- Мотив убийства пока неясен, но скорее всего он не политический, а криминальный. Наш корреспондент, находящийся на месте преступления - у дома Германа Фрейна, - сообщает, что уже есть подозреваемый. Его только что привезли…. - Максимов переключил каналы, и на экране возник кабинет. Тот самый, где все стояли. Но он был пуст. Пришлось перематывать кассету.
- Эти проныры информацию из пальца высасывают, - недовольно пробубнил полковник. - А потом треплются на всю страну. Писаки хреновы.
Его негодование было обоснованным. По всем теле- и радиоканалам передавали сообщения о гибели известного политического деятеля, банкира и предпринимателя Германа Фрейна. Лились оскорбления в адрес правоохранительных органов, неспособных справиться с валом преступности. Предсказывали, что это заказное убийство и оно опять не будет раскрыто.
Выступали политики, бизнесмены, министры. Друзья олигарха - тоже олигархи - утверждали, ссылаясь на информированные источники, что это только первая жертва в их рядах, а дальше будет круче.
Журналисты в погоне за сенсацией, как всегда, перебарщивали, а порой и просто лгали, выдавая желаемое за действительное. Истерия по поводу гибели чуть ли не патриарха российской олигархии нарастала. Была она выгодна всем, кроме Сергея Краснова. Его, невиновного, могли запросто упрятать за решетку, так и не разобравшись до конца во всех нюансах дела.
Максимов перемотал кассету до нужного места и включил воспроизведение. На экране появился кабинет и мужчина у стенки с книгами. Он стоял к камере спиной, и лица видно не было. Ковырялся с электронным замком сейфа, его руки были в перчатках.
- Это ты, Сергей, пытаешься вскрыть сейф Фрейна. Снимала тебя вон та камера, - полковник указал на небольшую, выступающую из стены крышечку. Располагалась она под потолком прямо над дверью. - Камера охранной системы. Включена круглосуточно.
Сергей нехотя взглянул на нее и уставился на экран. Человек на экране продолжал копаться, но вдруг справа в дверь вошел еще один.
- Это Герман, - пояснил Максимов.
Он взмахнул руками и пошел на вора. Звуков слышно не было, так как система снимала только изображение. Вор обернулся, и Сергей с ужасом увидел свое лицо. Оно было снято четко и резко. Герман хотел ударить Сергея, но тот выхватил пистолет и дважды выстрелил ему в голову. Хозяин упал, а Краснов метнулся к двери и исчез из поля зрения камеры.
- Вот так, - заключил полковник, остановил магнитофон, вынул кассету и сунул ее в карман.
Сергея чуть удар не хватил. Он стоял обескураженный и не понимал, что творится.
- Это не я, - промямлил сыщик. - Это подделка. Я не убивал.
- Видели мы, как ты не убивал, - грозно произнес Долгов. Максимов с укоризной взглянул на него, и тот умолк.
- Я хочу, чтобы привели Анну Фрейн, - с дрожью в голосе сказал Краснов.
- Зачем это тебе? - спросил Фомин.
- Приведите ее, - настоял Сергей, и полковник послал за ней Алексея.
Пока тот ходил, Николай Иванович поинтересовался:
- Как ты проник в дом?
- Я в дом не проникал, в вашем понимании.
- Как не проникал? В спальне твои отпечатки пальцев и на балконе тоже.
- У меня же на руках перчатки, вы сами видели, - с издевкой произнес сыщик.
- Ты не язви, - покачал головой полковник. - В твоем положении нас злить не надо. Я тебе добра хочу. Я знаю, что ты за человек. Но ты сам видел…
- Извините, Николай Иванович, - вздохнул Краснов. - Я не знаю, что и думать. - Он был "убит наповал" увиденным.
Наконец в кабинет вошел Фомин, а за ним Анна Фрейн. Вид у нее был такой, что Краснов ее сначала не узнал. Девушка была в черном обтягивающем платье и черных туфлях. Волосы сколоты пучком на затылке, на лице не было косметики, а на руках и шее украшений. Только обручальное кольцо. Она нервно мяла промокший платок и то и дело вытирала глаза. Покрасневшие пазухи носа, набухшие веки, одутловатое лицо говорили о том, что она долго рыдала. Сергей про себя отметил, что даже в трауре она чертовски сексуальна.
