А справа в центре ниспадал настоящий водопад. ("Но это же не имеет никакого смысла, - доказывал Адан брату, когда все еще было только в проекте. - Как может быть водопад под водой?" - "Ну захотелось мне водопад, и все!" - ответил Рауль. Распрекрасный довод, злился Адан, ему просто захотелось!) А под водопадом грот с плоскими камнями, которые служили постелью для пар, пожелавших расслабиться. Адан радовался только одному, что хоть гигиена соблюдается - грот постоянно омывается струями водопада.
Столики в клубе все из ржавого перекрученного металла, столешницы, инкрустированные морскими раковинами, переливаются в электрическом свете. Танцпол раскрашен под океанское дно, дорогие светильники создают эффект синей ряби, и танцоры словно плавают под водой.
Обошелся клуб в целое состояние.
- Ладно, строй, но смотри, - предупредил Адан Рауля, - чтоб приносил прибыль.
- А то нет? - откликнулся Рауль.
Если по-честному, пришлось признать Адану, у Рауля вкус, может быть, и жуткий, но он гений по части создания клубов и ресторанов, которые и сами по себе доходны, и бесценны как центры для отмывания наркодолларов, которые сейчас полноводной зеленой рекой текут из Эль-Норте.
Сегодня клуб забит под завязку.
Не только оттого, что сегодня Эль Диас де лос Муэртес, но и потому, что "Ла Сирена" - потрясное местечко даже в этом курортном городке, где столько конкурентов. А весной, во время ежегодной пьяной оргии, известной как весенние каникулы, американские студенты слетятся в клуб и оставят тут еще больше чистых американских долларов.
Но сегодня посетители в основном мексиканцы, друзья и партнеры братьев Баррера, которые пришли праздновать с ними. Мелькают, правда, и туристы-американцы, прознавшие про клуб, немного европейцев, но ладно, они никому не мешают. Сегодня тут никакими делами заниматься не будут, как, впрочем, и в любой другой вечер тоже: существует неписаное правило, что все легальные заведения в курортных городках крепко-накрепко закрыты для любой незаконной деятельности. Никаких сделок с наркотиками, никаких встреч и, уж конечно, никаких разборок. Туризм после наркотиков - самый крупный источник иностранной валюты в стране, а потому никто не желает отпугивать американцев, британцев, немцев и японцев, оставляющих доллары, фунты, марки и иены в Масатлане, Пуэрто-Валларте, Кабо и Сан-Лукасе.
У всех картелей есть ночные клубы, рестораны, дискотеки и отели в этих городках, и интересы владельцев сильно пострадают, если турист поймает шальную пулю. Кому охота видеть в газетах заголовки о кровавой перестрелке со снимками трупов, валяющихся на улице. Так что между pasadores и правительством существует что-то вроде соглашения: "Ребята, устраивайте свои дела где-нибудь подальше". Слишком тут много крутится денег.
Развлекаться в этих городках вы можете, но без стрельбы.
И сегодня вечером они уж точно отрываются на всю катушку, думает Адан, наблюдая, как Фабиан Мартинес танцует не то с тремя, не то с четырьмя немками-блондинками.
Слишком крупным бизнесом приходится Адану управлять; нескончаемый круговорот: отправка товара на север, деньги, поступающие на юг. Надо постоянно улаживать дела с Орехуэла, затем переброска кокаина из Колумбии в Мексику, вечный риск - доставят его в целости и сохранности в Штаты или нет, переработка там в крэк. После чего продажа розничным торговцам, доставка наличных назад, в Мексику, и отмывание денег.
Какая-то доля идет на удовольствия, но огромная часть уходит на взятки.
Серебром или свинцом.
Plata о plomo.
Один из подручных Баррера попросту заходит к начальнику местной полиции или к армейскому начальнику с сумкой, набитой наличными, и ставит перед ним выбор именно в этих самых словах: "Plata о plomo?"
