По выражению лица Майера я, войдя в кабинет, понял, что он не прочь поработать кулаками.
- Лейтенант, - с ходу заявил он, - я подам жалобу окружному шерифу на негуманное отношение к моей жене, которую ваш сержант заставил поехать с ним в морг вчера днем и…
- Людей, которые могли бы опознать труп Хардейкра, можно пересчитать по пальцам, и ваша супруга была в их числе. Это было неприятно, но необходимо.
- Послушайте, - его лицо приобрело кирпично-красный оттенок, - я могу стерпеть от вас все, что угодно, Уилер, но моя жена…
- Если вы послушаете меня хотя бы несколько минут, это, возможно, спасет вас от газовой камеры.
- Что? - Он дико посмотрел на меня. - Вы в своем уме?
- В данный момент дело видится мне вот в каком свете: ваша жена позировала Хардейкру обнаженной, - прямо начал я, - хотя он вроде бы должен был написать только голову и плечи. Суд может предположить, что ради него она решилась и на большее. И вот вам чертовски подходящий мотив для убийства: ревнивый муж зарезал любовника своей жены. Стандартное преступление! А такие преступления - это опасно для обвиняемых!
- Но это безумие! - произнес он слабым голосом. - Я не убивал Хардейкра. Я никогда не поверю, что он был любовником моей жены, что она раздевалась перед ним, чтобы позировать обнаженной. Жанин не такая женщина! Я…
- Если компаньон будет казнен по приговору суда… - начал я.
- Что?
- Вы не хотите рисковать из-за этого предполагаемого нефтяного месторождения Деккера. Единственный способ, которым он может избавиться от вас, не повредив себе, - это натравить на вас закон. Если вы будете признаны виновным в убийстве, это вполне устроит Деккера. Пусть даже вы и не совершали этого убийства на самом деле…
- Да, но… - Майер поднес дрожащие пальцы к губам. - Он никогда бы не…
- У вас ведь нет серьезного алиби на время убийства, так?
- Я… я полагаю…
- Что вы делали ночью, когда был убит Хардейкр? - жестко спросил я. - Есть у вас алиби на промежуток времени между девятью и одиннадцатью?
Он довольно долго смотрел на меня со страхом, затем вдруг закрыл лицо ладонями.
- Боже! - прошептал он. - Вы правы!
- Вы вернулись домой довольно рано. Около половины седьмого вам позвонили. Поговорив по телефону, вы уехали. Что же случилось?
- Хильда передала мне, что со мной срочно хотят поговорить. Я не принял это всерьез, бывают такие клиенты, которые сначала заявляют, что намерены серьезно поговорить, а потом просто спрашивают, какой ночной клуб самый лучший в городе. Тем не менее, когда я ответил, мужской голос заявил, что мой компаньон Хэл Деккер замыслил по отношению ко мне мошенничество, и он может доказать, что это действительно так. - Майер беспомощно пожал плечами. - Я подумал было, что Хэл кого-то разыграл, и теперь этот человек в свою очередь пытается разыграть Хэла, говоря мне подобные вещи. Я так и сказал неизвестному, но он в ответ назвал мне точное местонахождение той фермы, а ведь мы это тщательно скрывали, назвал имя того человека, который этой землей владел, изложил вкратце последний отчет Хэла. Мне не оставалось ничего другого, как слушать.
- Что ж, - заметил я. - Может быть, в этом и заключался план Деккера: он собирался подкармливать вас этими тайнами, пока вы наконец не поверите всему!
- Разумеется, этот человек не назвался. Но он заверил меня, будто имеет документальные доказательства того, что Деккер и владелец фермы сговорились привести нашу фирму к банкротству. Он сказал, что если я приеду ночью, куда он укажет, то смогу получить документы за две тысячи долларов. Ждать он не соглашался. Что мне оставалось? - Майер кисло улыбнулся. - Я сказал, что двух тысяч наличными у меня нет, а банки уже закрыты. Он засмеялся и заявил, что вексель ничуть не хуже наличных и что я могу заехать в контору и взять вексель по пути на место встречи. Он назвал и место: перекресток на дороге за городом, сейчас я даже не могу вспомнить. Я должен был приехать туда в половине десятого и терпеливо ждать его; он предупредил, что может опоздать. - Губы Майера скривились. - Как же я был глуп! В девять пятнадцать я уже ждал его и прождал до полуночи.
