Арсений не жаловался. Сжав зубы, он упорно раз за разом повторял то же, что делают бойцы группы, стараясь ни в чем им не уступать. Пару раз он даже удостоился сдержанной похвалы командира группы. Арсений, отлично подготовленный физически, многие навыки, вырабатываемые годами, схватывал на лету. Даже в рукопашном бою с опытными спецназовцами показывал весьма приличные результаты. Наконец была получена информация, что караван прибыл в намеченную точку. Последний инструктаж. Вертолет на взлетной полосе. Погрузка.
Вылетели поздно вечером. Крадучись, миновали опасные зоны. В одном из ущелий, которых в горах тысячи, сбросили фалы. Десантировались. Почти без слов разобрали снаряжение и груз. В очередной раз проверили оружие. Попрыгали, устранили любое позвякивание и стуки. Командир группы, капитан Андрей Маку-шинский, махнул рукой, затянутой в щегольскую черную перчатку, и группа, вытянувшись цепочкой, быстрым шагом ушла с места высадки.
К рассвету преодолели перевал и спустились в широкую котловину. Где-то далеко, почти сливаясь с окрестными горами, едва виднелся кишлак. Обогнув его по широкой дуге, группа, оставаясь незамеченной, пересекла котловину и снова ушла в горы. Солнце поднималось все выше. Ночная прохлада давно сменилась иссушающей жарой. Воздух буквально плавился в узких теснинах. Серо-желтая пыль из-под ботинок впереди идущего забивала горло, не давала дышать, но командир упорно уводил своих бойцов все дальше и выше. Арсений не знал точной цели похода. Достаточно, что об этом знают командир и его заместитель. Пути отхода – единственное, что было доведено до стажера. Группа уверенно двигалась куда-то на юго-восток. За спиной оставались бесконечные километры горных троп, перевалов, ущелий. Только ближе к вечеру капитан Макушинский объявил привал.
Просоленный, пропотевший камуфляж прилип к мокрой спине. Ремень автомата натер плечо. Ноги в тяжелых ботинках гудели от невероятной усталости. Одно лишь успокаивало Арсения – остальные бойцы, да и сам капитан, выглядели не лучше. Покрытые толстым слоем пыли, лица бойцов казались вырезанными из местного камня. Потрескавшиеся губы кровоточили и выглядели открытыми язвами. Живым и сильным в этих людях оставался лишь дух. Сбросив тяжелые рюкзаки, они немного отлежались и первым делом почистили и смазали оружие. Мелкая въедливая пыль оказалась повсюду. Даже надетые на стволы автоматов презервативы не защитили их от всепроникающей пыли. Только покончив с оружием, приступили к завтрако-обедо-ужину. В пути, на ходу лишь выпили по банке сгущенки. Как ни странно, но этого хватило на весь долгий переход. Теперь можно было подкрепиться более основательно. В ход пошла тушенка, хлеб и, главное, вода. У каждого на поясе висело по четыре фляжки. Итого три литра на человека. На неопределенное время. Этим вечером допили по первой фляге.
На ночлег устроились в небольшом гроте. Никаких костров. В полной темноте. Спали вповалку, прижавшись друг к другу. Каждые два часа сменялись дозорные. В три часа Макушинский объявил подъем. Полчаса на сборы, завтрак и прочее. В кромешной темноте двинулись в путь. Непривычно близкое небо с россыпями огромных ярких звезд кое-как освещало тропу. Осторожно ступая след в след, цепочкой бойцы уходили в горы. К рассвету вышли на плато. На коротком привале Макушинский сообщил:
– До цели километров пять. Там, как вы знаете, датчики движения и мины. Выдвигаемся предельно осторожно. Занимаем позицию. Каждый работает по своей цели. Не путать. Общаться только знаками. Полное радиомолчание. В критической ситуации отходим по одному. Встреча в гроте, где ночевали. Хвосты рубить. Контрольное время обычное. Отставших не ждем! – Капитан выразительно посмотрел на Арсения. – Стажер, пойдешь со мной! Не отставать и не высовываться. Игрушки закончились. Все! С Богом!
