Он расхохотался еще сильнее.
– Так мы пойдем сегодня на концерт? – спросила Оля, возвращая наконец их беседу в более-менее деловое русло.
– Обязательно, – утирая платком слезы, подтвердил Крылов, – хотя я не понимаю зачем. Мне с вами весело и без всякого концерта. Я сто лет так не смеялся. А где он будет-то?
– В цирке.
– Когда?
– В семь тридцать.
– Встречаемся в семь перед входом. Годится?
– Годится.
– Тогда до вечера. Не буду вам мешать.
– До вечера, – Оля приветливо улыбнулась и принялась вставлять в пишущую машинку лист бумаги.
Крылов вышел из приемной, все еще улыбаясь до ушей.
Глава 19
– Итак, – начал Житков подведение итогов после рассказа Хохлова, – Ягодин у нас пока из круга подозреваемых выпадает. Это хорошо.
А что со вдовой? – спросил он, поворачиваясь к Крылову.
Они втроем сидели в офисе с неизменным кофе в руках.
Крылов взглянул на часы. Они показывали семнадцать пятнадцать.
– Пока не знаю. С минуты на минуту я жду звонка, который и должен прояснить этот вопрос.
– И кто же это твой осведомитель? – подозрительно спросил Житков.
– Охранник из ее дома. Между прочим, толковый парнишка. К нам на работу просится.
– Слышал, Игорь? – Житков кивнул в сторону Крылова. – Переходи к нам насовсем, пока не поздно. А то конкуренты одолеют.
– Я думаю, – недовольно буркнул Игорь.
Он и сам мучился этим вопросом. – Да, чуть не забыл. Вы знаете, что на Садовой, 55 есть филиал "Букинвеста"?
– Нет, – Житков от удивления пролил кофе себе на брюки.
В это время зазвонил телефон. Крылов взял трубку:
– Слушаю.
– Здравствуйте. Попросите, пожалуйста к телефону господина Крылова.
– Андрей, я тебя внимательно слушаю, – жестом руки Крылов показал Житкову, чтобы тот взял параллельную трубку.
– Я все выяснил, как ты велел.
– Излагай.
– В тот день, двенадцатого октября, Кривопалова вышла из дома примерно в половине второго. Села в свою машину и уехала. Вернулась около пяти или чуть позже, в начале шестого.
В руках несла пакеты с едой. Второй раз вышла из дома часов в восемь вечера, когда за ней заехал на машине какой-то мужчина. Кто именно и как он выглядел, Мишка, охранник, который тогда дежурил, не знает. Мужчина в дом не заходил, ждал Кривопалову в машине. Мишка через дверь слышал только его голос. Назад вдова приехала в первом часу ночи. Вроде на той же машине, но в этом Мишка не уверен. У меня все.
– Спасибо, Андрей. С меня причитается.
– Пустяки. Не забудь о моей просьбе.
– Не забуду, не бойся.
Увидев знак, подаваемый Житковым, он спросил:
– У тебя дома телефон есть?
– У меня нет. Но если я понадоблюсь, можно позвонить моей сестре, она мне передаст что надо.
– Замечательно, давай телефон сестры.
Я записываю.
Андрей продиктовал телефон и добавил:
– Моя фамилия Никитин, Андрей Никитин.
– Записал. Слушай, Андрей, позвони сам через недельку, если я тебя не найду. Договорились?
– Договорились.
– Пока. Еще раз спасибо.
– Не за что. До свидания.
Крылов положил трубку.
– Итак, ребята, подводим окончательные итоги, – задумчиво произнес Житков. – Первое – Ягодин не мог убить вдову. Второе – вдова не убивала Семко, как мы первоначально предполагали. Все сходится: в тот день она выходила только для того, чтобы отсидеть с двух до трех около телефона на своей конспиративной квартире, поджидая звонка по объявлению и на обратной дороге купить что-то из еды. Семко же был убит около одиннадцати часов утра. Вывод?
