Опля! А ведь это провал, как говаривал старина Штирлиц. Хорошо хоть, не спросил, кто он сам. Клофелин, видимо, не только вызывает эффекты, но и отшибает память.
- Я Вадик. Из Питера. А ты Игорь из Москвы. Строительными пистолетами торгуешь.
- Я?! Строительными пистолетами?!
Удивление было неподдельным, искренним. Действительно ведь не строительными.
- Сам сказал. Мы посидели вчера так славно. Ты давай, вспоминай, вспоминай!
- А куда я еду? - Попутчик выглянул в окно, за которым мелькал пригородный пейзаж.
"Ну здрасте! Куда-куда… Едешь ты на "стрелку" к людям Димы Академика ствол показывать и о цене базарить. Остановиться должен в гостинице "Русь". Не дай бог, не вспомнишь. Операцию сорвешь!"
- В Питер. Вроде как новые рынки осваивать.
- Да?.. А к кому?
- Понятия не имею. Вроде в гостиницу "Русь". Мы вчера за успех немного приняли. Символически. Ты спать лег.
Игорь уставился на пяток пустых бутылок, катавшихся по ковру. Сейчас его лицо напоминало лицо человека, собиравшегося чихнуть.
- Мы ЭТО пили?
- Ну да. Нормальный коньяк. Рядом с Красной площадью брал, вряд ли "паленка". У меня, кстати, еще есть. Может, плеснуть чуток? Удивительно освежает! Или водочки?..
Игорь согласно кивнул. Коляныч накапал в стаканчик коньяка без клофелина. Благородный напиток тут же поднял упавшее давление, и посредник слегка пришел в себя. Но память по-прежнему давала сбои:
- Я точно Игорь?
- Ну, я, конечно, в паспорт к тебе не заглядывал, но…
Игорь заглянул. После посмотрелся в зеркало, нашел общие черты с оригиналом и облегченно вздохнул.
"Вспоминай, урод неумытый, вспоминай!"
- Может, еще выпьешь?
- Давай… как тебя?
- Вадик. Сварочное оборудование. У тебя визитка в куртке.
"Интересно, а если ему сказать, что он шахид и едет взрывать Смольный, - поверит? Зомби, натуральный зомби".
До Московского вокзала оставалось тридцать минут пути. Надо успеть расшевелить ему память. А то ведь действительно пойдет к Академику предлагать строительные пистолеты вместо огнестрельных. Отличная сценка получится - "Очень страшное кино".
Еще пятьдесят граммов внутрь. Потом трудный поход в туалет. Но дошел сам, уже прогресс. Оживай, оживай!
Вернувшись, Игорь полез в сумку, достал "макарыча" и минуты две пялился на него, словно археолог, неожиданно нашедший артефакт. Коляныч старательно делал вид, будто ничего не замечает.
- Это не твой случайно? - Игорь наставил ствол на лоб соседа.
"Да-а, славно паренька контузило…"
- Вряд ли. - Коля осторожно отодвинул ствол.
- А чей?
"Абзац операции! Вся работа насмарку! Не сидеть Академику!"
- Наверное, твой. Больше в купе никого. А если и не твой, забирай и не парься. Штука хорошая, всегда пригодится. На охоту сходить, да и вообще.
- Точно мой?
- Категорически.
Когда "макаров" вернулся в сумку, Коля заботливо, словно платная медсестра, спросил:
- Ну как, полегчало?
- Вроде. Про какую гостиницу я говорил?
- "Русь"… Брат, ну куда ты в таком виде? Питер - культурная столица, центр туризма, фейсконтроль на каждом углу. Не пустят в гостиницу. У приятеля хата пустая, он в отпуске, а ключ мне оставил - цветы поливать. Могу поселить. Выспишься, в себя придешь. Вспомнишь, к кому приехал.
- Почем?
- Да бесплатно! Хоть неделю живи… Место классное, практически в центре. Никто доставать не будет.
"Кроме камер наблюдения и микрофонов".
Игорь молча качнул подорванной головой - типа, согласен.
Включили радиотрансляцию - безалкогольные анекдоты. Состав уже тихонько плыл мимо серой платформы. С прибытием! Коляныч помог посреднику добраться до выхода из вагона. В тамбуре пассажиров провожала Вера Павловна. Всем улыбалась и говорила: "До свидания". Коле и Игорю не улыбнулась и не сказала ничего.
