Глава 24
Мы с Валерой стоим на обочине, глядя как все дальше и дальше от нас светятся фары черной "Волги" полковника Коновальца.
- Санек, а мне этот мужик понравился, - с какой-то мечтательной ноткой в голосе произносит Валера. - Здорово он нас закомпостировал.
- Это уж точно, - киваю я. - Рисковый мужик. Погорячился бы, мог на пулю нарваться.
- Ну так на то и спец, чтобы не горячится. Да ты не хмурься. Радуйся, что тебя свой проколол. Оно даже полезно время от времени по морде получать. Чтобы форс бандитский чересчур не развивался.
- Ладно, Валера, умерь восторги. Садись за руль. Возвращаемся на базу. А на счет этого полковника, дай Бог, чтобы мы с тобой не ошиблись. Этот контрразведчик был бы нам очень кстати. Но, на всякий случай, наведи справки, кто да что. Авось, да вдруг…
- Наведи, наведи, - ворчит напарник, - что я, отдел кадров, что ли? Или он - звезда мировой эстрады?! Одного вынь да положь, другого!.. Обратись в Голливуд! Там это умеют. Садись в машину! Поехали.
Мы мчимся в Москву, и я чувствую себя этаким матерым авантюристом, отрывшим на необитаемом острове пиратский клад. И в голове вовсе некстати крутится залихватская песня:
"Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рома!"
Уж сколько человек на этот сундук, не сосчитать, а сколько ещё будет… И думать об этом не хочется.
Привет тебе, родная пристань! Поздравь нас с удачным возвращением! Наш стройный бриг марки "BMW" вернулся из автономного плавания не только без пробоины в борту, но и с богатой добычей. Капитан Бирюков, за неимением портовых борделей, встречает нас распростертыми объятиями, и вместе с двенадцатым ударом часов на Спасской башне, задраивает люк за нашими спинами. День выдался чертовски напряженный, но вместе с тем на редкость удачный. Обещанный творцами "Капитала" переход количества в качество, явился нам почти что в виде мифического "блюдечка с голубой каемочкой".
Я бросаю взгляд на стол, где возле чернеющего колонками цифр дисплея громоздится презентованная нам Птахой банковская документация.
- Проверяю частотность расчетов, - поясняет Слава. - Пытаюсь определить приоритетные цели.
- Ну и как, получается?
- Так на так. Постоянных направлений довольно много. Но пойди разбери, где подшефный детский дом, а где, скажем, фонд поддержки изголодавшегося генералитета. Закончу этот прогон, прокатаю географию перечислений, потом - по величине сумм и так далее. Работы здесь надолго хватит.
- Тогда радуйся, - вставляет свое веское слово Валера. - Мы тебе ещё работенки привезли. - Он демонстрирует планшету так, будто это лампа Аладдина, только что обнаруженная им в собственном почтовом ящике. - Каково?
- Ящик? Хорош! - язвительно замечает Бирюков. - Кстати, господа офицеры, вы куда Георгия дели?
- За ним дядя приехал, - буднично отвечает мой напарник, словно речь идет, скажем, о пионерлагере в родительский день.
- Дядя?
Слава, не перебивая, слушает мой рассказ, лишь изредка кивая головой в самые пиковые моменты повествования, выражая этим свое согласие с нашими действиями.
- Кстати! - вовсе не кстати бросает он, когда я оканчиваю живописать нашу дорожную встречу. - Тагир выходил на связь.
- Так что ж ты молчишь?! - восклицает майор Пластун.
- Что, разве похоже, что я молчу? - парирует Мангуст четвертый.
- Ладно. Заканчивай пререкания, выкладывай, - спешу я навести порядок во вверенном моим заботам подразделении.
- Всенепременнейше! Добрался он нормально. Встретился со старыми знакомыми, те ему очень обрадовались…
- Питие кумыса и заедание его пловом разрешаю опустить.
