Алла молчала, она не могла подобрать слов, чтобы утешить подругу. Да и невозможно было это сделать.
- Вот, - прошептала пересохшими губами Таня и протянула Алле клочок бумаги.
"Любимая Танька! Не хочу быть тебе обузой, прости за все. Ты поймешь меня. Валерий", - прочитала Алла и закусила губу.
- Обузой?! - закричала Таня, вставая с места и округлившимися глазами глядя на неподвижное тело Валерия. - Дурак! Дурак! Обузой?! Какой обузой?! Он был моей надеждой, он был единственной целью моей жизни. Почему он этого не понимал?! Почему он это сделал? И я не понимаю его и не прощаю его поступка! Не понимаю! Не прощаю!
Она упала на пол и забилась в истерике. Алла подняла ее, накапала ей валокордина, а сама пошла звонить в похоронное бюро.
Через несколько минут Таня произнесла уже совсем другим, тихим, словно отрешенным от всего голосом:
- Ты знаешь, Алка, а мне казалось, что он успокоился. Он обманул меня. Он много читал, заинтересовался историей. И еще стал вырезать из дерева такие смешные фигурки…
При этих словах ее снова начало трясти, а спазмы в горле мешали говорить. Алла обняла ее и прижала к себе.
Таня немного посидела, а потом быстро вскочила с места и побежала в другую комнату. И принесла искусно вырезанную из дерева фигурку ежика.
- Вот! - в каком-то запале крикнула она. - Вот!!! - А затем швырнула в бешенстве ежика на пол. И тут же подняла ее и стала покрывать фигурку бесчисленными поцелуями.
- Господи, - прошептала Алла, видя, что подруга близка к безумию.
- Правда, что этот ежик похож на меня? - блаженно улыбаясь, спросила Таня.
- Таня… Таня… - сквозь душившие ее рыдания произнесла Алла.
Она не отходила от подруги ни на шаг в течение нескольких дней, забросив все дела. На похоронах Валерия присутствовало совсем мало народу. Кроме Тани и Аллы, пришел только армейский друг Валерия Аркадий. А из банка "Роскапиталинвест" не было вообще никого. Олег Хмельницкий в это время находился в командировке в Германии…
А теперь он сидел напротив Аллы в ее квартире и рассказывал ей о своих тревогах и проблемах. И ей было страшно за него. Потому что она понимала, в какую передрягу он попал, она понимала, что Валерий Осипов погиб не случайно.
Страшные догадки калейдоскопом кружились у нее в голове, перед глазами стояли знакомые лица, они жутко скалились ей в лицо… И она не могла произнести ни слова.
- Ну и что ты думаешь по этому поводу? - вдруг улыбнулся Олег своей обворожительной наивной улыбкой, которую она так любила. Он умел улыбаться именно так в любых ситуациях. В этой улыбке было все - и его слабость, его доброта, и его сила, его нежелание подчиняться никаким обстоятельствам, его борьба за свое человеческое достоинство.
- Я не могу так быстро ответить тебе, Олег, - произнесла, выдержав паузу, Алла. - Мне надо подумать. Могу тебе сказать только одно - будь предельно осторожен.
- Ты считаешь, что моя жизнь в опасности? - продолжая улыбаться, спросил Олег.
- Не знаю, пока не знаю. Но это не исключено, - ответила Алла, глядя в сторону.
Она и в самом деле не знала, что нужно в этой ситуации делать.
А перед глазами Олега снова вставало знакомое и дорогое лицо старого друга.
"Я должен найти его, я обязательно должен найти Андрея!", - словно заклинание произносил он про себя.
10
…Однако все попытки отыскать Андрея Стрельцова оказались безуспешными. И тут в голову Олега неожиданно пришла одна мысль. Он стал быстро набирать телефонный номер, который хорошо помнил наизусть. Это был телефон директора охранного агентства "Витязь" Юрия Васильевича Чернова. Охранное агентство "Витязь" было закреплено за банком "Трансконтиненталь", в котором раньше работал Олег. И с Юрием Васильевичем у них остались прекрасные отношения и после того, как Олег оттуда уволился.