- Спасибо, Вера, - негромко поблагодарил Коляныч, стараясь дышать в сторону.
Проводница не ответила.
Обоих почетных гостей никто из официальных лиц не встречал. Кроме Виталика и парочки оперов, замаскированных под таксистов-частников (маскхалаты, разводы краски на лицах, ветки на головах…)
- Такси, такси, недорого.
- До "Лесной" сколько? - поинтересовался у одного из них Коляныч.
- Триста.
- Едем… Помоги приятеля довести. Укачало в пути. Железнодорожная болезнь.
До адреса добрались быстро, время пробок еще не наступило. Коляныч для вида показал "водителю" дорогу, хотя мог бы и не показывать - Игорь по-прежнему соображал туго и вряд ли заподозрил бы оперативную комбинацию.
Квартира принадлежала сослуживцу Виталика. Тот укатил обеспечивать конституционный порядок в Чеченской Республике и оставил напарнику ключ - обеспечивать конституционный порядок на жилплощади. То есть поливать цветы и кормить рыбок. Рыбки давно сдохли, но цветы пока стойко держались. Никакого евростандарта и джакузи, правда, не имелось. Одна комната, кухня, санузел с журнальным портретом голой женщины на стене и подтекающим унитазом. Что прямо указывало - хозяин не "оборотень" и живет исключительно на бюджетную зарплату, если это можно назвать жизнью и зарплатой.
Специальных казенных квартир для проведения оперативных комбинаций в милицейском ведомстве не имелось. Формально, на бумаге, полагались, но на деле городские власти все давно отобрали: "Людям жить негде, а вы со своими комбинациями!.. Комбинируйте на свежем воздухе. И бесплатно, и полезно".
Вот и приходилось использовать во благо Отчизны собственное жилье. Сослуживец, уехавший в Чечню, тоже запретил устраивать у него оперативные мероприятия. Разве что женщину привести. Максимум двух. Но Виталик надеялся, что, вернувшись, тот ничего не заметит. Если, конечно, в окно гранату не кинут. Но до этого, будем надеяться, не дойдет.
Коляныч долго возился с секретным замком, но за дверью сориентировался быстро - не дворец рублевский. Посадил посредника на скрипучий диван, вылил в рюмку остатки коньяка.
- Спасибо, Вадик… Ты хороший мужик. Настоящий. Зря мы питерских не любим.
- Не за что. Сегодня я тебе помог, завтра ты мне. Сколько здесь жить планируешь? Год? Два?
Игорь надолго задумался. (Хороший клофелин, хоть и просроченный.) Потом с есенинской грустью ответил:
- Не знаю. Я не говорил вчера, к кому еду?
Твою мать! И что прикажешь делать?! Про Академика рассказывать? Придется тонко намекать.
Коля изобразил на лице напряженную работу мозга. Вспоминаем, вспоминаем.
- Кажется, едешь что-то продавать.
- А что?
- Давай рассуждать логически. Продажа подразумевает наличие товара. Что у тебя в сумке, кроме пистолета? Давай поглядим.
Рубашка, свитер, трусы, носки, дамский детектив, игровая приставка, детская железная дорога, рыльные принадлежности, презервативы.
- Их не мог?
- Вряд ли.
- Тогда остается пистолет. В принципе, товар ходовой.
- Я?! Пистолеты? - Посредник походил на невыспавшегося медведя. - Ни хера себе… А кому?
- Одно могу сказать точно - не мне. Ты про какого-то академика говорил. Слушай, а может, ты звонил ему? В мобильнике должно сохраниться. Давай посмотрим.
Посмотрели. Кому-то звонил. И не раз. По нескольким номерам.
- Так перезвони человеку, - подсказал Коляныч, - он-то не пил - знает, о чем базар.
Нажали на повтор. Разговор получился забавным. "Здравствуйте, это Игорь. Вам пистолет не нужен? С патронами. Какая еще гостиница? Пошла ты в жопу, дура!.."
Первый блин комом. Не страшно. Количество звонков неограниченно.
