- Ну да, где же еще? Зашла потрепаться, как обычно. Только сели с ней, чайник поставили, как влетает эта фурия: глаза шальные, волосы в разные стороны, испуганная какая-то. Ну, Ленка ей: мол, успокойся, кофейку попей, и вроде подмигивает. Сели обе, надулись, молчат, как рыбы об лед. Ну, я начала рассказывать, как тот придурок, что Шуру шлепнул, натянул меня на тридцать тысяч баксов. Сижу смеюсь. К тому времени я уже совсем успокоилась: что с воза упало, то пропало. Только они как-то обе вдруг напряглись, потом Ленка стала тактично меня выпроваживать: сказала, что у нее работы много, да и Лилю надо проводить, тачку поймать. А чего ее провожать, если она только-только вошла? Какие уж там у них секреты, не знаю, только я обиделась и ушла. К тому же мне фильм хотелось посмотреть, а он как раз начинался после десяти часов.
- Что за фильм?
- С Томом Беринджером в главной роли. Обожаю его: такая душка. Мне вообще нравятся такие плотные мужики, а там он вообще совсем молоденький, лапочка такая. Полицейского играет. Ну, там, понятно, красивая свидетельница, любовь и все такое прочее. Короче, оказались они в постели… Что ж за фильм с Беринджером, если без раздевания?
- "Снайпер" еще есть, например. Там он классно играет, и никаких баб.
- Ну, это я и смотреть не буду. Что, даже до пояса не раздевается?
- Нет, он очень даже одет, вымазан сажей для полного камуфляжа и весь фильм бегает со снайперской винтовкой.
- Фи! Скучно.
Леонидов слушал ее болтовню, машинально поддерживая пустой разговор, и думал о том, какую важную информацию сейчас получил от ничего не подозревающей девушки. Это ведь был удар! Лена Завьялова и Лилия. Мильто. Вечером, за три часа до убийства последней. Лиля явно пришла сказать подруге, что ее вызывают к следователю, хотела, видимо, получить инструкции, чтд можно сказать, а что нельзя, и выработать общую линию поведения на случай, если откроются нежелательные факты. А тут Лана со своими проблемами. Они ее выпроводили, а дальше? У Лены нет машины. Водить она не умеет или притворяется, что не умеет.
- Лана, ты не видела, когда Лиля ушла?
- Нет, я же говорю, кино смотрела. Правда, чуть не уснула. Хорошо, что Ленка позвонила.
- Зачем?
- Сама не знаю. Извинилась, сказала, что у Лили неприятности, не хотелось при мне это обсуждать и все такое.
- Во сколько был этот звонок?
- Где-то в половине двенадцатого, фильм почти заканчивался.
- А она что, зайти не могла?
- Да она из ванны звонила. У нее привычка такая: перетащит туда телефон и давай общаться с внешним миром. Сроду не могла ее понять: там же мокро. Я просто из кухни слышала, как вода льется. У нас слив совместный, так что, если кто-то в ванне бултыхается, все про это знают.
Лана с неохотой стала запихивать в себя овощные салаты:
- Витаминчики нужны. А так надоел этот силос. Алексей тоже набил рот, радуясь возникшей паузе.
Его мысли скакали в голове, как лягушки в болоте, колыхая, словно тину, обрывки полученной только что информации.
"Лена не душила Лилю. Она преспокойно плескалась в это время в ванне и обеспечивала себе алиби, названивая по телефону. Возможно, звонила она на всякий пожарный случай не одной только Лане. Тут не подкопаешься. Что теперь? Явиться к ней, вытаскивать признание в том, что она последней в этот вечер видела Лилю? Не последней. Последним ее видел убийца. Она признается, баба умная. Скажет, что отправила подружку ловить левака часов в одиннадцать, а что случилось с ней дальше, знать не знает, ведать не ведает. А если Лилю действительно убил случайный человек? Не причастный никаким боком к убийству Серебрякова? Убил молодую девушку, не ограбил, не изнасиловал, не нанес никаких увечий, не совершил ничего, указывающего на действия маньяка или сумасшедшего. Тогда зачем убил, спрашивается? Просто так? Где мотив? Нет, определенно есть кто-то третий между Леной и Лилей, мужчина, исполнитель. Почему так тщательно спланировано и замаскировано под заказное первое убийство? Четко продуманное, без единой зацепки, а второе спонтанное, дерзкое. А все потому, что он только исполнитель, сам мозгами работать не умеет: Второе убийство совершил, скорее всего, по собственной инициативе. А кто вдохновитель первого? Неужели сама Елена Викторовна Завьялова? Но где они пересеклись с Серебряковым? Еще одна несчастная любовь? Нашли же они с Лилей общий язык, на почве мести, спелись так, что буквально затолкали Лану к нему в постель, чтобы держать под постоянным контролем. А как только поняли, что собирается улизнуть, пристрелили. Но кто стрелял? Кто этот третий?"
