- Я по поводу ямы возле строения пять. Полтора года вырыта яма, и никто не заботится зарыть!
- Понадобится - зароем. Других дел хватает.
- А разве это не дело?
- Да кому мешает эта яма? Она вообще в стороне.
- Мало ли… Кто-нибудь вечером возвращается, упадет, разобьется!
- Надо возвращаться в таком состоянии, чтобы не падать. Между прочим, курс на трезвость. - Палец Мусницкого равнодушно тянется нажать кнопку.
…Изабелла и Алик выходят из кафе, расположенного на участке улицы, где стоянка запрещена, и не спеша направляются к машине. Продолжается начатый раньше разговор:
- Как хочешь, а Софья Рашидовна против нашего брака.
- Да нет же, Алик!
- И вообще она меня недолюбливает.
- Я сейчас такое скажу - все твои мысли развеются! Но обещай сразу забыть!
- Обещаю, Белочка.
- Мама хранит в секрете, я совершенно случайно услышала. Угадай, что она собирается нам подарить?
- Н-нет, не берусь.
- Отдельную квартиру!! Вручу, говорит, ключ в день свадьбы!
Для Алика это ошеломляющая неприятность, при всем желании ему не удается замаскировать свою реакцию.
- Может, ты путаешь?! - отшатывается он. - Так сразу и квартира?!
- Ты еще не знаешь маму! Она поразительная женщина! Квартира будет! Там уже начали ремонт, чтоб как новенькая!
Алик бросается к киоску купить сигареты. Изабелла - за ним, заглядывает в лицо.
- Не понимаю… Ты не рад?!
- Нет, что ты.
- Но я же вижу: злишься!
- Нет-нет… Впрочем, да. Потому что опять затяжка! Пока квартира, пока ремонт… Начальство ставит вопрос ребром: есть у меня жена или нет? Я к тебе шел с решительным разговором, Белочка: немедленно расписаться!
- У нас же срок не подошел.
- Неважно! Есть ходатайство: в порядке исключения ускорить.
- А платье… платье тоже не готово…
- Белла, это несерьезно! Ты ставишь под удар Цейлон, все наше будущее!.. Паспорт с собой? - лихорадочно напирает Алик, видя, что она начинает сдаваться.
Изабелла кивает. Он отпирает машину, усаживает девушку. Та копается в сумочке, достает паспорт. Алик вынимает свой, вкладывает в него сторублевую купюру.
- Для верности вот так. Поехали!
Мусницкий гуляет в сквере с внуком. Со стороны их замечает Соня, подходит.
- Ну, Семеныч, расписалась моя красавица. А я переехала из спальни в общую комнату. На диван!
- Максик! Ты куда! - бросается Мусницкий за малышом.
Запыхавшись, приводит обратно.
- Потерпи, золотко, я с тетей поговорю… Значит скоро и у тебя такой будет. - Он со счастливой улыбкой прижимает к себе малыша. - А квартира практически готова. Кафель поставили отличный, плиту новую. Для тебя с аварийных домов людей снял!.. Эй-е-ей, Максик! Максюша!.. Невозможно толком поговорить… Приходи, Соня, завтра, часа в три, пойдем смотреть. А заодно и деньги под расчет, договорились?
9
- Зинаиде-свет-Яновне! - подходит Томин к столу Кибрит.
- Шурик! Живой-здоровый?
- Даже веселый, чего и тебе желаю! - Он отвешивает галантный поклон.
- Жизнь в притоне облагородила твои манеры.
- Мерси. Что там мой друг с нательной росписью? Ты получила отпечатки его конечностей?
- Ах, да! Ты отлично справился. - Кибрит находит и протягивает небольшой листок. - Вот летопись его сроков и статей.
Томин с интересом читает справку.
- Нелидов… Разреши, позвоню. - Набирает внутренний номер. - Аркадий?.. Я. Запиши, пожалуйста: Нелидов А. Д., в шестьдесят втором Люберецким судом осужден за бандитизм. Подними приговор, выясни, где его подельщики и когда освободились.
Томин оборачивается к Кибрит:
- Спасибо, Зинаида. Бегу обратно в преступную компанию.
…К Знаменскому в кабинет входит Томилин.