- Алло! Это кто?!.. Да, Игорь, Игорь!!! - Детская радость на лице посредника. - Приехал! Слушай, брат, я в поезде расслабился слегонца. Не напомнишь, мы как договаривались?
Коля не слышал, что ответили на том конце, но представил лицо говорящего. Смешное, наверное. Лишь бы подставу не заподозрили. Хорош посредник - не знает, зачем приехал и что привез. Приставку игровую. Но вроде не заподозрили. Тоже, видно, бухали.
Посредник напряженно слушал, лицо покрывалось ржавыми пятнами. Не исключено, от стыда. "Ах, шакал я паршивый, оружием торгую! Позор!" Выслушав, сказал пару слов в оправдание и подтвердил, что образец товара привез. Договорились о встрече. Игорь описал приметы своей внешности.
- Вадик, Эрмитаж, это что? - уточнил он у Коляныча, отключив телефон.
- Вообще-то, музей, - удивился тот, - вы чего, "стрелку" в Эрмитаже забили? Там же рамка. Ствол зазвенит. Да и народу много.
- Нет, не в Эрмитаже. Рядом. Со столбом каким-то. Чтоб не заблудиться. А потом отвезут куда-то.
- Так ты вспомнил?!
- Ты конкретно прав, - потерявший память полез в сумку и вновь вытащил пистолет, - ствол толкать привез. Надо же. Никогда бы не подумал.
Он вдруг о чем-то задумался и как-то нехорошо посмотрел на Коляныча. Коляныч угадал направление мыслей - что ж я постороннему человеку в голимом криминале признаюсь? А не сдаст ли меня человек?
Только бы не пальнул сдуру. Весьма обидно будет. Потому что даже медаль посмертную не дадут. Не положено. Неизвестный герой без серой шинели.
- Слушай, братуха. Ты это… Помалкивай насчет ствола, лады?
- Было бы о чем трепаться, - как бы небрежно и даже презрительно бросил Коля. - Подумаешь, ствол. Ты ж не собираешься кричать, что я сварочными аппаратами торгую?
- Не собираюсь.
- Ну вот. И мне незачем. Этим никого не удивишь, поверь. В Америке стволы вообще в спорттоварах продают.
Посредник успокоился и вытянул ноги. Будь на месте Вадика мент, не лежал бы он сейчас на диване, а на допросе зубы выплевывал.
- Вадик, ты со мной не мог бы сходить? К этому столбу?
- Зачем?
- Для подстраховки. Ну и вообще…
"Заманчиво, конечно. Все что нужно узнал бы. Но… Без согласия "центра" нельзя".
- Во сколько?
- В шесть. Вечера.
- Я бы сходил, но у нас в шесть летучка у шефа… Давай так: если он отпустит, я поеду. О'кей?
- Спасибо.
- Отдыхай пока. - Коляныч поднялся со стула и положил на стол ключи от квартиры. - Мне в офис надо, за командировку отчитаться. В пять позвоню.
Посредник едва заметно кивнул, положил руку с пистолетом на грудь и тут же захрапел. Палец застыл на спусковом крючке. Не дернулся бы во сне.
Коляныч тихонько вышел на площадку и прикрыл дверь на "собачку".
Виталик ждал его в соседнем дворе, в машине. Шпион отчитался о выполнении задания, сдал проездные билеты и остатки командировочных. Потом доложил о просьбе посредника - сопровождать его на переговорах.
- Не стоит, - прикинув, покачал головой Виталик, - опасно. Покупатели осторожные, перепроверять начнут. А проверить несложно. Мы вряд ли тебя капитально прикроем. Так что никаких "стрелок". Только вариант с квартирой. Слушай, а чего вы там вспоминали?
- Ты уже в курсе?
- Конечно. - Виталик нажал кнопку на приемнике, из динамиков раздался булькающий храп посредника.
Коляныч поведал о воздействии клофелина на организм храпящего.
- Сам велел капнуть для верности. - Он достал пузырек и вернул приятелю.
Тот посмотрел через пузырек на свет:
- Ты чего, все вылил?
- Так получилось.
Виталик побледнел и перекрестился:
- Ты больной?! Я же предупредил: две капли, не больше!
- Не было у меня возможности отсчитывать. Да и поезд как назло тряхнуло.