- Пожалуйста, - пожимает плечами Слава, - о восточной кухне он ничего не говорил. Зато Тагир рассказывал, что его свели с неким "духом", который сначала воевал под командованием Дустума, а теперь, после того, как талибы полезли на Саланг, перешел к Ахмад-Шаху.
- Ну-ну, и что?
- Как ты, вероятно, догадываешься, этот поборник ислама не хадж там совершает. Он родом с этой стороны реки.
Лет десять назад окончил Харьковское гвардейское танковое училище. Улавливаешь? - хитро прищуривается Слава.
- Улавливаю. Рассказывай дальше.
- Так вот. Разведка Ахмад-Шаха донесла, что у талибов имеется бронированный кулак в 1200 танков и порядка 200 БМП и БТР, а недавно появились танки, которые быстро ездят и метко стреляют. Тебе это ничего не напоминает?
- А как же! Более четко военспец что-либо говорил?
- Он лично наблюдал в районе Баграма четыре "восьмидесятки", - отвечает четвертый.
- Насколько я помню, в Баграме большой аэродром?
- Несколько лет тому назад был. Сейчас - не знаю. От талибов всего можно ожидать. Ты что, имеешь в виду переброску танков по воздуху?
- Именно.
- Задача не из простых! Тут легкомоторными авиетками не обойдешься, тут монстры из военно-транспортной авиации нужны. А для них горючки до хренячей мамы требуется и взлетка - не сто метров зеленого луга. Где взять?
- Выяснить надо. Почему бы не тот же Учкудук? Город, я вам скажу, более чем загадочный. Воткнут посреди пустыни Кызылкум. Оазис! Три колодца! Уж не знаю, как там с колодцами, а вот три шоссейки действительно есть. Плюс к этому - железная дорога. Причем, железка в Учкудук упирается, и дальше никуда не идет. Это вам как? Где это у нас видано, чтобы через пустыню в городок, куда никто особо не ездит, где ничего, кроме верблюдов не производят и не добывают, тянули столько магистралей? Здесь явно что-то не так!
- Дух полагает, что танки из тех, которые Украина поставляет Пакистану, - неуверенно произносит Слава. Мне прекрасно видно, что он и сам не больно верит в истинность этой версии. Просто подбрасывает поленья в огонь.
- Чушь, - отмахиваюсь я. - Во-первых, Украина поставляет Т-84. Во-вторых, в Пакистан пока что прибыла только первая партия, которую сейчас лихорадочно осваивают местные танкисты. И, наконец, в-третьих… Слава, ты представляешь себе, что такое талибы?
- Ну, в общем-то…
- Это смесь ислама суннитской версии с маоизмом.
- Хорош гибрид! - задумчиво чешет голову Валера. - Мичуринцы хреновы!
- Верно. Берем из маоизма благородное нищенство по принципу: "чем хуже, тем лучше", от суннитов - почти дословно повторенный горьковский афоризм: "кто не с нами, тот против нас", осеним все получившееся именем Аллаха и навязчивой идеей перекроить карту региона, с целью создания единого государства Пуштустан, куда, к слову, изрядный кусок Пакистана входить должен. Теперь представьте себе, что вы сидите в Исламабаде и управляете страной. Только-только вы получили первую партию очень дорогих бронированных игрушек. К этому времени у вас уже скопилось какое-то количество всяческой рухляди, которой не то что сражаться, только ишаков распугивать. И вдруг приходит к вам такой себе талибский имам, и говорит проникновенно: "Танк дай, да?! Мы у себя в Афгане всех к общему знаменателю приведем, и тобой займемся". Ты бы дал? Сильно в этом сомневаюсь. А если бы и дал, потому как состояние долгоиграющей войны по соседству тебе, в общем-то, вполне даже выгодно, то уж никак не новые. Как говориться, "обойдется цыганская свадьба без марципанов". Поэтому от Пакистана талибы могут дождаться только того, что Исламабад у нас закупал в те самые давние годы, когда только отгремела война. Хотя, в прежние годы Союз с Пакистаном в контрах был и о торговле оружием речь не шла. Так что, если там действительно наши модели, то это такой хлам, что упаси Аллах. Лавка древностей! Насколько я обладаю информацией, так оно и есть. В основном, и с той и с другой стороны идет не борьба моторов, а схватка металлолома. А вот на тебе, появились и новые машины. А это уже серьезно. Искать следы нужно здесь! Я в этом более, чем уверен.