На его счастье Юрий Васильевич оказался на месте и сам подошел к телефону.
- Мое почтение, Юрий Васильевич, - нарочито веселым голосом приветствовал его Олег.
- Кто это? - спросил Чернов, но тут же догадался. - Олег Михайлович?
- Он самый.
- А я уж ваш голос начал позабывать. Богатым будете.
- Да я и так не беден. Только воистину говорят мудрые - не в деньгах счастье.
- Так говорят мудрые и богатые, - поправил его Чернов. - У бедных на этот счет несколько иное мнение. А совсем уж мудрых людей, философов, стоящих выше всего земного, я в своей жизни встречал очень редко, должен вам признаться, Олег Михайлович. По какому вопросу ко мне? Или хотите по старой дружбе пригласить на кружечку темного пива в какой-нибудь элитный бар?
- Можно, кстати, и по пиву, - засмеялся Олег. - И поболтаем кое о чем. Совместим, так сказать, приятное с полезным.
- У вас, очевидно, есть ко мне дело? - догадался Чернов.
- Есть, Юрий Васильевич. И еще какое. Безотлагательное, - чеканя слова, произнес Олег.
- Так подъезжайте прямо к нам. Завтра утром вас устроит?
- Вполне.
- Давайте тогда прямо к девяти часам утра к нам. Буду вас ждать…
- До завтра, Юрий Васильевич.
Олег знал, что до работы в "Витязе" Чернов был сотрудником Московской прокуратуры. Он казался совершенно неунывающим и не знающим проблем человеком. Рядом с ним любой поневоле начинал чувствовать себя уверенным и защищенным от любой опасности.
К дверям охранного агентства "Витязь" и Олег, и Чернов подъехали почти одновременно. Олег приехал на такси, не хотел посвящать своего водителя Игоря Конышева в свои действия. Он больше никому не доверял в банке "Роскапиталинвест". Кроме Аллы, разумеется.
Юрий Васильевич Чернов подъехал на серебристой "Нексии". Как раз в этот момент Олег расплачивался с водителем такси и выходил из машины.
- И вечный бой, покой нам только снится, - улыбнулся Чернов, протягивая Олегу руку для пожатия. А ладонь его была словно стальной.
- Да. Сквозь кровь и пыль летит, летит степная кобылица и мнет ковыль, - подхватил Олег. - Да, Юрий Васильевич, вы угадали, кажется, бой действительно намечается…
- Поможем, можете не сомневаться. Поддержим, так сказать, огнем. Прошу вас. - Он открыл перед Олегом подъездную дверь.
Когда они сели друг напротив друга в небольшом офисе охранного агентства, Чернов вдруг нахмурил свои густые брови и закурил.
- Что, Олег Михайлович, у вас в банке "Роскапиталинвест" возникли серьезные проблемы?
- Точно так, Юрий Васильевич.
- А там без проблем не бывает, странно, если бы было иначе. Мне постоянно казалось, что мы с вами еще встретимся. И по важному делу. Излагайте, я весь внимание…
В течение часа Олег рассказывал Чернову обо всем, что происходило в последнее время в банке "Роскапиталинвест", о визите Джиоева, о разговоре с Павленко. Тот слушал предельно внимательно, куря одну сигарету за другой. У некурящего Олега даже голова закружилась от сигаретного дыма.
- Да, - произнес Чернов, когда Олег закончил свое повествование. Здорово вас решили подставить, Олег Михайлович. По-черному и по-наглому. А вы знаете, именно такие вещи очень здорово проходили в начале девяностых в эпоху всеобщей ваучеризации и приватизации, ну, разграбления страны, по-простецки. Сейчас это сложнее. Но, очевидно, в вашем банке привыкли по-прежнему прыгать по трупам. Кстати, это не такой уж плохой метод работы, как выяснилось впоследствии. Многие именно такими методами нажили себе колоссальные состояния.
- И что же мне делать? - растерянно спросил Олег, глядя в глаза собеседнику своим наивным взглядом.
- Как что? - улыбнулся Чернов. - Бороться, разумеется, только бороться. Вы ведь именно для этого решили навестить меня. И у меня уже есть кое-какие соображения по этому поводу.