- У меня праздничное настроение, Пал Палыч. Просто мечтаю прищемить хвост этому ворюге!
- Хвостом не обойтись. С утра генерал меня строго напутствовал. Цитирую: "Извлечь Мусницкого со всеми его деловыми друзьями и покровителями".
- Программа максимум…
- Угу. Поэтому все, что знаем, что подозреваем, будем отрабатывать спокойненько, пункт за пунктом, постепенно расширяя фронт.
Знаменский успел за это время одеться. Оба выходят, щелкает ключ в замке…
- Добрый день, - переступают они порог кабинета начальника ДЭЗа.
Тот удивленно поднимает голову, взгляд перебегает с одного на другого. Лица незнакомые, но, надо отдать должное чутью Мусницкого, он сразу понимает, что перед ним не те люди, которым он привык безапелляционно говорить: "Приемные часы написаны с той стороны двери!"
- Прошу, товарищи!
Товарищи кладут на стол свои удостоверения.
Начальник не дрогнул и бровью, но удостоверения изучает слишком долго, гадая, как понимать подобный визит. Наконец отрывается и простодушно объясняет:
- Плохо запоминаю имена-отчества, беда при моей должности. Стало быть, Павел Павлович и Николай Александрович, - произносит он, возвращая каждому его книжечку. - Кто вас интересует? Лично я чем должен помочь?
- С вашего разрешения… - Знаменский снимает пальто.
- Конечно, конечно! И вы, пожалуйста, - радушно предлагает Мусницкий Томилину.
- Интересует нас работа вашего ДЭЗа, - говорит Пал Палыч. - Будем вот с коллегой кое-что проверять.
Крошечная заминка, и тут же:
- Милости прошу! Если разберетесь, что к чему, не откажите поделиться. Может, наконец сам что-нибудь пойму. - Мусницкому почти удается беспечный тон. - Хозяйство аховое, сплошной тришкин кафтан, все запутано, переплетено. ПЖРО, РЖУ. - Он помогает себе пальцами, изображая сложности жилищных проблем.
Без стука, по-хозяйски вплывает Соня, неизменно царственная и элегантная.
- Семеныч, три часа - как условились! - Она красноречиво указывает на свою сумочку.
Для нее все просто. Ну сидят какие-то. Сейчас Семеныч их спровадит и поведет ее смотреть квартиру.
Мусницкий на краткий миг теряется.
- Знакомьтесь, пожалуйста, - брякает он. - Наша уборщица.
Томилин с интересом рассматривает Соню. Соня с недоумением взирает на Мусницкого: с какой стати он ее аттестует таким образом? Почувствовав что-то неладное, она оборачивается к посетителям и натыкается на усмешку Пал Палыча.
Прошло много лет, Соня не сразу узнает следователя, но что-то в его облике приводит ее в смятение. Косясь в сторону Пал Палыча, Соня тянет с крючка персональное полотенце Мусницкого и начинает бестолково обмахивать пыль.
- С Софьей Рашидовной мы давненько знакомы, - улыбается Пал Палыч после паузы. - Помню, с метлой вы тоже неловко обращались.
Сонины руки, унизанные кольцами, замирают.
- Оставьте вы это пыльное занятие, а заодно и нас.
- Следователь Знаменский! - шепчет Соня, пятясь к двери, и медленно-медленно притворяет ее за собой.
- У вас есть экземпляр годового отчета о деятельности ДЭЗа? - спрашивает между тем Знаменский.
- Тот, что сдаем в район? Есть, Павел Павлович, есть.
Начальник отыскивает в ящиках стола переплетенную стопочку машинописных листов. Знаменский заглядывает в конец отчета.
- Подпись ваша?
- Моя.
- Очень хорошо, прямо подряд и пойдем, - говорит Знаменский и передает отчет Томилину, который раскрывает его на первой странице.
Но тут в кабинет врывается издерганный тощий человек в вязаной шапочке с помпоном.
- Приемные часы написаны с той стороны двери, - автоматически реагирует Мусницкий.
- Предупреждаю, я за квартиру платить не буду!
Мусницкий меняет тон. Не из-за угрозы - из-за присутствия Знаменского и Томилина.
- Гражданин, вы же видите, я занят с товарищами!