Арсений понял все. Он не задавал вопросов. На это уже попросту не оставалось времени. Когда перебрались через минное поле, пришлось долго ползти по каменистой бесплодной земле, между жалких кустиков, невзрачных серых колючек. Наконец двигавшийся впереди капитан замер. Арсений едва не уткнулся лицом в его стоптанные ботинки. Повинуясь жесту, подполз ближе и, укрывшись за камнем, осторожно поднял голову. Впереди, менее чем в полукилометре от них, в неприметной низине стоял вертолет. Белая звезда с полосками по бокам, белая надпись NAVY красноречиво говорили о его принадлежности.
– Это еще откуда? – невольно выдохнул Арсений и, перехватив взгляд Андрея, замолчал.
– Видишь трубу впереди на вертушке? Дозаправляли в воздухе. Это "чинук", морское базирование. Не ожидал я здесь таких гостей! – почти беззвучно, только шевеля губами, произнес Андрей. – Работа будет серьезнее, чем я думал. Главное – не высовывайся! Всему свое время.
Арсений поднес к глазам бинокль. В мощную оптику отчетливо было видно и людей в непривычном желто-коричневом камуфляже, и стоящих перед ними душманов в серо-бурых халатах. Камуфлированных оказалось пятеро. Высокие, подтянутые, четверо белых и один негр. Андрей тем временем отчаянно жестикулировал, разъясняя бойцам изменения в плане. Леший, ближайший помощник Андрея, кивнул и, прихватив неразлучный пулемет, бесшумно отполз в сторону. Следом за ним отправились еще один снайпер и автоматчик. Андрея и Арсения тоже прикрыли с флангов автоматчики. Медленно, скрываясь в складках местности, группа выдвинулась на дистанцию эффективного огня.
Люди с вертолета, вместе с духами, уже давно скрылись в неприметном строении. Воздух плавился от жары, но Андрей все не подавал команды к началу операции. Сначала Арсений поглядывал на часы. Но после полудня ему хотелось только одного – укрыться от палящего солнца, забиться в тень, напиться холодной родниковой воды и уснуть. Струйки пота стекали по лицу, покрытому толстым слоем пыли. Раскаленный камуфляж жарил спину, словно на нее поставили горячую сковородку. Острые камни, совершенно незаметные поначалу, больно врезались в тело. Но приходилось лежать неподвижно. Арсений только удивлялся выдержке и терпению бойцов группы. Они словно превратились в неприметные серые валуны. Слились с каменистой почвой, растворились среди обломков скал.
Арсений слабо пошевелился, стараясь незаметно вытолкнуть из-под колена острый камень. Андрей, лежащий левее, зло на него зыркнул. Пришлось оставить попытки устроиться удобнее. И тут как раз началось движение. Из хижины вышло двое душманов. Один из них, подойдя к вертолету, что-то гортанно прокричал. В кабине ожили пилоты. Взвыл пусковой двигатель, приглушенно зарокотали турбины. Лопасти лениво начали разбег. Андрей на секунду поднял руку. Из распахнутых дверей низкой глиняной мазанки появились пятеро в камуфляже. Следом за ними вышли и местные. Андрей неуловимым движением откинул крышки оптического прицела. Его забинтованная грязно-серыми, сливающимися с землей полосками ткани винтовка медленно поползла по горизонту, ловя цель. Выстрел прозвучал неожиданно резко. Хотя Арсений и готов был к нему, но звук больно ударил по ушам. Где-то слева глухо хлопнул гранатомет. Прочерчивая дымный след, реактивная граната устремилась в распахнутую дверь хижины. Еще не упал на песок сраженный Андреем американец, как приблизительно с того места, откуда вылетела граната, дробно застрочил пулемет. Янкесы, не обращая внимания на упавшего, бегом бросились к вертолету. Кто-то из духов вскинул оружие. Андрей не спеша поймал его в прицел… Выронив винтовку, душман уткнулся лицом в заросли колючек. Пулемет Лешего короткими, злыми очередями валил на землю одного за другим выбегавших из разных щелей душманов. Янкесы были уже в вертушке. Двое духов бегом тащили к ней убитого. Видно было, как подрагивает винтокрылая машина, желая покинуть негостеприимную землю. Вот труп втащили в распахнутый люк. Вертолет, задрожав металлическим телом, начал карабкаться в синее бескрайнее небо. Андрей, приподнявшись на колено, навел винтовку на блистер пилота. В грохоте боя Арсений не расслышал выстрела. Он не видел, скорее почувствовал, как пуля, пронзив толстое бронированное стекло, ударила в голову пилота. Пропустив тяжелую пулю, лопнул, раскололся летный шлем. Кровь плеснула в стороны. Уронив голову, пилот съехал в кресле. Рука безвольно потянула рукоятку управления. Машина накренилась, скользнула по короткой дуге. Шар нестерпимо яркого пламени окутал вертушку. Громыхнуло так, что заложило уши. Арсений невольно вжался в землю, стараясь стать незаметнее. Ударная волна пронеслась над ним, взметнув облачко пыли.