- Да? - воспрял духом Олег. Действительно, от Чернова веяло такой уверенностью в себе и своих действиях, что становилось легче на душе. Хоть он еще ничего и не успел сказать.
- Есть, Олег Михайлович, есть. Прежде всего, я порекомендую вам одного человека. Это очень опытный человек, высокий профессионал своего дела. Я полагаю, его опыт и связи могут оказать вам серьезную помощь.
- И кто же это такой?
- Его фамилия Ветров. Зовут Борис Владимирович. Это наш лучший сотрудник. Он пятнадцать лет работал в МУРе на оперативной работе. Умеет все, имеет хорошие связи в ФСБ. Он сейчас находится в отпуске, занимается ремонтом квартиры. Одинок, с женой разведен, семьей не обременен и всегда готов браться за любое дело. А за это, уверяю тебя, возьмется с особой охотой. Мы прямо сейчас позвоним ему на сотовый, и вы договоритесь о встрече.
Чернов перезвонил Ветрову.
- Боря, это я… Дело к тебе есть. Очень важное. С тобой хочет встретиться один человек. Да. Немедленно. Именно немедленно. Промедление, как говорится… Ну, - произнес он, бросая взгляд на Олега. - Я надеюсь, что до этого не дойдет, но… Короче, именно чтобы дело не дошло до этого, вы и должны встретиться. Все. Передаю трубку нашему другу. Договаривайтесь.
Олег с Ветровым договорились встретиться через час на смотровой площадке Воробьевых гор.
- Изложите ему все то же, что и мне, только еще подробнее, со всякими, пусть даже незначительными на первый взгляд, мелочами. Ему важно знать все. Именно он непосредственно будет заниматься этим делом. Надо было его прямо сюда пригласить, я не догадался. Но ничего, надеюсь, что лишние пара часов роли не сыграют. Доверяйте ему так же, как доверяете мне. А от себя на прощание скажу вам, Олег Михайлович, только одно - не сочтите только, ради бога, за нравоучение - зря вы связались с "Роскапиталинвестом". Неужели Александр Иосифович вас не предупреждал о том, что не следует этого делать?
- Предупреждал, - тихо произнес Олег.
- А вы ему не поверили?
- Не поверил.
- Ладно, - махнул рукой Чернов. - Что теперь попусту об этом говорить? Это гадючник, Олег Михайлович, воровская кормушка, вот что такое "Роскапиталинвест". К которой никто пока не может подобраться, так нагло и оперативно они действуют, так умеют работать с документами. Но, - снова широко улыбнулся он, - как говорится, нет худа без добра. И возможно, с вашей помощью мы и доберемся до этого славного учреждения. Только следуйте указаниям Бориса Ветрова и не делайте никаких лишних шагов. Будьте предельно внимательны. И ему и мне звоните только из автомата, наверняка ваш домашний телефон уже поставлен на прослушивание, если они этого не сделали еще тогда, когда вы стали у них работать. Вполне возможно прослушивание и сотового телефона, исключить этого нельзя. Ну, о служебном телефоне я даже не говорю. Ладно, Олег Михайлович, желаю вам удачи.
- Спасибо, Юрий Васильевич…
Борис Ветров оказался человеком совершенно иного типа, чем Чернов. Это был сухощавый, жилистый мужчина лет под сорок, очень мрачный и суровый. Лицо бледное, в морщинах, волосы светлые, жидкие, рассыпающиеся и постоянно сбивающиеся на лоб. Только рукопожатие такое же, как и у Чернова, стальное.
Пришлось рассказать все с самого начала и Ветрову.
- И вот еще что, Борис Владимирович, - добавил в конце рассказа Олег. - Мне бы хотелось, чтобы с вами сотрудничал еще один человек. Это мой старый школьный друг. Его зовут Андрей Стрельцов. Андрей Петрович Стрельцов.
- А чем занимается ваш школьный друг? - спросил Ветров.
