- Это другой вопрос,- несмело возразил Бойко.
- Ты коммунист, Гриша. Я не собираюсь давать тебе уроки политграмоты, взвесь все, пока не поздно, прошу тебя, иначе можешь совершить неверный шаг!
Бойко вздрогнул, шагнул к Сорокину, по-видимому, хотел что-то сказать, однако передумал, резко повернулся, с силой толкнул дверь и выскочил из кабинета.
Зазвонил телефон.
Сорокин остановил на нем недоумевающий взгляд, не в силах сразу избавиться от воспоминания,потом неторопливо потянулся к трубке, сказал в нее, споткнувшись на первой букве:
- С-слушаю.
- Ник, это ты? Здравствуй!
Звонила Клара Боброва.
Вчера они повздорили, причем довольно основательно. Сорокин не рассчитывал на такое простое возобновление "дипломатических отношений". Видимо, ссора не очень-то задела девушку, в противном случае она бы не решилась заговорить первой. Примирение явно обрадовало Сорокина.
- Здравствуй, Клара! Ты откуда звонишь?
- Из дома, Ник. Ты что делаешь?
- Работаю.
- Один?
- Нет… Со своим заместителем,- покосился Сорокин на Тимура.
- Ты скоро освободишься?
- Не знаю.
- Приходи сегодня к нам. У папы день рождения. Он сказал, что без тебя не сядет за стол. Ты же знаешь, какой он у нас… Ник, почему ты молчишь? Не хочешь разговаривать? Прости, я вчера глупо вела себя. Обещаю в дальнейшем быть послушной. Вообще-то, и ты хорош!.. Придешь, Ник?
- Приду… Сколько ему?
- Много. Пятьдесят… Ты только не задерживайся. Жду ровно в восемь. Кстати, прихвати с собой своего заместителя. Может быть, он сумеет развеселить мою сестренку.
- Она у тебя Несмеяна?
- Самая настоящая.
Клара повесила трубку.
Сорокин прикрыл глаза, попытался вызвать в памяти Клару. Сейчас она, по-видимому, сидела у тумбочки, на которой стоял телефон. На ней было темно-зеленое платье, обязательно темно-зеленое, другого он не признавал. Оно очень шло ей…
Тимур спросил:
- Вас что-то мучит, Николай Аркадьевич?
Сорокин поднял голову, посмотрел на Тимура отсутствующим взглядом, потом растерянно улыбнулся, будто извинился за то, что так долго молчал.
- Ничего… Ты ешь, не обращай на меня внимания. Я недавно завтракал.
Тимур не принял объяснения.
- Вы, наверно, думаете о капитане Бойко?
- Ты ешь, Тимур, ешь.
- Я уверен, что он честный человек.
- Ты его знаешь?
- Теперь знаю. ,
- Подожди, ты раньше встречался с ним?
- Нет. Я вообще никогда раньше не видел его. Я вам сказал, что он раскаивается, потому что понял это по его глазам.
- Ты, оказывается, фантазер,-засмеялся Сорокин. Тем не менее, ему было приятно слышать от Тимура добрые слова о Бойко. Собственно, он сам тоже ничего плохого не мог сказать о капитане.
- Я не фантазер, Николай Аркадьевич,- покраснел Тимур.
- Ладно, давай пока забудем об этом.- Сорокин встал, прошел на середину кабинета.- Ты уже, по-моему, в курсе дела. В городе недавно было совершено несколько ограблений водителей такси. Мы условно назвали грабителей "таксистами". Их разоблачением до сегодняшнего дня занимался старший оперуполномоченный Бойко. Теперь займемся мы.
- Я готов,- вытянулся Тимур.
- Спасибо.
- Едем?
- Пока нам некуда ехать, мы еще ничего с тобой не не знаем о грабителях. Посмотрим, что знал Бойко,- Сорокин подошел к сейфу, вынул из него тощую папку, положил на стол.- Изучим?
- Изучим.
- Пирожки понравились? Такие никто не готовит. Только моя мама.
- Я думал, что это готовила ваша жена.
- Жены у меня нет. А ты, случайно, не женат?
- Не женат… Не лишился еще разума.
- Ну-ну,- покачал головой Сорокин.- По-твоему, на земле полтора миллиарда потерявших разум. Не многовато ли!
Сорокин прошелся по кабинету, постоял немного у дверей, не спуская глаз с тощей папки, потом решительно вернулся к столу, взял ее, откинул корку.
- Что ж, начнем!
4 .
Поздней ночью около здания управления милиции остановилась машина. Из нее выскочил мужчина средних лет в помятом и испачканном не то кровью, не то глиной пиджаке и бросился в комнату ответственного дежурного.
Майор Земмель, увидев вошедшего, машинально отодвинул от себя настольную лампу и откинулся на спинку стула.
- Садитесь, пожалуйста. Что случилось?
- Не знаю, право, с чего начинать,- не сразу отозвался мужчина. Он тяжело опустился на стул, положил на колени кепку, стал нервно разглаживать.- Не знаю, право… Да, кепка эта не моя. Кто-то из них оставил. Вот, возьмите…
Земмель взял кепку, внимательно осмотрел.
- Я вас слушаю.
Незнакомец продолжал молчать.
- Говорите же!-потребовал Земмель.
- Хорошо… - с трудом выдавил незнакомец. - Попробую…
Шумно было в этот вечер на площади имени Куйбышева. Выпал снег - вокруг памятника скользили на коньках подростки, чуть поодаль катались на санках малыши. Еще дальше, закутанные в теплые платки, стояли или прогуливались мамы и бабушки.
Часов в девять к площади подъехала "Волга" с шахматным пояском на дверцах. Из нее вышел пожилой пассажир и направился к жилому трехэтажному дому. Шофер захлопнул дверцу, нажал на газ, обогнул площадь и выехал на Огородную улицу. У троллейбусной остановки дорогу ему преградили пять человек.
- Подвези до Кладбищенской,- попросил высокий брюнет.
Его спутники, не ожидая согласия водителя, распахнули заднюю дверцу и полезли в машину.
- Больше четырех человек не возьму,- предупредил шофер.
- Ничего, сейчас поздно, ни один регулировщик не попадется. Мы заплатим как следует,- пообещал брюнет.
- Не имею права!
- Ладно, Черный,- вмешался один из сидящих сзади.- Поехали до Строительного городка. Товарищ действительно может засыпаться.
До Строительного городка было намного ближе, чем до Кладбищенской улицы, поэтому таксист согласился.
"Волга" понеслась на пределе допустимой скорости. Брюнет, сидящий рядом с шофером, опустил боковое стекло, достал папиросы, закурил. Его товарищи, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то вполголоса разговаривали, время от времени срываясь на дружный смех.
"Волга" свернула на Магнитогорскую улицу. Невысокий парень, сидевший сзади, попросил водителя ехать по узкому, залитому водой переулку.
Таксист запротестовал:
- Не могу!
- Давай, давай, через "не могу"! Так лучше получится!- В голосе парня слышались металлические нотки,- Не маленький, должен понимать, что к чему и почему!
- Куда же я поеду? Здесь боло….
Шофер не договорил. Двое схватили его за голову, с силой прижали к сиденью. Он рванулся влево, к дверце. В это время в руке Черного сверкнул нож.
- Тихо… Еще одно движение и…
Таксист замер.
- Молодчага,- на ухо шепнул сидевший за спиной.- Сразу понял, что к чему… Теперь выворачивай карманы да поживее, мы не любим ждать… Черный, действуй!
- Есть, Чайханщик! - Черный отобрал у шофера деньги, водительское удостоверение, записную книжку, авторучку, усмехнулся: - Грамотный! Наверное, писатель…
- Наверное…- Чайханщик вышел из машины, открыл водительскую кабину, толкнул шофера.- Подвинься!
Грабитель, видно, редко управлял машиной. На одном из поворотов "Волгу" занесло. Задние колеса оказались в кювете.
- Тысяча чертей! Подтолкните!
Дружки Чайханщика поднатужились. "Волга" упорно "не желала" оставлять кювета. Чайханщик обошел машину, бросил быстрый взгляд на фосфоресцирующий циферблат ручных часов, потом обратился к шоферу, жавшемуся к сиденью:
- Не дыши еще тридцать минут. Возьмешься за руль раньше -пеняй на себя, под землей найдем… Айда, братва!
