- Сережа занимал деньги под дядюшкины гарантии, благо тот не последний человек в бизнес-кругах. Тоже по-тихому, конечно. Верили на слово. Правда, долги возвращал вовремя. Но недавно дядя узнал. И про таможню, и про кредиты. Позвонил, предупредил: завязывай, племянничек, иначе такую рекламу создам - на автоматный выстрел к финской границе не подпустят. Для Сережи это - как для царя революция, крушение надежд. Пытался протестовать - мол, жалко, что ли? Таможенникам все равно, тебе тоже. Дядюшка повторил предупреждение. В одну дырку двоим не пролезть, таможенники лишний раз рискуют, повяжут - вообще канала лишусь. Уходи, одним словом, насовсем. Свою лазейку ищи. Сережа и нашел. Руслана с пистолетом. Нынче это модно. Никого не закажешь, вроде и не бизнесмен, а так - кооперативщик мелкий.
- Но Руслан же "мурманский"! Дядина "крыша"! Какой резон свою курицу резать?
- Была "крыша". Дядя районным ментам отдался на более выгодных условиях. Те за десять процентов от навара согласились "крышевать", "мурманчан" быстро подвинули. У тех обидка осталась. Короче, Руслан дяде на хвост сел, распорядок дня высчитывал. А мы ему на хвост. Кто сел нам - не знаю. Сегодня утром дядя из дома выполз, а тут Руслан с пестиком в волосатых лапах. Из кустов выскочил. Но неудачно. Упредили. Риск был, конечно, что пальнуть успеет, но разумный. Обошлось. Не успел. Мы его помяли немного для разминки, пестик отобрали, потом на базу. Так и так, заказчик задержан, расклад дал, поэтому тебя и взяли. Хочешь получить поменьше, активно кайся. Руслану деваться некуда, через часик раскаялся. Жадный твой компаньон. Всего за пять штук зелени киллера нанял. В таких вещах скупиться нельзя. Согласен?
Коля ничего не ответил.
- Не боишься, что Кошкин тебя с собой возьмет? - задал следующий вопрос Виталик.
- Зачем?
- За компанию. Чтоб не так обидно было. Он мужичок гниловатый. Между прочим, дядюшка не сомневается, что ты тоже при делах. Ну если и не при делах, то уж в курсе заказа наверняка.
- Я ничего не знал.
- А если бы знал? - негромко, почти шепотом спросил Виталик. - Рассказал бы?.. Мне, например? - Слово "сдал" он употреблять не стал. - А, Коляныч?.. Рассказал бы?
Коля едва заметно покачал головой и так же негромко, но твердо ответил:
- Нет.
- То-то и оно…
- Сколько Сереге светит?
- По кодексу - от восьми до двадцати. Но за покушение дадут меньше. Лет пять. Дядюшка-то живой. Кстати, вы зарплату шоколадками получаете?
- Какими шоколадками?
- Черным налом.
- Какая разница?
- Так, на всякий случай спросил…
Этим же вечером Коляныч принял тройную дозу успокоительного, уснув прямо за столом. Татьяна с мужем не разговаривала. Добрая теща подложила под голову зятя подушечку.
Через три дня Серегу Кошкина из временного изолятора перевели на постоянное место жительства в специализированную гостиницу, предъявив обвинение в покушении на убийство. В упомянутом некрасивом проступке Колин компаньон не сознался, но улик, к его сожалению, хватило. На обыске отыскали какой-то налоговый компромат и добавили к покушению до кучи. Как сказал Виталик, на всякий случай, если дело по "мокрухе" вдруг развалится. Хотя не должно.
Поскольку президент стойко молчал, Колю органы не тронули и ничего не предъявили. Виталик больше своего агента не колол. Но и не извинился по поводу напрасного подозрения. Секретарша Ксюша на допросе в прокуратуре вспомнила, что Николай Иванович просил подтвердить жене взлом дверей в ту самую ночь, когда задержали Руслана, но следователь этому факту, слава Богу, значения не придал.
