- Ты сам выбрал профессию, - заметил Клемент. - Так что опрашивай жертв и свидетелей. Всех, кого сможешь.
- А зачем? Я предпочитаю сначала поговорить с тобой.
- Как с партнером по игре.
- Наверное, в прежние времена мы с тобой спокойно могли бы договориться, - сказал Реймонд. - То есть… если бы оба были лично заинтересованы в исходе дела.
- Или если бы оба захотели порезвиться, - ответил Клемент. - Кстати, ты женат?
Вопрос застал Реймонда врасплох.
- Был.
- Выходит, у тебя была семья. Дети остались?
- Нет.
- Значит, тебе тоскливо, заняться нечем, вот ты и торчишь на работе сутки напролет.
Реймонд ничего не ответил и с надеждой посмотрел на стенные часы. Они показывали четверть двенадцатого.
- Ты за свою жизнь кого-нибудь застрелил? - неожиданно спросил Клемент.
- Да. Но это было давно.
- Скольких?
- Двоих, - ответил Реймонд.
- Ниггеров?
Реймонд смутился.
- Я тогда служил в отделе ограблений, - ответил он.
- Ты и тогда палил из такой крохи? Все хотел спросить, для чего ты обмотал рукоятку резинкой?
- Чтобы в руке не скользил.
- Купи лучше кобуру. Да заведи себе пушку нормального размера, а не эту пукалку.
- Мне и с таким хорошо, - возразил Реймонд.
Их беседа очень походила на обычный разговор полицейских за кружкой пива в баре "Афины".
- Неужели? - удивленно произнес Клемент и обвел взглядом комнату. - И ты неплохо из него стреляешь?
- Каждый год выбиваю положенное количество очков в тире, - пожав плечами, ответил Круз.
- Вот как. - Клемент впился глазами в лейтенанта. - А что, если нам с тобой проверить, кто из нас лучше стреляет?
- В Ройал-Оук в подвале магазина скобяных изделий есть тир, - ответил Реймонд.
- Я имел в виду провести соревнования не в тире, а на улице, - продолжая сверлить глазами Круза, сказал Клемент. - Там более сложные условия. - Помолчав для вящей убедительности, он добавил: - Вроде как ты все время ждешь, что в тебя пальнут, только не знаешь, когда именно и откуда.
- Хорошо. Я спрошу разрешения нашего инспектора.
- Да у тебя кишка тонка! Ты струсил, потому что понимаешь, что я не шучу.
Они некоторое время в упор смотрели друг на друга. "Это что, детская игра, в которой проигрывает тот, кто первый отведет глаза?" - подумал Реймонд.
- Я могу задать один вопрос? - спросил он.
- Какой?
- Зачем ты убил Гая?
- О боже, - устало произнес Клемент. - Столько времени с тобой болтаем, и ты так ничего и не понял. Какая разница, за что убили Гая? Мы сидим здесь, беседуем, оцениваем друг друга. При чем же здесь Гай или кто-то еще?
12
За несколько месяцев до того в воскресном приложении к "Детройт ньюс" появилась статья под названием "Женщины за работой". В ней рассказывалось о восьми женщинах и о том, как они зарабатывают себе на жизнь. Героинями этой статьи, которая сопровождалась цветными фотографиями, были крановщица, машинист поезда, инженер, риелтор, домохозяйка, адвокат, официантка, дизайнер по интерьерам и налоговый инспектор.
Женщиной-адвокатом была Кэролайн Уайлдер. На фотографии она, в шикарном замшевом жакете, сидела облокотившись о стол. На стене за ее спиной висел плакат в рамке, на котором крупными буквами было напечатано:
"На любой работе женщины вынуждены работать в два раза лучше мужчин. К счастью, это не так уж и трудно. Шарлот Уилтон, мэр Оттавы, 1963 г.".
Под фотографией в две колонки шел текст статьи:
"Кэролайн Уайлдер, адвокат, старший партнер фирмы "Уайлдер, Салтан и Файн"" (Бирмингем).