- Ну конечно, я - гражданин, они - товарищи, и я пошел вон!
- Завтра - в удобное для вас время. Прошу без очереди.
- Боюсь, завтра мы тоже будем здесь, - вмешивается Пал Палыч. - Давайте выслушаем сразу. - И предлагает посетителю: - Изложите, пожалуйста, суть дела.
- Да знает он прекрасно! А вы-то кто?
- Мы… проверяющие.
- Тут не проверяющие нужны - милиция! И сажать всех через одного! Иначе толку не будет!
- Полегче, гражданин, полегче! - одергивает Мусницкий.
- А вдруг да будет толк, - усмехается Пал Палыч. - Расскажите.
Посетитель принимается изливать душу:
- Я на верхнем этаже живу. Над нами - чердак. Как зима - на чердаке лопаются трубы отопления. А там голубей видимо-невидимо. Накопился помет. И вот, когда трубы с горячей водой начинают протекать, помет вместе с водой льется сквозь потолки. А внизу мебель. Книги. Про людей не говорю. Вонища! Я астму нажил!
- И давно у вас такие аварии?
- Два года подряд. А чтобы акт составить - ни-ни! Вещи пропали, пол пузырями - ни копейки не возместили! Прихожу вот, - кивает на Мусницкого, - рассказываю, а ему смешно, что меня дерьмом поливает!
- Ваш адрес? - задает вопрос Томилин.
- Дом шесть дробь два, четвертое строение, квартира восемьдесят девять. Была дверь на чердак - заделали. Кирпичом заложили. Чего я и добиваюсь - чтоб дверь восстановить! Того гляди, опять морозы хватят!
- Действительно замуровали дверь? - обращается Пал Палыч к Мусницкому.
- На чердаке собирался антиобщественный элемент.
- Да вы в котельную загляните! - кричит жилец. - Антиобщественный элемент! В котельной он весь, где тепло! Алкоголь, карты, ночлежный дом… кабак… - его одолевает приступ кашля. Он машет рукой и выходит.
- Бедняга, - лицемерно замечает Мусницкий, когда жилец уходит. - Жаль человека.
- Разве не в ваших силах ему помочь?
- Да как вам сказать, Павел Павлович… Мы ж не можем видеть, что внутри трубы делается. Про такое явление - усталость металла - слыхали? Непредсказуемо.
- Тут уж, видно, не усталость, а измученность. Полное изнеможение, - усмехается Знаменский.
- В каком смысле?
- Да вот держу ваш план замены труб отопления. Как раз в четвертом строении они должны быть новехоньки, товарищ Мусницкий!
- Что должно быть, то и есть, уверяю вас!
- Это наши эксперты установят.
- Хм… - произносит Мусницкий и внимательно вглядывается в Знаменского. Кажется, впервые с начала разговора он склонен воспринять визит следователя всерьез.
Ночью по безлюдной улице к небольшому дому со стороны двора подползает машина с подъемной площадкой-"корзиной" - из тех, что используются при починке высоко протянутых проводов. Машина подает задом вплотную к стене и выдвигает площадку до уровня чердачного окна.
Двое людей, приехавшие с машиной, и группа других, в спецодежде, которые ожидали у дома, принимаются за дело: подтаскивают осветительные приборы, электросварку, кучу труб. Втягивают все это наверх. Затем, выдвигая и опуская "корзину", они поднимают туда же нескольких рабочих.
За их суетой, покрикивая и подбадривая, наблюдает Мусницкий. Подходит главный инженер Алтынов.
- Все, Максим Семеныч, отопление отключили.
- Начинай, ребята! - командует Мусницкий.
Чердак ярко освещен, оттуда раздается лязганье, удары по металлу, сыплются искры сварки.
- Ну и кутерьма… - бормочет Алтынов.
- Все окупится, - возражает Мусницкий. - Как ты вообразил, что паникую? Мусницкого не знаешь! Мусницкого голыми руками не возьмешь! Пока эти оперы у меня сидели, я сто вариантов в уме просчитал. Это, - указывает он на кипящий деятельностью чердак, - полевые цветочки. Просто чтоб показать им, кто есть кто!.. Веселей, ребята! Веселей, не обижу!