Колю тоже допросили. Он ничего не скрывал, кроме того, что компаньон сильно напился в день исполнения заказа. Из своего неглубокого кармана оплатил услуги хорошего адвоката.
На следующий день после ареста Сергея, за ужином Татьяна осторожно спросила мужа:
- Коль… А ты… Ты догадывался?
- Нет. Серега все делал без меня. Коммерческая тайна.
Больше она ни о чем не допытывалась. А в глубине души даже вздохнула с облегчением. Не потому что поверила Коле. Главное, что в ту ночь он ездил не к женщине.
Ужин прервала теща, крикнув из комнаты:
- Идите скорее, про вас показывают!
На экране перед частоколом микрофонов надувал щеки большой милицейский чин: "Около года назад мы вышли на след опасной преступной группировки, специализирующейся на заказных убийствах. Благодаря тщательной и серьезной разработке удалось задержать киллера с поличным и установить заказчиков… Пока я не могу назвать всех имен, но в ближайшем будущем вы все узнаете. Сейчас проверяем членов банды на причастность и к другим преступлениям…"
"Про вас показывают…" Даже родная теща не сомневается.
Хромированная, украшенная мексиканским орнаментом бейсбольная бита встретилась с челюстью Коляныча между первым и вторым этажами тещиного подъезда. И, как это обычно случается, встреча застала последнего врасплох и была не очень полезной для здоровья. Два передних зуба, со свистом вылетев, отрикошетили от стены и оставили на ней печальный след. Очки упали в лестничный проем и разбились. Вслед за челюстью безвинно пострадала поясничная область и пах. Дворники не стелили на бетонных ступенях ковров, поэтому падение тоже оказалось болезненным.
"Вот и икнулось…" - успела промелькнуть невеселая мысль.
Но убивать насмерть Колю явно не хотели, иначе бы бита опустилась на головушку второй, контрольный раз. Дубасили кулаками и ногами по корпусу и конечностям, ни от кого не передавая приветов. Молотили обстоятельно, не торопясь, на совесть. Коля не сопротивлялся, ибо плохо ориентировался в мгновенно почерневшем пространстве. И тоже молчал, не успев прокричать даже трагичного "Ой!". Хорошо, сумел пересчитать тени врагов. Насчитал две, но существенного облегчения этот факт не принес.
Из ближайших квартир никто не выглянул, хотя чавкающие звуки ударов по мясу долетели до последнего этажа, распугав чердачных котов.
После двухминутной обработки, когда Колины ребра были благополучно перемешаны с внутренностями, а лицо напоминало натюрморт "Мертвая дичь на кухне охотника", бойцы приостановили забаву. Один, пнув подкованным ботинком выбитый зуб, снял перчатку, громко высморкался и удовлетворенно констатировал:
- Готов, очкарик… Восстановлению не подлежит.
- "Бугор" сказал, чтоб не убивали, - добродушно напомнил второй.
- Не боись. Козлы живучие. Слышь, четырехглазый, - боец нагнулся и вытер пальцы о Колино пальто, - скажи спасибо, что Михал Анатольевич добрый человек. Я б на его месте за такое - с крыши без парашюта.
Господа закурили и, делясь полученными приятными впечатлениями, не спеша спустились вниз, где помогли незнакомой женщине занести в подъезд коляску.
Из рубрики "Это любопытно". Доброго кошкинского дядюшку тоже звали Михаил Анатольевич.
ГЕРОЙ МЕРТВ.
ПРОДОЛЖИТЬ ИГРУ С ЧЕК-ПОЙНТА?
ДА? НЕТ?
ДА.
- Привет, предок.
- Здравствуй, батюшка.
- Скажи, только без балды. Почему ты сдал царю декабристов?