- Браво, командир. - Слава деланно хлопает ладонью о ладонь. - Ты будешь смеяться, но заезжий дух того же мнения.
- Ты же говорил…
- Я от своих слов, точнее от слов капитана Насурутдинова не отказываюсь. Но тут есть небольшой и в то же время весьма показательный нюанс. Согласно версии, высказанной гостем, Украина поставляет танки куда-то в Узбекистан, на некую перевалочную базу, а оттуда через головы верных президенту Раббани войск, их поставляют талибам. Во всяком случае, поставок подобного рода из Пакистана разведке Ахмад-Шаха обнаружить не удалось. Собственно, насколько я понял, эта самая база и есть конечная цель приезда нашего военспеца. Не одним нам интересны фокусы с бронетехникой.
- Это точно, не нам одним, - неожиданно вступает в разговор майор Пластун, до того мирно примостившейся на топчане с верхней папкой из тайного архива подполковника Сухорука. - Поглядите, чего мы тут нарыли! Дело полковника Мухамедшина Садыка Хусейновича. Так, год рождения, школа, училище, послужной список…Это пока что к нашим проблемам отношения не имеет. Данные по семье. Мать русская, родом из Андижана, отец узбек. Крайне интересно, но это все не то. А вот то. В октябре 91-го Мухамедшин возглавляет комиссию по военным объектам бывшей Советской Армии на территории Узбекистана. Тагир, по-моему, что-то такое говорил.
- Кажется, да.
- Так вот, чуть позже, в декабре он подписывает справку, предназначенную для самого Узбек-баши о целесообразности дальнейшего использования авиационной базы в Учкудуке.
- Йес! - в чувствах восклицаю я. - Попали!
- Попали. Попали, - кивает Валера. - Вот копия этой справки. А говорится в ней вкратце следующее, что база эта в своем роде уникальная, строилась, то ли как альтернатива, то ли как запасной вариант для Байконура. Там до сих пор имеются все необходимые условия для выведения спутников на околоземную орбиту.
- Забавно. Что еще?
- Ничего забавного, лично я пока не замечаю.
- Но поехали дальше. Там же был расположен полигон стратегической бомбардировочной авиации, используемый для обработки точности бомбометания, а кроме всего этого, центр подготовки пилотирования самолетов с вертикальным взлетом.
- Вот как интересно! Значит, в небе там не протолкнуться! И принимать аэродром этого Аллахом забытого кишлака может любые машины.
- Именно так. А ещё у данной точки земной тверди есть одно чудное качество - здесь можно, не вызывая особого внимания со стороны вероятного противника, поместить любое количество сухопутной боевой техники. Ставь её на бомбовый полигон - и вся любовь. На все вопросы ответ один - макеты. Со спутника броню не потрогаешь.
- При чем тут спутник? - недоумевает Слава.
- А вот причем! - Пластун выкладывает перед нами на стол несколько снимков полигона, сделанных из космоса. - Вот смотрите, год восемьдесят девятый, девяностый и так далее.
Да! Оптика, конечно, великая вещь. На фотографиях великолепно видны танки, орудия, линии укреплений, автомобили, - в общем все, что каким-либо образом имеет отношение к войне.
- Хорошо снято! - комментирую я увиденное.
- Очень хорошо, но дело не в этом. Смотри внимательно. Разницу ощущаешь?
