- Нет, нет, в этом смысле как раз полный порядок. Неделя выдалась спокойная, вот о чем я тебе хотел сказать. - Он наклонился к Клингу и понизил голос, словно боялся, что их подслушают. - Как насчет того, чтобы соорудить ловушку нашему артисту?
- Хочешь устроить засаду в какой-то пустой квартире?
- Да.
- Сам думал об этом. Но лично у меня есть сомнения, что это сработает.
- Почему?
- Видишь ли, если этот тип пасет квартиру, а потом уже делает ход, он углядит, как мы туда засылаем человека.
- Да, но мы ведь все равно зашли в тупик. Ничего другого не остается.
- У меня есть один след, - сказал Клинг. - Надо проверить вариант, а потом уже отправляться в засаду.
- Есть след? Какой? - Ингерсолл вытащил записную книжку. - Не посвятишь в детали?
- Этот парень оставил в квартире Блер ручку.
- Красивая девушка, - сказал Ингерсолл.
- Красивая, - отозвался Клинг, надеясь, что реплика прозвучала достаточно нейтрально. - Я вышел на типа по фамилии Липтон. Ранее дважды судился.
- Квартирные кражи?
- Нет. Хулиганство и подлог.
- Местный?
- Нет, живет в Калмспойнте.
- Правда? А где? Я ведь тоже из Калмспойнта.
- Он работает в агентстве по продаже недвижимости на Ашмид-авеню, а живет в районе Девяносто восьмой и Авроры.
- Недалеко от меня. Могу чем-то помочь?
- Ты слишком уж похож на полицейского, - улыбнулся Клинг.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Липтон водит дружбу с танцовщицей из бара "Эй! Эй".
- Знаю такое место.
- Хоуз на днях пытался ее расколоть, но она сразу его вычислила.
- У Коттона уж точно вид полицейского. Ты уверен, что мне нет смысла попробовать?
- Я думал послать Уиллиса.
- Да, Уиллис - то, что надо. Но ты уверен, что пока не следует устраивать засаду? Вдруг сработает?
- Мне кажется, это лишняя трата времени, Майк.
- Последний раз он выходил на сцену пять дней назад. Когда залез к Унгерманам. Вряд ли он так долго будет сидеть сложа руки. Может, он решил переждать, потому как хозяйка видела его?
- Не думаю. Он же не собирается снова к ним залезать, так?
- Согласен.
- Мне кажется, Берт, он решил обчистить как можно больше квартир, пока народ еще устраивает себе зимне-весенние каникулы.
- То есть?
- Сам посуди. Двенадцать краж в феврале и марте и три за последние две недели. Сколько, значит, всего? Много.
- Много.
- Сейчас апрель. Люди еще ездят в теплые края. В мае и июне все сидят в городе. Потом снова начнут разъезжаться. Значит, в его распоряжении не так уж много времени. Скоро у него наступит вынужденный перерыв. Он и так промахнулся с Унгерманами.
- Ну и что ты предлагаешь?
- А ты?
- Я твердо знаю, что людей нам никто не даст.
- Может, мне поговорить с капитаном Фриком?
- Поговорить ты можешь, только толку не будет. Лично я готов оказать тебе содействие, но не думай, что мы получим людей. И так мы зашиваемся.
- Хорошо, но ты-то готов?
- Когда?
- А прямо сегодня вечером.
- Готов.
- Вдруг нам повезет? А если нет, подежурим и завтра. У меня смена с четырех до двенадцати будет только на той неделе. Но я и тогда готов поработать. Я готов дежурить, пока мы не сцапаем этого сукина сына!
- Но нам хотя бы изредка надо и спать, - улыбнулся Клинг.
- Вот схватим его, тогда и отоспимся, - улыбнулся в ответ Ингерсолл. - Слушай, Берт, буду с тобой откровенен, мне хочется его поймать, чтобы все-таки немножко поправить свои финансовые дела. Ты сам посуди - я работаю уже двенадцать лет, дважды получал благодарности в приказе за отвагу, а зарабатываю всего одиннадцать штук в год. Пора мне как-то подсуетиться. Я ведь в разводе.
