говорю вам: держитесь! Все у вас будет хорошо!
Задумавшись, Волошин опустил голову, а когда поднял, то не увидел рядом женщины из романтического прошлого. Лишь вдали он вроде бы заметил серое в крупную светлую клетку легкое пальто и шляпку-таблетку с короткой вуалью.
Ветер играл в кронах деревьев, детвора весело бегала по лужайке. Молодая мать качала в коляске свое дитя. Лебеди скользили по водной глади. Солнце отражалось в спокойной воде. Но мир стал как-то ярче, краски сочнее, воздух свежее. Пожав плечами, Волошин направился к машине. Может быть, и в самом деле ему не привиделась та пожилая женщина, да и верить в ее слова очень хотелось.
Как только сын привез Татьяне путевку, она тут же позвонила Лорику. Подруга расстроилась, узнав, что Татьяна уезжает. Ей хотелось поехать самой. Уже много лет не удавалось нигде побывать. Только вскоре после того, как она вторично вышла замуж, съездила вместе с мужем к его родственникам, но почему-то пришлась не ко двору. А дальше жизнь вообще пошла кувырком. Оказалось, что ужиться с кем-то крайне трудно. К тому же еще и постоянный конфликт между мужем и Икаром.
Да еще Таня, как на грех, потащила ее с собой выбирать наряды к предстоящему отдыху. Целый день они провели в бутиках и магазинах, но то, что вызывало восхищение у Татьяны, Лорик неизменно критиковала, и, наоборот, что советовала Лорик, Таня решительно отвергала. Злые и усталые, они вернулись домой. Вечером, так и не отказавшись от мучивших ее желаний, Лорик пригласила Татьяну на прогулку.
Пока она была дома, ей, по счастью, позвонил друг, и Лорик недолго думая рассказала, что подруга едет отдыхать куда-то к морю. Друг, заинтересовавшись полученной информацией, велел Лорику выяснить все подробно, и, главное, название пансионата и время пребывания в нем.
Татьяна долго не соглашалась пойти гулять. Ей хотелось просто посидеть дома, включить телевизор или почитать книгу, в которой благородный и безумно богатый красавец мужчина долго и трудно добивается благосклонности неприступной, совершенной, словно богиня, женщины. Но, приложив невероятные усилия, Лорик все же смогла уговорить Татьяну пойти прогуляться. Они вышли в парк, обсуждая предстоящую поездку. Лорику конечно же хотелось и самой вот так же неожиданно собраться и поехать куда глаза глядят, но обстоятельства не позволяли ей совершить подобное маленькое безумство. Если бы не эта связь, она бы так и поступила. Теперь она обязана была докладывать обо всех своих перемещениях, а он использовал Лорика в своих целях так, как ему хотелось. Так случилось, что Лорик попала практически в кабальную зависимость, выхода из которой не видела. Сейчас она старательно выводила Татьяну на место предполагаемой встречи.
Его машину она заметила издали. Но никто не вышел к ним навстречу, скорее всего, он пристально наблюдал за ними из-за тонированных стекол, через которые совершенно не было видно, что происходит внутри машины. Они несколько раз прошли очень близко от автомобиля, а Татьяна тем временем рассуждала о том, как она собирается отдыхать. Неожиданно идея с поездкой ее настолько захватила, что теперь она могла говорить лишь о том, как ей будет замечательно на золотом песке, на берегу, в соленой воде.
– Вот только плохо, что ты не можешь поехать! Вместе мы могли бы гулять или сходить куда-нибудь потанцевать, – продолжала предаваться мечтам Татьяна.
– У тебя будет там множество возможностей и без меня, – с легкой грустью в голосе сказала Лорик.
– Ну, все-таки мы с тобой выросли вместе. Да и вообще, ты знаешь, я трудно схожусь с людьми.
– Да ладно тебе! Заведешь там ухажера, и он тебе обеспечит как дневную, так и ночную программу!