10
Кибрит и Томилин входят в кабинет Знаменского.
- Ну, Пал Палыч, - говорит она, - ты поставил нас в идиотское положение! Я привлекла специалиста из стройуправления, полезли втроем на этот чердак, перепачкались, голуби дурацкие шарахаются…
- А результаты, Зиночка?
- Мы с Томилиным всю дорогу обирали друг с друга перья - вот и весь результат!
- Действительно, дегтем не обмазали, а в перьях изваляли, - улыбается Томилин. - Свежие трубы, Пал Палыч, с иголочки.
- Но только по чердаку. А вниз идут ржавые стояки, - продолжает Кибрит. - Эксперт из стройуправления предположил, что чердачную разводку сменили буквально вчера-позавчера. На ней еще пыли даже нет!
- Пан начальник проявил такую оперативность? - озадаченно произносит Пал Палыч.
- Видимо, да… Но Зинаида Яновна уверена, что, если поискать, обнаружатся следы прежних аварий.
Кибрит кивает:
- И потом существует разрыв в сроках: официально проводку обновляли три месяца назад, а фактически - только что. На этом ты можешь сыграть? - Что-то щекочет ей шею, она проводит рукой и снимает перышко. - Еще одно! Тебе на память. - Она кладет перо в пепельницу.
- Сыграть на сроках?.. - прикидывает Пал Палыч. - А что это нам даст?
Томилин в сомнении пожимает плечами.
- По-моему, - подводит итог Пал Палыч, - на сей раз нас обскакали. Остается извиниться перед Зиной и впредь быть умней… Вот что, Николай Александрович, берите понятых и бегом в ДЭЗ. Изымайте книгу жалоб - раз. И в помещении диспетчера должны быть тетради с записями об авариях - их тоже. Хорошо бы года за два.
- Понял! - Томилин хватает пальто и спешит уйти.
К Мусницкому влетает главный инженер и шепчет на ухо, хотя в кабинете, кроме них двоих, никого нет.
- А чего ты шепчешь, Алтынов? - удивляется начальник. - Ведь уже изъяли?
Алтынов кивает.
- Наша промашка. Но мандражировать нечего. Главное - не терять лицо. - Мусницкий впереди, Алтынов следом проходят в помещение канцелярии, где Томилин при понятых упаковывает будущие улики.
- Добрый день начальству! - Когда надо, Мусницкий умеет изобразить радость даже при виде сотрудника БХСС. - Что ж не заглянули, Николай Александрович? Я ведь ценю набеги… вроде вашего.
- Да?
- Хотите - верьте, хотите - нет. Мобилизует, понимаете. Тонизирует! - выдумывает Мусницкий. - Да и сам, чего греха таить, иное отложишь на завтра, иное на неделю, а то и совсем отпихнешься. Бывает, бывает. А тут глядь - вы! Сразу настраиваешься на деловой лад. Темпы, качество, организованность. Правильно? - апеллирует он к Алтынову.
- Еще бы! - соглашается тот.
- Так что вы не скрывайтесь, Николай Александрович. Если чем могу - только моргните!
- Непременно моргну. Но такая мелочь, не хотелось вас беспокоить. Всего хорошего.
- Заходите, делитесь соображениями, - провожает его Мусницкий. И уже без Томилина жестко говорит Алтыновy: - Кого про что будут спрашивать - чтоб я сразу знал!
- С жильцами сложно…
- Ничего сложного, все болтают, как сороки!
Знаменский, на этот раз в форме, и Томилин поднимаются по лестнице весьма запущенного жилого дома - даже выбитая часть окна не застеклена, а кое-как залатана картоном.
- Дом, который забросил ЖЭК, - комментирует Пал Палыч.
- С какой квартиры начнем? - Томилин останавливается на площадке.
- С любой. Тут заявки были от всех подряд.
Они звонят в квартиру. Открывает интеллигентная женщина средних лет.
- Здравствуйте. Можно с вами побеседовать?
- Пожалуйста… Проходите… - приглашает она несколько растерянно.
Когда дверь захлопывается, с нижней площадки заглядывает востроносая старушонка: визит милиции не остался незамеченным.