Лана, оторвавшись от поглощения драгоценных витаминов, снова начала щебетать что-то о своих делах.
- Леша, почему же ты не спросишь, кто теперь мой благодетель?
- Ланочка, я так за тебя рад, что мне все равно, кто сделает тебя счастливой. К тому же, ей-богу, у меня голова не тем занята.
- Значит, узнал, что хотел, и я тебе больше не интересна?
- Не злись. Кстати, тебе есть куда уехать на время?
- Это еще зачем?
- Не догадываешься, кто звонил перед нашим уходом и почему я грудью своей заслонил от тебя телефон?
- Что я тебе, гадалка?
- А звонила твоя любезная соседка, Елена Викторовна, чтобы предупредить о том, что можно говорить, а чего нельзя. А теперь, раз уж мы с тобой так мило побеседовали, она захочет содержание этой беседы выяснить. Улавливаешь мою мысль? У них уже два трупа в актив записаны, теперь непременно сработает инстинкт самосохранения.
- Ты что ж думаешь, что все это Ленкина работа?
- Поезжай-ка ты лучше к маме от греха, Богом прошу.
- Куда? В колхоз. "Двадцать лет без урожая"? Смеешься? Чего я там не видела? Лучше уж у Норки пару дней переночевать, в счет долга за проигранное пари. Через два-то дня я могу вернуться в свое гнездышко?
- Только позвони мне сначала. Запиши на всякий случай рабочий телефон и домашний.
- А мама не будет ругаться за знакомство с испорченной женщиной? Я ей так сразу и представлюсь: проститутка Лана.
- Пошлая ты все-таки женщина, Светлана Анатольевна. Скромнее надо быть. К тому же мама знает, с кем я способен на серьезные отношения, а с кем нет.
- Ах, так? Значит вот за кого меня держишь, сыщик. Хотела я тебе еще кое-что порассказать" да теперь сам своих преступников лови. У меня с этой минуты рот на замке: лучше уж своих прикрывать, чем выслуживаться перед таким чистоплюем неизвестно за что.
- Ладно дурить, девушка. Выкладывай, что там еще у тебя?
- Перебьешься. Я и так на свидание опаздываю. - Она схватила сумочку и, кинув на Алексея презрительный взгляд, направилась к выходу.
- Домой только ночевать не приходи! - все же крикнул ей вслед Леонидов.
Краем уха он слышал, как взревели за окном бежевые "Жигули". "Дура девка, - лениво подумал Леонидов. - Непременно вмажется в кого-нибудь при такой темпераментной езде. Хорошо, что домой придется пешком возвращаться, целее буду".
Он допил пиво, посидел еще немного, осоловев от непривычной обильной еды и, посетив известное заведение, побрел к метро.
Его непрерывно клонило в сон, хотелось только одного: лечь и закрыть глаза. Прислонившись спиной к дверям равномерно покачивающегося вагона, он пытался о чем-то размышлять, чтобы окончательно не отрубиться и не проспать нужную станцию.