- Как же вам удалось вытащить машину? - поинтересовался Земмель.
- Видите,- показал таксист на пиджак.-Пришлось потрудиться.
- М-мда.
Земмель раскрыл книгу регистрации происшествий.
"Миндальничаем мы с преступниками. Миндальничаем. Пора применять более жесткие меры!"
- Фамилия? Имя?
- Селезнев Иван.
- Отчество?
- Фомич.
Земмель внес необходимые сведения в книгу, пододвинул к таксисту бумагу, ручку и чернила.
- Напишите, пожалуйста, заявление.
- О чем?
- О происшествии. Только, будьте добры, не фантазируйте. Придерживайтесь фактов.
- Хорошо.
Селезнев склонился над столом.
Земмель поднялся и, пройдясь по комнате, сел на диван.
Грабеж, о котором рассказал Селезнев, по своему почерку походил на грабежи, совершенные в городе в последние тридцать-сорок дней. У дежурного уже побывали водители Петров, Арипов, Шостак, Михайлов. Они, как и Селезнев, были ограблены прямо в машинах поздним вечером или ночью.
Кто совершал эти преступления? Одни и те же люди? Одной и той же банды? Может быть, в городе действовало несколько банд? Селезнева, например, ограбили пять человек. Петрова и Арипова - трое. Шостака и Михайлова - четверо.
Среди грабителей, напавших на Арипова, была женщина- небольшого роста, брюнетка. Михайлов утверждал, что его "подвела под монастырь" крашеная блондинка. Она подошла к нему на остановке такси, с авоськой, набитой продуктами.
- Машина свободна?
- Свободна.
- Четвертый жилгородок, пожалуйста.
За мостом блондинка попросила свернуть в Аптечный переулок, плохо освещенный редкими лампочками. Когда рассчиталась и открыла дверцу, чтобы выйти, около машины, словно из-под земли, выросли четверо мужчин.
- Деньги! - потребовал первый.
- У меня ничего нет,- испуганно ответила блондинка.
- Обыскать!
Второй открыл дверцу водителя.
- Вытряхивай из карманов все, что имеешь. Пищать не советую.
Михайлов "не пищал": отдал грабителям дневную выручку.
"Не была ли блондинка членом преступной шайки?" Этот вопрос Земмель задал капитану Бойко. Бойко ответил шутливым замечанием по поводу отсутствия у некоторых людей чувства юмора. Земмель больше не разговаривал с ним.
- Написали?
Селезнев положил ручку.
- Да.
- Можете ехать домой.
- Домой? Как же с грабителями? Неужели все так и останется?
Земмель еще находился под впечатлением собственных сопоставлений, поэтому с некоторой сухостью ответил Селезневу:
- Вас вызовет следователь, когда вы будете нужны. Пока трудитесь. Об ограблении не распространяйтесь. Директору автобазы, конечно, доложите. Прямо сейчас, если у вас имеется такая возможность. Всего хорошего.
- До свидания.
5 .
Последняя страница дела была прочитана. Сорокин откинулся на спинку дивана и встретился взглядом с Тимуром. Тимур улыбнулся так, словно грабители уже были задержаны и находились в соседнем кабинете: позови - войдут.
- Что это тебя развеселило? - поинтересовался Сорокин.
- Это дело можно раскрыть в два счета,- снова улыбнулся Тимур.- Тут даже я разобрался бы. Честное слово. Вы не верите мне?
- Разве я сказал, что не верю?
- Я по глазам вижу.
- Ты плохой психолог, Тимур. Я как раз думал, что это дело мог бы и ты раскрыть. Только при одном условии,- поднял палец Сорокин.- Запомни: только при одном.
- Каком?
- Если бы преступления совершали люди, которых ты хорошо знаешь и против которых имеешь неопровержимые улики… Шучу, шучу, не обижайся, - встал Сорокин, видя, как лицо Тимура разом залилось краской. - Это дело совсем не такое простое, как кажется на первый взгляд. Бойко - хороший оперативник, и то, видимо, попал в тупик. Нам, очевидно, тоже придется попыхтеть.