Смысл вполне ясен: ты можешь стать богатым или мертвым. Выбирай сам.
Если они выбирают богатство, то ими занимается Адан. Но если они выбирают смерть, то дело переходит к Раулю.
Большинство людей, конечно, выбирают богатство.
Cono, думает Адан, да большинство копов и планировали хапнуть. Им даже приходится покупать себе должности у начальников или выплачивать тем ежемесячную долю от mordida. В точности как франчайзинг . Самые легкие деньги на свете. Деньги ни за что. Только смотри в другую сторону, окажись в другом месте, не заметь зла, не рассказывай про него, и ежемесячные выплаты будут поступать сполна и вовремя.
А война, размышляет Адан, наблюдая танцоров в переливающемся синем свете, стала еще большим благом для копов и для армии. Мендес платит своим копам, чтобы они конфисковывали наши наркотики, мы платим нашим парням за наркотики Мендеса. Очень выгодная для всех сделка, кроме парня, чьи наркотики накрылись. Скажем, полиция штата Баха конфискует кокаин Гуэро на миллион долларов. Мы отстегиваем им сто тысяч как вознаграждение за находку утерянного, их прославляют газеты, поздравляют янки. А потом, выждав для приличия какое-то время, они продают нам этот товар стоимостью в миллион баксов за пятьсот тысяч.
Сделка, выгодная всем.
И это только в Мексике.
А надо еще платить таможенникам США, чтобы те отвернулись в сторону, когда машины с грузом коки, травки или героина проезжают через их пункты - по тридцать тысяч за партию груза, неважно какого. И все равно никогда нет гарантии, что твоя машина благополучно минует "чистый" проверочный пункт, пусть даже ты и купил дома, с верхних этажей которых просматриваются пункты пересечения границы, и у тебя там сидят сторожевые, которые по радио связываются с твоими водителями и пытаются направить их на "правильные" полосы шоссе. Но таможенников часто и непредсказуемо перебрасывают с одного поста на другой, и уже другие руководят радиосвязью, так что если ты посылаешь дюжину машин в один заход через границу, проходящую у Сан-Исидро и Отей-Меса, то можно рассчитывать, что только девять или десять из них минуют ее благополучно.
Еще взятки даются городским копам в Сан-Диего, Лос-Анджелесе, Сан-Бернардино, да в какой город ни ткни. И полиции штата, управлениям шерифа. И секретарям, и машинисткам в наркоуправлении, которые могут слить тебе информацию, какие сейчас ведутся расследования и как обстоят дела. Или даже, правда, редко, очень редко, агенту наркоуправления, которого вы сумели зацепить, но этих совсем мало, потому что между наркоуправлением и мексиканскими картелями идет кровавая вражда из-за убийства Эрни Идальго.
Уж Арт Келлер об этом позаботился.
И благодарение Богу, думает Адан. Потому что если одержимость Келлера местью обходится мне дорого, зато в конечном счете она приносит мне прибыль. И в это американцы как-то не въезжают, все их действия только взвинчивают цену и делают нас богаче. Без них любой bobo со старым грузовичком или худой лодкой с подвесным мотором мог бы доставлять наркотики в Эль-Норте. А тогда доход не стоил бы затрат. Но в нынешней ситуации требуются миллионы долларов, чтобы переправлять наркотики, и, соответственно, цена на них влетела до небес. То, что само по себе растет на деревьях, американцы превращают в ценный товар. Без них кокаин и марихуана стали бы вроде как апельсины, и вместо того, чтобы наживать на их контрабанде миллиарды, я бы зарабатывал гроши, занимаясь ручным неквалифицированным трудом на каком-нибудь калифорнийском поле.