Войдя в кабинет, она обвела всех туманным взглядом и глухо поздоровалась. Все посмотрели на Краснова, потом на нее, потом опять на него.
- Анна, - начал он, - примите мои соболезнования.
Она скорбно кивнула и встала у стены.
- Могу я рассказать о нашем деле? - Сергей с надеждой взглянул на нее. Фрейн пожала плечами и ничего не ответила. Сергей понял это как согласие и продолжил: - Если вы помните, в начале недели вы наняли меня следить за вами. Вы сказали, что у вас потеря памяти. Каждое утро вы просыпаетесь и ничего не помните. Врач посоветовал вам снимать себя на видео, а потом смотреть записи, и память вернется. Для съемок вы наняли меня. Всю неделю я снимал вас, и кассеты эти можно просмотреть. Подтвердите это, пожалуйста.
Анна недоуменно взглянула на него, потом обвела взглядом всех присутствующих.
- Подтвердите, пожалуйста, что вчера я был с вами и снимал вас на видео, - с надеждой повторил сыщик.
Фрейн изумленно взглянула на Краснова и сказала:
- Я никого не нанимала. Зачем мне следить за самой собой?
- Вы забыли. Вы мне то же самое и позавчера сказали. Я вам тогда показал кассету, и вы все сразу вспомнили. У вас есть копия, посмотрите, пожалуйста.
- Нет у меня никакой вашей кассеты. И зачем мне она? У меня прекрасная память.
- Вы забыли, - настаивал Сергей. - У вас в кухне магнитофон и кассеты.
- Нет у меня никакого вашего магнитофона. Кто вы такой? - Девушка вопросительно взглянула на Максимова, потом на Алексея.
Те с интересом наблюдали за разговором и не встревали. Полковник взглянул на Долгова, и тот ответил:
- Мы обследовали кухню и спальню и никакого магнитофона, никаких кассет там не обнаружили. Только лазерный проигрыватель и диски. Магнитофон здесь. Он твой? - обратился он к Краснову.
- Это не мой магнитофон, - сказал тот.
- Других видиков в доме мы не нашли, - заключил майор.
- Тогда возьмите кассету у меня в машине, в бардачке. На ней записан наш разговор у меня в офисе в тот день, когда она меня наняла.
- Мы обследовали машину и твою квартиру и обнаружили только чистые кассеты, - ответил Фомин. - Больше ничего.
Сергей от изумления открыл рот.
- Как чистые? Она была с записью!
- Ладно, проверим, - вмешался полковник, достал из кармана записную книжку и открыл ее.
- Вы можете сказать на память номер телефона вашего мужа? - обратился он к Анне.
- Конечно.
- Пожалуйста, - предложил Максимов.
- Девять-три-пять-семь-семь-восемь-ноль, - произнесла Анна. - Семь-пять-пять-два-три-ноль-восемь - это сотовый, - добавила она. - Я могу рассказать весь свой вчерашний день по минутам. У меня прекрасная память, и амнезией я не страдаю. Откуда такие фантазии? А этого человека я вижу впервые. - Фрейн недовольно отвернулась и смахнула слезу со щеки.
Сергея будто молнией ударило. Он стоял опустошенный и не знал, что сказать. Надеялся, что Анна вспомнит его, но…
- Так, с памятью вопрос исчерпан, - полковник сунул книжку в карман. - Ну что, Краснов, я жду объяснений, чистосердечного признания, а не ту чушь, которую ты наплел про съемки.
Все посмотрели на Сергея. Он стоял в нелепой позе, жалкий и подавленный.
- Я сказал правду, - вымолвил сыщик и опустил глаза, как провинившийся школьник.
- Правда в том, что ты проник в дом Германа Фрейна, пытался открыть его сейф, он вошел, а ты его пристрелил, - произнес Максимов. - Правда в пулях из твоей обоймы в его теле, в твоих отпечатках пальцев на рукоятке твоего пистолета, в этой записи.
- Я не убивал, меня подставили, - тупо настаивал Сергей.
- Кто тебя подставил, кто? - Николай Иванович произнес эти слова спокойно, по-дружески, хотел положить конец препирательствам сыщика и получить признание. Но эффект они возымели другой.
До Сергея начало доходить, что подставил его не кто иной, как Анна Фрейн. Она наняла его и каким-то непонятным образом заполучила его пистолет и сделала запись с ним в кабинете Германа. Он не знал, кто убил ее мужа, но теперь точно знал, что она в этом замешана.
- Она меня подставила, - зло выпалил Сергей и кивнул на Анну.
Максимов удивленно посмотрел на него.
- Каким образом?
- Не знаю каким. Она скрыла от вас, что я всю ночь был с ней, до пяти часов, а потом поехал домой спать.
Максимов перевел взгляд на Анну. Хозяйка с надменной ухмылкой взглянула на сыщика, но от ее взгляда повеяло ледяным холодом.
- Я его вижу впервые, - повторила она.
- Как впервые? - взревел Сергей. Лютая злоба обожгла мозг и наполнила силой его тело. Он рванулся к ней, Анна в ужасе отпрянула. Долгов встал на пути Краснова, Алексей схватил его за левую руку, а Михаил за правую. Полковник вырос перед девушкой, защищая ее.
- Ты врешь, сука! Скажи им правду! - ревел Сергей. - Скажи, что я всю ночь трахал тебя в твоей спальне, на твоей кровати. Расскажи, как ты кричала!
Максимов рот открыл от удивления и резко повернулся к Анне. Хотел увидеть ее реакцию. Но та стояла бледная, с каменным лицом, и ни одна мышца на нем не дрогнула. Она даже не моргнула - зло смотрела на Сергея.
Красновым завладела ярость. В состоянии аффекта силы его удесятерились, и он рванулся вперед. Оперативники держали его за руки, а Долгов схватил за плечи, но у разъяренного сыщика на дороге не вставай.
Он врезал Долгову головой в переносицу, тот схватился руками за лицо и упал. Сыщик вырвал левую руку из захвата Алексея, долбанул ему кулаком в глаз, и тот отлетел к стене. Потом с размаху саданул Михаилу в челюсть, тот потерял сознание, упал, но рука осталась висеть на наручнике.
Анна завопила во все горло и бросилась в коридор. Максимов трясущимися пальцами полез за оружием, а Сергей выхватил левой рукой пистолет из подмышечной кобуры нокаутированного Долгова, передернул затвор, приставил ствол к цепи наручников и, чтобы никого не ранить, прижал руку к полу. Раздался выстрел и подарил Краснову свободу.
На первом этаже, в холле и на улице люди в ужасе замерли. Милиционеры приготовили оружие и кинулись к кабинету.
Алексей схватил пистолет и хотел передернуть затвор, но Сергей направил ствол на него и рявкнул:
- Оружие на пол!
Фомин мгновенно выполнил приказ, а сыщик уже перевел ствол на Максимова. Тот не раздумывая бросил "макаров" на ковер. Зафутболив под шкаф сначала один пистолет, а потом другой, Сергей выбежал из кабинета.
Опомнившийся первым Фомин лег на живот, дотянулся до пистолетов и подтянул их к себе. Один подал Максимову, а другой взял сам. Пришли в себя и остальные. Алексей передернул затвор и кинулся из кабинета.
- Брать только живьем, - рявкнул полковник.
Выскочив в коридор, Алексей увидел убегающего Краснова. Он навел пистолет и прицелился ему в спину, но потом приподнял ствол и выстрелил в стену.
Пуля проделала дыру в обоях чуть выше головы сыщика. Тот притормозил, повернул за угол и оказался на галерее в зале особняка. И тут путь ему преградили два милиционера. Он направил на них оружие, но стрелять не стал, а долбанул одному ногой в грудь, и он кубарем покатился по лестнице. По пути столкнул и второго.
Видя, что через дверь выйти не удастся, Сергей бросился по галерее к уходящему направо коридору. Добежал до спальни Анны, выскочил на балкон, прыгнул и оказался на ветке дуба. Спрыгнул на землю и помчался к забору.
В окно соседнего дома высунулась прекрасная блондинка, что гуляла с пуделем, и крикнула:
- Вы не ушиблись?
Сергей зло взглянул на нее и лихо перемахнул через ограду. На балкон выскочили Максимов, Алексей и Михаил. Фомин прицелился в убегающего сыщика, но не выстрелил.
- Смотри не попади, - шепнул ему на ухо полковник.
Но выстрела не последовало.
Оказавшись на улице, Сергей кинулся к одиноко стоящей "Ладе". Толпа у дома, увидев его, разом всколыхнулась. Операторы включили камеры, бросились за ним, а Краснов добежал до машины, распахнул дверцу, выкинул на дорогу хозяина и сел за руль. Мотор взревел, колеса бешено завизжали на асфальте, и легковуха рванулась с места.
Из калитки выбежали опера.
- По машинам, в погоню! - командовал Максимов. - Брать только живым.
К ним подкатила черная "Волга", полковник распахнул дверь и хотел влезть, но увидел, как на улицу вылетел разъяренный Долгов. Он выхватил автомат из рук милиционера, прицелился в уезжающую "Ладу" и открыл огонь. Очередь распугала толпу. Все побежали кто куда. Вокруг головы Сергея засвистели пули, и он пригнулся к рулю, увиливая то влево, то вправо. Это спасло ему жизнь.
Максимов кинулся к Долгову, выбил ствол, и обстрел прекратился.
- Брать только живым! - рявкнул он, вырвал автомат и передал сержанту.
Сергей мчался на предельной скорости по узкой асфальтированной дороге, рассекающей поселок "новых русских". Куда она ведет, Краснов не знал. Сзади с воем сирен неслись пять машин. Первым - "Форд" муниципалов, за ним "Волга" с муровцами, а следом два "Москвича" из местного отделения.
Асфальт кончился, и началась проселочная дорога. Сразу из-под колес взлетела пыль. Сергею это было только на руку. Его "Лада" практически исчезла из виду. Он прибавил скорости, а вот Максимов приказал ее сбросить. Боялся врезаться в едущую впереди машину или улететь на повороте в канаву.
Кавалькада неслась по скошенному ржаному полю и приближалась к какой-то второстепенной трассе.
- Организуйте перехват! Он движется от Рублевского шоссе, - кричал в рацию Максимов. - Не знаю я, по какой дороге.
Машина подскакивала на ухабах, и седоки то и дело бились головами в потолок. Алексей после каждого удара ругался:
- Черт подери эту дорогу. И так башка после зуботычины болит, а тут тряска.
Но тяжелее всего было Долгову. Краснов разбил ему нос, текла кровь, и он полулежал на заднем сиденье, держа у лица платок.
Автомобили выскочили на асфальт, и пыль рассеялась. "Лада" мчалась довольно далеко, и полковник приказал водителю ее догнать. Расстояние стало сокращаться. Краснова это обстоятельство не устраивало, и он тоже поддал газку.
- Прострелите ему шины, - приказал полковник в рацию. Милиционеры в "Форде" передернули затворы автоматов.
Сергей заметил этот маневр и попробовал оторваться, но никакая российская машина соперничать с иномаркой не может, и расстояние между ними быстро сокращалось.
Один из милиционеров с автоматом решил отличиться - остановить беглеца. Опустил стекло, высунулся в окно по пояс и прицелился в колесо. Увидев ствол, Краснов притормозил, "Форд" ударился в бампер "Ладе", выскочка-стрелок вывалился из окна и кубарем покатился по траве вместе с автоматом. "Волга" затормозила и чуть не саданула иномарку в зад. Кавалькада остановилась, а Сергей надавил на газ и помчался по трассе.
- Объезжай его, не стой! - нервничал Николай Иванович. Водитель начал выруливать. Но первыми возобновили погоню муниципалы. Они подобрали выпавшего стрелка и, набирая скорость, нагоняли беглеца.
Краснова могло спасти только чудо. Вдруг из-за поворота дороги показался железнодорожный переезд и приближающийся к нему товарный состав. Сергей смерил взглядом расстояние и понял, что успеет проскочить. Он крепко сжал руль, вдавил педаль газа в пол, и легковуха помчалась что было сил. Терять ему было нечего. Кто не рискует, тот не выигрывает.
