При слове "бывшая" у меня екает сердце. Сколько бы раз я не произносил этот громкий титул по отношению к Птахе, в голову сама собой, подобно змею-искусителю, вползала одна и та же мысль: как ни пыжься, как ни тужься, а воспринимать её как события давно минувших лет мне не удавалось, да и вряд ли удастся. Она была, есть и будет моей возлюбленной. И это так. Потому что так и никак иначе. Всякому, кто считает, что в одно и то же время нельзя любить двух разных женщин, я с чистым сердцем скажу, что они правы. Вот пусть и страдают, и волосы на заднице рвут, если вдруг такое с ними случится. Мне на их принципы и мораль глубоко наплевать, оттого и проблемы, стоящие передо мной, совсем иного рода. Это все, конечно, неприятно и болезненно, но где и кто видел людей, у которых нет проблем? Каждый выбирает по себе.
Капитан Бирюков смотрит на меня с нескрываемым недоумением.
- Что-то совсем уж ничего не понимаю. И ты предлагаешь подложить её в постель Горелову?
- Слава, - произношу я как можно спокойнее и потому очень медленно - Пойми меня правильно. Я такого не предлагаю. Более того, мысль подложить Птаху в койку этому ублюдку вызывает у меня тихую ярость, но эта идея не мне принадлежит. Если ты придумаешь, как выкачать из Горелова информацию и при этом с ним не трахнуться, считай, что я твой должник. У меня пока подобных вариантов, увы, нет.
- М-да! Ситуация. Ладно, что-нибудь придумаем. Пока же, если хочешь, изложу тебе свои соображения по поводу этой операции.
- Давай, валяй, - киваю я.
- Первое, подход. Ломиться с улицы, в принципе, можно, но с одной стороны, долго - с другой малоперспективно. Но для сокращения дистанции у нас есть гореловский органайзер. Всю информацию с него мы уже перекачали на компьютер, так что нам он без надобности. - Слав откидывается в кресле и, заложив ногу за ногу, начинает рассматривать сувенирную ручку с раздевающейся на лазах изумленной публики голливудской блондинки. - Твоя подруга кем работает?
- Секретарем-референтом президента "Россэкомбанка".
- Это просто замечательно! Тогда все проходит как по нотам. Смотри, - он в очередной раз переворачивает свой сувенир, и блондинка оказывается одетой, - к её приходу на работу мы подкидываем записную книжку ко входу. Охранник её обнаруживает и, проверив на наличие взрывчатых веществ и зажигательных устройств, передает секретарю-референту шефа. Логично?
- Вполне, - соглашаюсь я. - Тем более, что она рядом стоит.
- Верно. А такая находка - вполне основательный повод для звонка Горелову. Не так ли?
- Так.
- Исходя из имеющейся у нас информации о характере и поведенческих схемах Тараса Горелова вполне обоснованно предположить, что он пожелает каким-то образом отблагодарить твою знакомую. Если учесть её, так сказать, служебное положение, то наиболее вероятно представляется приглашение в ресторан. Зная ваш, мсье, вкус, можно гарантировать, что девушка, о которой мы сейчас ведем речь, на молодого здорового мужчину производит сокрушительное впечатление.
- Где-то так… - со вздохом констатирую я.
- Тогда о продолжение вечера можно догадываться.
- Увы, да!
- Саша, не боись. Ничего с твоей зазнобой не произойдет. На эту тему у нас есть одна забавная заначка.
- Какого рода?
- Прелестный галлюциноген. Пару капель в рюмку коньяка - и ночь эротического бреда гарантирована. Ощущения по утру словно у Геракла, отымевшего за ночь полсотни царских дочерей. Ближайшую неделю после одной дозы у самого сексуального маньяка состояние нестояния гарантировано. Так что задача нашего агента - покемарить где-нибудь рядом с Гореловым. Так что за это можешь не волноваться. Теперь давай честно определимся, какого рода информацию мы надеемся получить таким образом, - Слава рубит рукой воздух, расставляя точки над "і".
- Я полагаю, раскручивать Горелова на какие-либо личные признания не имеет смысла. Скорее всего, в ресторане будет великосветский треп и серьезной беседы не предвидится. То есть, может, конечно, случится, что в пьяном чаду Тарас Алексеевич начнет сыпать интересующими нам фактами, но, честно говоря, это вряд ли. Вероятность того, что какая-либо информация, сообщенная им в подобных условиях, будет соответствовать действительности, крайне невысока. Для охмурежа подобная откровенность не нужна, а сообщать секретарю-референту шефа фирмы, с которой если не сегодня, так завтра могут возникнуть конкурентные отношения, какую-то конфиденциальную информацию было бы крайне неразумно. Во всяком случае, у Птахи отличная память и, как говаривают американские полисмены: "Все сказанное может быть обращено против вас".