- Если б вам удалось навести хоть какой-то порядок! - волнуется женщина, усаживая гостей в комнате. - Своими силами ничего добиться нельзя… То есть некоторые добиваются. Но я… я не умею дать…
- А берут?
- Знаете, берут. Вот, например, соседка сверху - ей много что сделали. Она говорит, надо заявление перегнуть пополам и внутрь положить. И не в руки, а на уголок стола. Оставляю, дескать, тут у вас заявление - и сразу задний ход. Я было послушалась, а потом покрутилась-покрутилась в коридоре и не смогла… Ох, если б вы их как следует приструнили!
…Востроносая старушонка обсуждает что-то с приятельницей. Та любопытно оглядывается на дверь подъезда.
…А Пал Палыч и Томилин сидят в другой квартире, где на вопросы следователя отвечает молодой человек в тренировочном костюме. На полках за его спиной красуются спортивные призы.
Пал Палыч ведет протокол.
- Раз десять обращался к начальнику ЖЭКа, - говорит спортсмен.
- К Мусницкому? - уточняет Пал Палыч.
- Да, к нему. Подите, говорю, посмотрите сами, в каком состоянии ванна. И не подумаю, говорит. Ее срок службы - тридцать лет. Объясняю, что я дома тренируюсь буквально до седьмого пота, душ - просто необходимая вещь! А вы, говорит, сходите к главному инженеру. Может быть, найдете выход.
- И нашли?
- Нашел…
- Сложенное пополам заявление на уголок стола? - хмыкает Томилин.
- Для начала. Потом еще содрали. А куда деваться? Толкнулся в магазин "Сантехника" - нет ванн. Если на стороне добывать, все равно краденую купишь. Да еще устанавливать не придут, есть и такой способ держать за горло. Либо давай, либо до пенсии не мойся!.. Только это вы не пишите, что взятки давал: ни к чему мне репутацию портить.
11
Молодожен Алик, пока он дома в одиночестве, предается довольно странному занятию: переворачивает, тщательно осматривает и простукивает деревянные части стульев, исследует ножки стола, столешницу. Затем принимается таким же манером за платяной шкаф.
Слышится звук открываемой двери. Алик делает полный досады и разочарования жест, быстро вешает назад вынутую на плечиках одежду и ложится с газетой на диван.
- Белочка, это ты?
- И я и мама… - Появляется его счастливая супруга.
- Наконец-то! - вскакивает Алик. - Одному в доме так скучно!
Вошедшая следом Соня застает пылкую встречу.
- Мы были в нашей квартире! - сообщает Изабелла. - Примеряли шторы.
- Меня смущает, что мама несет такие расходы, - хмурится Алик.
- А меня смущает, что вы совершенно не интересуетесь будущим жилищем, - говорит Соня.
- Но там еще маляры, Софья Рашидовна. Не умею разговаривать с малярами. А главное, целиком полагаюсь на ваш вкус!
…Мусницкий энергичной походкой приближается к ДЭЗу. Здесь его дожидается кучка людей из присутствующих на собрании и при ночной смене труб на чердаке.
- Максим Семеныч, один вопросик!
- По личному можно, Максим Семеныч?
Начальник, не задерживаясь, проходит к себе:
- Все после обеда! Сейчас ничего!
Он снимает пальто, тут же открывает записную книжку и названивает по телефону:
- Петр Анатольевич, Мусницкий. Сколько лет, сколько зим!.. Как ваше драгоценное?.. И я помаленьку, спасибо. Мне бы посоветоваться, Петр Анатольевич… Некоторые возникли затруднения, а у вас такой круг друзей… Нет, лучше не телефонно. Когда разрешите заскочить?.. Спасибо большое, буду точно в три. - Он делает пометку на одном из ближайших листков календаря и снова набирает номер: - Алло, это секретарь Михаила Самсоныча?.. Леночка?.. Здравствуйте, дорогая, Мусницкий беспокоит… Еще не забыли?.. Ценю, ценю ваше отношение!.. Нет, я по другому поводу. Михаила Самсоныча надо бы повидать… Да, очень желательно поскорей… Замолвите словечко? Ваш должник по гроб жизни! Когда перезвонить?.. Очень хорошо!.. Обязательно! Целую ручку!
Новая пометка в календаре и новый звонок: