Но, с другой стороны, он вор! И не просто вор, а авторитетнейший бродяга Витя Сумрак! Который одним махом может поднять на бунт с десяток зон! Которого уважает большая воровская сходка! И Паша Клык быстро поставит его на путь истинный. Скорей бы он вернулся. Надо только дождаться, перетерпеть. Можно и горшки выносить, и ноги малолеткам вытирать, и чертом прикидываться. Это вынужденная мера, никто не осудит. Правильно он сказал - слепая масть не катит! Хватит телячьих нежностей. Дотерпеть, домучиться, и все будет "пучком"! Конкретно, в натуре! А то феню родную уже забывать стал.
Домучиться?..
Он повернул голову. На тумбочке стояла пластиковая бутылочка со свежими цветами.
* * *
Накануне отъезда первой смены на лужайке рядом с лагерем устроили большой пионерский костер. Из шестого отряда уезжали всего пятеро, остальные оставались. Завхоз нарубил дров, выкопал противопожарную траншею. Лагерь расселся огромным кругом вокруг костра. Пионеры по очереди выходили в центр, читали стихи, пели песенки. Андрюша Мартынов, нарядившийся в факира, показывал фокусы с картами. (Виктор Сергеевич научил). По личной просьбе Зинаиды Андреевны шестой отряд спел "Лист упал на таежную тропку…"
Потом устроили дискотеку. Экспедитор пожертвовал свою машину, на которой установили динамики. Все было замечательно. Кроме комаров, конечно. Их отгоняли дымом и ветками.
Виктор Сергеевич сидел на траве чуть в стороне вместе с Татьяной Павловной.
- Как быстро смена пролетела… - вздохнула она. - Я и не заметила. Еще две, и всё… Ты потом сразу в Питер уедешь?
Воспитатель молча кивнул.
- Ну хоть адресок оставишь? - с грустью спросила Татьяна Павловна. - Вдруг выберусь к вам. Повидаемся…
- Оставлю.
Она помолчала немного, потом пододвинулась и положила голову ему на плечо.
- Я не хочу, чтобы ты уезжал, - прошептала она.
Он обнял ее и несильно прижал к себе.
- Посмотрим…
Проводы и заезд прошли спокойно. Вожатый с воспитателем погрузили чемоданы в автобус и попрощались с "дембелями".
- А вы на следующий год приедете? - спросила у педагогов одна из девочек.
- Если не поймают, - забывшись, ляпнул Виктор Сергеевич.
- Обязательно, - поправил Евгений Дмитриевич.
- Здорово! Приезжайте. Вы лучше тех, что в прошлом году были…
Прибывших "старики" не обижали. Воспитатель предупредил положенца Шандыбкина, чтобы тот не допускал никакой дедовщины. Приехали две девочки и три пацана. Виктор Сергеевич как опытный педагог с каждым провел беседу, узнал, кто они по жизни, и дал советы, как выжить в лагере. Объяснил, что разрешено и что запрещено.
- Запомните, у нас режим. Строгий. Но справедливый. Отдыхайте.
Следующим вечером в отряд прибежала взволнованная и сильно расстроенная Зинаида Андреевна. Мало того, она была напугана.
- Беда, товарищи!
- Что случилось?
- Завтра инспектор приезжает! Из Черногорска! С проверкой. Кто-то рассказал, что у двух педагогов нет лицензий на воспитательную деятельность! То есть у вас. И никому ведь не объяснишь, что они у вас есть, только дома, в Ленинграде! Им вынь да положь!
- А кто стуканул-то? - по-ментовски спросил Евгений Дмитриевич.
- Да мало ли завистников? Когда у людей все хорошо, всегда найдется тот, кому это не нравится! Кому-то вы не приглянулись! Идиотизм!
Вожатый посмотрел на воспитателя. "Это к вопросу об устройстве общества. Что я говорил? Везде одно и то же".
- И что будет? Лагерь закроют?
