Не трожь Техас! (ЛП) - Кристи Крейг 2 стр.


Джек взял льняную салфетку и вытер лоб, Никки только сейчас заметила, что он вспотел. Потливость хорошей игре только на руку, но Джек никогда не потел.

Ее щемящее нутро подсказывало – что-то было не так, и причина заключалась не только в ней. Никки наклонилась вперед:

– В чем дело, Джек?

***

Даллас О’Коннор вошел в здание, в котором располагались его фирма и квартира. Остановившись в дверном проеме, он подождал. Пять секунд. Десять. Когда Бад его не встретил, Даллас посмотрел на стоявший у ближайшей стены гроб. Кто-то снова открыл проклятую штуковину.

– А ну вылезай оттуда, – прорычал он низким голосом.

Спустя одну миллисекунду Бад – сокращенно от Будвайзер – выглянул из гроба, свесив щеки с края полированного деревянного ящика. В глазах вспыхнула боль из-за того, что его отругали. Бад, английский бульдог, очень не любил, когда его ругали.

– Вылезай, – скомандовал Даллас, еще сильнее понизив голос. – Это не собачья лежанка.

Прежние владельцы здания, бывшего похоронного бюро, забыли чертову гробину, когда шесть месяцев назад отсюда выехали. Даллас оставил кучу звонков и сообщений с просьбой забрать проклятую штуковину, но ответа не получил. В последний раз он давал им на вывоз одну неделю, грозился, что продаст деревянную обузу на "еБей". О’Коннор устал объяснять клиентам, почему у него в холле стоит гроб.

Пес выскочил из ящика и пулей понесся к Далласу. Погладив четвероногого друга по боку, Даллас глянул на часы и поспешил в офис. Там он обнаружил Тайлера, одного из своих партнеров по фирме "Не трожь Техас! – Частные расследования". Тот слушал настроенный на полицейскую частоту сканер и одновременно смотрел телевизор. Тайлер всем своим видом выражал беспокойство.

– Он еще не звонил? – Даллас достал из кобуры пистолет и положил в свой стол – он так и не избавился от этой привычки, сложившейся за семь лет работы в департаменте полиции городка Гленко. Он жалел, что не мог вернуть тех семи лет. Единственной хорошей вещью, случившейся за эти годы, была дружба с его партнерами по "Частным расследованиям", Тайлером и Остином.

Тайлер отвлекся от телевизора:

– Пока молчок. В парке повезло?

– Видел там двух любительниц бега трусцой, но ни одна не подошла под описание Нэнса.

Помрачнев, Тайлер откинулся на спинку кресла.

– Боюсь, нам не удастся спасти этого мальчишку. Пойдет за решетку за грабеж.

– Еще не конец. – Даллас ни за что не позволит невинному парнишке мотать срок. Но прямо сейчас им с Тайлером следовало беспокоиться за своего парня. Даллас направился к полицейскому сканеру.

– Копов еще не вызвали?

Тайлер кивнул и озабоченно свел брови, отчего пятисантиметровый шрам над его правым глазом натянулся сильнее.

– Тридцать минут назад.

– Дерьмо, – ругнулся Даллас. – Какого черта он не позвонил?

– Ты же знаешь Остина, – откликнулся Тайлер. – Он волк-одиночка.

– Мы так не работаем, – сказал Даллас, но глубоко внутри знал, что все они были волками-одиночками. Жизнь научила их, что это единственный способ выжить. Их подставил жалкий наркодилер по имени Делуна, а потом почти все, кому они верили, от них отвернулись – это не считая проведенных в тюряге шестнадцати месяцев – что ж, вот такой урок. Он-то и научил, что доверять можно только самому себе.

Даллас глянул на молчавший телевизор.

– Никого освещения в СМИ?

– Пока нет, – ответил Тайлер. – Но копы вызвали еще один наряд, чтобы помочь сдерживать репортеров, так что, СМИ уже там.

– Ты пытался с ним связаться? – Даллас набрал номер Остина.

– Не отвечает. – Тайлер схватил пульт и увеличил громкость. – Кое-что есть.