Когда он поднял голову, огонь в хижине уже вовсю разгорелся. Андрей с колена выпускал пулю за пулей. Пулемет Лешего уже жарил длинными очередями, вжимая в каменистую почву несметную толпу душманов. Слева и справа огрызались автоматы спецназовцев. Но врагов было слишком много. Даже ужасающий взрыв не остановил их. Горя жаждой мести, они настырно ползли под огнем к группе. Арсений вскинул автомат и, поймав на мушку одного из противников, мягко потянул спуск. Оружие вздрогнуло дважды, и дух успокоился навсегда. Внезапно в наушнике прогремело: "Отходим!" Арсений не сразу понял, что произошло. Лишь бросив взгляд на Андрея, сообразил. Конец радиомолчанию! Сейчас группа, прикрывая друг друга, будет уходить от преследователей.
От погони группа оторвалась только к вечеру. О том, чтобы возвращаться прежним путем к гроту, не могло быть и речи. Андрей вел бойцов злой и напряженный. Та ситуация, в которой они оказались, совершенно не соответствовала данным разведки. Да, караван оказался на месте, но почему столько духов было в укрытиях, оставалось неясным. Плюс ко всему еще и янкесовская вертушка! Это уже было совершенно не к месту. То, что он самолично уложил советников, Андрей не сожалел. А la guerre comme a la guerre!Но в целом караван слишком походил на засаду. Группу выручила внезапность и то, что вышли на точку раньше времени. Потому и выжидали почти семь часов. Удивительно, что духи тоже себя ничем не обнаружили!
После той операции Арсения зачислили в группу. А спустя полгода он, раненный в плечо, уже летел транспортным Илом в госпиталь. После долгого лечения его комиссовали, служба в армии на том и закончилась. Впереди был университет и совсем не мирная жизнь.
Идти Инге было еще немного больно, но Валера сделал все возможное, чтобы ей помочь. Ночь прошла спокойно. Он только прижимал девушку к себе, чтобы она, не дай бог, не простыла. Ночи на плато стояли холодные. Утром, максимально разгрузив рюкзак Инги, Валера предложил тронуться в путь. Оно и правильно, сидеть на месте можно до бесконечности, а так в дороге, глядишь, и время пройдет незаметнее, и, если идти осторожно, раны на ногах понемногу затянутся. Инга согласилась сразу же. Только немного посопротивлялась, когда ее рюкзак принялись опустошать и перекладывать груз другим. Теперь у нее за спиной остались только личные вещи, продукты и снаряжение распределили между остальными. Основную часть тащил конечно же Валера.