– Существует некто третий… – начал Крылов.
– А может быть, и не один, – добавил Хохлов.
– Верно, может быть, и не один. Но один – это уж как минимум, который и виновен в гибели их обоих. Кстати, версия, что вдова погибла от несчастного случая, вызванного произвольным срабатыванием "хитрого" "дипломата", потерпела окончательное фиаско.
– Интересно, кто этот мужчина, который заезжал за вдовой в день гибели Семко? – подумал вслух Хохлов.
– А черт его знает, – отозвался Житков, отставляя опустевшую чашку.
– Кстати, ты выяснил, из чего был застрелен Семко?
– Да, сегодня звонил Черных по этому поводу. Пистолет Макарова, калибр девять миллиметров. Предположительно снабженный глушителем.
– Козе понятно, что с глушителем, раз мы выстрела не слышали, находясь от него в десяти метрах, – Крылов посмотрел на часы.
Это движение не укрылось от бдительного взгляда Житкова:
– Ты куда-то торопишься?
– Да, – нехотя признался тот, – иду "на концерт Киркорова.
– Неужели тебе интересно смотреть на этого женоподобного амбала в оборочках? – удивился Житков.
– Боже упаси!
– Так какого черта?
– Наверное, ведет кого-нибудь с целью охмурения, – догадался Хохлов.
– Скорее уж это меня ведут, – буркнул Крылов, опять поглядывая на часы.
– Кто же, если не секрет? – не отступал настырный Житков.
– Оля, секретарша Бутлера.
– Симпатичная девчушка. Так это, говоришь, она тебя охмуряет?
– Ничего такого я не говорил, – рассердился Крылов. – Я только сказал, что ей кто-то подарил два билета и она пригласила меня. Только и всего.
– А то ей больше пойти не с кем? – с сомнением поинтересовался Хохлов.
– Так она, во всяком случае, говорит, – отрезал Крылов. И добавил, меняя нежелательную для него тему разговора:
– Кстати, я сегодня видел ее шефа, этого самого Бутлера.
– И чем же он примечателен? – рассеянно поинтересовался Житков, задумавшись о чем-то.
– Еще как примечателен, – оживился Крылов, увидев, что его маневр удался, и стараясь закрепить наметившийся успех. – Я-то думал, что он – старый гриб, вроде Кривопалова…
– А оказалось?
– А оказалось – молодой красавец-мужчина, одетый, как топ-модель.
– Что ты говоришь? – заинтересовался Житков.
– Точно! И знаешь, на кого здорово похож?
– На кого?
– Вылитый Дэвид Копперфилд.
– Это кто такой?
– Ну ты, полковник, даешь, – вмешался Хохлов, – иллюзионист, известный на весь мир.
– А-а. Это тот фокусник, что железнодорожные вагоны в рукавах прячет?
– Ну да. Его невеста, кстати, – Клаудиа Шиффер.
– А это кто такая? – опять удивился Житков.
Хохлов, переглянувшись с Крыловым, безнадежно махнул рукой:
– Ты, полковник, как будто с луны свалился. Это знаменитая топ-модель. Считается одной из самых красивых женщин в мире.
– Я ее на эту должность не выбирал, – хмыкнул Житков, – меня моя жена вполне устраивает. Но за фокусника я рад. Хорошо, видать, устроился.
Крылов опять посмотрел на часы:
– Ребята, вы тут без меня про топ-модели потрепитесь, а я побегу, если вы не против. Я уже, честное слово, опаздываю.
– Ладно, – стукнув ладонью по столу, Житков поднялся со стула, – все разбегаемся. Завтра в девять собираемся здесь. Я могу задержаться. Без меня не расходиться. Вопросы есть?
– Вопросов нет, – мгновенно ответил Крылов, первым срываясь с места.
Глава 20
На следующее утро без пяти девять Хохлов и Крылов встретились у входа в вестибюль.