– Знаешь, Лорик, чем больше я думаю, тем больше прихожу к выводу, что зря испортила жизнь Андрею. Мы ведь вполне могли бы быть счастливы. Он все же очень сильно любил меня. А я, вместо того чтобы ответить ему взаимностью, всю жизнь возводила какие-то никому не нужные барьеры. Он ведь, по сути, был не так уж и плох, скорее даже наоборот. Где ты видела мужа, который бы так заботился о своей жене?
– Так ты что, жалеешь, что выгнала этого козла?
– Он совсем не козел, Лорик, зря ты так. Просто я думаю, его терпению где-то наступил предел. Почему он не оставил меня, когда у него появилась первая женщина? Наверное, у него были причины, чтобы оставаться рядом со мной. Знаешь, сын сказал, что он был единственным связующим звеном между его отцом и мной. Пусть так, но, как бы то ни было, связь между нами сохранялась больше двадцати лет. Да, у него были женщины, но причина тут может быть только одна. Я не подпускала его к себе, всячески давала ему понять, что это мне совершенно не нужно. Он очень долго боролся со мной. Вот только, к сожалению, победить не смог.
– Так, значит, слабак!
– Как раз нет! Другой бы отказался от меня сразу, а он все время пытался мне объяснить, в чем я была не права.
– Тогда почему ты не вернешь его сейчас? Возьми да и позвони ему!
– Он не вернется. Он не сможет принять того, что побежден. Думаю, он так и останется один. Если только не случится чуда и снова не полюбит, хотя такие, как он, обычно однолюбы.
– Тогда постарайся забыть его! Найди себе другого мужчину.
– Пойми, такого, как он, я не встречу уже никогда. А пародии на мужчину мне не нужны. Все годы, что мы прожили вместе, я методично убивала в нем любовь и вот теперь сама оказалась у разбитого корыта. Как жить дальше, я просто не представляю.
– Таня, я не понимаю тебя: пока вы жили вместе, ты постоянно была им недовольна! Что за блажь появилась у тебя сейчас? Тебе что, мужиков мало? Вон их сколько, только пальцем помани!
– Когда же ты поймешь, Лорик: мужики от мужчин отличаются как небо от земли. Мне не нужен мужик, я сожалею о том, что потеряла мужчину!
– Странная ты какая-то. То ты всячески избавляешься от мужа, то тебе только его и подавай.
– Ничего удивительного, что имеем, не храним, потеряем – плачем! Так и я, когда мы были вместе, упорно не хотела замечать положительных сторон Андрея. Только теперь, когда его нет рядом, мне стало очень горько от чувства утраты. Знаешь, наверное, мне было бы легче, если бы он умер! Я могла бы ходить на его могилу, но принадлежал бы он только мне. А так, когда его может влюбить в себя какая-нибудь девка, у меня душа сжимается, будто на нее кислоту выплеснули.
– Иришка, у тебя все готово? – спросил Петр, тяжело опускаясь на стул.
– Давно, осталось только ужин приготовить. – Ирина сняла очки и отвернулась от монитора.
– А как ты смотришь, если мы не будем сегодня ужинать дома?
– Так, суду все ясно! Ты снова пустился в очередную авантюру. Верно?
– Скажем, не авантюру, просто завтра приезжают первые гости. У нас будет мало времени для себя. Сегодня у нас последний вечер, когда мы вдвоем.
– Петь, хватит прелюдий. Что ты задумал? – улыбнулась Ира.
– Сегодня вечером мы идем в ресторан. Так что твоя задача – выглядеть как никогда обольстительно.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что мне предстоит обворожить мужчину?
– Именно! Я даже могу тебе его назвать!
– Если я его знаю, то наверняка это единственный мужчина в нашем городке.
– Тебе виднее, любимая.
Когда Петр подвел Ирину к ресторану, она несколько оторопела.
– Ты заказал столик здесь?
– Да! Ты ведь любишь рыбу!
– Но тут безумно дорого, да и заказывать нужно за несколько дней, чтобы была именно та рыба, которую ты хочешь!
– Совершенно верно. Я обо всем позаботился, не волнуйся.