"Можно подумать, что сон рождается в желудке, а не в голове. Сейчас бы холодный душ, чашечку кофейку и пару умных мыслишек на сон грядущий. Разгадка-то - вот она, рукой пошарить только. Выключателем щелкнуть, чтобы озарить эту темную комнату, и можно ловить черную кошку, тем более что она там есть. А денек был веселый: сначала Сашенька, потом решительная Елена, а под конец ослепительная Лана. Черт, не проехать бы, глаза совсем слипаются…"
Когда он добрался до родимого дома, его не ждало ничего нового. Мама смотрела очередной бесконечный сериал, на плите разогревались в эмалированной кастрюльке привычные щи, изо всех углов выглядывали ставшие привычными коробки. Мама явно жаждала поделиться последними новостями из магазинов. Алексей покорно выслушал все, что полагалось. Мамин монолог звучал для него как-то издалека, пока в нем не промелькнуло знакомое слово "Ляля". Тут Алексей встрепенулся, как почуявший узду конь.
- Когда у вас наконец свадьба, Алексей?
- Мамочка, я не хотел бы тебя огорчать, но ничего не поделаешь: мы расстались. - Он постарался выразиться близкими ей словами, переходя на высокий слог.
- Поссорились? - ахнула мама.
- Нет, мы просто тихо-мирно разошлись. И слава* богу, что это произошло до свадьбы. Мы с Лялей друг другу не подходим.
- Ты мне зубы не заговаривай. В моем возрасте другие уже по нескольку внуков нянчат, и все у них как у людей. А ты болтаешься на своей работе с разными, ни жены, ни детей. Тебе уже тридцать три.
- Ну да, в моем возрасте Христа уже распяли.
- Типун тебе на язык. Ты же не святой. Женись, сын, хватит болтаться.
- Что, сейчас прямо бежать или дашь мне выспаться перед пожизненной каторгой?
Мать только махнула рукой, надувшись, ушла в комнату, к любимому телевизору. - Алексей побрел в душ. Ему хотелось еще немного пободрствовать, чтобы не существовать только от работы до работы, а урвать хоть кусочек личного времени. Но сон все-таки победил. Через полчаса Леонидов не выдержал и уснул.
В двенадцать часов ночи его подняла разъяренная мать.
- Проснись! Лешка, проснись!
- Что? Где? Что случилось? - Он с трудом приходил в себя.
- Тебе звонят.
- Да сплю я. - Он попытался натянуть на голову подушку.
- Звонит пьяная женщина, третий раз уже звонит. Кому ты дал наш телефон? Я хотела уже в милицию сообщить, потом вспомнила, что милиция дома спит.
- Женщина?
Он разом проснулся и побежал к телефону.
- Алло! Лана?
- Леонидов, ты… Понял кто? У меня жетоны уже кончились давно. Хорошо, какой-то мужик сотовый дал. Ты спишь, что ли, животное?
- Какие еще жетоны? Ты где?
- В… Сижу в "Утке", пьяная в сиську. Мой урод отвалился. Кинул меня, представляешь? Я за руль не могу, у меня все перед глазами плывет. - Она опять стала нецензурно ругаться.
- Какая еще "Утка"?
Она путано и с какими-то ненужными пьяными подробностями стала объяснять, как добраться до заведения, в котором сейчас находится.
- Леша, забери меня.
- С ума сошла? Езжай к Норе.
- У нее Паша. Я туда не хочу.
- Дура!
- Забери. Я тебе за это расскажу, кого видела тогда вечером, когда Лилька приходила. Днем не сказала из вредности, а теперь скажу. Я до-о-брая. На такси Ленка ее посадила, как же! Знаем мы это такси. Ходит и ходит к ней, вроде по делу. Известно, какие там дела. Я еще специально выглянула, чтобы проверить, он или не он. Да кто еще на эту Ленку клюнет?
- Ты про кого говоришь-то, Лана?
- Приедешь - скажу.
- Хватит в детство играть. Сиди там, я сейчас приеду.
- Да? Слушай, а этот чего здесь делает?
- Кто?!
- Ну, Ленкин. Е-мое, ты чего?.. - В трубке раздались неясные булькающие звуки и гудки. Леонидов даже не стал орать в трубку "алло, алло". И так все было ясно. Он нашел Лану раньше.
Через десять минут такси мчало Алексея по направлению к указанному Ланой заведению. Водитель сразу ухватил суть обрывочных сведений, полученных Леонидовым от пьяной женщины, видимо, знал это место. Мелькали за окном яркие цветные витрины, казино и рестораны. Фейерверк разноцветных огней вспыхивал на фасадах. Освещено было все: дома, маленькие и большие магазинчики, придорожные деревья, опутанные причудливыми светящимися цепями. Алексей прекрасно понимал, что уже не успеет, что едет напрасно, но все равно ехал, потому что еще тяжелее было просто сидеть и ждать утра.