Не отнимая мобильника от уха, Даллас перевел взгляд на рыжеволосую репортершу на экране; телефон переадресовал звонок на голосовую почту Остина, и О’Коннор дал отбой. Камера наехала на репортершу, когда та объявила экстренный выпуск новостей.

– Боже, какая горячая, – сказал Тайлер.

Даллас оценил рыжулю и то, как близко у рта она держит микрофон.

– Тебе нужно перепихнуться.

– Идет, – согласился Тайлер. – Не хочешь поделиться номером той сексапильной брюнетки, выходившей отсюда на прошлой неделе? Или скажи своей бывшей, пусть нанесет мне визит. Она тоже могла бы оставить у меня свое нижнее белье.

– Очень смешно, – отозвался Даллас, пожалев, что рассказал парням о косяке с бывшей. И потом, он ничего им не говорил. Его пес рассказал. На следующее утро Бад притащился в офис, зажав в обвислой морде красные трусики. К счастью, Сьюзан – известная как горячая брюнетка – заботилась о том, чтобы забирать свое белье с собой, когда вылезала из его кровати.

И она не ждала – или не хотела – большего, чем он готов был дать. Идеальные отношения – чистый секс. Дважды в месяц, когда ее бывший муж забирал детей на выходные, она приезжала к Далласу. Большую часть ночей она даже не задерживалась до утра. Секс и кровать в его полном распоряжении – о чем еще просить парню?

Репортерша начала говорить:

– Мы находимся у дома Блейка Малларда, генерального директора компании "Эйкон Ойл". Нам позвонил аноним и сказал, что грязные махинации мистера Малларда, как в его компании, так и в личной жизни, должны быть преданы гласности.

Женщина сделала паузу.

– Остин должен был убраться оттуда. – Тайлер провел пальцем по шраму на виске. Он заработал его во время их пребывания в тюрьме. И хотя Тайлер никогда о драке не рассказывал, Даллас знал, что парень, который оставил его другу отметину, невредимым не ушел. Если верить слухам, парень на своих двоих вообще никуда не ушел – уехал на носилках. Проведенное в тюрьме время никогда не походило на прогулку по парку, но Даллас подозревал, что Тайлеру за решеткой было тяжелей, чем ему и Остину вместе взятым.

Едва сдерживая улыбку, репортерша заговорила снова.

– Согласно нашим источникам, Малларда обнаружили прикованным к кровати вместе с девушкой по вызову. Пропавшие файлы, которые, как клялся Маллард, были украдены из его кабинета, нашли в той же комнате. Нам сообщили, что полицейских в резиденцию вызвала жена Малларда, которая беспокоилась, что к ним кто-то вломился. – Спустя несколько секунд тишины, журналистка продолжила. – Нам также сообщили, что обнаруженная с Маллардом девушка утверждает, будто парень в костюме клоуна приковал их к постели и вытащил файлы из личного сейфа Малларда.

– Вызывали? – донесся с порога голос Остина.

Даллас поднял голову и посмотрел на него:

– Ты… – О’Коннор не мог подобрать слов.

– Мне нравится, – сказал Тайлер и засмеялся.

– Ты про это? – Остин указал на свой клоунский костюм в ярко-красный и синий горошек и на разноцветный парик. Стащив с себя фальшивую шевелюру, он подбросил ее и поймал.

Даллас помотал головой:

– Любишь комедию ломать?

– Комедию ломать? Ты что, шутишь? Вышло блестяще. Это закрытая территория. Мне нужно было пройти мимо охраны. Соседи Маллардов отмечали день рождения. Парня в лыжной маске они не пустили бы, а клоуна? Не проблема. – Остин посмотрел на экран. – Я сделал новости?

– О, да, – ответил Тайлер.

Остин бросил парик на свой рабочий стол.

– Не каждый день нам выпадает расследовать дело о супружеской измене и настоящее преступление одновременно. Хорошее ощущение. Теперь нам можно положить это дело под подушку, а мне сосредоточиться на доказательстве невиновности Нэнса.

Даллас прошелся рукой по волосам.