Ирония заключается еще и в том, что Арт Келлер - сам тоже товар. Ведь я огребаю миллионы, продавая защиту от него, облагаю данью в тысячи долларов независимых поставщиков, желающих перевезти свой продукт через Ла-Пласу, за использование наших копов, солдат, таможенников, береговой охраны, аппаратуры слежения, коммуникаций... Все это мексиканские копы ценят, а американские - нет. Мы партнеры, mi hermano, Arturo, мы в одном бизнесе.
Соратники в Войне против Наркотиков.
Мы друг без друга не можем существовать.
Адан наблюдает, как две нордической внешности молодые девушки стоят под струями водопада, их тонкие маечки насквозь промокли, облепив груди для восхищенных взглядов присутствующих, грохочет музыка, танцующие беснуются; выпивка крепкая, а все пьют беспрерывно. Ведь сегодня Эль Диа де лос Муэртос, и большинство посетителей сегодня - их старые друзья по Кульякану или Бадирагуато, а если вы нарк из Синалоа, у вас много кого следует помянуть.
На этой вечеринке много призраков.
Война была кровавой.
Но, думает Адан с надеждой, возможно, она почти закончилась и мы опять займемся только бизнесом.
Потому что Адан Баррера преобразовал наркобизнес.
Традиционной формой всех мексиканских pasadores была пирамида. Как и в Семьях сицилийской мафии, у них был крестный отец, босс, потом старшие офицеры, а ниже - рядовые солдаты, и каждый уровень "отстегивал" вышестоящему. Самые нижние делали очень мало денег, если только не умели построить уровни еще ниже своего, которые, в свою очередь, "отстегивали" бы им, но все равно прибыль у них была небольшая. Любой, кроме круглого дурака, понимал проблему такой пирамиды: если вы внедрились рано, то вы в золоте, а если позже, то вы - в дерьме.
А кончалось все тем, как проанализировал Адан, что возникало желание выйти из этой пирамиды и создать новую.
Пирамида была очень уязвима для агрессивного закона. Стоит только вспомнить, думал Адан, что произошло с американской мафией, и все ясно. Потребовался один dedo, доносчик, один недовольный рядовой. И он сумел провести копов по всем уровням пирамиды. Сейчас главы всех Пяти Семей Нью-Йорка парятся в тюрьме, а их дело катится к неизбежному развалу.
Так что Адан разрушил пирамиду и заменил ее горизонтальной структурой. Ну почти горизонтальной. В его новой организации только два уровня: на самом верху братья Баррера, а все остальные - под ними.
Но остальные все на одинаковом уровне.
- Нам нужны предприниматели, а не служащие, - втолковывал Адан Раулю. - Служащие стоят денег, предприниматели приносят деньги.
В новой структуре образовалась все увеличивающаяся группа заинтересованных, щедро вознаграждаемых независимых бизнесменов, выплачивающих двенадцать процентов от своего общего дохода Баррера и делающая это с радостью. Отстегивать теперь надо всего лишь одному уровню и заправляете своим бизнесом вы самостоятельно.
Адан позаботился о том, чтобы вознаграждения для вступающих в дело предпринимателей были посолиднее. Картель в Бахе он перестроил по этому принципу, позволяя, нет, даже поощряя своих людей организовывать собственный бизнес: снизил их "налоги" до двенадцати процентов, одалживал на выгодных условиях начальный капитал, обеспечивал доступ к финансовым службам, то есть к отмыванию денег, и все лишь в обмен на лояльность по отношению к картелю.
Двенадцать процентов от многих, объяснял Адан Раулю, когда впервые предложил такое радикальное снижение налога, - это больше, чем тридцать с немногих. Адан учел уроки рейгановской революции. Американцы сумели разбогатеть, понизив налоги, потому что это позволило большему количеству предпринимателей открыть свое дело, больше зарабатывать и в результате больше платить в казну.