В лихом заведении резвилась полуголая, разнузданная, пьяная толпа. Она всосала в себя Леонидова, как болотная трясина - случайно попавшее в нее раненое животное. Он блуждал среди потных тел, натыкаясь на что-то скользкое, мокрое, тупое и не обладавшее ничем, кроме инстинктов. Красные орущие лица не выдавали ни одного осмысленного взгляда. Ланы среди них не было. Знакомый красный костюм не мелькал в этой толпе, как ни вглядывался Алексей.
Наконец у стойки бара он набрел на бритого мужика с сотовым телефоном. Тот что-то упорно орал в трубку, пытаясь перекричать музыку и плотный звенящий гул.
- Девушка здесь недавно звонила по сотовому. Не вы ей давали телефон?
- Что? - Тот поднял на Леонидова тупой, ничего не понимающий взгляд.
- Красивая брюнетка, яркий красный костюм, великолепные ноги.
- Иди ты, мужик…
- Я из милиции, - попытался вдолбить ему Леонидов.
- Ты че, мужик, у нас все нормально…
- Сотовый давал девушке, брюнетке? Колье на шее с кулоном в форме сердца, помада красная. Ну, давал? - тряханул Алексей бритого.
- Ты че, мужик? Ее другой мужик увел. Все нормально, мужик.
- Какой мужик ее увел?
- А… его знает.
Бритый отклеился от стойки и, шатаясь, с ревом ринулся туда, где бесновалась пляшущая толпа. Алексей понял, что здесь искать бесполезно. Народ на слова не реагировал, все просто отрывались по полной программе. Сжав зубы, Леонидов вышел на улицу. Минут десять он просто бродил вокруг, сам не зная зачем, машинально заглядывал под скамейки и в ближайшие кусты. Сердце билось где-то в горле, от страха болел живот. Он боялся за Лану, понимая, что вряд ли увидит ее живой, ругал себя, ругал ее.
"Надо было тащить ее к себе домой, черт с ней, с мамой, пережила бы. Надо было…" - думал он, продолжая ходить кругами, осматривая подозрительные места.
Его остановил наряд милиции. Из подъехавшей машины вышли двое:
- Ваши документы.
Долго и тщательно они изучали удостоверение, потом козырнули:
- Вид у вас больно подозрительный. Что-то потеряли, капитан?
- Девушку.
- Бывает. - Очевидно, они еще сомневались в его трезвости.
- Да вы не поняли. Свидетельницу я потерял. Ее увезли отсюда на машине минут сорок назад.
- Какая машина?
- Если бы я знал наверняка.
- Помочь вам?
- Домой подкиньте, мужики. Метро уже закрыто, а такси нашему брату не очень-то по карману, тем более ночью.
- Садитесь.
Он полез в машину. Искать сейчас Лану было бесполезно. Во-первых, мало надежды, что она еще жива, во-вторых, убийца наверняка повезет тело за город, чтобы бросить где-нибудь в лесу. С утра надо было объявлять розыск. Но даже в случае, если Лану будут искать все силы МВД, может не повезти так, как с телом Лили. А значит, убийцу он должен найти раньше, чем найдут труп. Времени уже совсем не оставалось.
Глава 10 РАЗВЯЗКА
Часов до трех ночи Леонидов не мог заснуть. Он заново переживал события последних дней, пытаясь представить, как можно было бы все изменить, чтобы не испытывать той боли, которая разрывала его сейчас.
Наконец, измучившись от бесплодных переживаний, Алексей провалился в сон. На маленькие красные кусочки дробилось яркое платье Ланы, мелькали прекрасные мертвые ноги Лилии Мильто, врывался чем-то темным и зловещим перекошенный рот Лены. И поверх всего сияли необыкновенные Сашины глаза.