Я ещё раз вглядываюсь в лежащие передо мной шедевры космической фотографии. Все то же. Разве что расположение техники и укреплений от случая к случаю меняются, а количество разнообразного боевого снаряжения с каждым годом увеличивается. Но это вполне объяснимо. Однако тривиальные ответы - это из другого ведомства. Работа контрразведчика целиком базируется на поиске самых хитроумных подспудных мотиваций вполне вроде бы обычных действий. И раз Сухорук все это отобрал в свое досье, значит есть в этих снимках что-то, что пока укрывается от моего внимания.
- Давай, Валера, не тяни.
- В справке, подписанной Мухамедшиным, проводится вполне резонная мысль, что, поскольку узбекская авиация пока что находится на стадии крылатых драконов и ковров-самолетов, базу разумно и целесообразно использовать совместно с Россией.
- Вполне справедливо.
- Без всякого сомнения. Но слушай дальше. Это только начало аферы. Вскоре после этого в Москве состоится подписание соответствующего соглашения. Подписал бумагу с российской стороны генерал Бумазеев, герой Советского Союза и соратник президента по броневику.
- Шпион он, а не герой, - нарушает молчание капитан Бирюков. При упоминании об этом красавце-усаче у него, как у единственного среди нас действительно контрразведчика, моментально включается клановая ненависть.
- Лично я с тобой вполне согласен, - кивает наш докладчик, - но об этом чуть позже. Я уже посмотрел. Не боись, покойный Олег Георгиевич мимо такого факта не прошел. Однако, давай по порядку. Спустя чуть более месяца, после первого соглашения, появляется второе: Россия арендует эту базу на двадцать пять лет. Что называется, а там: или шах помрет, или ишак помрет, или я концы отдам. Сравни фотографии с восемьдесят девятого по девяносто первый года. Количество макетов примерно одинаковое. То есть, конечно, побольше, но ненамного. Едем дальше. В девяносто втором году российское воинство получает уникальную возможность самостоятельно распродавать имеющиеся излишки снаряжения, техники и тому подобного военного имущества. Тоже факт очень примечательный. Так вот, в мае этого года генерал Бумазеев докладывает Президенту, что военная база в Учкудуке на данный момент не представляет стратегической ценности для России в связи с тем, что наши интересы в данном районе кардинально изменились.
- И Президент…
- Как и следовало ожидать, дает добро Бумазеева не сдачу базы в субаренду фирме "Вестборн Текнолоджи Инкорпорейтед".
- О фирме что-либо известно?
- Нам, пока, ещё немного. Только то, что она ведет активные изыскательские работы в пустыне Кызылкум. Более подробные сведения - одна из задач Тагира. Но на самом деле, её уже можно снимать. То есть, информации никогда не бывает много, но у Сухорука в деле достаточно подробно рассматривается этот вопрос. "Вестборн текнолоджи" зарегистрирована в декабре девяносто первого года в Антигуа.
- Оффшорная зона?
- Именно. А учредители у неё до боли знакомые.
- Подожди, дай угадаю. "Эй Джи Спешел Механикс"?
- Верно. Это один из учредителей. Второй не лучше - "Джермен Агроэкшен", крыша немецкой разведки в Афганистане. Кстати, если помнишь, номер в "Славянской" для Мухамедшина заказывали именно они. - Валера делает паузу, чтобы понаблюдать за произведенным эффектом, и продолжает. - Так вот, Саша, кругом бегом с мая-июня девяносто второго года никакого полигона в интересующем нас квадрате нет. Есть фирма, исследующая узбекские недра. Верно?
- Получается так.