Они шли цепочкой, один за другим, следом за Валерой. Неутомимо отмеряя нехоженные никем километры. Сорок пять минут хода, пятнадцать минут отдых. И снова рюкзаки на плечи, в дорогу. Первые переходы дались Инге относительно легко, но вскоре и максимально облегченный рюкзак стал ощутимо давить на плечи. Солнце поднималось все выше, жара сменяла ночной холод. От нагретых камней шел жар, как из печи. Наконец Валера объявил большой привал, хотя место было не самое уютное – кругом одни камни, ни единого деревца. Группа с видимым облегчением опустилась на каменистую почву. Воды поблизости не оказалось, приняли решение перекусить всухомятку, а наверстать вечером, когда найдут подходящее место для лагеря. Полупустые фляги не вселяли особой надежды на благополучное времяпрепровождение. Какой-нибудь ручеек, стекающий с далекого ледника, был просто необходим.
С самого утра Ингу не оставляло ощущение, что за ними кто-то наблюдает. Она постоянно оглядывалась, но никак не могла понять, что же ее беспокоит. Возможно, стоило поговорить с Валерой, но Инга решила подождать до вечера, мало ли что может произойти. Вдруг он скажет, что это не более чем галлюцинация. Сегодня миражи им пока не встречались, лишь редко в вышине можно было заметить парящего беркута. Горы и пустыня казались абсолютно безжизненными. Расположившись в тени одиноко стоящей невысокой скалы, друзья распаковали рюкзаки, приготовили нехитрые бутерброды и принялись обедать.
Валера, подсев к Инге, положил ей руку на колено и напряженно спросил:
– Как ты?
– Нормально. Надеюсь, что дойду. Только жарко очень, пить хочется, – улыбнулась она в ответ.
– Старайся пить поменьше. Не только потому, что воды мало. Просто чем больше пьешь, тем больше хочется. Я в тебя верю, ты сильная, справишься!
С одной стороны картинка была и впрямь идиллическая: каменный зуб, освещенный ярким солнцем, в его тени расслабленные отдыхающие люди, улыбающиеся, веселые, если бы не одно но! Метрах в трехстах на склоне мелькнула тень. Человеческий силуэт появился на мгновение и растворился среди каменного хаоса. Его никто не заметил, как не заметили и блеснувшие стекла бинокля. Кто в тот момент мог предположить, что спустя всего лишь сутки их судьба коренным образом изменится, что больше никогда в жизни они не смогут без содрогания вспоминать это плато и этот поход.
Но сейчас, водружая на спины тяжелые рюкзаки, они ничего еще не знали, они были молоды и счастливы, гордились своей силой и сноровкой, им казалось, что для них нет ничего невозможного.
Раскаленное солнце, казалось, застыло в зените, над долиной, по которой двигалась группа, повисло зыбкое марево. Неожиданно над тропой появилось чудесное поле, усыпанное восхитительными алыми цветами. Они слегка колыхались от небольшого ветерка. Но самым чудесным было даже не собственно цветочное поле – по нему, не касаясь земли, плыла женская фигура в белоснежных одеждах. Невозможно было разобрать лица, только неясный расплывчатый силуэт, но все в замершей на месте группе были совершенно уверены в том, что это девушка-мираж счастлива. Видение продолжалось всего несколько минут, однако, даже когда оно исчезло, Инга все еще представляла себя на том самом усыпанном цветами лугу.
Ближе к вечеру Валера вывел своих товарищей к небольшому озерцу. Сориентировавшись по сверкающей в лучах заходящего солнца вершине вдали, он сказал, что завтра им предстоит круто забрать влево, чтобы не выскочить в пограничную зону. Разбираться с пограничниками, даже при наличии соответствующих документов, ему не хотелось. Здесь, на стыке сразу четырех государств, могло произойти всякое, а заявленный маршрут, по расчетам, должен был пролегать севернее.
Удивительно голубая вода манила к себе, но едва Инга, сбросив ботинки, шагнула в нее, как сердце едва не остановилось от холода. Обманчиво ласковая вода в озерце оказалась просто ледяной. Вскрикнув от удивления, девушка тут же выбралась на хранящий дневное тепло камень.
Глядя на медленно опускающееся солнце, Инга вспоминала свою жизнь.