– Ставлю сотню баксов, что через пять минут позвонит мой брат и захочет узнать, не мы ли за этим стоим.

Остин опустил свой клоунский зад на стул.

– Скажи ему, что полиция Миллера задолжала мне пиво за раскрытие их дела.

На экране снова появилась репортерша. Остин посмотрел в телевизор:

– Горячая.

– Я так и сказал, – ухмыльнулся Тайлер.

Остин перевел взгляд на Далласа.

– В парке что-нибудь выгорело?

– Ничего.

– Хочу проверить несколько разных парков в округе, – поделился Остин. – Может, цыпочка меняет места для пробежек.

– Возможно, – отозвался Даллас.

– От Роберто что-нибудь слышал? – спросил Тайлера Остин.

– Ага, – ответил Тайлер. – Ни одна из его наводок не указывает на Делуну.

Зазвонил мобильник Далласа. Он проверил номер.

– Видишь, – сказал он Остину. – Мой брат.

– Я думал, нашей задачей было разозлить ребят в синем. – Остин скрестил руки.

– Ты ошибался. – Даллас уставился на свой телефон. – Наша задача взбесить жалкого перевозчика наркоты Делуну. Позлить ребят в синем… – Он поднял голову и осклабился. – Ну, это просто дополнительный бонус. Мой брат – исключение, само собой.

Пока его партнеры посмеивались, Даллас ответил на звонок.

– Как оно, Тони?

– Проклятье, Даллас, скажи мне, что это был не ты, – потребовал Тони.

– Что не я? – Даллас послал Остину хмурый я-же-тебе-говорил взгляд.

– И почему сдается мне, что ты врешь? – не отставал Тони.

– Потому что ты мнительный сукин сын.

Тони вздохнул:

– Можешь через полчаса встретиться со мной за бургером "У Бака"?

– Зачем?

– Поесть, – ответил Тони.

Даллас не купился. Не то чтобы они с братом не ужинали вместе. Они каждую неделю собирались за ужином у отца. Но что-то подсказывало Далласу, что Тони интересовали не только бургеры с картофелем фри. Чтобы проверить догадку, Даллас спросил:

– Угощаешь?

– Конечно, – ответил Тони.

Ага, брат чего-то хотел. Он никогда не соглашался платить за Далласа.

***

Никки наблюдала, как Джек перекладывает столовые приборы в попытке избежать ее вопроса.

– Что происходит, Джек? – повторила она.

Он мотнул головой.

– Просто проблемы на работе.

– Что за проблемы?

Джек двинул рукой, сбивая льняную салфетку со стола. Резко откинувшись на спинку стула, он потянулся, чтобы ее поднять. Поддавшись старой привычке, Никки дала официанту знак принести чистую салфетку.

– Все нормально, – сказал Джек, выпрямляясь.

Вот когда она поняла, что дела очень плохи. Джек, фанатик стерильности, никогда бы не воспользовался брошенной на пол салфеткой.

– Послушай, причина, по которой я тебя сюда позвал… Мне нужна жена.

– Жена? – Она его правильно расслышала? Джеку не нужна она. Ему нужна жена. Любая сгодилась бы. При условии, что кандидатка поддается дрессировке, и, черт побери, Никки доказала, что была как раз из таких. Но больше – нет.

– Я понял, что совершил ошибку.

– Да ну? Думаешь, кувыркание с моей помощницей было ошибкой?

Он нахмурился, но прежде чем успел ответить, его телефон снова зажужжал. Джек посмотрел на высветившийся номер.

– Мне надо ответить. – Он положил руку на живот и покачнулся, когда встал. И хотя Никки распирало от ярости, она чуть не предложила ему сесть, но затем Джек схватил ее пиво и поставил на стол, который убирал помощник официанта.

Черт бы его побрал! Никки вскочила, бросила салфетку на стол и отправилась спасать свое пиво. Глядя на уборщика посуды, она широко улыбнулась:

– Кажется, это мое. – Затем плюхнулась обратно на свое место. Джек ей больше не указ, и, когда он вернется, она впервые выскажет ему все, что о нем думает. После того, как насладится своим ужином, конечно же.

