- Освободите нас, инспектор. Вы не правы: мы ничего такого не делали. Мы просто ждали босса. Они там из него кишки вынимают - или еще что-то.
- Ну конечно! - отвечал инспектор. - А вы тем временем держали его за руку и рассказывали ему страшные истории.
- Нет, там он один, - серьезно объяснил Снэппер. - Мы стояли возле его комнаты наверху. Вы ж знаете, как оно бывает: босс лежит - а вокруг много ребят, которые его не любят…
- Ты обыскал их? - накинулся инспектор на Ритчи.
Между тем Крошка Вилли шаркал гигантскими ступнями и постепенно подвигался к двери. Гекко прошипел:
- Да брось, говорят! - и вывернул ему руку.
Полицейский закрыл дверь. Вели ухмыльнулся.
- Наконец-то с поличным, - засмеялся торжествующе старик. - Снэппер, я удивлен… Ну хорошо, Ритчи. Твоя добыча - ты и доставь их куда следует. Одну секунду. Снэппер, в какое время вы туда проникли?
Маленький гангстер промямлил:
- Мы все… утром, инспектор. Просто посмотреть…
- Говорил я тебе, Снэп! - рявкнул на него Гекко.
- Так я полагаю, вам ничего не известно об убийстве миссис Дорн в госпитале этим утром, ребята?
- О черт!
Все трое примерзли к месту. Рот Крошки Вилли начал подергиваться; казалось, как ни дико это звучит, что он вот-вот заплачет. Взгляд всех троих как магнитом притянуло к двери, а руки их делали бесцельные движения. Однако все трое молчали.
- Ну, я вижу, вижу, - безразлично сказал инспектор. - Уведи их, Ритчи.
Детектив с живостью последовал за полицейскими, ведущими упиравшихся гангстеров. Вели закрыл за ними дверь с легким разочарованием во взгляде.
- Ну что, - устало проговорил Эллери, - мы все еще ожидаем, нет сомнения, весьма утомительного общества мисс Фуллер. Она сидит там уже три часа… Ей понадобится медицинская помощь, когда допрос будет окончен, а мне понадобится что-то съестное. Отец, как насчет того, чтобы послать за сандвичами и кофе? Я зверски голоден…
Инспектор Квин покусывал усы.
- Я даже не знаю, сколько времени… Потерял счет, Генри. Как насчет ленча? Вы уже ели?
- Такая работенка всегда вызывает голод, - отозвался Питер Харпер. - Уж я-то знаю.
- Ну хорошо, Пит, - сказал инспектор. - Намек понят. Тебя тоже берем. Здесь кафешка в соседнем квартале. Вперед!
Когда Харпер ушел, Вели ввел в комнату женщину средних лет, одетую во все черное, которая держала голову столь прямо и взгляд столь пристально-напряженно, что Сэмпсон шепнул Вели, чтобы тот не спускал с нее глаз.
Эллери мельком взглянул на нее. Через открывшуюся на минуту дверь он увидел группу врачей, собравшихся вокруг операционного стола, на котором лежало тело Абигейл Дорн, покрытое простыней.
Он ступил в амфитеатр, сделав знак отцу.
Амфитеатр был тих, однако чувствовалось, что в нем витал дух беспорядка, паники. Медицинская публика бродила по залу, переговаривалась делано веселыми голосами, не обращая внимания на полицейских, которые стояли на посту. Однако во всем этом чувствовалась нотка истерии: разговор то и дело внезапно прекращался, за ним следовала болезненная тишина.
Кроме тех, кто собрался вокруг операционного стола, никто не смотрел на тело.
Эллери подошел к столу. В шлейфе шепотка медиков, сопровождавшего его появление, он сделал какое-то краткое замечание, на которое сразу несколько молодых докторов кивнуло. Он немедленно вернулся в предоперационную, тихо закрыв за собой дверь.
Сара Фуллер мрачно стояла в центре комнаты. Ее руки, тонкие, с голубыми венами, висели по бокам. Она не отрываясь смотрела на инспектора, губы ее были плотно сжаты.
Эллери подошел к отцу.
- Мисс Фуллер! - резко произнес он.
Она подняла на него свои туманные голубые глаза. В уголках ее рта появилась горькая улыбка.
- Далее, - произнесла она холодно.