"Когда-то я считала себя художницей. Три года посещала изостудию, искренне верила, что умею рисовать, причем совсем неплохо. Затем я устроилась на работу в отдел рекламы одного очень известного автомобильного завода, где слово "творчество" постоянно было на слуху. Вышла замуж за "творческого" директора и через полтора года одновременно уволилась с работы и развелась - и то и другое по причине нарушения субординации. Детей у нас не было. Решив заняться юриспруденцией, я пошла к намеченной цели и поступила на учебу в Детройтский юридический университет. После его окончания два года проработала в коллегии адвокатов. Там я и приобрела опыт защитника. Специализируюсь на защите обвиняемых в тяжких уголовных преступлениях, таких как убийство, изнасилование и вооруженное ограбление. Семидесяти девяти процентам моих обвиняемых выносится оправдательный приговор, дается испытательный срок, или их дела возвращаются на доследование. Меня часто спрашивают, почему я, женщина, занялась уголовным правом, защищаю в суде преступников и помогаю им избежать наказания? Дело в том, что преступниками занимаются полицейские, а я - гражданами, против которых выдвигаются обвинения".
За ум и острый язык служители Фемиды прозвали Кэролайн Уайлдер "железной леди". Войдя в лифт, она могла поздороваться с коллегами, а могла и нет. Такие мелкие для нее темы, как погода, она никогда и ни с кем не обсуждала. Государственные обвинители были вынуждены тщательнее обдумывать свои доводы. В противном случае Кэролайн, демонстрируя доскональное знание закона, часто не оставляла от их речей камня на камне. Когда же выступала она, то судьи в своих креслах замирали и ловили каждое ее слово.
Реймонд Круз наткнулся на нее на пятом этаже суда, в двух залах которого в тот момент проводились предварительные слушания. В коридоре скопились свидетели и члены семей обвиняемых.
Ровно в одиннадцать Реймонд вышел из зала заседаний. Там он только что опознал по фотографии Дизель Тейлор, женщину, которую задушили колготками, а затем дважды выстрелили в затылок. Кроме того, он сообщил, что, когда эта фотография была показана Альфонсо Годдару, тот заявил, что не знает ее. Однако после нескольких часов допроса он сказал: "Ну да, я знаю ее. Видите ли, вы спросили меня, была ли она моей подругой, и я ответил: нет, потому что она моей подругой не являлась. Понимаете, мы только жили вместе".
"На этой неделе должны состояться еще два слушания, а у нас еще пять висяков…" - думал Реймонд, когда его в людном коридоре, взяв за руку, остановила Кэролайн Уайлдер.
- Больше так со мной не поступайте, - сказала она. - Я не против, если вы просто захотите угостить его выпивкой, но допрашивать его вы можете только в моем присутствии.
Реймонд прикрыл ладонью руку Кэролайн. Она тотчас отдернула ее.
- Что он вам рассказал? - спросил Реймонд.
- Что его арестовали… Кажется, за управление транспортным средством в нетрезвом виде?
- Но мы же его отпустили, правда? Послушайте, я даже не знаю, как он добрался домой. Но если он и дальше будет ездить без водительских прав, его ждут крупные неприятности.
Кэролайн даже не улыбнулась. Самолюбие ее было уязвлено, и она явно нервничала.
- Интересно, что вчера вечером сказал вам Клемент у вас в кабинете? - спросил Реймонд.
Он снова увидел ее встревоженный взгляд, из-за чего она казалась неуверенной в себе, испуганной девочкой.
- Если уж ему удалось запугать вас - поверьте, в моих устах это комплимент - значит, он сказал вам что-то по-настоящему мерзкое.
- Вы тут ни при чем, - ответила Кэролайн. - Какую бы информацию ни сообщил мне клиент, она разглашению не подлежит.
- Не похоже, чтобы он передавал вам какие-нибудь конфиденциальные сведения, - возразил Реймонд. - Он вас явно запугивал. В тот момент у вас было такое лицо, что вы смело могли бы подать на него в суд за оскорбление. Возможно, что он сказал какую-то гнусность… или сделал неприличное предложение. Позвольте, я вам кое-что расскажу, чего вы, скорее всего, не знаете.
Он огляделся, взял женщину под руку и, проведя ее сквозь собравшуюся в коридоре толпу, завел в пустой зал заседаний.
- Может, присядем?