- Он же загнуться мог! - Опер схватился за голову. - Клофелин давление понижает! Не рассчитаешь - понизит до уровня кладбища! Ну ты, блин!.. Радуйся, что ему только память отшибло!
Инструкцию по дозировке, если честно, Коляныч пропустил мимо ушей. Думал в тот момент о дефиците женского тепла в своей нескладной жизни.
Виталик продолжал бушевать, в красках расписывая возможные последствия Колиной оплошности. (Следствие, суд, пожизненное заключение, пресса, телевидение, скачок цен на оружейной бирже!) Коля молча терпел унижения - оправдываться не имело смысла. Да, виноват, да, ошибся. Хотя не ошибается тот, кто ничего.
Когда сосед немного успокоился, выпив из фляжки секретной овсяной настойки, он попросил его об одной услуге:
- Ладно тебе. Художник имеет право на ошибку. Не загнулся же. Такие не загибаются. Слушай, ты мне адресок или телефончик один не "пробьешь"? Если человек, конечно, питерский.
- Что за человек?
- Проводница. С нашего поезда.
- Зачем она тебе?
- Пистолет видела. Свидетель. "Зачистить" хочу. Несчастный случай на путях. Электричкой отрежет голову.
- А серьезно?
- Надо, Виталик. Этот мудак ей по лицу дал, я обещал ресторан за то, что наряд не вызвала.
Вряд ли сосед поверил насчет ресторана, но больше вопросов не задавал. Спросил только фамилию.
- Позднякова Вера Павловна. Примерно двадцать пять лет. Черненькая.
- Цвет волос необязательно.
- И еще. Можешь узнать… Замужем она или нет?
- Ты чего, запал, что ли?
- На всякий случай. Пригласишь в ресторан, а следом муж с ружьем. Конфуз. Придется отстреливаться.
- В адресном бюро данных о семейном положении нет, но если она меняла фамилию, это отмечено. Ты, главное, не забудь вечером в квартиру заглянуть, - Виталик показал на окна, - напомни про себя. Только без клофелина.
- Напомню.
- И пейджер не вырубай. Вдруг он "стрелку" проспит, - Виталик щелкнул пальцем по приемнику, из которого по-прежнему доносился храп, - тебе будить придется.
- Разбужу.
Коля пока не мог позволить себе мобильный телефон и до сих пор пользовался примитивным средством связи от фирмы "NEC".
- И в Москву не укати. С этой Верой Павловной. Слушай, мне ж вчера мать с дачи звонила. Мужика помнишь с третьей линии, за которым мы слежку устроили?
- Ну?
- Умер на днях. Прямо на участке. Инфаркт. Вроде чужой мужик, но мне как-то тоскливо стало, даже помянул вечером. Какими ж мы идиотами были.
Вернувшись домой, секретный разведчик перекусил матушкиными пельменями и прилег на кушетку перед телевизором. Родителям он соврал, что ездил в столицу на переговоры с хозяином небольшого отеля, которого заинтересовали пылесосы. Мать спросила, как прошли переговоры. Разведчик сообщил, что они зашли в тупик на первой минуте. Не устроила оптовая цена.
- Ты что, по телефону не мог сказать, сколько они стоят?
- В большом бизнесе это не принято.
По телику шел сериал про милицию. Положительный со всех сторон сыщик колол нефотогеничного бандита: "Сам признаешься или нам рассказать?" Бандит колоться не желал, дерзил и грозился связями в прокуратуре и мэрии. Тогда грамотный детектив выудил из стола смертельные улики - пару окурков и бутылку с отпечатками пальцев, найденные в парке недалеко от места происшествия. "Ну, что теперь скажешь?" Бандит задрожал, схватился за голову и тут же чистосердечно раскололся в трех заказных убийствах. В кабинет зашел конвой и увел бандита прямиком в тюрьму. А сыщик отправился в кафе отмечать победу с губастой барменшей. Добро опять победило зло, что радовало.
Коляныч уснул. Поспав час с небольшим и восстановив силы, он погрузил в "Ниссан" пылесос и помчался на демонстрацию-продажу. Разведка разведкой, а кушать хочется всегда. Денег в бумажнике только на бензин. А если, дай Бог, Верочка окажется питерской и согласится поужинать в ресторане, срочно понадобится материальная помощь. Занимать у родителей не авторитетно.