Окружной прокурор выругался про себя. В этой женщине было что-то мистическое. Ее голос был тверд, холоден и надменен, как и ее лицо.
- Что вы хотите от меня, господа? - спросила она.
- Присаживайтесь, пожалуйста, - с раздражением бросил инспектор. Он двинул по направлению к ней стул; она посомневалась, шмыгнула носом и села - прямая, как доска.
- Мисс Фуллер, - сразу сказал инспектор, - вы прожили бок о бок с миссис Дорн двадцать пять лет?
- В этом мае исполнится двадцать один.
- Вы с нею не ладили, так?
Эллери с удивлением отметил, что у нее - у женщины! - было заметное адамово яблоко, которое ходило в ритме речи вверх-вниз. Она холодно ответила:
- Так.
- Почему?
- Она была скряга и предательница. Алчность была ее сутью. Она была тираном. Для всего мира она была символом добродетели. Для тех, кто от нее зависел, для ее "вассалов" - она была дыханием дьявола. День за днем…
Эта замечательная в своем роде речь была произнесена ярко, выспренним тоном. Инспектор Квин и Эллери обменялись взглядами. Вели вздохнул, детективы со значением кивнули. Инспектор оставил поле боя Эллери и уселся, закинув руки за голову.
Эллери мягко улыбнулся:
- Мадам, вы, я вижу, веруете в Бога?
- Бог - мой пастырь, - подняла она на него глаза.
- Тем не менее, - ответил Эллери, - мы бы предпочли здесь менее апокалиптические ответы. Вы все время говорите правду?
- Я и есть сама Божья правда.
- Благородная позиция. Прекрасно, мисс Фуллер. Кто убил миссис Дорн?
- Когда вы, наконец, будете благоразумны?
- Едва ли такой ответ облегчит расследование. - Глаза Эллери блеснули раздражением. - Вы знаете или нет?
- Кто совершил сие деяние - нет!
- Благодарю. - Он говорил с искренним восхищением ею. - Скажите, вы ссорились с Абигейл Дорн часто, как правило?
Женщина в черном не шевельнула и бровью и не изменила выражения лица.
- Я - да.
- Отчего?
- Я уже сказала. Она была само Зло.
- Но нам все говорили, что миссис Дорн была добрая женщина. Вы же делаете из нее какую-то Горгону. Вы сказали, что она была жадная тиранка. В чем это проявлялось? В домашних делах? В крупном или в мелочах? Отвечайте четко.
- Мы не ладили с ней.
- Ответьте на вопрос.
- Мы глубоко ненавидели друг друга. - Она крепко сцепила пальцы.
- Ха! - Инспектор так и подпрыгнул на стуле. - Теперь мы поняли: выражено на языке двадцатого века. Не могли выносить даже вида друг друга, правильно? Царапались и шипели, как дикие кошки. Ну хорошо, - он поднял палец, - почему же тогда вы оставались вместе на протяжении двадцати одного года?
Его голос оживился.
- Благостность в терпении обретается… Она была одинокой королевой, я - нищенкой, ожидающей милостыни. Привычка становилась все сильнее. Мы были связаны с ней узами посильнее, чем родственные.
Эллери некоторое время смотрел на нее, подняв брови. Лицо инспектора выражало недоумение; он пожал плечами и красноречиво взглянул на окружного прокурора. Вели одними губами произнес слово "помешанная".
В тишине открылась дверь - и врачи ввезли на каталке тело Абигейл Дорн. Яростный взгляд инспектора наткнулся на предупреждающую улыбку Эллери; Эллери внимательно наблюдал за лицом Фуллер.
Эта мизансцена произвела совершенный переворот в настроении Сары Фуллер. Она встала, прижала к своей впалой груди ладонь. На ее щеках появились два ярких розовых пятна; она смотрела почти с любопытством, не отрываясь. Мертвое лицо ее хозяйки и ненавистной компаньонки было безжалостно открыто до самой шеи.
Молодой доктор указал на синее, опухшее лицо убитой:
- Простите за тяжелое зрелище. Цианоз. Это всегда так ужасно. Но вы сказали…
- Прошу вас. - Эллери махнул рукой в сторону двери, упреждая врача. Ему нужно было наблюдать за Сарой Фуллер.