- Понятно. Тогда оптимальная цель - персональный компьютер.
- Именно!
- В таком случае нам понадобится специально обученная дискета с троянским конем и камуфляжем. Твоя барышня с машиной работать умеет?
- Не беспокойся, лучше многих.
- Это хорошо, Для камуфляжа, пожалуй, используем какую-нибудь дурацкую игрушку. Я думаю "тетрис" подойдет. Все, что от агента потребуется - достать дискету и запустить игру. Остальное машина отдаст нам сама.
В комнату входит Валера.
- Командир, Георгий очухался, Будем разговаривать или как?
- Давай его сюда. И да поможет нам Бог, господа офицеры.
Майор Пластун удаляется, чтобы через минуту вернутся с нашим пленником. На фоне скалоподобного майора, младший сержант выглядит вовсе не так внушительно, как на улице среди прохожих. Он уже без парика, но все ещё в бороде и усах, отчего вид у него, прямо скажем, престранный. Во взгляде Сухорука ощущается легкая туманность, но в целом сегодняшнее приключение не слишком повредило ему. За всякий опыт приходится платить, тут уж ничего не поделаешь.
- Добрый вечер, Георгий Олегович - я с усмешкой киваю на кресло. - Садитесь, будьте любезны. Я прошу Вас простить наше бесцеремонное приглашение, но посудите сами, Вы просто не оставили нам других вариантов. Этот микрофон, сопровождение, прослушка… Вольно же вам было пытаться обхитрить профессионалов, да ещё на их собственном поле?!
Сухорук усаживается и пытается сконцентрировать внимание на своем собеседнике.
- Мне хотелось бы знать с кем я имею дело? - по всему видно, что ему не по себе, но надо отдать должное, держится Георгий весьма неплохо.
- Я майор Александр Лукин, мы вроде бы уже знакомы. Это мои коллеги. Простите, не могу Вам их представить. Бог его знает, какие глупости вы ещё можете натворить. Постараюсь предупредить кое-какие Ваши вопросы, избавив вас от необходимости их задавать, а себя от нужды искать уклончивые ответы. Вы действительно правы, я не из ФСК. Насколько я понимаю, не поверив мне, вы решили проверить, действительно ли это так, и пошли к сослуживцам своего отца?
- Вы на редкость догадливы, - огрызается Сухорук.
- Спасибо, я в курсе, - парирую я его шпильку, - речь о другом. Я, действительно не контрразведчик, и это действительно не контрразведка. По статусу нашей службы, для успешного решения поставленных перед нами задач, мы имеем право пользоваться любыми необходимыми для этого документами. Это факт. Надеюсь, вы не принимаете нас за каких-нибудь доморощенных мафиози? Полагаю, сегодняшней демонстрации для этого должно было хватить? Или нет?
- Допустим, - взгляд Георгия по-прежнему насторожен. Его можно понять, но вносить ясность, кто мы и откуда, не представляется возможным.
- Я не имею права разглашать, что за структуру мы представляем. Если вы попробуете напрячь свои мозги, думаю, поймете, почему. Но и то, что я вам сейчас расскажу, уже не предназначается для постороннего уха. Поэтому, поймите нас правильно. Мы ничего не имеем ни против вас лично, ни тем более против ФСК. Сегодня произошло досадное недоразумение. У нас не было выбора, таковы суровые реалии нашей работы. Прошу вас, не держите на нас зла и постарайтесь относиться к моим словам без предвзятости.
Генерал Рыбаков, убитый на следующий день после вашего отца, был нашим первым начальником и организатором нашей службы. Он являлся одним из лучших асов советской разведки, но к моменту убийства уже три года находился на пенсии. Никаких новых дел у него не было. В день смерти ваш отец созванивался с Николаем Михайловичем и договаривался с ним о личной встрече. Его интересовало дело некоего Мюррея…
- Откуда вы об этом знаете?
- Из бумаг твоего отца.
Я открываю сейф и выкладываю перед младшим Сухоруком папку номер два.
- На, смотри.
Георгий листает вырезки из газет, журнальные статьи и ксерокопии различных материалов зарубежной прессы. Наконец, он натыкается на пометку с именами "благородного семейства" Мюррея.