- Закрыть не закроют, но скандал поднимут! До Москвы докатится! Это ж надо, у людей нет лицензии! Какой позор!.. Вас-то точно попросят. Ну и где я сейчас, в разгар лета, новых педагогов найду?! Им-то, паразитам, до лампочки! Развалили страну!
- Не переживайте так, Зинаида Андреевна, разберемся, - успокоил ее Кольцов, - если б вы знали, сколько на моем веку было всяких проверяющих и инспекторов. И каждый грозился уволить и стереть в порошок. И что? Они исчезли, а я остался. Кто они без нас? Пустое место. Кого проверять будут, если всех разгонят? А сами работать не станут.
- И ведь, главное, как преподносят-то! - продолжала возмущаться начальница. - Страна, дескать, взяла курс на воспитание нового поколения! Указ, мол, самого президента! Вот мы и поглядим, как вы его выполняете!
- Ну и что? Когда президент объявляет войну с коррупцией, что, все бросаются ловить взяточников? Ерунда! Это означает только одно - в два раза увеличатся суммы взяток. Если не в пять. Так и здесь! Думаете, этого инспектора волнуют наши лицензии и воспитание нового поколения? Ничего подобного!
- Евгений Дмитриевич, вы предлагаете дать ему взятку? - с опаской уточнила Зинаида Андреевна.
- Зачем? Мы не взяточники. Просто надо достойно встретить человека и достойно проводить. А между этими мероприятиями вежливо, но доходчиво объяснить, что приехал он напрасно. Не волнуйтесь, мы с Виктором Сергеевичем возьмем это на себя.
- А получится?
- Конечно. Главное - верить. Попросите на всякий случай экспедитора, чтобы к утру привез из Тихомирска водки. И побольше.
Когда немного успокоенная начальница ушла к себе, воспитатель спросил:
- Ну и кто нас застучать мог? Как думаешь?
- А это тебе виднее, Виктор Сергеевич. Я с воспитательницами романов не кручу, меня и ревновать не к кому.
- Что, думаешь, из-за этого?
- На зоне свои законы, на воле свои. И хрен поймешь, какие лучше…
Инспектор прибыл в лагерь на персональной черной "Волге", как в добрые застойные годы, когда машина упомянутой марки была непременным атрибутом власти.
Выглядел он молодо, хотя не сказать что зелено. Волевое, строгое лицо средней упитанности, очки в массивной оправе, костюмчик о двух бортах, портфельчик из кожзаменителя. Одним словом, чиновник. Чувствуются опыт и преданность избранной профессии.
У главных ворот его встречали Зинаида Андреевна, завхоз, Мальвина Ивановна, врач Маргарита Сергеевна и другие официальные лица, в том числе Евгений Дмитриевич Кольцов. Хлеба-соли, а также почетного караула с оркестром обеспечено не было. Прессу заменял физрук с фотоаппаратом в руках.
- Кривцов, - сухо представился инспектор, протянув руку начальнице, - Валентин Васильевич.
- Очень приятно, - поздоровалась та, - Образцова. Зинаида Андреевна. А это коллектив.
- У меня не так много времени, давайте сразу к делу. - Проверяющий решительно направился к штабу.
Кольцов подтолкнул Мальвину Ивановну.
- А как же обед? - встрепенулась повариха. - Вы же с дороги! Давайте перекусим, а потом уж и за дело. У меня все горячее, свеженькое.
- Конечно, конечно! Сначала обед! - дружно подхватили остальные.
- Хорошо, - чуть подумав, кивнул Валентин Васильевич, - заодно и столовую проверим.
- Столовая у нас прекрасная!
(Еда, правда, не очень.)
Делегация переместилась на камбуз. Дальше все покатилось по традиционной схеме, с которой инспектор был давно знаком. Поэтому он не сопротивлялся. Его действительно мало волновало наличие лицензий или какие-либо недочеты. А уж тем более проблемы воспитания подрастающего поколения. Но это отличный повод показать, кто есть кто, заставить суетиться, скакать вокруг тебя. Пускай ублажают, лижут задницу, водкой поят, девок подкладывают. Это самое приятное в его нелегкой низкооплачиваемой профессии. Он не слыл взяточником, но обожал вот такие моменты. А еще больше обожал после этого все-таки найти недостатки и понаблюдать за реакцией проверяемых. "Что, страшно?.. Суетиться надо было активнее". Таким манером он и удовлетворение получал, и принципиальность сохранял. Пусть все знают, что Кривцов не продается.