Рауль придерживается мнения, что свинец, а не новая модель бизнеса выиграет войну против Мендеса, и в узком смысле он прав. Но Адан убежден, что более действенный фактор все-таки экономический: Баррера просто торговали дешевле Гуэро Мендеса. Вы можете продавать "коку" с тридцатипроцентной наценкой или "пепси" с двенадцатипроцентной - выбирайте сами. Сделать выбор легко - продавая "пепси", вы делаете много денег, а продавая "коку" - меньше, да еще в конце концов вас убьет Рауль. Вдруг появилось множество дистрибьюторов "пепси". Надо быть круглым дураком, чтобы предпочесть свинцовую "коку" серебряной "пепси".
Серебро или свинец.
Инь и янь нового картеля в Бахе.
Имейте дело с Аданом и получите серебро или свяжитесь с Раулем и получите свинец. Стрелки весов качнулись в пользу Баррера против Гуэро Мендеса. Тот попросту оказался слишком медлительным, не сумел угнаться за ними, а смекнул, что к чему, когда уже не мог позволить себе снизить цены, потому что возил кокаин не через Ла-Пласу, а через Сонору или Залив и ему приходилось платить тридцать процентов.
Да, позже Рауль вынужден был признать, что сделки под двенадцать процентов - это ход настоящего гения.
Они пришлись по вкусу Фабиану Мартинесу и остальным хуниорам.
Правила действовали простые.
Вы сообщаете Баррера, когда будете перевозить продукт, какой (кокаин, марихуану или героин), точный его вес и какова ваша предварительная цена - обычно между четырнадцатью и шестнадцатью тысячами за килограмм, - какого числа планируете доставить его торговцу в Штаты. После этой даты у вас есть 48 часов на выплату Баррера двенадцати процентов от предварительной цены (это гарантийная, самая низкая цена продажи, если вы продали за меньшую, то все равно должны отдать проценты за названную цену; а если дороже, платите проценты с большей). Но если вы не сумели выплатить деньги в течение двух дней, то вам лучше встретиться с Аданом и договориться о сроках выплаты или встретиться с Раулем и...
Серебро или свинец.
Эти двенадцать процентов - цена за провоз наркотика через Ла-Пласу. Если вы пожелали сами договориться с местной полицией, federales или армейским comandante о гарантии безопасности своего груза, что ж, прекрасно; но если товар у вас конфисковали, эти двенадцать процентов вы все равно оставались должны. А если же вы хотели, чтоб гарантию безопасности вам обеспечили Баррера, тоже хорошо, но тогда с вас еще - плата на mordida плюс гонорар за безопасность перевозки. Но зато в этом случае Баррера гарантировали безопасность вашего груза на мексиканской стороне границы, а если груз арестовывали, то они возмещали вам оптовую стоимость товара. Если это был, например, кокаин, то Баррера выплачивали вам закупочную цену, о которой вы договорились с картелем Орехуэла в Кали, но не ту продажную, какую вы рассчитывали получить в Штатах. И никакой другой дилер не пытался ограбить вас, никакие бандиты. Об этом заботились Рауль и его sicarios. Пытаться украсть груз, за безопасность которого поручился Рауль, - это надо быть больным на всю голову.
Предлагали Баррера также и финансовые услуги. Адан хотел облегчить как можно большему количеству людей организацию своего бизнеса, чтобы его двенадцать процентов поступали к нему из большего количества источников. От вас не требовалось выплачивать их, пока не продан товар. Только с дохода. Но Баррера пошли дальше: они помогали отмыть деньги, как только вы продавали товар, и это приносило новые прибыли. Стоимость отмывания денег была шесть с половиной процентов, но подкупленные банкиры назначали Баррера оптовую цену в пять процентов, так что Адан наживал дополнительные полтора процента с каждого доллара клиента. И опять же, вы не обязаны были отмывать деньги через Баррера - вы же независимый бизнесмен и можете поступать по своему усмотрению. Но если вы обращались в другое место и вас обдирали или обжуливали или ваши деньги конфисковывались таможней США на обратном пути через границу, то это уже ваша собственная невезуха. Баррера же всегда с гарантией доставляли деньги. Сколько бы вы ни вкладывали грязными, вы получали все обратно чистыми в пределах трех рабочих дней, ну и за вычетом шести с половиной процентов.