- Хм. Прости, но я никого не сдавал, как ты выражаешься. Нехорошее слово. Видишь ли, Коленька… Государь сделал для нашей семьи много хорошего. Моего отца, английского придворного механика, пригласили в Россию - развивать промышленность. Наша семья была обласкана российским императором, что не только смягчило пребывание на чужбине, но и сделало его весьма приятным. С Александром I я был знаком лично. Своим необыкновенным сердечным и любовным вниманием он озарял все окружающее и возбуждал к себе почти обожание. И когда, будучи довольно близко знаком с заговорщиками, я узнал, что на благодетеля моей семьи готовится покушение… Разве я мог промолчать?
- А у нас пишут, что ты ради привилегий Бенкендорфу продался.
- Что поделать?.. Не читай всякие глупости. Никто не может знать твоих истинных помыслов, кроме тебя самого. Поэтому строят недалекие версии. Либо судят по себе. А почему ты спрашиваешь?
- Я вот тоже людей сдаю. Даже Серегу Кошкина сдал. Нечаянно. А он ведь меня поддержал в тяжелую годину, в малый бизнес за руку привел. Можно сказать, подобрал, очистил от очисток, помог найти свою дорогу. А я?!
- Смотря с какой стороны смотреть на ситуацию. Это вопрос риторический. А про Кошкина ты же не знал.
- От этого не легче.
- И потом, Коленька, насколько я осведомлен, ты спас от смерти другого человека. Это все оправдывает. Человек должен сказать тебе спасибо.
- Он и сказал. Поэтому я здесь. Все, оказывается, связано в этом мире. Как думаешь, выкарабкаюсь?
- Должен. Военно-медицинская академия всегда славилась своими хирургами. Сам не сталкивался, но наслышан. Реклама и к нам доходит.
- Я не буду больше Вадиком… В смысле…
- Я понял, о чем ты. Советовать не могу. Дело сугубо личное. Но, знаешь… Человек должен делать то, что у него получается лучше всего. А что лучше всего получается у тебя? А?
Часть вторая
2002 год. Москва
- Поезд отправляется, провожающие, покиньте вагон.
Молоденькая проводница бабочкой пропорхала из конца вагона в начало, на ходу еще несколько раз повторив просьбу. Провожающие и отбывающие слюняво чмокались, обнимались, пожимали друг другу руки и спешили на выход. Вагонное радио транслировало лирический шансон. Полноватый мужчина в серьезном костюме, стоя в проходе, на весь вагон орал в мобильный:
- Зайка, ну не было билетов на сегодня! Клянусь! Даже на плацкарту!.. Бардак! Послезавтра приеду! Нет-нет, никаких самолетов - они падают! Не волнуйся, переночую в гостинице!.. Соскучился, зайка, очень соскучился. Какой билет? Ты что, мне не веришь?!.. Господи, да привезу я тебе билет, привезу! Целую… Из гостиницы позвоню… Нет, встречать не надо, что я, инвалид? Все, пока.
Мужчина с раздражением отключил телефон, негромко выругался не по-латыни, скрылся в купе и с силой захлопнул дверь. Бдительная жена - угроза семье.
Коля ворвался в вагон СВ буквально за минуту до отхода состава. Сунул проводнице билет и паспорт, нашел свое купе, плюхнулся на сиденье, отдышался, потом снял плащ и пиджак, повесив на плечики. Кейс поставил под ноги. И только после этого поздоровался с сидящим напротив попутчиком - средней упитанности молодым человеком, похожим на вышедшего на покой единоборца:
- Добрый вечер.
Попутчик, наблюдавший за вокзальной жизнью через окно, сухо кивнул рано облысевшей головой. Легкое расстройство на его лице не укрылось от Коли. Спальное купе было рассчитано на две персоны, и, похоже, молодой человек надеялся, что место напротив займет лицо противоположного пола. Молодое и по возможности симпатичное. А тут какой-то запыхавшийся и далеко не симпатичный мэн.
Мэн, то бишь Коля, времени на преамбулу не терял. Вслух поблагодарил Господа, который не позволил опоздать на вокзал, захлопнул дверь и выставил из кейса на столик дорожный набор - пол-литра армянского коньяка, пару бутылок пива и немудреную закуску. Несмотря на поздний час, настроен он был вовсе не на мирный сон под стук колес.