- Правда? Я не знал.
- Да, стало быть, приходится платить алименты. А кроме того, думаю, не жениться ли опять. Есть у меня одна симпатичная девица на примете. Берт, я говорю с тобой как с родным братом. Если удастся сцапать этого типа, для меня это будет шанс…
- Я тебя понимаю, Майк.
- Тогда я проверю эти квартиры - нужно знать наверняка, что хозяева еще не возвращаются. Я тебе потом позвоню.
- Ладно.
- Ты возьмешь рации или мне этим заняться?
- А рации-то зачем?
- Ну, видишь ли, прошлый раз у парня вышла осечка, и теперь он может вооружиться. Если у нас возникнут проблемы, хорошо бы иметь возможность вступить в контакт друг с другом.
- Ладно, я об этом позабочусь.
- Отлично. Тогда жди звонка.
- Пока, - сказал Клинг и, поглядев вслед Ингерсоллу, который вышел в коридор и зашагал к железной лестнице, удивился, почему Майк так низко расценивает свои шансы на повышение. Сейчас он ведет себя как комиссар полиции.
Хэл Уиллис был опытный и смекалистый сыщик. Он отправился в "Эй! Эй!", проговорил сорок минут с Рондой Спир, купил ей шесть порций кока-колы, загримированной под виски, но ушел практически с пустыми руками.
Уиллис совсем не был похож на полицейского, да и пушку он с собой не взял, поскольку его предупредили, что Ронда Спир умеет быстро разобраться, вооружен посетитель или нет. Однако он не сомневался, что на все его вроде бы невинные вопросы она не дала ни одного честного ответа. Похоже, после неудачи Хоуза она была не расположена откровенничать с мужчинами, которые не являлись завсегдатаями. Если ты не знаешь наверняка, кто сыщик, а кто нет, лучше держаться так, словно все тут сыщики. Особенно если тебе есть что скрывать. Это было единственной положительной догадкой Уиллиса. Он не сомневался, что Ронде Спир приходится скрывать очень многое.
Во всем остальном это была чистая трата времени.
Не более плодотворной оказалась операция Ингерсолла и Клинга, с той лишь разницей, что на нее они убухали куда больше времени. Они куковали в пустых квартирах в пределах одного квартала и ждали, когда пожалует вор. Время от времени они вступали в переговоры по рации, и это вносило некоторое оживление в их унылое дежурство, не позволяя заснуть. В семь утра они покинули свои засады, так ничего и не добившись.
13
В десять минут третьего, вскоре после дневной почты, в отделе зазвонил телефон.
Восемьдесят седьмой участок, детектив Карелла.
- Добрый день, детектив Карелла.
Карелла сразу узнал голос и жестом велел Мейеру, взять вторую трубку.
- Добрый день, - сказал он. - Давненько не разговаривали.
- Почта пришла?
- Минут десять назад.
- Не интересуетесь?
- Я подозреваю, что там может быть.
- А вдруг я вас чем-то удивлю?
- Вряд ли, - сказал Карелла. - Мы уже вычислили вашу методику.
- Посмотрите, пришел ли конверт.
- Сейчас, минуточку. - Карелла отыскал привычный манильский конверт. - Слушайте, почему вы пишете "Карелла" с одним "л"?
- Ой, простите. Ну, так откройте его.
- Не кладите трубку.
- Я немного подожду, хотя и не очень долго. Зачем рисковать?
Карелла вскрыл конверт. В нем была очередная фотография.
- Большой сюрприз! - сказал он. - Кстати, кто это?
- Неужели вы не догадались?
- Пока мы блуждаем в тумане, - сказал Карелла.
- По-моему, вы врете, - сказал Глухой и положил трубку.
Карелла застыл в ожидании, полагая, что абонент вскоре опять объявится. Он не ошибся. Телефон снова зазвонил.
- Прошу прощения, - услышал он знакомый голос. - Приходится принимать меры предосторожности. Как говорится, береженого Бог бережет.
- Так все же, что означает эта картинная галерея?
- Право, Карелла, вы меня огорчаете.