Такова была адановская революция в Бахе - модернизация наркобизнеса в ногу со временем.
Мигель Анхель Баррера тянет наркобизнес назад, в двадцатый век, так выразился один narcotraficante, а Адан ведет его в двадцать первый.
И заодно я каждый день одерживаю верх над Гуэро Мендесом, думает Адан. Так как он не может переправлять свой кокаин, то не может и платить mordida. А если он не может платить mordida, то не может переправлять кокаин. А мы между тем создаем сеть, которая действует быстро и эффективно, используя новейшую технологию и лучшие финансовые механизмы.
Жизнь хороша, думает Адан в этот День мертвых.
День всех мертвых, хмыкает Кэллан.
Подумаешь, большое дело.
Да разве не все дни есть дни мертвых?
Кэллан опрокидывает пару-другую стаканчиков в баре "Ла Сирены". Желаете испытать силу воли - попробуйте купить чистое виски в мексиканском прибрежном баре. Скажите бармену, что желаете выпивку без всяких этих идиотских зонтиков в стакане, он глянет на вас так, точно вы испоганили для него весь этот хренов день.
Кэллан все-таки спросил:
- Эй, viejo, у нас тут что, льет дождь?
- Нет вроде.
- Тогда к чему мне зонтик?
Если б мне требовался фруктовый сок, amigo, так я и заказал бы фруктовый сок. Только сок, который мне требуется, это сок из ячменя.
Ирландский витамин С.
Испытанный напиток, продлевающий жизнь.
Что даже забавно, думает Кэллан, если подумать, чем я зарабатываю на жизнь. Чем я всегда занимался.
Аннулировал зарезервированные места у людей.
- Извините, сэр, но вы съезжаете отсюда раньше срока.
- Да, но...
Никаких "но". Вон из отеля.
Теперь уже не для Семьи Чимино. Теперь Сол Скэки заказывает ему убийства. Кэллан расслаблялся в Коста-Рике, пережидая, пока уляжется дерьмовая буря в Нью-Йорке, когда Скэки прикатил к нему в гости.
- Как ты насчет того, чтобы смотаться в Колумбию? - спросил он Кэллана.
- Зачем это?
- Прицепиться к одному дельцу под названием MAC, - был ответ.
"Муэрте а Секестрадорес" - смерть похитителям. Скэки объяснил, что эта группа начала действовать еще в 1981 году, когда мятежники из М-19 похитили сестру колумбийского наркобарона Фабиана Очоа и спрятали девушку, потребовав за нее выкуп.
Да, неплохо придумано, подумал Кэллан, похитить сестру босса.
Ну вроде как Очоа должен бы был заплатить? Так?
- Но что кокаиновый магнат сделал вместо этого? - продолжил Скэки. - Он взял да и устроил собрание из двухсот двадцати трех сторонников, заставил их раскошелиться на двадцать тысяч наличными каждого и дать по десять их лучших киллеров. Вот и подсчитай средства на войну: четыре с половиной миллионов баксов да армия свыше двух тысяч убийц. Они налетели на Кали и Медельин, точно взбесившиеся псы, обожравшиеся крэка. Громили дома, вытаскивали студентов прямо из аудиторий, некоторых пристрелили прямо на месте, других увели на тайные базы на "допросы".
Сестру Очоа освободили живой и невредимой.
- Ну а я-то тут при чем? - буркнул Кэллан.
Скэки объясняет ему. В 1985 году колумбийское правительство заключило перемирие с левыми группами, входящими в открытый союз, некий "Юнион Патриотика", который на выборах 1986 года завоевал четырнадцать мест в парламенте.
- О'кей, - обронил Кэллан.
- Совсем не о'кей, - возразил Скэки. - Эти люди, Шон, коммунисты.