Она медленно подошла к каталке, медленно осмотрела закостеневшее тело. Когда глаза ее пропутешествовали по всему телу и остановились на шее, она замерла.
- Греховная душа - да умрет! - вскрикнула она. - И да прославлена будет длань, ее покаравшая! - Голос Сары перешел на крик. - Абигейл, я предупреждала! Я говорила тебе, но ты не вняла, Абигейл! Наступило возмездие за грех сей…
Эллери насмешливо подпел ей стих из Писания. Бывшая компаньонка в ярости обернулась на звук его холодного циничного голоса; глаза ее метали молнии.
- Только идиоты насмешничают над грехом! - завизжала она. - Я увидела то, за чем пришла, - неожиданно спокойно, но весьма экзальтированно изрекла она. Казалось, женщина уже забыла свои прежние слова. Она взволнованно дышала; ее тощая грудь вздымалась. - Теперь я могу идти.
- Нет-нет, тут вы ошибаетесь. Не можете, - спохватился инспектор. - Сядьте, мисс Фуллер. Вам еще придется немного задержаться.
Казалось, она оглохла. Выражение экзальтации застыло на суровых чертах ее лица.
- Да бога ради! - орал инспектор. - Перестаньте же паясничать и снизойдите на грешную землю!
Он перебежал комнату и грубо схватил ее за руку. Тряхнул ее хилое тело. Но лица ее не оставляло неземное выражение.
- Вы не в церкви, мадам, вернитесь же!
Она позволила инспектору усадить себя, но сохранила отсутствующий вид всего своего существа. В сторону усопшей она не бросила больше ни взгляда. Эллери, который все это время внимательно наблюдал за ней, сделал знак врачам.
Поспешно, не скрывая облегчения, врачи в белых одеждах вывезли каталку и установили ее в лифте. Было слышно, как лифт спускается в помещение морга в подвале.
Инспектор вполголоса сказал Эллери:
- Сын, больше из нее ничего не вытрясешь. Она в сомнамбулическом состоянии. По-моему, уж лучше опросить на ее счет других. Как думаешь?
Эллери кинул взгляд на женщину, которая, как замороженная, сидела на стуле, пугая отсутствующим взглядом.
- Если больше ничего, - угрюмо сказал он, - то, по крайней мере, она может послужить прекрасным объектом работы для психиатра. Сделаю-ка я еще один ход и взгляну на реакцию… Мисс Фуллер!
Ее отсутствующий взгляд остановился на нем.
- Скажите, кто мог желать смерти миссис Дорн?
Она содрогнулась; взгляд ее стал осмысленным.
- Я… я не знаю.
- Где вы были этим утром?
- Сначала дома… Кто-то позвонил. Сказали, что случилось несчастье… Это кара Божья, это кара! - Лицо ее вспыхнуло; вдруг ее тон вновь стал спокойным и обыденным. - И мы с Хильдой поехали сюда. Мы ждали операции.
- И вы были все это время с миссис Дорн?
- Да. Нет.
- Так да или нет?
- Нет. Я оставила Хильду в комнате ожидания - вот там, через холл. Я нервничала. Я пошла бродить. Никто меня не останавливал. Я шла, и шла, и шла, и потом… - тут ее взгляд стал непроницаемым, - я вернулась к Хильде.
- Вы ни с кем не разговаривали?
Она медленно взглянула на него:
- Я искала, кого бы спросить. Искала врача. Доктора Дженни. Доктора Даннинга. Доктора Минхена. Я нашла только доктора Даннинга - в его кабинете. Он меня ободрил, и я пошла назад.
- Проверить! - пробормотал Эллери. Он начал ходить взад-вперед. Кажется, он что-то обдумывал. Сара Фуллер сидела в ожидании.
Когда он заговорил, в голосе его зазвучала угроза. Он обрушился на нее внезапно:
- Почему вы не передали телефонную просьбу доктора Дженни мисс Дорн, чтобы миссис Дорн была сделана инъекция инсулина?
- Я сама была больна в тот вечер, вчера. Большую часть дня я провела в постели. Когда пришло сообщение, я выслушала, но когда Хильда вернулась, я уже спала.
- А почему вы не сказали ей утром?
- Я забыла.
Эллери склонился над ней, глядя ей в глаза:
- Вы понимаете, что благодаря вашему "провалу в памяти" вы морально ответственны за смерть миссис Дорн?