- Нет, мы даже подумали, не рехнулись ли вы. Может, подкинете пару соображений, где искать?
- Нет, этого не могу, - сказал Глухой. - Советую просто немного поднапрячься.
- Но время слишком уж поджимает. Как-никак сегодня среда, так? А вы, если не ошибаюсь, назначили свою операцию на пятницу.
- Совершенно верно. Обведите дату в календаре кружочком. А то забудете.
- Уже обвел.
- Вот и прекрасно. В таком случае вы уже на пол пути к цели.
- Что вы хотите этим сказать? - спросил Карелла.
- А вы подумайте, - ответил Глухой и опять положил трубку.
Карелла стал думать об этом. Глухой предоставил ему много времени на размышления, потому что в следующий раз позвонил лишь в половине четвертого.
- Что случилось? Проводили совещание? - спросил Карелла.
- Нет, просто мне нравится держать вас в неизвестности.
- Это у вас неплохо получается, - признал Карелла.
- Ну как вам последний портрет?
- Не знаем, кто на нем. Мы вообще угадали только Гувера и Вашингтона. Вы часом не планируете налет на ФБР?
- Нет, до этого не додумался.
- А мы-то решили: вы собираетесь пролететь над столицей в "Зеро" и провести атаку с бреющего полета.
- А, значит, угадали и "Зеро"?
- Да, тут мы кое-что соображаем.
- Уже приятно.
- Но все вместе не говорит нам ничего. Гувер, Вашингтон, этот тип с бакенбардами. Что вы хотите этим сказать?
- Вы правда не понимаете?
- Нет.
- Значит, в таком случае вам остается лишь смиренно признать факты.
- Какие?
- Тот факт, что вы не соответствуете требованиям, которые налогоплательщики предъявляют к правоохранительным органам.
- Это спорный вопрос.
- Тот факт, что вам меня не остановить.
- А вам разве хочется, чтобы мы вас остановили?
- Мне хотелось бы, чтобы вы приложили к тому усилия.
- Но почему?
- Так устроен зверь, Карелла. Таков сложный симбиоз, который позволяет нам обоим существовать. Я бы назвал это заколдованным кругом.
На сей раз Карелла уловил нажим на слове "круг". Глухой умышленно употребил это слово. Круг…
- Вы полагаете, это так?
- Только так и больше никак, - последовал ответ. - В противном случае вы останетесь с нулем. - И Глухой положил трубку.
Карелла тоже положил трубку, вынул из стола телефонный справочник Айзолы. Ноль - круг? Глухой сам это сказал. Он стал еще раз проглядывать адреса банков:
ПЕРВЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ БАНК
главное управление: Хайланд, 1265 - 380 17 64
там же, 304–780 37 51
Йейтс-авеню, 60 - 271 08 00
б-р Лейси, 71 - 983 61 00
Ван Бюрен-серкл, 14 - 231 72 44
Карелла просмотрел весь раздел филиалов Первого федерального банка по Айзоле, потом проверил и по справочникам четырех других районов. Только один адрес вроде бы соответствовал его предположениям. Он застегнул верхнюю пуговицу на рубашке, поправил галстук и собирался уже уходить, когда появился Мейер, который отлучился в уборную.
- Ты куда? - спросил он Кареллу.
- В библиотеку.
Итак, он нашел того, кого искал. Человек с бакенбардами-котлетками был не кто иной, как Мартин Ван Бюрен - восьмой президент Соединенных Штатов Америки.
В городе, где в честь бывших президентов этой страны назывались улицы, авеню, бульвары, аэропорты, школы и даже ипподромы, не было ничего особенного в том, что именем бывшего руководителя нации назвали круг - Ван Бюрен-серкл. Правда, если разобраться, кто помнит Ван Бюрена в наши дни - разве что жители Киндерхука, штат Нью-Йорк, где он появился на свет Божий. Так или иначе, Карелла отыскал Ван Бюрен-серкл. В доме четырнадцать расположился филиал Первого федерального банка. Во всяком случае, это как-то укладывалось в то, что посылал и говорил Глухой - или, по крайней мере, Карелле казалось, что укладывается. Но поэтому он так и заволновался.