- Об этой операции знал крайне ограниченный круг лиц. А во все её тонкости был посвящен только генерал Рыбаков. Это была его разработка. Исполнителями были я и вон тот видный господин. Познакомиться с ним у вас уже была возможность. Дело, в общем-то, давнее, но, как оказалось, имеющее продолжение. С этим-то продолжением и столкнулся ваш отец. Как вы сами видите, фамилии, указанные в списке, мало напоминают славянские. Для американцев, которыми являются эти джентльмены, это вполне в порядке вещей. Но тем не менее. После звонка вашего отца к генералу, оба были убиты. Значит кто-то один, или скорее всего, группа, работают здесь. Под самым нашим носом. Сегодня нам удалось с вероятностью девяносто девять процентов найти убийцу генерала Рыбакова. Я утром об этом говорил. Могу добавить, что весь спектакль с ограблением был тоже устроен нами с единственной целью - довести до конца прикрытое сверху дело об убийстве Николая Михайловича и вашего отца. Итак, убийца найден, но сейчас он находится во Франции. Впрочем, это нам ни в коем случае не помешает его достать. Все дело в том, что этот ублюдок - всего лишь мелкая сошка - триггермен , хотя и профессионал.
Убийство вашего отца - тоже дело рук специалиста. Удар нанесен таким образом, что новичку, не обладающему должным навыком, не под силу. Собственно говоря, это был не совсем удар. Олег Георгиевич был насажен на стилет рывком таким образом, что клинок, пройдя под ребрами, пробил ему сердце. Простите, что нагружаю вас такими подробностями, они вам скорее всего неприятны, но я хочу, чтобы вы поняли, что происходит вокруг.
Нам до сих пор неизвестно, каким образом произошла утечка информации. Вероятнее всего два варианта. Либо прослушивалась телефонная линия, либо подполковник Сухорук рассказал о своих планах кому-то из тех, кому он доверял, но, как оказалось, напрасно. Кому? Неизвестно. Но одно я могу сказать вполне определенно. Мы с ними пока что работать не станем. Это может грозить провалом всему делу, хотя, скажу тебе честно, отсутствие конструктивной связи с контрразведкой создает для нас вполне ощутимые проблемы. К сожалению, проблемы - это тоже одна из суровых реалий нашей работы. Мы воспринимаем их как данность. Но, как бы то ни было, расследование убийств - это не наш профиль. Нас интересует другое. А именно: деятельность группы Мюррея, и все, что так или иначе связано с ней в нашей стране. Ты себе представить не можешь, что это за проблема. Подполковник Сухорук, твой отец, был великолепным контрразведчиком, но занимаясь делом об убийстве полковника Мухамедшина, бывшего крупного чиновника узбекского министерства обороны, он натолкнулся на деятельность группы Мюррея. Это его и погубило. И нашего генерала тоже. Надеюсь, теперь ты понимаешь, о чем идет речь?
Я временно замолкаю, переводя дух, и только тут замечаю, что в пылу разговора перешел на "ты".
- Видит Бог, я сказал тебе все и гораздо больше того. Теперь твоя очередь говорить. Извини, времени на раздумывание больше нет.
- Даже так? - Георгий уже совсем очухался и вполне владеет собой. - В противном случае вы меня убьете?
Похоже, особенного страха он не испытывает. Пусть интересуется в порядке ознакомления. Я страдальчески морщусь, слушая эту детективную муть.
- В любом случае утром ты будешь возвращен в мир. Максимум, что с тобой может произойти, ты не сможешь вспомнить, что с тобой происходило сегодня. Как говорится, издержки производства. Извини.
- А минимум?
- Ты помогаешь нам в деле, за которое погибли дорогие нам и тебе люди.
Молчание. Минута. Еще одна минута. Еще одна. Поверит или нет? Только бы поверил!
- За несколько дней до смерти отец прислал мне письмо, в котором просил передать свои материалы генералу Рыбакову. Когда я приехал в отпуск, на похороны отца, оказалось, что генерал тоже мертв. Пару раз ткнулся в этот чертов дом, хотел поговорить с вдовой, спросить совета, ну и сами знаете…
- Слава Богу, что это были мы, Георгий. Могло случиться иначе. Дом был под наблюдением.
- Материалы в тайнике на нашей даче.
- Когда мы можем туда поехать?
- Как скажете. Хоть сию минуту.
Глава 23
Получилось! Черт возьми, получилось! Я готов плясать от радости, как ребенок, но вряд ли подобает майору выкидывать коленца перед младшим сержантом. Как говаривал в свое время Николай Михайлович Рыбаков: "Запомните, товарищи офицеры, генералы не бегают. В мирное время это вызывает смех, а в военное - панику". Правда, выдвигаемый им тезис не мешал ему бегать кроссы наравне с нами, вчерашними и позавчерашними выпускниками самых веселых военных училищ Союза. Однако я о другом.