- Почему… что такое?
- Если бы вы передали мисс Дорн просьбу доктора Дженни, она бы сделала миссис Дорн инъекцию инсулина, и та не впала бы утром в кому и соответственно не очутилась бы на операционном столе, оставленная беззащитной на расправу убийце. Ну так как?
Ее взгляд не изменился.
- На все Божья воля…
Эллери выпрямился, пробормотав:
- Вы так хорошо знаете Писание… Мисс Фуллер, почему миссис Дорн боялась вас?
Сара Фуллер встала, задохнулась, будто у нее кончилось дыхание. Затем улыбнулась странной улыбкой, сжала губы и вновь села на стул. В ее увядшем лице появилось что-то странное. Глаза стали ледяными.
Эллери сдался:
- Свободны!
Она поднялась, застенчиво оправила одежду и, не говоря ни слова и ни на кого не глядя, выплыла из комнаты. По знаку инспектора за нею вышел детектив Хессе. Инспектор раздраженно повернулся спиной. Эллери глубоко вздохнул.
Человек в щегольской шляпе и черном пиджаке вошел вслед за Вели в комнату. Он жевал потухшую сигару. Бросив на каталку черный врачебный чемоданчик, он встал, раскачиваясь на каблуках, с любопытством разглядывая мрачных присутствующих.
- Привет! - сказал он наконец, сплевывая на пол. - Я не заслуживаю хоть чуточку внимания? Где здесь похороны?
- О, привет, док. - Инспектор рассеянно пожал ему руку. - Эллери, поздоровайся с Праути. - Эллери кивнул. - Тело - в морге, док. Они только что спустили его в подвал.
- В таком случае я пошел, - сказал Праути. Он двинулся к двери лифта. - Эта дверь? - Праути нажал кнопку - послышался звук поднимающегося лифта. - Между прочим, инспектор, - открывая дверь, продолжал Праути, - здешний медицинский эксперт может сам все это проделать. - Он хмыкнул. - Так старушка Абби покинула нас? Ну что ж, не она первая, не она последняя. Улыбайся - все пройдет! - Он исчез в кабинке лифта, и лифт снова пополз вниз.
Сэмпсон встал и потянулся.
- А-а-а! - зевнул он, почесав затылок. - Я в совершенном тупике, Квин. - Инспектор страдальчески кивнул. - А эта старая дура - или сумасшедшая - только запутала все еще хуже… - Сэмпсон хитро взглянул на Эллери: - Что ты скажешь, сынок?
- Мало ценного. - Эллери выудил откуда-то сигарету и осторожно закурил. - Я пока вижу несколько вещей, интересных вещей. - Он усмехнулся. - В моем сознании где-то глубоко мерцает свет, но вряд ли это можно назвать решением. Вы знаете…
- Кроме нескольких очевидных фактов, - перебив его, начал окружной прокурор.
- Они совсем не очевидны, - серьезно сказал Эллери. - Эти туфли, к примеру, - вот это очевидно.
Рыжеволосый Тимоти Кронин фыркнул.
- Ну и что вы извлечете из туфель? Я так ничего здесь не вижу.
- Ну, по крайней мере, - задумчиво продолжил окружной прокурор, - тот, кто их надевал последним, был на несколько дюймов выше доктора Дженни…
- Эллери уже сказал об этом. Ну и что? - сухо заметил инспектор. - Могу вам сказать, это как искать иголку в стоге сена… Проследи за этим, Томас. И начни с госпиталя - мы можем отыскать преступника прямо на месте.
Вели обсудил детали с Джонсоном и Флинтом, - и они вышли.
- Не сразу, - сказал сержант, - но парни найдут след.
Эллери курил, глубоко затягиваясь.
- Эта женщина… - пробормотал он. - С одной стороны, религиозный фанатизм много значит. Что-то ее свело с ума. Между нею и покойной существовала весьма реальная ненависть. Мотив? Причина? - Он пожал плечами. - Да, эта женщина завораживает своей странностью.
- А доктор Дженни… - начал Сэмпсон, поглаживая челюсть. - У нас достаточно улик, Квин…
То, что сказал окружной прокурор, затерялось в шуме, учиненном возвратившимся Харпером, который нараспашку раскрыл дверь и ввалился с триумфом, держа в руках большой бумажный пакет.