- Теперь смотрим на фотографии. Что видим. Танки и пушки как стояли, так и стоят. Можно, конечно, все списать на повсеместную российскую безалаберность. Ха-ха. Дескать, старые хозяева уехали, а макеты свои не забрали. Вот и стоят. Но как ты сам видишь, "макетов" стало больше. Теперь добавь сюда технику, которая идет с Тенешевского завода под маркировкой тягачей, вездеходов, транспортеров и тому подобного. Судя по все тем же фотографиям, гореловский вклад в это великолепие далеко не единственный. Я, конечно, имею в виду младшего Горелова. Но это ещё не все. Вот доклад начальника радиолокационной войсковой части, расквартированной на Балхаше, в задачи которой входит отслеживать воздушные цели, в частности, над Учкудуком. Так вот: о смене хозяев на данном объекте этому начальнику ничего не известно, и активность полетов, по мнению пэвэошника снизилась незначительно. Вот вам, пожалуйста, изменения графика полетов за последние семь лет. Смотрите и любуйтесь.
- Да, - восхищенно тяну я. - Ловко придумано. С такой-то крышей и такой маскировкой далеко пойти можно!
- Они и пошли не близко, - соглашается майор Пластун. - С девяносто второго года с центральной базы "Вестборн Текнолоджи" идет бойкая торговля оружием, что называется, "оптом и в розницу со склада в Учкудуке". С девяносто третьего командует этим делом, как мы помним, все тот же Мухамедшин.
- Что же произошло потом? С чего бы ему впоследствии приезжать в Москву и получать пулю в голову?
- Не смеши меня. Я здесь и так аж до слез ухохотался. Сюда он приехал, конечно же, не за пулей, но об этом чуть позже. Итак с девяносто третьего года экс-полковник командует базой и, я уверен, получает с этого дела свои комиссионные. Чуть позже Москву опять путчит, но вновь не фатально. Правда, генерал Бумазеев, бывший здесь на первых ролях, попадает в опалу, но тоже без особых последствий. Не прошло и трех лет, как вчерашние заговорщики стали превращаться чуть ли не в национальных героев. Сейчас бывший генерал от авиации выбился в генерал-губернаторы. И, похоже, никто ему ничего вспоминать не собирается.
- Что там вообще о нем значится? - задаю я вопрос более праздный, чем деловой. Об исторической фигуре генерала Бумазеева каждому из нас известно немало, но толку от этих знаний - чуть-чуть. Сейчас мне просто нужно время для обдумывания всего услышанного.
- Достаточно, - обреченно машет рукой Валера. - Летчик бомбардировочной авиации в Афганистане. Командир авиаполка. За уничтожение мирных кишлаков правительством Афганистана был зачислен в военные преступники, дело отослано в международный суд в Гааге. Надо бы, правда, уточнить у Тагира, когда он вернется, значение термина "мирный кишлак", но все же.
Однако звездный час полковника Бумазеева наступает несколько позже, когда перелетный "Стингер", вдруг откуда ни возьмись, сталкивается с его самолетом. Летчик катапультируется и попадает в плен к духам. Те с улюлюканием или без оного утаскивают его в Пакистан, но не тут-то было. Наш лихой летун, вроде бы как совершает дерзкий побег. Побег действительно великолепен, и граф Монте-Кристо перед Бумазеевым просто меркнет и гаснет. Без языка, без оружия, карты, продовольствия, через контролируемые пакистанскими пограничниками и афганскими моджахедами высокогорные перевалы, выйти в тыл глубоко эшелонированной обороны духов - и все же пробраться к своим… В этом что-то есть. Здесь даже Дюма не нужен. Слушай да записывай.
- Интересно, какой же аббат Фариа помог нашему "афганскому пленнику?"
- А вот завтра и уточнишь. У тебя встреча с Банниковым завтра?
- Уже сегодня, - уточняю я, глядя на часы и вспоминая в очередной раз о Натали, в тоске и печали поджидающей с работы блудного мужа.
- Вот и славно, у него и уточни, на чем он основывался, когда закрывал дело Бумазеева.
- Дело Бумазеева вел Банников? - ошеломленно произношу я, как будто подозревая себя во временной потере слуха.