"Верочка… Она уж и забыла, наверно, про тебя. У нее таких пассажиров каждую ночь по целому вагону".
Сорокалетний клиент, жаждущий пылесоса, судя по квартирной обстановке, не принадлежал к среднему классу. И даже к мелкой буржуазии. Скорее всего, жертва одной из финансовых пирамид. Копил, копил и вложил. Ковер, который предстояло почистить по условиям демонстрации, был соткан во времена двадцать пятого съезда компартии, и Коля реально опасался, что он рассыплется в прах после первого прикосновения насадки. Обидно. Не за ковер, конечно, а за напрасно потраченное время. Три тысячи долларов для данного клиента неподъемная сумма. Он даже тапочки нормальные купить не может - предложил дырявые.
Но ничего не поделать, бизнес есть бизнес. Коля нацепил улыбку и вдохновенно приступил к выполнению обязательной и произвольной программы. "Позвонил" в детский дом, задал пять традиционных вопросов, не предполагающих отрицательного ответа - любите ли вы чистоту, как люблю ее я, хотите ли вы всегда дышать экологически чистым воздухом, как хочу дышать я?.. И так далее. То есть настроил клиента на позитивную волну. Потом показал собственно пылесос и продемонстрировал его уникальные возможности. Ковер, слава Богу, выдержал, хотя несколько поменял цвет.
- Это нормально, - успокоил Коляныч, - просто мы высосали из него всех клещей-сапрофитов. А вот, кстати, как они выглядят в увеличенном виде. Мерзость, правда? А ведь вы с ними живете, они попадают в ваш рот, легкие, печень.
Клиент оказался впечатлительным и закрыл лицо руками. Коля понял, что он морально готов услышать цену. И мягко, по-доброму обозначил ее, пообещав перед этим, разумеется, привлекательную скидку и подарок от фирмы.
- Деньги необязательно платить сразу, можно по частям, в течение года. Как сможете.
- Очень дорого, - чуть не плача, пожаловался клиент, которому явно не хотелось оставаться наедине с сапрофитами, - это ведь не машина, а всего лишь пылесос.
- Машины тоже бывают разными, - чуть не порвав рот, улыбнулся Коляныч, - есть "Жигули", а есть "Бентли". Так вот наш аппарат - это "Бентли" среди пылесосов. Вы хотите обладать "Бентли"?
- Хочу.
- Обладайте! За чисто символическую предоплату!
- А можно я завтра позвоню?..
Как говорил Жванецкий, юмор - это когда сразу. В торговле то же самое. А когда завтра - это значит никогда. И Коля это прекрасно помнил.
- Завтра найдутся другие.
Через полчаса уговоров покупатель сдался - извлек из трухлявого томика Голсуорси две сотенные купюры зеленого цвета, видимо, последний валютно-семейный резерв. Состряпали договор, по которому человек обязался выплатить оставшуюся сумму в течение года. (А если не выплатит, ему отрежут палец и скормят сапрофитам…)
Коля оставил клиенту пылесос, забрал деньги, договор и отбыл, пожелав чистого воздуха. Он подметил одну простую вещь - чем беднее человек, тем легче впарить товар. Богатые клиенты порой не давали и рта раскрыть. "Пылесос? Три тыщи баксов? Пошел на…" А для людей несостоятельных - наоборот. Престиж. Смотрите, какой у меня агрегат! По космическим технологиям собран, на секретном заводе… Некоторые им даже не пылесосили. Ставили на почетное место, словно семейную реликвию, любовались и пыль сдували.
В два дня на связь вышел Виталик. Скинул на пейджер адрес и телефон Веры Павловны, а также сообщил, что она девичью фамилию не меняла. Адрес оказался местным, питерским, мало того - Верочка проживала в том же районе, что и бывшая супруга Татьяна, только на другой улице.
Что ж, день складывается удачно. Пылесос продал, адрес Веры узнал, семейное положение выяснил. Правда, она могла сожительствовать с каким-нибудь уродом без регистрации, и тогда внезапно нахлынувшие чувства придется заглушать водкой. Но надо надеяться на лучшее.