Кэролайн Уайлдер села на скамейку для зрителей, закинула ногу на ногу и, расправив юбку, посмотрела на лейтенанта.
- Я вас слушаю.
- Клемент Мэнселл убил судью и Адель Симпсон, - сказал Реймонд. - Мы это точно знаем.
- Вам это еще надо доказать, - ответила Кэролайн.
Реймонд обвел взглядом зал заседаний.
- Хотя бы на минуту перестаньте быть адвокатом, - сказал он. - Хорошо? Клемент Мэнселл убил девятерых. На четыре человека больше, чем мы думали, и на семь - за которых его не привлекали к суду. Он не невинный младенец, которого можно защищать; его и пожалеть-то нельзя. Он убийца, маньяк. Ему нравится убивать. Он любит убивать людей. Вы это понимаете?
- Даже у самого распоследнего убийцы есть права. Вчера вечером вы сказали, что он убивает людей. Я попросила вас доказать ваши слова. Мы с вами знаем, для чего служит эта комната. Если у вас есть неоспоримые доказательства вины моего клиента, то приведите его в этот зал, и пусть его судят. А до того оставьте его в покое… Договорились?
Адвокат поднялась со скамьи. В Реймонде вскипела злость. У него было такое ощущение, словно судья, произнеся последнее слово приговора, стукнул по столу молотком. У него ранее несколько раз появлялось желание врезать судьям по физиономии. Однажды ему очень хотелось избить Элвина Гая. И вот теперь - Кэролайн Уайлдер. То была естественная реакция на ее слова. Но вдруг он понял: как ни странно, желания избить Клемента Мэнселла у него ни разу не возникало. Вот убить его - это да, но никак не ударить кулаком.
Кэролайн Уайлдер прошла мимо него и направилась к двери.
- Кэролайн, позвольте мне задать вам один вопрос.
Адвокат не сразу обернулась к нему.
- В коридоре вы мне сказали: "Больше никогда так со мной не поступайте". Как я понимаю, речь шла о задержании Клемента и его допросе. Интересная оговорка! Вы ведь не сказали: "Больше никогда так не поступайте с ним"!
Не говоря ни слова, Кэролайн Уайлдер развернулась и, открыв дверь, вышла из зала. У Реймонда мгновенно улучшилось настроение. Но ненамного.
13
- Ты допрашивал его в нашей комнате? - удивленно спросил Норберт Брил.
- Так на тот момент здесь никого не было. Я сидел на твоем месте, а Мэнселл - за столом Джерри.
- Надо проверить ящики стола - не пропало ли чего, - встревожился Хантер.
- Да у тебя нет ничего такого, что могло бы его заинтересовать, - усмехнулся Брил и повернулся на стуле. - Круз, а как ты узнал, что Мэнселл убил девятерых?
Зазвонил телефон.
- Морин, ответь, пожалуйста, - попросил Хантер. - Поработай немного секретаршей.
- Да, конечно, - ответила Морин, чей рабочий стол находился рядом с дверью архива, и сняла трубку. - Седьмое подразделение, сержант Дауни слушает…
В комнату вошли Уэнделл Робинсон и молодой негр в майке и вязаной шапочке. Полицейский ввел парня в архив и закрыл за ним дверь.
- Еще один приятель Дизель Тейлор, - сказал Робинсон. - Говорит, что ее убил Альфонсо, и если мы договоримся с дорожной полицией и вернем ему водительские права, то он кое-что о нем расскажет.
- Пообещай ему, что мы сводим его в закусочную напротив, - посоветовал Хантер.
- Он там только что был. Видимо, он большой любитель поесть.
- Подожди, не уходи, - попросил Реймонд Хантера. - Помнится, Клемент говорил тебе что-то о своем приятеле-негре.
- Он сказал, что тот малый его лучший друг, - ответил Уэнделл. - Я спросил, как его зовут, но он не ответил.
- Да… - задумчиво произнес Реймонд и перевел взгляд на Хантера. - А тебе он назвал его?
- Да разве у такого гада могут быть друзья? - Хантер прищурился. - Хотя… подождите. Клемент и в самом деле что-то о нем говорил. Да-да, он не расписался в протоколе и сказал, что один его приятель тоже не поставил свою подпись, и тому потом ничего не было.