Опытный Евгений Дмитриевич по нескольким фразам и жестам сразу раскусил инспектора. Вернее, его повадки. Спаивать его бесполезно, утром протрезвеет и начнет душить по новой. Уговаривать тоже. Не потому, что он такой принципиальный. Просто желание самоутвердиться иногда гораздо выше всякой принципиальности. Он сталкивался с подобным психотипом. Редкие сволочи. Накидают на себя пуху и блестят чешуей, как Виктор Сергеевич выражается. Придется применять план номер два. Вариант с банальной попойкой не пройдет.
За столом инспектор делился ужасами о том, что творится в других лагерях, сколько из них он вынужден был закрыть и сколько невинных детских душ и тел, таким образом, спас.
- Ну как можно работать без лицензии?! Это же преступление! Вы представьте врача, не имеющего разрешения на работу! Или летчика! А здесь в пять, в десять раз серьезнее, потому что дети!.. Чему их может научить человек без лицензии?! Только моральному разложению. Согласны?
- Согласна, - удрученно кивала головой Зинаида Андреевна, искоса поглядывая на Кольцова.
- Будьте добры, еще "доширака". Спасибо… Воспитание детей - серьезнейший, долгосрочный процесс, им должны заниматься подготовленные, квалифицированные специалисты, а не абы кто.
- Конечно, Валентин Васильевич, конечно. Мы и занимаемся.
- Проверим, проверим.
- Может, водочки? - предложила Мальвина Ивановна.
- А откуда у вас, в детском учреждении, водка?
- У нас и коньяк есть. Не желаете? Для аппетита. Коньяк хороший, свежий.
- Ну, если только для аппетита.
Аппетит оказался хорош. Полбутылки ушло влегкую. После обеда комиссия совершила обход территории.
Инспектор указывал на недочеты и делал пометки в блокноте. Он ожидал продолжения праздника, но пока заманчивых предложений от лагерных не поступало. Это огорчало и раздражало. Он что, ради коньяка, борща и котлет из Свердловска тащился?
- А почему поребрики не покрашены? Краски не хватает? А если ребенок ночью споткнется?
- Дети ночью спят и по лагерю не ходят.
- Все равно неэстетично. Вынужден доложить.
Положительных моментов за время инспектирования Кривцов не отметил.
- Пройдемте к детям. Я хочу лично поговорить и узнать их мнение о воспитателях. Меня интересует шестой отряд.
Видимо, Валентин Васильевич был неплохо информирован о положении дел в лагере.
- Пожалуйста, хотя у детей сейчас тихий час, - ответил Евгений Дмитриевич, - может, и мы пока передохнем?
- Что вы имеете в виду под словом "передохнем"? - строго уточнил инспектор.
- То же, что и вы. Сон на свежем воздухе, купание либо обзор живописных окрестностей. Партию в шахматы или пинг-понг.
- Потом отдохнем. У меня мало времени. Кстати, по моим данным, именно у вас нет лицензии?
- У вас неверные данные.
- Будьте добры представить.
- Обязательно. Но, может, все-таки, хотя бы искупнемся? Вода - чудо! Курорт!
Кривцов прикинул, что если лицензии нет, то через час она не появится. А искупнуться действительно стоит. Когда еще выберешься?
На пляже возле купальни уважаемого гостя уже ждали сервировочный столик и складной стульчик. На столике - фрукты, шоколад. Коньяк, разбавленный водкой для аромата. И впрямь курорт! К озеру Валентина Васильевича сопровождали Зинаида Андреевна, физрук и вожатый шестого отряда.
После первого заплыва еще двести граммов алкоголя ублажили желудок инспектора. И еще двести после второго. На третий он выйти не смог. Но на ногах Кривцов пока держался и отчет своим действиям отдавал.