- Георгий, есть небольшая загвоздка. Как ты думаешь, чем сейчас занимаются твои сопровождающие? Мне почему-то кажется, что у них сейчас далеко не самое радостные часы жизни.
- Это верно. - кивает Сухорук - Они наверняка с ног сбились.
- Тогда, неплохо бы с ними как-то связаться? Успокоить коллег.
Взгляд Георгия полон недоумения. Кажется, он до сих пор в глубине души чувствует себя нашим пленником.
- У тебя запасной вариант экстренной связи отработан? - задаю я наводящий вопрос. - Может быть стоит позвонить кому-то из твоих друзей? Известить, что ты вне опасности. Если, конечно, подобное определение вообще пристало человеку, обладающему такой информацией, как ты.
Через минуту на другом конце провода раздаются гудки и до нас доносится баритон с нотками профессиональной суровости.
- Слушаю? Коновалец у аппарата.
- Алло, дядя Гена, это Егор.
- Алло, алло, Егор! Ты где?
- У друзей, дядя Гена.
- Что ещё за друзья? Толком говори! - в голосе "опекуна" нашего гостя слышится явное сомнение.
- Ты разрешишь? - Я беру у Георгия трубку. - Добрый вечер, Геннадий, простите, не знаю как отчество.
- Валерьянович.
- Добрый вечер, Геннадий Валерьянович. Майор Лукин говорит.
- Что ещё за майор?! - голос оппонента сохраняет каменную суровость.
- Майор Александр Лукин, Управление Специальных Операций. Бывшее управление. У вас есть рядом компьютер? Проверьте. Файл вам известен. Шифр 1238СО500.
Еще одна крыша. Ничуть не лучше контрразведки, но в качестве простейшего объяснения потянет. Во всяком случае, взломать эту версию без крупных затрат практически невозможно.
- Полковник Коновалец, ФСК. Слушаю вас.
- Господин полковник, прошу не держать на нас зла за сегодняшнее недоразумение. Если вы не возражаете, завтра в восемь утра мы могли бы встретиться и все обговорить, - как можно более вежливо, раскланиваюсь я.
- В Думе? - хмыкает контрразведчик.
- Ну зачем. У нас много заранее оборудованных мест, - обнадеживаю я, - Хотя, если пожелаете, можете назвать свое.
- Думаю, мой кабинет вас не устроит? - в тон мне замечает он.
- Я рад, что смог вас развеселить, Геннадий Валерьянович. Мы с вами понимаем друг друга. Завтра в шесть утра я или кто-то из моих сотрудников созвонится с вами и уточнит место встречи. Надеюсь, товарищ полковник, мы сможем найти общий язык. Быть может, мои слова кажутся вам бездоказательными или несерьезными?
- Нет. Напротив, - заверяет полковник.
Хитер старый волкодав! Голос едва заметно напрягся, когда я заговорил о встрече, благо, микрофон в аппарате превосходный, так и не заметишь. Включился в шпиль. Проклятье! Очень хочется ему поверить, но кто-то же все-таки предал Сухорука-старшего! Вариант прослушки, конечно, тоже вероятен, но более сомнителен. Контрразведка - не то место, где можно безнаказанно вешать "клопов". Скорее всего, кто-то из своих? Кто, почему? Еще одно расследование. Еще одна цепь, которую можно вытащить, ухватившись за звено. Хорошо, когда цепь, которую ты вытаскиваешь, уходит вниз, тяжелее, если все твои цепи, без исключения ведут наверх. В таком случае крутись, как заведенный, не то привалит всеми этими тоннами железа, как муху в мокрое место раздавит.
- Да, вот еще, Геннадий Валерьянович, надеюсь, что казусов при встрече не будет. Нам, вероятно, ещё совместно работать. Не стоит портить наши взаимоотношения.
- Александр, за кого вы меня принимаете?
За кого? За профессионала. И если Сухорук считал вас, господин полковник, своим другом, вполне вероятно, что за профессионалом высокого класса. Но это мы завтра посмотрим.
- Простите, я не хотел вас обидеть.
Ах, какие нежности! Обидеть контрразведчика, взявшего след - задача крайне непростая.
- До завтра.
Ну вот и все. С формальностями покончено. Теперь за работу.
- Егор, ты позволишь мне тебя так называть? - осведомляюсь я.
Георгий утвердительно кивает.
- Сколько езды до дачи?
- Я не знаю, где мы находимся.
Резонно, не поспоришь.
- Ты прав. Считай от центра.
- По пустой трассе примерно час двадцать - полтора.
- Вот и славно. Возьмем это за отправную точку. Ну что, господа, все готовы? Тогда по коням.