- Я не знаю, чем именно он занимается сейчас, не знаю, где он сейчас работает, где живет. Знаю только одно, он бывший сотрудник КГБ, отличный профессионал. Нас давно уже развела судьба, и я не могу разыскать его. Я бы попросил вас сделать для меня и это. Не потому, что я не доверяю вашему профессионализму, поймите меня правильно, я хочу не только спасти свою жизнь, я хочу сделать что-то большее. Ну как вам сказать…
- Понял я, Олег Михайлович, - сурово произнес Ветров. - Постараемся найти вашего друга. А пока вот что. Ваша задача, Олег Михайлович, попробовать достать компрометирующие банк "Роскапиталинвест" документы. А я пока буду по своим каналам "пробивать" вашего друга Андрея Петровича Стрельцова. И еще хочу вас предупредить, хотя, наверное, вас уже предупредил Юрий Васильевич. Дело очевидно приобрело серьезный характер, и вам надо быть предельно осторожным. За вами безусловно следят, безусловно, и кабинет, и машина, и квартира поставлены на "прослушку". И против нас будут действовать тоже очень опытные люди, тоже высокие профессионалы.
Он огляделся по сторонам.
- Хорошо, что вы приехали сюда на такси. И, тем не менее, кое-кто здесь вызывает у меня большие подозрения. Главное, действовать на опережение. Кстати, как вы объясните свое отсутствие в такое время на работе?
- У меня со вчерашнего дня бюллетень. Приступ радикулита. Действительно, давно страдаю. Уже пятый год, - дотронулся до поясницы Олег. - Последствия сидячей работы. Но на работу, однако, собираюсь к двенадцати часам, есть неотложные дела. - А за предупреждение спасибо. Буду предельно внимателен.
Олег поймал такси и поехал на работу. Из машины он позвонил Павленко и сообщил ему, что бюллетень его закрыт и он готов приступить к своим обязанностям.
- Молодец, Олег Михайлович, - раздался в трубке веселый голос Павленко. - Радеешь ты за свое дело, вот за это я тебя и люблю. Ты, кстати, не обиделся на меня за тот разговор? Ну, по поводу этого, как его… Павленко делал вид, что речь шла о чем-то совершенно второстепенным и малозначительным, о пустяке каком-то.
Олег решил принять его игру, поддержать его безмятежный тон.
- Да что вы, Вадим Филиппович? За годы совместной работы всякое может произойти.
- Я подумал тут на досуге и пришел к выводу, что в каком-то смысле ты прав. Но есть тут некоторые нюансы, впрочем, об этом потом. А пока забудем о нашем госте с гор, его жуткую фамилию и займемся другими делами. А их у нас невпроворот. Как, кстати, твое самочувствие?
- Гораздо лучше, Вадим Филиппович.
- Ну ладно, до встречи.
Да, Павленко умеет держать удар, чего-чего, а этого у него не отнять. Делает вид, что ничего существенного вообще не произошло.
Сидя в кабинете, Олег долго размышлял о предупреждениях Чернова и Ветрова. Да, он никогда не привык быть у кого-то "под колпаком", не привык, что за ним следят, прослушивают его телефонные разговоры… А Ветров сказал, что нужно достать компрометирующие документы. А кто их может достать? Только один человек…
Но теперь нужно действовать иначе, чем обычно, действовать совершенно иными методами. И встречаться с людьми в таких местах, чтобы за ними трудно было бы проследить.
Олег вспомнил "шпионские" фильмы, припомнилось мужественное лицо Вячеслава Тихонова в роли Штирлица. И отчего-то вдруг губы перекосила непрошеная улыбка. Вспомнилось детство, Волжанск, вспомнилось, как они с Андрюхой, одиннадцатилетние пацаны, просиживали у телевизора, боясь пропустить хоть одно слово из сериала об отважном разведчике, вспомнились ходячие афоризмы из фильма, которыми сыпала вся школа. Впоследствии афоризмы стали анекдотами, народными изречениями. После показа фильма в классе Андрюху некоторое время называли Штирлицем, что к нему очень подходило, а Олега почему-то профессором Плейшнером, хотя он вовсе и не был внешне похож на незадачливого сподвижника героя. Но зря прозвищ, как правило, не дают, значит, что-то общее все же было. И ни в коем случае нельзя было повторять ошибок героя фильма.