- Вы не пожалеете, что взяли меня к себе.
- Я тебя не брал. Мне дали тебя, - заметил Сорокин.
- Вы недовольны?
- Почему? Двоим легче работать. К тому же, я уверен, что ты не посрамишь флага славной армии работников уголовного розыска.
Сорокин произнес последние слова серьезно, хотя в глазах метались смешинки. Тимур заметил это, однако ответил тоже серьезно, даже немножко торжественно:
- Не посрамлю!
Где-то на улице натруженно ревела, видимо, забуксовавшая автомашина. Из дежурной комнаты доносились возбужденные мужские голоса. Кто-то плачущим голосом беспрерывно твердил: "Не имеете права, я трезвый! Не имеете права, я трезвый!"
- С чего бы ты начал это дело? - возвратился Сорокин к прерванному разговору.
- С беседы с потерпевшими,- немного подумав, ответил Тимур.
- Что бы предпринял дальше?
- Стал бы искать грабителей.
- Каким образом?
- Обыкновенно. По приметам.
- Приметы, да и то самые общие, известны только Черного и Чайханщика. Других водители не запомнили.
- Все равно, Черный - не иголка. Найдем его, найдем других.
- Уверенность - хорошее качество. Самоуверенность - никуда не годится… Сколько в нашем городе жителей?
- Не знаю.
- Свой город надо знать. Ты охраняешь его покой, значит, должен знать о нем все или почти все. Оперативному работнику это необходимо, как воздух. Иначе тот же Черный окажется иголкой, понял, ну, а город наш - стогом сена.
- Так я же не здешний. Только учусь здесь. Родился и жил в Янгишахаре. Вся семья моя там. Отец, мать, сестра… Я завтра лее сдам экзамены!-твердо произнес Тимур.
- Какие экзамены? - удивился Сорокин.
- Расскажу историю города. Не верите?
- Верю. Только с историей пока не торопись. Нам сейчас необходимо другое. Нужно хорошо знать сегодняшний день. Ясно?
- Ясно!
- Допустим, мы начали поиски "таксистов" с Черного. Где, по-твоему, нужно искать его?
- Ну, во-первых,- не совсем уверенно сказал Тимур,- надо обойти все танцплощадки, учитывая, что Черный молод. Во-вторых, побывать в ресторанах.
- Зачем?
- У Черного водятся деньги. Думаю, что он не собирается покупать корову, дом - тоже. Куда в таком случае их девать? Ответ только один: отнести в ресторан.
- Можно выпить и на квартире.
- Можно, конечно. Иногда, пожалуй, он так и делает. Однако совсем без ресторана ему не обойтись. В ресторане веселее…
- Хорошо,- одобрил Сорокин,- Давай дальше. Что в-третьих?
- В-третьих, не мешало бы проверить версию Земмеля. Может быть, блондинка, которую ограбили вместе с Михайловым, действительно, сообщница "таксистов".
- Почему ты так думаешь?
- Потому что на месте, где она сошла, оказались эти самые "таксисты".
- Так… Что же в-четвертых?
- В четвертых, надо сделать так, чтобы все работники милиции знали устный портрет хотя бы одного грабителя, того же Черного, например. Это может значительно ускорить расследование.
- Все?
- Все.
- Вообще, неплохо. У меня, кстати, созрел почти такой же план. Не думай, что я хочу примазаться к твоей славе. Это в самом деле так,- сказал Сорокин.- Давай примем этот план за рабочий вариант: ты с завтрашнего дня становишься самым заядлым танцором нашего города и завсегдатаем ресторанов и пивных… Деньги у тебя есть?
- Есть,- заерзал на стуле Тимур.
- Сколько?
- Хватит.
- Хватит…- повторил Сорокин. Он повернулся к сейфу, достал из него деньги, протянул Тимуру.- На танцплощадки и пиво… Только не напивайся, будь человеком.
- Николай Аркадьевич!
- Значит, договорились?
- Договорились.
- Что собираешься делать сегодня?