– Привет, Слон.
– Здорово, Игорек.
– Как прошел концерт?
Крылов скривился, показывая, что большого восторга от Киркорова, как и ожидалось, он не испытал. В это время друзья вошли в кабину лифта.
– Понимаю. Ну а после концерта? – спросил Хохлов, нажимая нужную кнопку.
– Что после концерта? – переспросил Крылов, делая вид, что не понимает суть вопроса.
– Ну как у тебя с этой девицей? Зря, что ли, ты на этом концерте мучился?
– Да понимаешь, старик, – нехотя признался тот, вынимая из кармана ключи от офиса, – мы немного погуляли, поболтали, вот, в сущности, и все.
С этими словами Крылов отпер дверь, и они вошли внутрь.
– Как это все? – удивился Хохлов. – Что-то на тебя это не похоже. Ты что, не проявил активности, или тебя отшили?
– Да не проявлял я никакой активности.
– Это почему? Разочаровался?
– Не в этом дело. Знаешь, она такая скромная, молоденькая девочка. Я просто чувствовал бы себя растлителем малолетних.
– Чего же ты тогда поперся с ней на этот концерт?
– Сам не знаю. Давай сменим тему.
– Как хочешь.
Хохлов был так удивлен, что даже не обиделся.
Пока сварили и выпили кофе, прошло минут сорок. Житков не появлялся.
Хохлов выразил желание сбегать за газетами.
Крылов не возражал.
Газеты были прочитаны часам к одиннадцати. От Житкова по-прежнему не было никаких известий. Крылов стал волноваться.
– Может быть, с ним что-нибудь случилось?
На него это не похоже.
– Не думаю, – успокоил его Хохлов, – он ведь предупредил, что задержится.
– Интересно, что это он затеял?
– Потерпи немного. Сам все расскажет.
Совет был хорош. Тем более что ничего другого, как терпеть, не оставалось.
Житков позвонил в двенадцать. Трубку взял Крылов.
– Алло.
– Привет, Сережа. Как вы там?
– Да мы-то на месте, как приказано. Вот где ты пропадаешь?
– Потом все расскажу. Позови Игоря.
– Тебя требует, – буркнул Крылов, передавая трубку другу.
– Слушаю, – произнес Хохлов в трубку.
Потом он некоторое время молчал, слушая Житкова. Крылов, как ни старался, ничего не расслышал. Параллельную трубку он не взял из гордости.
– Хорошо.., я все понял.., выезжаю, – отрывисто произнес в трубку Хохлов и передал ее другу:
– Тебя. А я побежал.
– Сергей? – донесся из трубки голос Житкова.
– Да, я.
– Игорь мне нужен. А ты пока остаешься в резерве. Не отходи от телефона.
– Долго?
– Наверное, долго.
– Может быть, я тогда домой поеду? Чего я здесь один как сыч буду торчать? Телефон и там ведь есть.
– Это хорошая мысль. Отдыхай пока. Но от телефона ни на шаг. Договорились?
– Договорились.
– Ну пока.
Трубка отозвалась короткими гудками. Крылов бросил ее на место и вышел из офиса.
* * *
Дома было чем заняться. Крылов посмотрел телевизор, почитал книгу. Проголодавшись, он пожарил себе яичницу с колбасой. Поев, лег на диван с книгой в руках и незаметно задремал.
Разбудил его телефонный звонок Житкова.
– Сергей?
– Я, – зевнул он в трубку.
– Спишь?
– Солдат спит, а служба идет, – справедливо заметил Крылов.
– Просыпайся. Страна зовет тебя на подвиг.
– И что стране от меня надо?
– Мне тут Игорь порассказал о твоем вчерашнем времяпровождении.
– И что?
– Можешь повторить?
– В каком смысле? – испугался Крылов. – Второй раз на Киркорова я не пойду. Хоть звезду Героя России мне пообещайте. Я надеюсь, что он уже и уехал отсюда.