На фоне этого бреда непрерывным гулом звучали обрывки чьих-то фраз:
"…Ходит и ходит к ней, вроде по делу…"
"…Она всегда хотела то, что кому-то уже принадлежало…"
"…Она говорила, что Лена все устроит…"
"…Мне ваши пайковые никто не заплатит…"
Шепот несся со всех сторон. Алексей летел, расставив крылатые руки, хватал ими разноцветные разрозненные куски и собирал их в большую пеструю кучу. Все это напомнило ему огромный, разбитый на тысячи фигурных кусочков пазл, где целая и поначалу понятная картина оказывается грудой бессмысленных черточек, полосок, красочных точек и непонятных значков.
Некоторые делают во сне грандиозные открытия, спо- собные перевернуть мир, некоторые сочиняют гениальные стихи или пленительную музыку. Леонидов не был гением: у маленьких людей маленькие масштабы. Положив на нужное место последний кусочек своей мозаики, он услышал победный звон колоколов. Очнувшись, Алексей понял, откуда идет этот звон: на стуле, рядом с его кроватью, уже несколько минут надрывался будильник.
Звонок ударил по Леонидову, как раскаленный прут. Не в силах сразу проснуться, он попытался скрыться от надвигающейся реальности под большой белой подушкой, но пришедшая на непрекращающийся монотонный звук мама стала энергично трясти его за плечо:
- Леша! Вставай. Вставай ты, бога ради! Тебе же на работу!
- Не упоминай Бога всуе, мама, - пробормотал Леонидов.
Мать выдернула из-под него подушку и закричала:
- Вставай ты! Я уже завтрак разогрела. Алексей больно ударился головой о спинку дивана и окончательно проснулся. Остатки сна разлетелись в ванной под брызгами холодной воды. Вздрогнув от прикосновения тысяч ледяных иголочек, он вспомнил все:
"Я понял, кто убийца. У него сейчас работает только слепой инстинкт загнанного животного. А если найдутся еще прямые улики или свидетели? Нет, со свидетелями, похоже, он разобрался. Со всеми ли? Конечно! Какой же я дурак! Идиот! Бежать, срочно бежать! Саша!" - последнее слово Алексей прокричал уже вслух и сорвался из ванной.
Пролетев мимо шарахнувшейся в сторону матери, он почти запутался в мешках и коробках, и, расшвыривая по сторонам стратегические запасы продуктов, стал на ходу одеваться. Через несколько минут Леонидов уже несся к метро. Встречные потоки воздуха обжигали легкие, растренированное дыхание сбилось, ноги налились свинцом. Люди испуганно шарахались в стороны, пропуская мужика с бешеными глазами и хрипящими легкими. Плотную толпу у входа в метро он прорезал, как нож - слегка подтаявшее масло.
Леонидов летел вниз по эскалатору, уговаривая себя: "Я должен идти очень быстро, еще быстрее. Он не успеет убить Сашу, просто не сможет этого сделать, не зверь же он, в конце концов. Я успею. Саша ничего еще не знает, она отвела в садик сына и пошла на работу, а там он ее не тронет, не посмеет. Все в порядке, у меня полно времени. Но, черт возьми, как долго нет поезда. Поумирали там все, что ли?"
Время в такие моменты идет страшно медленно. Промежутки между станциями тянулись, как жевательная резинка, народ, как назло, подолгу набивался на каждой остановке, огромное количество людей ехало, спешило, перемещалось по своим неотложным делам. Полжизни Леонидов уже готов был отдать за машинку перемещения, чтобы мгновенно оказаться у дома Александры Завьяловой, когда наконец вылетел из метро. И снова он бежал, вспомнив, как еще в школе летел к заветной финишной черте, с ликованием оставляя позади соперников и упиваясь своей скоростью. Он был быстрее всех, он возвышался над лениво текущей толпой, презирая ее за вялость и безразличие. На следующей после метро остановке Алексея догнал автобус, и только тогда он сообразил, что на финише просто упадет без сил и не сможет больше ничего сделать.
"Я катастрофически глупею, - уговаривал себя Алексей, глядя, как мелькают за окном дома и застывшие на месте люди. - Если Саша на работе, она никуда не денется. Мне надо ехать брать его, а не лететь сломя голову охранять любимую женщину". Леонидов поймал себя на мысли, что в-первые соединил вместе Сашу со словом "любовь".