Я закурил, наблюдая за выражением разгоравшейся ярости в глазах Майера.
- А не подготовить ли нам небольшой сюрприз для Хэла Деккера, когда он придет сегодня в контору? - предложил он.
- Нет, - отрезал я. - Ведите себя с ним как обычно. Ведь все это одни предположения. Пока. Я намерен собрать достаточно доказательств, чтобы отдать его под суд, но он не должен догадаться, что мы играем против него.
- Да, вы правы. - Майер вздохнул. - Да.
- И вот еще что, - добавил я. - Кто, кроме Деккера, мог знать о ферме и обо всем, что с этим связано?
- Не понимаю. - Майер тупо уставился на меня. - Только я и Хэл - только мы знали.
- А Кент Вернон?
- Кент Вернон… Кент Вернон… - Майер задумался. - Думаю, он знал. Кент должен был знать все то, что мне сообщил по телефону неизвестный. Но почему Кент? Какая ему от этого польза, лейтенант?
- Пока не знаю, - честно ответил я. - Но одно ясно: Кент Вернон знал достаточно для того, чтобы позвонить вам.
- Теперь я, кажется, понимаю, что вы хотите предпринять. - Майер облегченно вздохнул. - И поверьте мне, лейтенант, я буду вести себя так, будто ничего не случилось со дня отъезда Хэла.
- Отлично! - ободрил его я. - И еще одно маленькое уточнение: вчера вы сказали, что в этом деле с фермой Вернон принял сторону Деккера. Почему? Он объяснил вам?
- Нет, он просто повторял аргументы Деккера. Но я догадывался о его действительных мотивах. Деньги! Кент нуждается в деньгах. Он нетерпелив и полагает, что, если мы возьмемся за это рискованное предприятие, оно принесет нам значительную выгоду.
- Но почему же он так нуждается? Вы же наверняка платите ему приличное жалованье?
- Полагаю, что так. Но Кент привык жить на широкую ногу. Например, за костюм он платит на сто долларов больше, чем я. Он ездит на машине самой лучшей модели года. Я ничего не знаю о его интимной жизни, но пару раз видел его с дамами, которые вполне его стоили. Кроме того, он имеет определенные обязательства. У него есть родной брат, года на два то ли моложе, то ли старше его, он о нем много не распространяется, но ясно, что это какая-то трагедия. Брат его умственно отсталый или что-то в этом роде, сам себе заработать на жизнь не может, Кент - его единственная опора.
- Что ж, это вполне достаточные мотивы. Мы будем с вами теперь сотрудничать, мистер Майер. И не забывайте вести себя со своим компаньоном как обычно.
- Конечно! - Он напряженно улыбнулся.
- Представьте себе только его выражение, когда он узнает, что это вы играли с ним в кошки-мышки, а вовсе не он с вами.
Майер облизнулся, как сытый кот.
- Все так и будет, лейтенант, - негромко произнес он.
Глава 8
Милая секретарша, так горячо желавшая оказать мне несколько услуг в качестве потрошителя моего туловища, бросила на меня злобный взгляд и заявила, что она не знает, будет ли сегодня Вернон.
- Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном? - вежливо попросил я.
- Пожалуйста, - безжизненно ответила она. - Собираетесь действовать против мистера Майера?
Я набрал домашний номер Майера, несколько секунд слушал гудки, потом отозвался знакомый голос:
- Резиденция Джорджа Майера.
- Привет, красавица, - нежно поздоровался я. - Как поживаешь в это чудесное утро?
- Ты негодяй, Эл Уилер, - ответила она тихим страстным шепотом. - Ты садист. Зачем ты снова прислал этого Уолнута? Мне надоело убегать от него. Я ненавижу тебя. Чего ты хочешь?
- Вернон у вас?