Вагон вздрогнул, фирменный скорый "Москва - Санкт-Петербург" медленно пополз на север, плачущие провожающие побежали следом, спотыкались, падали в грязь, поднимались, снова бежали, пока наконец совсем не отстали.
- Ну, как говорится, скатертью железная дорога. Не составишь компанию? - Николай дружески улыбнулся соседу, кивнул на коньяк. - Дельце провернул, надо напряженку снять.
Он сразу перешел на "ты", с попутчиком они были почти ровесниками.
- Меня, кстати, Вадимом звать.
- Игорь, - вновь холодно откликнулся второй обитатель купе.
Пассажир пока не снимал черного кожаного пиджака-куртки, словно сел не на междугородний поезд, а на трамвай или электричку. Из его багажа Коля заметил спортивную пузатую сумку, положенную не в отсек под сиденье, а под столик.
Болтая про погоду и стоимость литра девяносто пятого на московских бензиновых колонках, "Вадик" принялся нарезать лимончик, выкладывая дольки на салфетку, - кроме двух стаканов, никакой посуды на столике в фирменном поезде не предусматривалось.
В купе постучалась проводница и попросила еще раз предъявить билеты. Аромат недорогих отечественных духов потревожил нежные мужские носы.
- Проверяли же… - недовольно пробурчал Игорь.
- Под видом провожающих в купе остаются безбилетники, - пояснила девушка, сворачивая Колин билет и засовывая в кармашек специального портфельчика, - утром я верну билеты.
Ей было не больше двадцати пяти, стройную фигуру не портил даже грубоватый форменный костюм - юбка, пиджак и голубая рубашка. Глянцевый бейджик на лацкане пояснял, что проводницу зовут Верой Павловной, как героиню романа Чернышевского, которой снились сны под номерами.
Коля не сказал бы, что лицо Веры Павловны являлось эталоном женской красоты, но что-то привлекательное в нем, без сомнения, имелось. Возможно, впечатление портила форменная пилотка с железнодорожной кокардой. Или печать усталости, плохо скрываемая косметическими средствами.
Закончив с проверкой билетов, проводница обратила внимание на стоящий на столике коньяк:
- Распивать спиртное в поездах дальнего следования запрещено, - строго, но как-то формально предупредила она, - для этого есть вагон-ресторан.
- Верочка, мы чисто символически. Чтобы лучше спалось. - Коля прижал ладонь к рубашке. - Идти в ресторан ради ста граммов коньку не очень гуманно. Обещаю, все будет в полном порядке.
- Я вам не Верочка, - чуть обиженно произнесла проводница, выходя из купе. - В поезде работает наряд милиции. Если что - разбираться будете с ними. Спокойной ночи.
Она с силой задвинула дверь.
- Ишь, какая правильная, - криво усмехнулся Игорь, - а покажи бабки, стриптиз на столе спляшет. А то и обслужит по полной.
- Не исключено, - согласился Коляныч, распечатывая бутылку, - каждый прыщик мнит себя фурункулом. А каждый бред - Питом, ха-ха-ха.
Игорь снял пиджак, оставшись в черной футболке. Джинсы не снимал. Вернулся за столик, закрыл дверь на защелку. Сумку задвинул под сиденье.
Выпили за знакомство и хорошую дорогу. Для установления контакта Коля рассказал пару свежих неполиткорректных анекдотов, разжигающих межнациональную рознь, и тут же подлил в стаканы двойную порцию ароматного армянского пятизвездочного пойла.
Контакт установился после третьего тоста, как это обычно и бывает. Особенно в поездах дальнего следования, когда даже законченный трезвенник вдруг временно становится членом общества анонимных или открытых алкоголиков. Волшебный вагонный эффект.
Поначалу неразговорчивый Игорь наконец расслабился и жарко поддерживал беседу на тему "Страдания и мучения делового человека в современной России". Поведал, что сам он москвич, а в Питер едет по делам фирмы, занимающейся поставками строительных пистолетов.