– Да я не Киркорова имею в виду.
– А что?
– С Олей ты можешь сегодня вечером встретиться?
– Конечно, могу. А тебе это зачем?
– Потом расскажу. Не телефонный разговор.
– Ну ладно. Встречусь я с ней, а дальше что?
– Своди ее куда-нибудь, потом погуляй.
Примерно как вчера. Понял?
– Чего не понять. А дальше что?
– А дальше самое главное. Слушай внимательно и ничего не перепутай. Это очень важно.
– Ладно, не пугай. Чего там?
– Расстанешься с ней не раньше двенадцати часов вечера. Перед расставанием вскользь обронишь, лучше даже чтобы она сама об этом завела разговор, а ты ей сообщишь по секрету, что ее шеф, Бутлер, замешан в этих убийствах…
– Это что, шутка?
– Нет, это чистая правда. Так вот, скажешь, что выдан ордер на его арест и его арестуют дома завтра рано утром…
– Это тоже чистая правда?
– Не совсем. Его арестуют гораздо раньше.
Но ты скажешь именно так. Понял?
– То, что ты говоришь, я, естественно, понял. Дикция у тебя хорошая. А вот что ты там затеял, я понять не в состоянии. Да это, насколько я понял, в данный момент от меня и не требуется.
– Совершенно верно.
– Я могу только предположить, что кто-то из сообщников убийцы пользуется Олей как источником информации. Может быть, даже помимо ее воли. Верно?
– Ты угодил почти в самое яблочко. Только не истязай себя понапрасну. Я тебе все сегодня же объясню.
– А мы что, сегодня еще встретимся?
– Обязательно. После того как расстанешься с Ольгой, срочно хватаешь мотор и едешь на квартиру Бутлера. Мы там тебя будем ждать.
Понял?
– Понял. А где он живет?
– Записывай адрес.
Житков продиктовал адрес и положил трубку.
Крылов посмотрел на часы. Они показывали без четверти пять. Пора было подумать о том, как провести сегодняшний вечер.
* * *
Удалось достать только билеты на оперу. На "Травиату". Крылов не знал, как Ольга относится к опере, но справедливо полагал, что раз он смог пойти с ней на Киркорова, то теперь ее очередь пойти с ним туда, куда он ее поведет. Проблема была в том, что он сам к опере никак не относился. В том смысле, что он толком не знал, любит ли он оперу или нет. Единственный раз в жизни, когда он там был, а это случилось лет десять-двенадцать назад, тогда он еще был студентом политехнического института и пошел туда с друзьями по разнарядке профкома, самые яркие впечатления оставил в его сознании буфет театра оперы и балета, где они с приятелем и провели весь второй акт. Несмотря на то что даже и в буфете музыка и пение были прекрасно слышны, он сейчас мучительно пытался вспомнить, какую именно оперу он слушал в прошлый раз.
Обидно, если это тоже была "Травиата".
Ольге на работу он позвонил из телефона-автомата сразу после того, как купил билеты.
Как он и ожидал, она легко и даже, как ему показалось, радостно согласилась пойти на "Травиату". Встретиться договорились, как и вчера, перед входом в театр за полчаса до начала спектакля.
Сам спектакль произвел на Крылова гораздо более приятное впечатление, чем концерт Киркорова. Хотя и не настолько сильное, чтобы у него появилось стремление пойти в оперу в ближайшие десять-двенадцать лет. Да, окончательно решил он во втором акте, десять-двенадцать лет – самый оптимальный перерыв в посещении оперного театра; классика не терпит суеты.
Этот срок, оказывается, тем еще хорош, что забываешь, какую, собственно, оперу ты слушал в прошлый раз, и можно просто брать билеты на любую.
Ольга, кажется, тоже была вполне довольна спектаклем.