- Нет, он еще не появлялся.
- Если появится, передай Полнику, что я велел привезти его на допрос.
- Мне придется информировать его через высокий забор. Его желания мне понятны, но почему он решил, что я считаю его неотразимым!
- У него уже сложилось мнение о тебе, милая, - злорадно сказал я. - Ты только изображаешь холодность, но внутри у тебя огонь, и ты только того и ждешь, чтобы запылать жарким пламенем.
- Я сойду с ума, - простонала она.
- Ну если уж совсем припечет, - я почувствовал слабые угрызения совести, - скажи ему, что, если он не прекратит, ты позвонишь его жене, представишься продавщицей одного из самых дорогих магазинов и скажешь, что он как раз выбирает подарок жене и ее матери, а ты звонишь специально, чтобы узнать, чего бы им самим хотелось.
- Это подло, Эл Уилер! И мне это нравится! - с восторгом воскликнула она.
- Это настолько подло, что невозможно не сделать этого, - заверил я. - И не заводи поклонников до нашего следующего свидания.
- Не забудь, - она хихикнула, - теперь твоя очередь готовить лазанью и носить черные кружева.
Я положил трубку и поблагодарил секретаршу за то, что она позволила мне воспользоваться телефоном.
- Вы уже уходите, лейтенант? - вяло спросила она.
- Я уже почти ушел, - заверил я.
- Если вы где-нибудь услышите о том, что требуется секретарша с расшатанными нервами и к тому же страдающая галлюцинациями, позвоните мне.
- Если вы хотите, - у меня явно начался приступ милосердия, - я сейчас вернусь к Майеру и честно скажу ему, что это я вчера все подстроил.
- Я ценю ваше предложение, - беспомощно сказала она, - но не думаю, что это что-то изменит. Когда я с криком влетела в его кабинет, в нем что-то сломалось, вы понимаете? И теперь ему безразлично, почему я сделала это, он просто будет всю свою жизнь ненавидеть меня.
- Милая, - сказал я, - у вас просто временное помрачение сознания.
- Я сошла с ума. Я даже готова выйти замуж.
Из конторы я отправился по адресу, который дал мне Майер. Этот дом, конечно, нельзя было сравнить с домом Деккера, но он все же был лучше моего. Квартира Кента Вернона находилась на шестом этаже. Я нажал на кнопку, особо не надеясь на то, что застану Вернона дома. Я думал о том, что, кажется, Вернон из тех, кто умеет растворяться в воздухе, когда это нужно. Я даже принялся угрюмо рассуждать, существует ли Вернон на самом деле или он просто вымысел моего больного воображения.
За дверью что-то щелкнуло, и нетерпеливый голос спросил:
- Что вам нужно?
Я увидел плод моего воображения стоящим в дверях с выражением явного нетерпения на лице.
- Мне нужно задать вам несколько вопросов, мистер Вернон. Но найти вас не так-то просто.
- Вам лучше войти. - Приглашение прозвучало не очень-то любезно.
Гостиная Вернона в отличие от гостиной Деккера несла на себе явный отпечаток личности хозяина или даже чего-то еще, что будет посильнее личности. Мебель была дорогая и со вкусом подобранная. Но что-то смущало меня в этой современной обстановке…
Вернон остановился у окна и повернулся ко мне спиной, глядя на улицу. Даже в спортивном домашнем костюме он выглядел человеком из высшего общества.
- Полагаю, вы не со всеми так невежливы, как со мной, - заметил я доброжелательно. - Я вынужден прийти к заключению, что не понравился вам.
- Вы совершенно правы, лейтенант, - холодно произнес он. - Но вероятно, вы помните нашу первую, весьма короткую встречу. Тогда я вошел в комнату и увидел, что вы измываетесь над женщиной, которую я чрезвычайно уважаю.
- Хотя она и супруга вашего босса? - спокойно спросил я.
- Что вы хотите этим сказать? - Он резко повернулся ко мне, глаза его смотрели настороженно.