- Все ясно, - сказал Реймонд. - Тот парень тоже был в "банде крушителей". Интересно, не было ли у них когда-нибудь водителя-негра?
Никто из коллег ему не ответил.
- Значит, дело было до "банды крушителей", - заключил он. - Понятно, к чему я клоню? Он знаком с негром, который уже бывал у нас. Тот не раскололся, и поэтому Мэнселл посчитал его своим другом. Как вам это нравится?
- Звучит совсем неплохо, - ответил Брил. - Теперь обратимся к компьютерной базе - поищем подходящую кандидатуру.
- Ты лучше обратись к Арту Блейни из отдела ограблений, - посоветовал Реймонд. - У него память лучше, чем у любого компьютера. Спроси его, не проходил ли какой-нибудь негр по одному делу вместе с Мэнселлом.
Брил вышел из комнаты, и тут же в дверях показался полицейский в форме.
- В судью Гая выстрелили четырежды из пистолета тридцать восьмого калибра? - спросил он.
- Нет, пять раз, - подняв на полицейского глаза, поправил Хантер.
- У, черт! А я поставил на три, четыре и восемь.
Дверь с громким стуком закрылась.
- Клемент признался, что на его счету девять убийств, - сказал Реймонд. - Я спросил: в Детройте?
Дверь распахнулась, и в комнату вошел чернокожий полицейский в рубашке с короткими рукавами и с "магнумом" сорок четвертого калибра на белой портупее. В руках он держал стопку бумаг. Он послюнявил большой палец, взял первый листок и помахал им в воздухе.
- Кому расписание финала? - спросил он. - Начало в девять тридцать, Софтбол-Сити. Убойный отдел против отдела преступлений на сексуальной почве.
Дверь захлопнулась.
Морин повесила телефонную трубку.
- Звонили оперативники, - сказала она. - Мэнселл с Сэнди Стентон только что отъехали от дома 1300 на Лафайет в такси.
Инспектор Херцог слушал Круза, словно молящийся, сложив ладони.
- Мэнселл признался, что убил девятерых, - сказал Реймонд. - При этом в подробности не вдавался. Двоих в других городах и семерых в Детройте. Я пытался его разговорить, спросил: "В составе "банды крушителей"?" - а он ответил, что нет. Но нам известно, что тройное убийство на Сент-Мэри совершил он. Туда он нагрянул с остальными членами банды. Это Мэнселл и пытался скрыть. Как мы знаем, на дело он пошел не один. Сказал, что рядом вертелся один малый, но ничего не делал.
- Тот малый - чернокожий? - поинтересовался Херцог.
- Мэнселл не сказал, - ответил Реймонд. - Обронил только, что поблизости вертелся кто-то еще. Зато Уэнделлу он поведал, что у него есть друг-негр. При нем он называл его презрительно "ниггер". Клемент сказал Джерри, что этого его друга у нас допрашивали, но он отказался отвечать и подписывать протокол. Мы предполагаем: когда Клемент убивал, его дружок-чернокожий был рядом. Сейчас мы пытаемся установить его личность. Норб роется в компьютерной базе данных, пробивает всех знакомых Мэнселла. Хочет проверить, не проходил ли по его делам какой-нибудь черный.
Реймонд перевел взгляд на окно, на фоне которого голова инспектора с гривой седых волос смотрелась словно в рамке, и увидел в нем дом, в котором временно проживала Сэнди Стентон.
- Кстати, - продолжил он, - около часа назад Клемент и Сэнди вызвали такси и поехали в "Тел-Твелв-Молл". Там наши оперативники их потеряли.
- Но они поехали не на "бьюике", - заметил Херцог. - В чем причина?
- Думаю, Клемент почистил салон машины и решил к ней пока не прикасаться, - ответил Реймонд.
- Наверное, вчера надо было бы ее тщательно осмотреть.
- Я уже говорил вам, вчера у нас не было ордера, - сказал Реймонд. - Оперативники следили за Сэнди и ручаются: по дороге она ничего не выбрасывала и не прятала. Если бы они за ней не поехали, то тогда вся надежда была бы на Мистера Свити.