- Что он делает? - удивился Алексей.
- Хочет проскочить перед поездом, а нас оставить на этой стороне, - "обрадовал" всех полковник.
Тем временем товарняк стремительно приближался. Обходчица в желтой безрукавке и красной фуражке взмахнула флажком и опустила шлагбаумы с обеих сторон путей. Сергей несся со скоростью сто шестьдесят километров в час и останавливаться не собирался.
"Или пан - или пропал", - решил он.
К счастью, на переезде не оказалось машин. Это спасло Краснова. Он на полной скорости врезался в шлагбаум и разнес его в щепки, не жалея колес, проскочил по рельсам и оказался на другой стороне железнодорожного полотна. Сзади с пронзительным гудком поезд перегородил дорогу.
Милицейский "Форд" затормозил, но его занесло и развернуло. Машина бампером врезалась в движущиеся вагоны, и багажник моментально оторвался. Рухнув возле обходчицы, он напугал ее до смерти. "Волга" и остальные машины успели остановиться. Максимов вылез, смачно сплюнул на асфальт и выматерился.
Не сбавляя скорости, Сергей доехал до развилки, повернул к Москве и растворился в потоке машин. Когда промчался состав, милицейская кавалькада двинулась следом, но азарт пропал, и все понимали, что беглеца не догнать.
- Отбой, - произнес полковник. Сообщил по рации приметы и номер "Лады" и объявил операцию "Перехват". Сергей предугадал его действия, заехал в первый московский двор и, прихватив с собой пистолет, бросил малолитражку. Но прежде он нашел в бардачке проволоку, согнул ее кончик и отстегнул болтавшееся на правом запястье кольцо наручника. Это он научился делать еще в милицейском училище.
Глава 7
Злой и уставший Максимов с остальными приехал на Петровку в середине дня. Все были подавлены и угрюмы. Алексей, Михаил и Долгов поднялись в кабинет к полковнику и сели отдыхать. Николай Иванович послал адъютанта в столовую за бутербродами и чаем, а пока достал ванильные сушки и предложил операм.
Жизнь всухомятку давно стала нормой для убойного отдела и только иногда, после закрытия очередного дела, разбавлялась веселым праздником с водкой и закуской. Сейчас радоваться было нечему. Все набросились на сушки, хрустели молча и немного отходили от погони.
- Ну Краснов, - вздохнул полковник. - Устроил заваруху.
- Надо объявлять его во всероссийский розыск, - сказал Долгов. Его нос распух и напрочь портил внешность. Кровь течь перестала, но переносица посинела. Майор стал похож на пропитого алкаша, которому в подворотне саданули кулаком в лицо.
- Ты, Витя, садись писать рапорт о том, при каких обстоятельствах твое оружие попало в руки подозреваемого. - Полковник охладил пыл майора. Тот уныло кивнул и пошел к компьютеру.
- Ты, Фомин, займись поиском счета Краснова. Он в бегах, и ему нужны будут деньги. Не знаешь, где он их держит?
Алексей удивился вопросу:
- С какой стати он мне будет это докладывать?
- Вы же были друзьями.
- Да мы и теперь не враги.
- Ты же в него стрелял, - съязвил Максимов и уставился на капитана. Он любил задать каверзный вопрос сослуживцу или допрашиваемому, а потом понаблюдать, как тот выкрутится.
- Когда он мне в глаз съездил, - буркнул Алексей. - Меня зло взяло, хотел его подстрелить, но сдержался. Не привык стрелять в спину друга.
- Правильно сделал, - одобрил полковник, на что Долгов из угла заметил:
- Он убийца, а твои сантименты - делу помеха.
- Я не могу поверить, что Краснов убил Фрейна, - не удержался Фомин. - Не такой он человек. В морду кому-нибудь дать может, но чтобы пойти вскрывать сейф, а потом выстрелить в хозяина…
- Мы с ним уже шесть лет не работаем, только изредка видимся, - продолжил Максимов. - Может, он изменился?
- Такие, как Краснов, не меняются. Он кремень, настоящий мужик, принципиально честный. Вспомни, Николай Иванович.
- Да помню я, помню.