Пять минут спустя подали ужин, но Джек так и не вернулся. Посчитав, что хорошие манеры сегодня необязательны, Никки начала без него. Она даже получила удовольствие от заказанной для Джека говядины по-бургундски. Никки так поглотило смакование еды, что она не обратила внимания, сколько прошло времени.

– Он вернется? – поинтересовался официант.

– Конечно, вернется. – От паники свело живот, и Никки чуть не подавилась стейком. – Должен.

Она прождала еще двадцать минут, уборщик посуды даже проверил ванную комнату, прежде чем приняла неизбежное. Джек не вернется. Официант принес чек и подозрительно на нее посмотрел, будто говоря, что любая женщина, способная на свидании залезть пальцем в суп, может поесть на халяву и слинять.

Скользнув взглядом по чеку, Никки пробормотала:

– Я его убью!

– Убьете кого? – переспросил официант.

– А вы как думаете? – Никки заглянула в чек и застонала. Сто восемьдесят без чаевых, а еще пошлина, которую банк начислит за превышение остатка на ее текущем счете.

На этот раз желудок скрутило еще сильнее. Порывшись в сумочке, Никки отыскала кредитную карту. К счастью, Никки была застрахована от превышения лимита на банковском счете. Трясясь от злости, она подала карту официанту. Желудок свело. Никки подумывала пожаловаться, мол, съела что-то не то и расстроила желудок, но она понимала, как бы это выглядело.

– Ага, он покойник!

***

– Я его убью, – бормотала Никки пятнадцать минут спустя, когда вновь вытащила свою практически пустую кредитку.

Кассир в продуктовой лавке просканировала стопку антацидных и противодиарейных препаратов и подняла глаза на Никки:

– Кого убьете?

Почему люди думали, что когда она говорит, то обращается непосредственно к ним? Она что, единственная сама с собой разговаривает?

Тем не менее, под любопытным взглядом кассира посчитала себя обязанной ответить:

– Моего бывшего. – Живот снова скрутило, и она положила на него руку.

С набитым покупками пластиковым пакетом в руках, Никки не могла уйти так быстро, как ей хотелось. Она выскочила за дверь. В предзакатном небе низко висел оранжевый шар. Глаза обожгло. Она почти добралась до машины, когда на нее нахлынул запах пригоревших гамбургеров, доносившийся из соседней забегаловки, и волна тошноты ударила в полную силу. Женщина и два приплясывающих вокруг нее ребенка шли прямо на Никки. Не желая, чтобы ее стошнило на невинное дитя, она быстро свернула в противоположную сторону, открыла пакет и только наклонилась к нему, как ее вырвало.

Поняв, что ее только что вывернуло на купленные лекарства, Никки потеряла самообладание, на глаза навернулись слезы. Плачут только слабаки. Слова проносились в голове, но, черт возьми, именно сейчас Никки была слабой.

Она бросилась к машине, испытывая единственное желание – добраться до дома. Завязав пакет узлом, схватила ключи, нажала кнопку на пульте, чтобы открыть двери, и распахнула багажник.

По щекам катились слезы. Желудок свело так сильно, что перехватило дыхание.

Она подошла к бамперу, и была готова бросить оскверненный пакет в багажник, когда увидела… Никки сморгнула слезы, словно это могло заставить картинку исчезнуть.

Не помогло.

В багажнике ее машины лежало тело.

Первым она узнала костюм от Армани. Потом увидела лицо. Глаза были широко раскрыты, но что-то исчезло.

Жизнь.

Джек был мертв.

Мертвый Джек лежал в багажнике ее машины.

У Никки поплыло перед глазами.

Она попыталась закричать. Тошнота ударила сильнее. Не в силах удержаться, Никки распрощалась с остатком двухсотдолларового ужина прямо над трехтысячедолларовым костюмом своего бывшего мужа.

Глава 2

– Но ведь это самая лучшая часть. – Даллас подхватил свой кофе и посмотрел на брата поверх края чашки. – Жена выходит из ванной и начинает колошматить его туалетным ершиком. Туалетным ершиком!