Вспоминая детство, Олег продолжал блаженно улыбаться. До него никак не доходило, что детство и иллюзии ушли окончательно и бесповоротно, что его реальная жизнь подвергается такой же смертельной опасности, как жизни героев любимых сериалов. Человеку вообще свойственно долго пребывать в мире иллюзий и порой слишком поздно ступать твердой ногой на грешную землю.
Ладно, надо принимать правила игры. Улыбка сошла с губ Олега, он взял листок бумаги и написал:
"Дорогая Аллочка! Мне необходимо с тобой сегодня встретиться у входа в парк Сокольники в 21.00. Приходи обязательно, подробности при встрече. Записку уничтожь. Будь предельно осторожна. Постарайся прийти без "хвоста". Олег".
Наверняка весь "Роскапиталинвест" был в курсе их связи. Встреча могла быть обычным любовным свиданием. Но те, кто затеяли эту опасную игру, не были глупее Олега. Совсем наоборот. И нужно быть умнее и осторожнее них.
11
Игорь Конышев поначалу был весьма удивлен тому обстоятельству, что его совершенно неожиданно, безо всякого объяснения причин, перевели на другую машину. Теперь он должен был водить минивэн "Форд Галакси". А к Хмельницкому прикрепили другого водителя.
Однако удивлялся он недолго. Человеком Игорь был проницательным и быстро понял, что у Олега Михайловича возникли серьезные проблемы с руководством банка. А раз возникли проблемы, то судьба Хмельницкого крайне незавидна. Уж кто-кто, а Игорь Конышев с самого начала знал, где работает и что представляет собой банк "Роскапиталинвест".
А в практическом смысле новые условия работы вполне устраивали его. Теперь рабочий день был вполне нормированным, и в восемнадцать ноль-ноль он был полностью свободен и мог заниматься любыми делами. И первым делом, которым Игорь начал заниматься, была поездка в районный суд. Там он подал заявление о расторжении брака со своей женой. Он знал, что Тамара не против развода, успел с ней все обсудить заранее.
Лена Хмельницкая беременна, и тянуть дальше было никак нельзя. Он решил делать ставку на нее. А что? Вариант великолепный. Красивая женщина, имеет шикарную квартиру, прекрасный загородный дом, несколько машин, банковские счета. Отец - ответственный работник Академии. Что еще нужно для счастья? Она ждет от него ребенка… Что мешает их счастью? Только один человек - Олег Хмельницкий. Но прежде Игорь не мог и думать о том, чтобы затевать против него что-то серьезное, слишком высоко он сидел, слишком сильной поддержкой пользовался, ведь сам Павленко пригласил его на работу в "Роскапиталинвест".
Игорь прибеднялся, когда в разговорах с Леной он называл себя простым шофером. У него были иные обязанности в банке "Роскапиталинвест". А насчет своего высшего технического образования просто лгал. У него было иное образование, да еще какое!
В 1992 году он закончил Высшую школу КГБ, а после несколько лет проработал в органах. Уволился оттуда только потому, что получил выгодное предложение от банка "Роскапиталинвест". И вовсе не в качестве водителя он был туда приглашен. Задачи у него были весьма-таки специфические.
Да и справлялся он с ними, надо заметить, весьма неплохо.
Припомнив кое-что, Игорь невольно поежился. Было что вспомнить. Было кое-что за его плечами…
Игорь Конышев принадлежал к многочисленному числу людей, которые являются добросовестными исполнителями чьей-то высокой воли. Без таких людей не делается ничего. Иначе вообще не могло бы быть на свете диктаторов и тиранов. Потому что все злые страшные дела делаются чьими-то грязными руками. А потом, задним числом, во всем обвиняют первого руководителя, диктатора, вождя, фюрера, дуче и тому подобное… А ведь главные-то в их кровавых делах именно исполнители, люди с обостренным чувством долга, как их почтенно величают. И, между прочим, оправдывают задним числом, мол, они-то чем виноваты? Выполняли приказ, и все.
Игорь с юности был мастером на все руки. Если он брался за какое-нибудь дело, то не успокаивался, пока не выучивался делать его в совершенстве. И только тогда принимался за другое, которое также доводил до профессионализма.