Если все имело смысл, значит, ничто не имеет смысла! С какой стати Глухому выдавать местонахождение банка, который он собирается ограбить в день, опять же заранее намеченный и сообщенный представителям охраны порядка? Нет, тут дело не в симбиозе. Но в чем именно, Карелла понять не мог, и это лишало его покоя.
Квартира делается, живой, когда в ней находятся ее законные хозяева. Когда же они отсутствуют, то жилище превращается в собрание разрозненных предметов, лишенных жизни. Полицейскому, затаившемуся в ночи, такая квартира представляется кладбищем мебели.
В гостиной квартиры дома шестьсот сорок восемь по Ричардсон-драйв Берт Клинг сидел в качалке и смотрел на входную дверь. На коленях у него лежала рация, в правой руке был револьвер. Чтобы развеять скуку, он время от времени связывался с Майком Ингерсоллом, несшим дозор в такой же пустой квартире в доме шестьсот пятьдесят три на другой стороне этой улицы. Переговоры были столь же унылы, сколь и сами дежурства.
- Как дела, Майк?
- Нормально, Берт, а у тебя?
- Все спокойно.
- Ясно.
- Выйду на связь попозже.
Без десяти двенадцать зазвонил звонок. Клинг чуть не свалился с кресла, но быстро понял, что это всего-навсего телефон, а не звонок в дверь. После шести звонков воцарилась тишина. Она продлилась ровно столько, сколько абоненту требуется, чтобы еще раз, набрать номер. На сей раз телефон умолк только после четырнадцати звонков. Вероятно, звонивший не знал, что хозяев нет дома. После первой неудачи он счел, что неверно набрал номер, и, похоже, решил перезвонить. С другой стороны, это мог быть и вор! Он проверил, действительно ли хозяев нет на месте, и теперь, потирая руки от удовольствия, двинулся на дело, намереваясь преспокойно очистить квартирку.
В двенадцать тридцать на связь вышел Ингерсолл.
- Привет, Берт. Как дела?
- Все тихо, только вот звонил телефон. А у тебя?
- У меня все пока тихо.
- Ночь будет длинная, Майк.
- Не длинней, чем вчера?
- Точно. Ладно, до скорого.
- Пока.
Они выходили на связь каждые сорок минут, но вокруг стояла тишина. Никакие воры-взломщики и не думали вторгаться в квартиры, где их ждала засада. При первых признаках рассвета Клинг вызвал на связь Ингерсолла и решил на сегодня закончить. Тот, зевая, согласился, предложив выпить кофе.
- Отлично, - сказал Клинг. - Давай встретимся на улице.
У дома шестьсот пятьдесят семь, где жила Августа, стояла патрульная машина. Они быстро поравнялись с ней, но водитель узнал их и окликнул. Он спросил, не явились ли они на вызов.
- Какой еще вызов? - удивленно спросил Ингерсолл.
- Тут один тип обчистил квартиру…
- Ты шутишь? - пробормотал Берт.
- Как я могу шутить, когда речь идет о преступлении? - важно отозвался водитель. Он был явно обижен таким легкомыслием со стороны сыщика.
Клинг и Ингерсолл вошли в дом, позвонили технику-смотрителю. Дверь им открыла женщина в халате и сказала, что муж поднялся наверх, в квартиру шесть вместе с полицейским. Клинг и Ингерсолл сели в лифт, поднялись на шестой этаж и, когда вышли из лифта, увидели слева полицейского, осматривавшего дверь квартиры. Он пытался понять, оставил ли вор следы лома или отмычки. Рядом стоял техник.
- Что-нибудь есть? - спросил Клинг.
- Все чисто, Берт, - сказал патрульный. - Этот тип похоже, открыл дверь ключом.
- Давай посмотрим, Майк, - сказал Клинг Ингерсоллу, а патрульного спросил: - Ты звонил в отдел, Лу?
- Генри остался в машине и обещал связаться. Мы сразу поняли, в чем дело, потому что техник успел побывать здесь до нас. Я-то решил, тебя и прислали.