- Я слышал, что вы проводите много времени в доме Майера в его отсутствие. В таком случае уместно будет предполагать, что вы общество его жены предпочитаете его обществу. Вы не согласны?
- Я достаточно долго терпел вашу наглость, лейтенант. Можете убираться из моей квартиры.
- Что ж, если вы предпочитаете отвечать на мои вопросы в полицейском управлении.
- Хорошо. - Он помолчал минуту. - Я отвечу вам на все вопросы, только покороче. Через полчаса у меня важное свидание.
- Тогда сначала выслушайте меня и не прерывайте, пока я не закончу. Потом можете сказать все, что вам захочется.
- Спасибо, лейтенант. - Голос его прозвучал достаточно неприятно.
В сущности, я использовал одни и те же приемы. Это становилось скучно. Деккеру я доказывал, что Майер мог пытаться обвинить его в убийстве, Майеру - что Деккер собирается то же самое проделать с ним.
Теперь я играл в ту же игру с вариантами. Например, если муж узнает, что его обожаемая жена обманывала его не только с художником, но и с его ближайшим помощником, он может сообразить, что наилучшей местью будет убийство одного из любовников с тем, чтобы другого осудили за это преступление.
Почему же Майер мог решить сделать Вернона ответственным за убийство? Самое простое - он внезапно узнал о существовании соперника, то есть одного из соперников, и в припадке ревности убил его. Чтобы доказать вину Вернона, он перечеркнул изображение обнаженной Жанин Майер, которое находилось в мастерской как молчаливое доказательство того, что Хардейкр и миссис Майер были любовниками.
Вернону не были свойственны ни хитрость Деккера, ни животный страх Майера. Когда я закончил, он спокойно закурил сигарету и ухмыльнулся.
- У вас талант! Вам следовало бы работать на поприще, где этот талант оценят должным образом. Такие творческие способности!
С Майером я был во всем уверен, здесь же мне пришлось действовать наугад.
- Задержитесь на моем предположении, мистер Вернон, - просто сказал я. - Прежде чем кинуться убивать Хардейкра для того, чтобы в убийстве обвинили вас, Майер должен был предпринять один важный шаг.
- Неужели? Какой же?
- Например, он должен был быть уверен, что у вас нет алиби на время убийства.
Он сжал губы, неопределенно моргнул, посмотрел на меня и отвел глаза.
- Вы придумали все лучше, чем любой убийца. Это было очень интересно. Это все, лейтенант?
- Если бы у вас было алиби на время убийства Хардейкра, я бы о нем уже узнал от вас.
- Я не могу планировать каждую свою ночь с учетом того, что кто-то может быть убит и меня обвинят в убийстве, - огрызнулся он. - Да, у меня нет алиби. Но я не думаю, что это делает меня виновным в некоей непредусмотрительности.
- Это может представить Джорджа Майера еще более виноватым, если кто-то тщательно организовал все так, чтобы вы ночью совершили то, что удержит вас от подтверждения своего алиби. Подумайте об этом, мистер Вернон.
- В любом случае я больше не желаю отвечать на ваши вопросы.
- С этим я, конечно, ничего не могу поделать, - согласился я. - Но ситуация интересная, даже забавная.
- Что вы хотите этим сказать, Уилер? - Он со злобой посмотрел на меня.
- В сущности, я дал вам возможность повернуть все против Майера, - честно признался я. - Все, что от вас требовалось, - согласие и история о том, как кто-то позвонил вам и послал в необитаемое место в пятидесяти милях отсюда. Но вы не приняли моего предложения.
- А вам не приходит в голову заподозрить меня в честности и принципиальности, лейтенант? - холодно спросил он.
- Я не понимаю, что это такое: честность и принципиальность. Все, по-моему, зависит от обстоятельств. Но я приписываю вам желание кого-то в этом деле оградить или защитить. Вы сильно напуганы тем, что можете вовлечь кого-то в это дело. И я думаю, вам лучше рассказать мне, что же происходило в ночь убийства. Можете даже допустить, что вы и Жанин были любовниками.
- Если вы будете продолжать в таком духе, Уилер, мне придется применить силу.