- Дети про-про-проснулись?
- Так точно!
- Ведите к ним…
- Вы бы трусы отжали, Валентин Васильевич. Неудобно в мокрых-то. Вон, в кустиках.
Валентин Васильевич поднялся и, покачиваясь, словно листик на водной глади, направился к кустам. Дойдя, стянул трусы и принялся их отжимать.
И тут он увидел черта. Натурального черта с пятачком и рогами. С черной рожей. В тельняшке и шортах. Черт подскочил к опешившему инспектору, сунул ему два пальца в ноздри, резко дернул на себя и грозно прошептал:
- Слы, четырехглазый. Собирай манатки и кувыркайся из лагеря, пока тебя по-взрослому не огорчили. Будешь рыпаться - на рога посажу!..
Валентин Васильевич попытался что-нибудь возразить, но не подобрал нужных слов. К тому же мешали чертовы пальцы в ноздрях.
- Вали по-шустрому, я сказал. Чтоб сегодня тобой тут не пахло.
Черт освободил нос инспектора, вырвал из его рук трусы и натянул их ему на голову, прямо поверх очков. Потом развернул очертеневшего Кривцова и мощным пинком в задницу отправил его на пляж.
- Господи! Валентин Васильевич, что с вами? - всплеснула руками Зинаида Андреевна.
Физрук на всякий случай запечатлел необычный вид проверяющего на фотографический аппарат.
- Там… Там черт! С рогами! Ме-меня избили!
Зинаида Андреевна бросилась к кустам, с опаской заглянула за них.
- Помилуйте, голубчик… Нет здесь никого!
- Вызовите милицию! - сотрясал трусами Кривцов. - Он там, в лесу! Пусть поймают!
- Без проблем, - пообещал Евгений Дмитриевич, - уже вызывает. Пойдемте скорей в лагерь!
Вожатый не обманул. Милиция ждала возле ворот. В лице командира тихомирского "Тайфуна", прибывшего на "уазике".
- Что случилось?
- Да вот товарищ инспектор немного не рассчитал силенок. Черта увидел.
- Это бывает.
- Вы б его отвезли, что ли, к себе. Тут все ж таки дети, а он в таком виде. Несолидно.
- Не вопрос. Отвезем…
Валентин Васильевич пытался протестовать и сопротивляться, но куда ему против "Тайфуна"? Никуда.
* * *
Начальнику управления образования администрации г. Черногорска тов. Пименовой В. Л.
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
Настоящим сообщаю, что при проверке деятельности детского оздоровительного лагеря "Юнга" я был насильно подпоен начальником лагеря Образцовой З. А. и ее пособниками, после чего подвергся нападению черта, который избил меня и пригрозил расправой, если я не покину лагерь. Вызванный наряд милиции вместо того, чтобы искать черта, доставил меня в тихомирский райотдел внутренних дел, где меня продержали в камере без причин до утра и составили протокол за нахождение в нетрезвом виде.
Считаю данный инцидент провокацией, устроенной начальником лагеря, чтобы не позволить мне выявить недостатки. Прошу направить в лагерь "Юнга" специальную бригаду для проверки случившегося и наказания виновных.
Справка из травмпункта о нанесенных чертом телесных повреждениях прилагается.
Инспектор Кривцов В. В.
РЕЗОЛЮЦИЯ:
Отдел кадров. Решите вопрос об отстранении тов. Кривцова В. В. от занимаемой должности по состоянию здоровья.
Пименова В. Л.
* * *
Через две недели после описанных событий Виктор Сергеевич вновь нелегально посетил Тихомирск. Выйти на связь с большой землей. Телефон в кабинете Зинаиды Андреевны не имел междугороднего соединения, да и звонить оттуда в Москву было рискованно. На связь вышел из привокзального переговорного пункта. Паспортов там не спрашивали, а одинокий и, похоже, единственный милиционер охранял небольшую торговую зону и проверять документы у трудящихся не планировал.
На сей раз центр вышел на связь. Паша Клык вернулся из командировки. Положенец в двух словах объяснил ситуацию. Про пионерский лагерь ничего не рассказывал.