С рыжим милиционером, спасшим ей жизнь, Инга больше не встречалась. Засев за учебники, она упорно готовилась к экзаменам. Конечно, очень много времени было упущено, но шанс оставался, и девушка решила доказать в первую очередь самой себе, что не просто поступит в институт, но и добьется успеха в жизни. Она занималась почти круглые сутки, оставляя на сон не более четырех часов. Мама пыталась ее образумить:
– Девочка моя, ты себя совершенно не щадишь! Разве можно так усердствовать? Ну не поступишь в этом году – сдашь экзамены в следующем. Да и институт ты выбрала не самый, на мой взгляд, удачный. Там ведь в основном мальчишек берут! Ты можешь оказаться единственной девушкой в группе.
– Я справлюсь! – упрямо заявила Инга, не поднимая головы от учебника.
Несмотря на то что после сдачи экзаменов за одиннадцатый класс прошло немало времени, она добилась отличных результатов при поступлении. Да и в группе оказалась не единственной. Кроме нее, там были еще две девушки. Костяк группы составляли ребята, отслужившие в армии, причем многие побывали в горячих точках. На знакомство и притирку времени почти не оказалось – в середине сентября их отправили на сельхозработы. Именно там Инга и столкнулась с новым, доселе неизвестным ей миром. В первые же дни обнаружилось, что сверстники не удосуживаются даже помочь девушкам, а вот ребята постарше вели себя совершенно иначе – и ведро помогут донести, и руку подадут, помогая взобраться в грузовик. Да и спрыгнуть с борта прямо в сильные мужские руки тоже оказалось совсем неплохо. Много и хорошего и плохого узнала Инга за годы учебы. С Валерой она почти не виделась, особенно первые два курса. Слишком занята была учебой, как, впрочем, и он. А вот позже, когда Валера как-то летом предложил ей прогуляться, Инга обратила внимание, что он здорово проигрывает ее сокурсникам, именно тем, что были старше. Хотя, с другой стороны, это ведь не так важно, если парень просто друг детства. Она уже забыла, как Валера успокаивал ее после разрыва с Маратом, как помогал подготовиться к вступительным экзаменам, как встречал после них. Инга искренне считала, что друг именно так и должен поступать. Да и кроме того, ей уже очень нравился Вадим, самый интересный парень из ее группы. Изредка они гуляли с ним вечерами. Однажды, когда он поцеловал ее у подъезда, Инга почувствовала, что он именно тот человек, который ей нужен. Была ли это любовь? Сейчас уже трудно сказать. Но снился Вадим ей часто. К сожалению, закончилось все стыдно и гадко. На последнем курсе Вадим женился, причем не на ком-нибудь, а на подруге Инги, вызывающе красивой блондинке Леночке. Когда Инга узнала о намечающейся свадьбе, весь вечер проревела в подушку. Мама пыталась ее успокоить, но девушка от слов участия плакала пуще прежнего. Она уже знала из разговоров одногруппников, как именно все произошло. Леночка, оказывается, забеременела от Вадима! "Странно, – думала Инга, – ведь ее Вадим не трогал. Да, они целовались, но ни единой попытки близости с его стороны предпринято не было!" Улучив момент, она потребовала от парня объяснений.
– Понимаешь, Инга, я боялся! Ты такая правильная! Ну а Ленка сама под меня легла. Пойми, я ведь не железный, мне этого очень хотелось! Дальше – больше. Когда она залетела, отступать уже было поздно. Надеюсь только, что стерпится – слюбится!
После исповеди Вадима Инга дала себе зарок, что больше никогда не станет игрушкой в чьих-то руках. В тот раз снова на помощь пришел Валера. Молча выслушал, после, взяв за руку, долго говорил о каких-то мотивациях поведения, особенностях мужской и женской психики, о недопустимости принуждения. Странно, но Инга, почти не слушая друга, поняла главное: только женщина сильная и решительная сможет выжить в этом диком мужском мире. Она решила стать именно такой – свободной и независимой.
Окончив институт, Инга довольно быстро нашла работу. Не особенно престижную, не слишком хорошо оплачиваемую, но довольно перспективную.