После его окончания они зашли в ресторан поужинать. Получив зарплату и премиальные из гонорара, выплаченного Ягодиным, Крылов не был стеснен в средствах. Кроме того, сегодняшний ужин, по идее, был обязан оплатить Житков из оборотных средств предприятия как расходы на выполнение задания. В конце концов, это была его идея – встречаться сегодня с Ольгой.
Эти соображения, а также благодушное настроение, возникшее после благотворного общения с классикой, побудили Крылова помимо бутылки шампанского заказать еще сто пятьдесят граммов коньяка.
Во время ужина разговор шел об искусстве вообще и об оперном в частности. Потом вспомнили концерт Киркорова, и Крылову из вежливости пришлось сказать в его адрес несколько похвальных слов. При этом он порадовался, что предусмотрительно заказал коньяк. Без его стимулирующего действия эти слова вполне могли застрять у него в горле. От поп-музыки разговор самым естественным образом перешел к организованной преступности. Потом вспомнили об убийстве четы Кривопаловых.
– Ну и как продвигается твое следствие по этому делу? – спросила Ольга, положив в рот виноградину, взятую из стоявшей в середине столика красивой вазы богемского стекла.
Единственный видимый прогресс в их отношениях заключался в том, что вчера они перешли на "ты".
– Как тебе сказать… – неопределенно начал отвечать Крылов, поглядев на часы.
Он вспомнил, что Житков не велел отпускать Ольгу раньше двенадцати часов. Сейчас было без четверти двенадцать. Значит, вопрос задан вовремя.
– Ответь как-нибудь, если это не секрет, конечно, – отреагировала Ольга на затянувшееся молчание Крылова.
– Вообще-то это действительно секрет. Но тебе, разумеется, я могу в общих чертах кое-что сообщить.
– Что именно?
– Только ты должна мне обещать, что никому…
– И никогда ничего не расскажу, – насмешливо закончила она. – Конечно, обещаю.
Да и кому это, собственно, так уж интересно?
– Не знаю, не знаю. Кому-то точно интересно.
– Ну хорошо. Не томи, рассказывай.
– В общем, завтра своего шефа, Бутлера, можешь на работе не ждать. Не придет.
Крылов откинулся на спинку стула, наслаждаясь произведенным впечатлением.
– Это еще почему? – изумилась Ольга.
– Выяснилось, что он замешан во всех этих убийствах. Сегодня прокурор подписал ордер на его арест, и завтра утром прямо дома его арестуют и тут же сделают обыск.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно.
– Просто не верится. Но зачем он это сделал?
– Оля, я и так сказал тебе больше, чем имел право. Кроме того, я и сам не все пока знаю".
Потерпи немного. Скоро все станет известно.
– Я просто потрясена. Наверное, мне пора идти домой. Проводи меня, пожалуйста.
Крылов посмотрел на часы. Стрелки почти слились на цифре двенадцать.
– Хорошо, – согласился он, знаком подзывая официанта, – сейчас расплатимся и пойдем.
По дороге Ольга молчала, напряженно о чем-то размышляя. Видно было, что известие о грядущем аресте шефа произвело на нее очень сильное впечатление. И это было неудивительно.
Крылов ее хорошо понимал.
В подъезде дома, чтобы поддержать девушку морально, а также, по-видимому, под влиянием выпитого в ресторане коньяка, Крылов сделал попытку продвинуть их отношения в известном направлении. Однако Ольга мягко отстранилась и прошептала:
– Нет, Сережа, только не сейчас. После твоего сообщения я совершенно выбита из колеи.
У меня все мысли совершенно о другом. До свидания. Позвони мне попозже.
– Обязательно. Я тебя понимаю. До свидания.
Выйдя из подъезда, Крылов подумал о том, что испытываемое им в данный момент чувство выполненного долга – плохая замена чувству глубокого удовлетворения, испытанному им при выполнении предыдущего аналогичного задания шефа. Тяжело вздохнув, он махнул рукой проезжавшему по хорошо освещенной улице такси.