Тони улыбнулся, что редко делал в последнее время. Затем его веселье померкло.

– И этим ты хочешь заниматься до конца своих дней?

– Таких случаев у нас не много. Реальные дела мы тоже расследуем.

– Вроде дела Малларда?

– Малларда? – Надеясь избежать прямой лжи, Даллас прикинулся невинной овечкой и посмотрел в окно на мигнувшие огни патрульной машины, въехавшей на парковку ресторана.

– Ладно, давай поговорим о деле, за которое тебе даже не платят, – предложил Тони.

– Какое дело? – И тут Даллас вспомнил, как на прошлой неделе за пивом рассказывал брату о деле Нэнса. Видимо, следовало поменьше трепаться, если учесть, что расследование вел департамент полиции Миллера. Хотя подразделение его брата не занималось разбойными нападениями.

Тони насыпал сахар в свой кофе.

– Мне звонил детектив Шейн.

– Так тебя послали передать мне, чтобы я держался подальше? – Даллас похвалил себя за прозорливость.

– Шейн – хороший коп. Он уверен, что взял нужного парня.

– Он ошибается.

– Тебе за это дело даже не платят, поэтому я не…

– Думаешь, все упирается в деньги? – Даллас, Тайлер и Остин получили от штата Техас жирные чеки – можно подумать, штат когда-нибудь сможет оплатить свою ошибку. Не то чтобы у них денег куры не клевали, но все они сошлись на том, что не позволят другому невиновному человеку отправиться за решетку до того, как у того появятся деньги заплатить. А Эдди Нэнс невиновен. Даллас готов был прозакладывать свое правое яичко.

Младший О’Коннор подался вперед.

– Единственное, в чем повинен Нэнс – черный цвет кожи и серые треники, как у парня, ограбившего мини-маркет.

Тони бросил ложку на стол.

– Продавец указал на него при опознании. И парнишку подобрали менее чем в двух милях от магазина часом позже. За ним числятся приводы.

– Одного свидетеля для доказательной базы недостаточно. Готов спорить, в радиусе тех двух миль можно было откопать пятьдесят чернокожих мужчин в серых трениках. И единственный привод Нэнса случился в результате потасовки между ним и его приятелем из-за девушки. Он не преступник. У пацана была стипендия для поступления в колледж. Была!

Тони покачал головой, но спорить не стал. Далласу хотелось верить, что брат молчал, поскольку знал – О'Коннор-младший прав.

– Не могу поверить, что ты в самом деле хочешь заниматься подобной работой, когда есть возможность расследовать нечто серьезное, – буркнул Тони, подвигая ближе свой кофе.

– Это серьезное дело. Нам даже удалось убрать с улиц около шести наркокурьеров Делуны.

И без того мрачный взгляд Тони стал еще мрачнее.

– Так вот почему ты занимаешься всем этим частным дерьмом? Хочешь достать Делуну?

До его брата только что дошло? Даллас, Тайлер и Остин видели такую картинку: если они продолжат вставлять палки в колеса маленькой грязной операции Делуны, рано или поздно наркобарона это достанет настолько, что гад выползет из-под камня, под которым прячется, и встретится с ними лицом к лицу. А когда Делуна это сделает, они будут готовы.

– Это не единственная причина. – И это тоже правда. Даллас откинулся назад. Убедиться в том, что других не испортила система – та самая, которая предала его, Тайлера и Остина – не менее важно. И как ранее заметил Остин, если им удалось насолить парням в синем, парням, которые стояли и наблюдали, как их троих, таких же копов, "сливают", что ж, тоже неплохо.

– Доиграешься – убьют тебя. И когда это случится, я нехило расстроюсь!

Вторая полицейская машина с разрывающейся сиреной влетела на соседнюю парковку.

– "Помереть" в моей повестке дня не значится, – успокоил Даллас. – Правосудие – да.

– Проклятье, Даллас. Если хочешь наехать на Делуну, возвращайся в полицию.

Даллас опустил чашку.

– Нет уж, мне с копами больше не по пути.

Назад Дальше