- Кто такой этот Мистер Свити?
- Помните, вчера Сэнди заезжала в бар "Свити"?
- Помню, - кивнув, ответил Херцог. - Вышла оттуда с мужчиной и зашла в соседний дом.
- Она вышла с Мистером Свити и вошла в его дом. Там он и живет.
- Мне кажется, вчера ты говорил, что он негр.
- Да, негр, и, согласно досье Мэнселла, Маркус Свитон в свое время оказывал ему услуги. Было это еще до того, как Мэнселл влился в "банду крушителей". У Свитона две судимости. В первый раз он получил условный срок, а во второй его посадили на два года за стрельбу. Уверен, он не горит желанием заработать себе третью судимость. Теперь он владелец бара, и дела у него идут совсем неплохо.
- Интересно, как он получил лицензию на торговлю спиртным?
- Бар зарегистрирован на имя его брата. Свитон уверяет, что он всего лишь бармен. Но на самом деле владелец он; живет со своей подругой Анитой в соседнем доме. Брат же его работает дорожным строителем. Так что для нас не секрет, что заведение принадлежит Маркусу, которого все называют Мистером Свити. Арт Блейни его хорошо помнит…
- В таком случае зачем нам компьютер, если есть Блейни? - удивленно спросил Херцог.
- Именно это я и сказал Норбу. Арт постоянно смотрит в потолок, словно на нем что-то написано. Когда я спросил его о Марке Свитоне, он сразу отозвался: сначала у него была кличка Черная Метка, потом Сладкая Водичка, еще пара кличек и последняя - Мистер Свити. В год он имеет с бара пятнадцать тысяч, от двадцати до тридцати - от продажи наркотиков и еще содержит расположенный неподалеку от дома маленький магазинчик.
- Вот почему он предпочитает оставаться чистеньким, - заметил Херцог.
- Ну, "чистенький" в его случае - понятие относительное, - сказал Реймонд. - Он чистенький на фоне тех, кто стреляет в людей. Арт говорит, что Мэнселл использовал его в качестве подсадной утки. Мистер Свити заходил в наркопритон, прикидывался этаким рубахой-парнем, болтал, рассказывал забавные анекдоты, угощал посетителей "ангельской пыльцой". Когда те отключались, входил Клемент и чистил их карманы, а клиенты сидели и тупо лыбились на него.
- А сколько у нас всего притонов? - поинтересовался Херцог.
- В нашем городе? Если бы все наркопритоны в Детройте были занесены в компьютер, то лист с их распечаткой растянулся бы отсюда до улицы Бобьен.
- Теперь картина мне ясна, - сказал Херцог. - Итак, теперь у тебя появился свидетель по меньшей мере одного убийства, совершенного Мэнселлом. Хочешь попытаться привязать Мистера Свити к убийству судьи Гая и Адель Симпсон?
- Я не знаю, можно ли его притянуть, - возразил Реймонд. - Видите ли, сейчас главное - найти того дружка-негра, о ком упомянул Клемент, а затем попробовать установить связь между Мистером Свити и убийством судьи и девушки. Это на тот случай, если не удастся доказать виновность Мэнселла. Сдается мне, что он, сам того не подозревая, дал нам зацепку. Вот задержим его в следующий раз, и тогда он запоет.
- По такому случаю я даже не пойду в отпуск, - объявил Херцог. - Очень хочется посмотреть, чем все закончится.
- Нет-нет, - возразил Реймонд. - Я же сказал, что это только мои предположения. Ну а что мы имеем сейчас? Мэнселл убивает судью и Адель, а на следующий день Сэнди отправляется к его приятелю Мистеру Свити. Естественно, возникает вопрос: зачем?
- Значит, ты все-таки хочешь установить его причастность к совершенному Мэнселлом преступлению.
- Да. Но не обязательно так, как ты думаешь.
- Я не уверен, что думаю правильно, - ответил инспектор.
- А теперь рассмотрим такой вопрос, - сказал Реймонд. - Если Мэнселла наняли убить судью, а он, в свою очередь, нанял Мистера Свити в качестве водителя…
- Да, но почему тогда Свити не взял свою машину?