- Так, гасимся у одного кента… Ксивы нужны и бабосы. Общак со мной, берегу.
Клык пообещал сделать. Попросил перекинуть фотографию для загранпаспорта.
- Вы вдвоем?
Сумрак подумал, стоит ли сажать на хвост мента? Прикинул, что стоит. Уйдешь один - может сдать. Ничего, доберутся до столицы и разбегутся в разные стороны.
- Да, вдвоем. Фотки вышлем. Давай адрес.
Тем же вечером, не откладывая дела в долгий ящик, он сообщил Евгению Дмитриевичу о ситуации.
- Если завтра отправим фотки, через недели две получим паспорта. Клык пообещал - Клык сделает. Берем билеты на ближайший поезд и валим.
- А как же КВН? - забывшись, спросил вожатый.
- Какой еще КВН?
- Лагерный… Первого августа. Мы же готовимся, номера разучиваем…
- Ты чего? Все, забудь! Лыжня открыта! Валим!
Этим вечером Виктор Сергеевич не пошел к Татьяне. Разговор с Пашей вернул его на грешную землю. Подурачились и хватит. Все равно никакой перспективы с этой любовью. Не с собой же Татьяну забирать! Да и она, едва узнает, кто он, по физиономии даст, наверное. "Санкт-Петербург, улица Пушкина, Эрмитаж, зоопарк… Педагог, всю жизнь с детьми…"
Даже если допустить, что простит и не пошлет, один хрен - полная безнадега. Он в бегах и бегать будет, похоже, до конца жизни. А ей это надо? Ей угол нужен и спокойствие, а не разборки с органами да братвой. Она еще молодая, найдет себе нормального мужика. А он?.. Поживем - увидим.
Надо с ней потихоньку завязывать. Плавно готовить пути отхода. В крайнем случае, можно мента попросить, он объяснит ей.
Но… не хотелось ведь, не хотелось. Мозг прокручивал возможные альтернативные варианты. Допустим, осесть в какой-нибудь теплой далекой стране, после вызвать ее с Арсением к себе. Объяснить, что судимый судимому рознь, что не душегуб он по жизни, а просто сука-жизнь так сложилась. Поверит? Скорей всего, нет. "Что ж ты мне сразу не сказал?" Дык, ситуация! В прятки мы играли. "Вот и играйте дальше".
Ночью он снова ворочался до пяти утра. Все, каникулы заканчиваются. Начинается учебный год.
На следующий день, оставив Леночку за старшую, компаньоны рванули в Тихомирск. У физрука одолжили пиджак, рубашку и галстук. В парикмахерской сделали себе модельные стрижки. Заплатили фотографу двойную цену, и он тут же напечатал фотографии. На почте отправили их заказным письмом в Москву.
- Тебе хочется уезжать? - с легкой грустью спросил вожатый, пока они дожидались автобуса.
- Да, - твердо ответил воспитатель, - мы же этого и хотели.
- А я даже и не знаю…
Сегодня Виктор Сергеевич не проводил кружок. Надоело. Пусть сами поделки мастрячат. Остался в каморке, лег на раскладушку. Две недели - и свобода. В свой Калинин он не вернется, опасно. Но матери весточку обязательно пошлет. Когда за кордоном обоснуется.
А что там, кстати, делать? За кордоном? Паша просто так пенсион платить не будет, отрабатывать придется. То есть снова в бой пошлет. Опасный и вечный. И отказаться невозможно.
Но как-то уже не хочется воевать. Мент ведь правильно спросил - если б не побег, остался бы он здесь или нет? И ответа до сих пор не было.
В дверь кладовки постучались.
- Да! - раздраженно отозвался Сумрак.
На пороге стояла Татьяна Павловна.
- Витя, это я… Тебя нет на кружке, я подумала, может, заболел?
Виктор Сергеевич поднялся и сел на раскладушку. Не поднимая глаз на женщину, помотал головой.
- Нет, устал просто… Сейчас приду. Ступай.
Но не пришел.