- Хорошо, - дружелюбно согласился я. - Я силу применять не стану. Итак, поговорим о другом. Хэл Деккер вчера рассказал мне, как вы познакомились с Хардейкром. Ваш друг писатель упомянул об этом художнике, который недавно переехал в дом, где он сам жил, и так далее. Деккер все свел к одной фразе, что-то вроде того, что мир тесен. Я уже встречался с Ламбертом Пирсом и полагаю, что Деккер прав и мир действительно тесен.
- У Пирса блестящий ум. К нему нельзя испытывать жалость. Такой ум просто выше несчастий.
- Да, - медленно произнес я. - Только Пирс похож в некоторых отношениях на многих других людей. За них можно переживать на расстоянии, но стоит к ним приблизиться, и начинаешь испытывать совсем иные чувства.
- Что вы имеете в виду? - На лице Вернона отразился неподдельный интерес.
- Он больной.
- О Боже! - с отвращением произнес он. - Конечно, внешне он не похож на обычных людей, а привычек и комплексов у него в тысячу раз больше, чем у них. И вот вы наклеиваете на него ярлык "больной" и спешите отвязаться от него…
- Вы не поняли меня. Я не говорю ни о морали или нравственности, ни о комплексах или привычках, я просто утверждаю, что Пирс болен интеллектуально, понимаете?
- Пусть каждый остается при своем мнении, - проворчал он. - Что еще приятного вы можете мне сказать?
- Ничего, - признался я.
- Тогда, если не возражаете… - Он указал на дверь.
Я направился к выходу. Он открыл входную дверь и явно был рад моему уходу.
- Вы потратили на меня время, мистер Вернон, благодарю вас. Да, кстати, Майер говорил, что вам нужны деньги.
- К черту Майера! И вас заодно!
Дверь захлопнулась прямо перед моим носом.
Я подумал и направился в мастерскую Беллы Бертран.
Дверь, как всегда, была не заперта, я свободно вошел.
- Привет! - промолвила она таким тоном, что мне сразу стало ясно: ковер гостеприимства мне под ноги не бросят.
Пирс был рядом:
- О, это наш интеллектуальный лейтенант! - Толстые стекла его очков блеснули.
- Как вы, Ламберт? - вежливо спросил я. - Я только что от вашего хорошего друга Кента Вернона.
- Старый добрый Вернон! - Ламберт на несколько секунд запустил пальцы в чащу волос на макушке. - Человек с его внешностью должен преуспевать, но, кажется, кроме внешности, у него ничего больше нет. Вы согласны со мной, лейтенант?
- Я не знаю его так хорошо.
- Ты по делу или просто так? - безликим голосом спросила Белла.
- Просто так. Я вдруг ощутил потребность куда-то спастись из этих джунглей большого города и вспомнил о твоей квартире, но у меня при этом возникло неприятное предчувствие, что в оазисе новый правитель.
Она выглядела ужасно усталой. Кожа на лице натянулась, волосы потеряли свой блеск.
- Нет, правитель прежний. - Ее голубые глаза неожиданно блеснули. - Бурбон или кофе, Эл?
- Кофе, спасибо.
Я с интересом отметил изменения в ее внешнем облике. На ней теперь был короткий свитер с высоким воротом, изумрудно-зеленый в тех местах, где она еще не провела кистью. Но при ходьбе она по-прежнему завлекательно покачивала бедрами. Облегающий свитер делал ее зад еще более соблазнительным.
- Вы ищете убежища от утомительной погони во имя правосудия? - неожиданно обратился ко мне Пирс. - Или от жестокой фортуны, посылающей стрелы куда попало?
- Если бы мне было позволено сформулировать это иначе, я бы сказал, что мне заливает корму.
- Долгая ночь, проведенная в полной риска охоте за преступниками?
- Просто длинная ночь. Но что произошло с Беллой? У меня такое ощущение, будто со времени нашей последней встречи прошло пять лет, а не всего одни сутки.
- Я подозреваю, лейтенант, что ей, как и вам, заливает корму. Только это происходит у нее в душе, а оно тем более мучительно.