- Седовласый мальчик возвращается с едой! - проорал он. - Налетайте, парни. И ты, Вели, колосс ты наш. Хотя вряд ли здесь достаточно продуктов, чтобы наполнить твой желудок… Вот кофе, ветчина, пикули, и сыр, и бог знает что еще…
Они в тишине жевали сандвичи и пили кофе. Харпер хитро наблюдал за ними и молчал. Только когда дверь лифта открылась, и появился доктор Праути, мрачный и усталый, они вновь заговорили.
- Ну так что, док? - спросил Сэмпсон и впился зубами в сандвич.
- Удушение. - Праути уронил чемодан и бесцеремонно присоединился к жующим. - Черт, - пробормотал он, издыхая, - это было легкое убийство. Одно движение вокруг шеи - и бедной старушке конец. Угасла как свечка… А этот Дженни. Он хороший хирург. - Он взглянул на инспектора. - Жаль, не успел ее прооперировать. Жестокий разрыв желчного пузыря. И диабет, как я понимаю… Медицинское заключение совершенно верное. Аутопсия почти не нужна. Напряжение мускулатуры. Видны следы внутривенных инъекций…
Он говорил и жевал. Скоро разговор стал всеобщим. Предположения сыпались одно за другим. Эллери поставил у стены стул и уставился в потолок.
Инспектор вытер рот платком.
- Ну так, - проговорил он, - остался только этот Кнайсель. Наверное, он там сидит, снаружи, возмущаясь, как и все? Как, сын?
Эллери махнул рукой в знак согласия. Но внезапно глаза его сузились, и он с силой стукнул стулом об пол.
- Есть идея! Какой я глупец, что раньше не додумался!
Слушатели недоуменно переглянулись. Эллери возбужденно вскочил на ноги.
- Давайте-ка посмотрим на этого австрийца. Этот таинственный Парацельс может оказаться интересным объектом… Я всегда интересовался алхимиками.
И он почти побежал к двери амфитеатра.
- Кнайсель! Доктор Кнайсель здесь? - прокричал он.
Глава 12
СЛЕДСТВЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Доктор Праути смел со своих колен крошки, встал, поковырял во рту пальцем, взял свой черный чемоданчик…
- Пошел, - провозгласил он. - Пока.
Он прошел через дверь, насвистывая и шаря в кармане в поисках сигары.
Эллери Квин отступил, чтобы позволить Морицу Кнайселю войти в амфитеатр.
Инспектор Квин делал умозаключения быстро и сразу; по его мнению, Кнайсель относился к "людям-козырям". Он был мал ростом, темноволос, с европейским типом лица, с ощипанной бородкой, с глубокими и мягкими, как у женщины, глазами.
При этом Мориц Кнайсель был самым неожиданным индивидуумом из тех, кого Квин встретил в деле Абигейл Дорн.
Пальцы его были запятнаны, прожжены химикатами. Кончик левого указательного пальца был порезан и кровил. Униформа его выглядела так, будто он побывал в химической атаке: она была буквально испещрена цветными пятнами и прожжена до дыр. Даже обшлага его брюк и парусиновые туфли и те были потрепаны и прожжены.
Эллери, рассматривая его из-под полуприкрытых век, прикрыл дверь и указал на стул:
- Садитесь, доктор Кнайсель.
Ученый подчинился без единого слова. Он источал ауру всецелого поглощения своими мыслями - и это приводило в замешательство. Он не замечал взглядов ни Квина, ни окружного прокурора, ни других детективов; они же сразу поняли причину его отрешенности. Он не был напуган, не был ни уклончив в ответах, ни насторожен. Он просто был глух и слеп к окружающему.
Он сидел, отгородившись от них своим собственным миром, странная хилая фигурка из фантастических, псевдонаучных фильмов.
Эллери встал напротив Кнайселя, сверля его глазами. Прошло несколько минут, и ученый, кажется, почувствовал устремленный на него взгляд: он поднял глаза.
- Простите, - сказал он по-английски, слишком правильно выговаривая слова; и сразу стало ясно, что говорит иностранец. - Вы хотите допросить меня. Я только что услышал, что миссис Дорн была удушена.
Эллери расслабился и сел рядом.