- Нет, - сказал Клинг и покачал годовой. Он вошел в квартиру, Ингерсолл за ним. Расположение комнат соответствовало тому, что Клинг видел в квартире Августы Блер на одиннадцатом этаже. Он сразу прошел в спальню, где царил жуткий беспорядок. Одежда валялась на полу, ящики были выдвинуты из комода, содержимое высыпано.
- Кое-что отсутствует, - заметил Ингерсолл.
- Ты о чем? - не понял Клинг.
- Нет котенка.
Клинг подошел к комоду и, вспомнив, что случилось в квартире Ангиери, заглянул за него.
- Подожди, да вот он! - раздался возглас Ингерсолла.
Это была стеклянная статуэтка - котенок с синим бантиком на шее. Она стояла рядом с серебряным туалетным прибором, который вор по каким-то соображениям решил не брать.
- У него кончились настоящие котята, - сказал Ингерсолл.
- Может, на этом остались отпечатки?
- Сильно сомневаюсь. Похоже, он слишком ловок. Нет, как тебе это нравится! - воскликнул Ингерсолл. - Мы караулим его чуть не за соседней стенкой, а этот сукин сын имеет наглость явиться и обчистить очередную квартиру!
- Давай поговорим с техником, - сказал Клинг.
Техника звали Боб Траммел. Ему было лет шестьдесят.
Худой человек в синем комбинезоне и голубой рубашке явно чувствовал себя не в своей тарелке.
- Как вы обнаружили, что квартиру обокрали? - спросил Клинг.
- Шел забрать мусор. В доме нет мусоросжигателя, - смущенно заговорил Траммел. - Обычно жильцы выставляют мусор в пластиковых мешках у черного хода. Это я им оказываю услугу, потому как нигде не записано, что техник должен ходить и сносить вниз мусор, но я ничего против не имею - почему не помочь людям?
- Так, и что же?
- Увидел, что дверь в квартиру шесть "д" открыта. Вошел. Понял, что, видать, случилось то же, что и недавно у мисс Блер, на одиннадцатом этаже. Ну и вызвал ваших. А вы явились…
- Явились не запылились, - сказал Ингерсолл и тяжко вздохнул.
14
Когда вы получаете конверт, а в нем фотографию футбольной команды, то можно подумать, что ваш корреспондент спятил, если вы не понимаете, как работает его ум. Сотрудники Восемьдесят седьмого участка сильно сомневались, что даже за миллион лет поиска им удастся расшифровать методы Глухого, но тем не менее, учитывая уже образовавшуюся картинную галерею, они воззрились на новое поступление с чем-то вроде любопытства исследователей. Вашингтон означал первый.
Гувер означал федеральный.
А Норма Банки означала банк.
Но что означала футбольная команда?
Ван Бюрен означал Ван Бюрена.
Зеро - ноль, круг. Серкл!..
- Но почему именно футбольная команда? - вопрошал Карелла.
- А не хоккейная? - поддакнул Мейер.
- И не баскетбольная, или легкоатлетическая, или бейсбольная? - добавил Хоуз.
- Что он имеет в виду?
- Что он пытается нам сообщить?
- Он нам все, что хотел, сообщил!
- Может, он намекает, что для него это игра?
- Но почему именно футбол?
- Может, это не имеет значения. Игра есть игра?
- Нет, Глухой не так устроен!
- Главное, сейчас не футбольный сезон!
- Сейчас бейсбольный сезон!
- Так почему же футбол?
- Короче, он нам все сказал.
- Об этом я и говорил две минуты назад!
- Кто-нибудь звонил в Восемьдесят шестой?
- Я звонил. Вчера днем.
- Ну и они будут следить за банком?
- Со страшной силой.
- Может, он собирается использовать для налета одиннадцать человек? - предположил Хоуз.
- Почему?
- Потому что в футбольной команде одиннадцать игроков.
- Так, так, минуточку! - воскликнул Карелла. - Неужели он нам все сообщил?
- Все. Число, название банка, адрес…
- А время?
- Время не сообщил.
- Так, может, одиннадцать и означает время?
- Одиннадцать часов?