- О, почти коллеги! - обрадовался Коля. - Я тоже спекулянт! Покупаем и перепродаем сварочное оборудование.
Он достал из заднего кармана брюк глянцевую визитку и протянул попутчику:
- Шеф отправлял в столицу осваивать рекламное пространство. Освоил удачно. Целых два издания. И к тому же федеральных!
- Ты питерский? - рассматривая визитку, уточнил Игорь.
- Коренной. Если хочешь, могу устроить экскурсию с посещением лучших питейных заведений. По ленинским местам! Цены - гуманные! Кстати, где планируешь остановиться?
- В гостинице.
- В какой?
- "Русь".
- Зря, она сейчас не комильфо. Одни чурбаны живут, да и совдепией пахнет. Гляди, если мест не будет, звони, помогу с комнатухой. Приятель в Турцию смотал, а мне ключ оставил. Цветочки поливать, ну и для прочих нужд. - Коляныч показал неприличный жест тазобедренной частью тела. - Евростандарт, джакузи, все дела.
- Договорились.
В половине первого в вагоне отключили общий свет, но это не остановило начавшегося праздника, посвященного сближению жителей двух столиц. Когда первая бутылка опустела, из недр Колиного кейса тут же появилась следующая. Но уже водочная. Паузы между тостами заполняли пивом.
"Вадик" принялся объяснять преимущества немецких сварочных аппаратов над финскими, но соседа это мало интересовало, поэтому перешли к нанотехнологиям.
- Нана? - переспросил сосед. - Да, эту тему я уважаю. Девочки бы сейчас не помешали. Молодость проходит безвозвратно. Может, поищем? В ресторане наверняка есть. На крайняк одну на двоих распишем.
Коля принялся было объяснять, что нанотехнологии и девочки - это немножко разные понятия, но Игорь не желал вникать в детали. Пришлось согласиться и поднять стакан за сближение не только городов, но и полов. Сосед махнул залпом, даже не закусив. Время дорого. Девки стынут.
Он уже не очень убедительно держался на ногах, но желание сексуально осчастливить какую-нибудь одинокую красавицу гнало в дорогу. Алкоголь скинул с него вуаль интеллигентности - Игорь разбавлял речь матерными оборотами в пропорции один к двум. Сторонний наблюдатель мог легко заметить, что торговля строительными пистолетами вряд ли является основным видом деятельности пассажира спального вагона - манеры не те, не делового человека. Но сторонних наблюдателей, кроме проводницы Веры Павловны, в коридорном пространстве не мелькало.
Более стойкий Коляныч попросил ее прикрыть дверь их купе на замок, дабы вагонные воры не смогли посягнуть на оставленное там личное имущество. И еще раз отметил, что проводница совсем недурна собой. Хотя чему удивляться? Поезд фирменный, и проводницы фирменные.
Девушка посмотрела на Коляныча брезгливо, словно из его ушей и носа свисали мокрые водоросли, а на темечке лежала дохлая медуза, но дверь закрыть пообещала.
Новые товарищи, поддерживая друг друга, двинулись в ресторан осваивать нанотехнологии. По пути заглядывая в приоткрытые двери купе, - нет ли одиноких сердец, жаждущих безудержного разврата? Коля уже по-свойски называл соседа Гариком. Тот не возражал. Опять-таки у стороннего человека могло сложиться впечатление, что перед ним не случайные попутчики, а старинные друзья, не в первый раз путешествующие вместе.
К сожалению, разврата никто из пассажирок не жаждал, а если и жаждал, то не показывал вида. Нет чтобы табличку на дверях повесить: "Хочу, просьба беспокоить, интим предлагать". А то гадай тут: хочет, не хочет…
По пути повстречался конвой, то есть милицейское сопровождение из двух хмурых сержантов, совершающих обход. Интересоваться у них, есть ли в поезде вагон-бордель, "Вадик" с Игорем не стали.
В ресторане дела оказались еще скучнее. Из гостей наблюдались пара носатых кавказцев, угощавших двух голодных барышень шампанским, да заспанная толстомясая официантка.