- Понимаете,- замялся Тимур.-Меня пригласил один приятель. У его отца сегодня именины. Не знаю, удобно ли…
- Довольно-таки странное совпадение.- Сорокин дружески подмигнул Тимуру.- Почему ты считаешь, что неудобно пойти к приятелю?
- Я работаю в уголовном розыске,- серьезно сказал Тимур.- Мало ли что может случиться?
- Что, например?
- Ну, вдруг какой-нибудь родственник именинника совершит преступление, что тогда подумают обо мне? Скажут, именинник специально пригласил меня, чтобы я выручил его родственника. Может такое быть, Николай Аркадьевич?
- Вообще-то, все может быть,- согласился Сорокин.- Есть теория вероятности. Знаешь?
- Ну а как же.
- По этой самой теории все, о чем ты говоришь, может действительно случиться.
- Что же мне теперь делать? - растерянно спросил Тимур.
- Идти к приятелю.
- Вы разрешаете? Значит, выпить немного тоже можно?
- Немного - можно. Иногда даже нужно. Почти что необходимо.
- В таком случае, я пойду,-вскочил со стула Тимур.
- Иди.
- До свидания.
- До свидания.
Однако Тимур не уходил - растерянно топтался у дверей.
- До свидания,- повторил Сорокин.
- До свидания, Николай Аркадьевич.- Тимур открыл дверь и тут же снова закрыл.- Извините меня, пожалуйста, за то, что я… крикнул на… Ярцева. Понимаете, я… не хотел.,. Просто все получилось как-то само собой!
Сорокин взглянул в открытые глаза Тимура, увидел в них тревожные огоньки, протянул руку.
- Я тоже думаю, что само собой… Забудем, Тимур. Со временем ты научишься держать себя в руках.
- Спасибо, Николай Аркадьевич.
Тимур вышел.
Сорокин постоял некоторое время, затем подошел к столу, полистал дело о "таксистах" и осторожно, словно листы были из тонкого стекла, закрыл папку.
6 .
Дверь приоткрылась, и в просвете показалось круглое, улыбающееся лицо ответственного дежурного.
- Ну вот, теперь ты в своем амплуа,- весело сказал Сорокин.- Не люблю, когда ты дуешься. Не идет тебе это. Понял?
- Понял…- Тимохин протянул руку Сорокину.- Мы, кажется, не здоровались сегодня.
- Кажется…
- Трудишься. Похвально. Между прочим, Бойко еще здесь. Ходит по кабинетам, как в воду опущенный. Видно, нелегко расставаться с отделом.
- То есть? - насторожился Сорокин.
- Ты что? Ничего не знаешь? - удивился Тимохин.
- Нет… Говори!
- Его переводят в управление милиции. Так распорядился Долгов.
Сорокин нахмурился. "Людей, знающих дело, не хватает… Бойко забирают… Ерунда какая-то…"
- Ладно. Бывай,- кивнул Тимохин и вышел.
Почти тотчас зазвенел телефон. Это снова была Клара. Обиженная и удивленная.
- Разве ты еще у себя?
- Как видишь. Вернее, как слышишь,-ответил Сорокин.
- Почему? Тебя задерживает что-нибудь важное? Ник, ну сделай невозможное. Папа огорчится, если ты не придешь. Ты понял, Ник?
- Понял, Клара. Я сделаю невозможное. Сейчас выхожу.
- Не забудь привести с собой своего помощника.
- К сожалению, он уже ушел.
Сорокин положил трубку. На этот раз разговор с Кларой оставил неприятный осадок. Почему она так настойчиво просила привести с собой "помощника"? Впрочем, понятно: хочет угодить сестренке, так же, как, приглашая меня, заботится о настроении отца.
Пора, однако, отправляться. Жаль, что не успел ничего сделать с этими "таксистами". Думал связаться с потерпевшими и не успел. Придется отложить разговор на утро.
Хотя почему на утро? Почему не сейчас? По дороге к Кларе можно заглянуть к шоферам.
Сорокин набрал помер таксомоторного парка. Повезло: директор оказался на месте. Однако первый же вопрос вызвал у директора бурю негодования: во-первых, ему надоели допросы следователей, во-вторых, ни одного шофера в парке не было, в-третьих, не стоило пережевывать пережеванное.