- За месяц до подписания договора, на который меценат подтолкнул художника всеми хитростями, он отослал несколько работ мастера в Америку, в одну из самых престижных галерей, к некоему Биллу Андерсу. И вот этот самый Билл Андерс вскоре отписал скромному российскому коллеге, что, возможно, за "его" художником великое будущее. И лет этак через десять работы Инокова будут стоить баснословных денег. Художника несомненно ждет признание; живи он в цивилизованной стране, он бы получал огромные гонорары за свои работы. А после смерти он вошел бы в сонм богов от искусства! Более того, Билл Андерс приехал в Россию, в Москву, отложив поездку в Лондон. Самолет, на котором он должен был лететь в Англию, разбился. Иноков просто-напросто спас ему жизнь! Известный искусствовед Ковальский поддержал Андерса, официально назвав Инокова гением. Андерс предложил перепродать контракт с Иноковым ему. Игнатьев вначале воспротивился, но потом согласился. - Хозяин дома хитро улыбнулся. - И вот почему. Иноков попал в кабалу, и в нем произошел надлом. Да и юная женщина, эта Вероника Постникова, сыграла в истории немалую роль. Художник перестал работать. Меценат уговаривал его, увещевал, все бесполезно. Потом творческий взрыв - целая серия картин, полных кошмаров, мучительных сновидений, где вместо ангелов, прежде так любимых художником, появляются бесы. Именно тогда Игнатьев - этот чертов хитрец! - и перепродал спешным образом Инокова Андерсу. Но эти двое даже не успели познакомиться. Помешала смерть художника. Иноков повесился в своей городской квартире, так и не дослужив новому хозяину свой кабальный срок. Другими словами, надул его. Андерсу досталось от Инокова немного. Кто не прогадал от смерти художника, так это Игнатьев. Более тысячи работ осталось у него. Что до картин Инокова, к тому времени они стали широко известны за границей, возросли в цене десятикратно. Часть их меценат продал, купив в Берлине и Париже по весьма респектабельной галерее, другую часть оставил себе. Вот такая счастливая судьба одного и весьма печальная другого. - Савинов плеснул в бокалы коньяк. - Неужели вы никогда не слышали об этой истории?
- Слышал, - неожиданно признался Принц. - Тем более, что работы Инокова экспонируются во всех галереях мира. (Слушая его, Дмитрий Павлович оживленно кивал.) В прошлом году я был проездом в Нью-Йорке и в музее современного искусства, представьте, натолкнулся на подсолнухи Инокова. Я был приятно поражен: целый зал - золото под синими небесами! И ангелы парят над ними, - воодушевленно улыбнулся он. - А вы… были в Нью-Йорке?
Савинов тоже улыбнулся - он не ожидал такого вопроса:
- Увы, Принц, не был.
- А в Венеции? Не проплывали мимо Дворца дожей?
- И мимо Дворца дожей не проплывал.
Опустив глаза, его гость понимающе кивал.
- И с вершины пирамиды Хеопса полмира не обозревали…
Савинов пожал плечами:
- Что тут скажешь - не обозревал.
- Жаль, очень жаль! А ведь именно вы, Дмитрий Павлович, - Принц цепко посмотрел в глаза хозяину квартиры, - больше других достойны этих крохотных сюрпризов от жизни. Но вы всегда недооценивали себя. Боялись, прятались от себя же. Сколько лет - и все впустую! А я так и вижу вас, уважаемый Дмитрий Павлович, в дорогом смокинге, с астрой в петличке, окруженного богатыми людьми и прекрасными женщинами!
Видно, коньяк приятно пробрал не только Савинова, но и его гостя. Следующие четверть часа, развалившись в кресле, Принц развивал тему. Он говорил о том, что видит Дмитрия Павловича то на собственной яхте, то в роскошном особняке где-нибудь на Ривьере. А также в окружении художников, писателей и "прочего великолепного творческого сброда, без которого жизнь оказалась бы скучной!". Мыльные пузыри так и летали вокруг Савинова, кружили и с шумом лопались у самого носа.
Дмитрий Павлович даже стал морщиться. Он уже то и дело поглядывал на часы - время их посиделок подходило к концу. Еще минут сорок, и придет Полина. Пора было вежливо выпроваживать богатого говоруна.
- Кстати, не ваша ли это статья? - метко подметив с десяток машинописных листов на рабочем столе, спросил Принц. - Разрешите взглянуть? - И, не дождавшись ответа, встал и подхватил их пальцами. - А где же заголовок?
- Еще не родил, - откликнулся Савинов.
Бесцеремонность гостя, беззаботного путешественника, начинала ему докучать. Тем более, что тот полноправным хозяином прохаживался по его комнате и, точно редактор, цепко проглядывал текст.
- Вы меня еще раз простите Принц, но я жду гостей, - еще через минуту признался Савинов.
- Даму? - не отвлекаясь, спросил Принц.
- Вы угадали - даму.
- Позвольте догадаться - эту девочку из питейной, Полину? - оторвался от чтения гость. - Значит, вы меня послушались?
- То есть?
- Кажется, это я вам посоветовал пригласить к себе ладную девочку Полю… Хорошо провели ночь?
Савинов начал было сердиться:
- Ну, знаете, Принц, это уже мое дело.
- Простите, Дмитрий Павлович. Но смею догадаться по вашему лицу, что хорошо. Это я понял, едва мы сели друг против друга. И очень славно. Я рад за вас. Значит, я угодил вам…
- Что это значит - угодил? - нахмурился Савинов.
- Ну как же? - все еще держа в руках статью, удивился Принц. - Я, как вы помните, предложил вам помощь - по жизни, или на один день, ночь. "Да Бог с ней, со всей жизнью, - скептически усмехнулись вы. - Пусть будет ночь". Что ж, вы совершили поступок, как я вас учил, и прошли в дамки. У вас ко мне не может быть претензий - я выполнил свое обещание.
Дмитрий Павлович даже привстал от удивления:
- Вы что же, заплатили Полине деньги? Я не верю.
- И правильно, Дмитрий Павлович. Как вы могли обо мне такое подумать? Очень нехорошо, крайне нехорошо…
- Тогда я в толк не возьму, о чем вы говорите.
- А вот это очень плохо. И самое главное - обидно!
Все это стало Савинову надоедать. "Заморский выскочка" точно и впрямь издевался над ним!
- Как бы то ни было, Принц, я жду ее. Она придет через полчаса. Простите, что мне еще раз приходится просить вас уйти, но у нас был уговор.
Незнакомец с чувством глубокого сожаления отрицательно покачал головой:
- Полина не придет. - Он хитро улыбнулся. - Ни через полчаса, ни через час.
Последнюю реплику Савинов пропустил мимо ушей.
- Почему же это не придет?
Усаживаясь обратно в кресло как ни в чем не бывало, Принц развел руками:
- У нее простуда. Не беспокойтесь, Дмитрий Павлович, ничего страшного. Прохватило на сквозняке. Я так и вижу, как с полчаса назад, между мойкой и залом, она пощупала лоб - и он оказался горячим. Полина вспомнила, что весь день у нее была слабость. А сейчас она смотрит на градусник. Ого, да у нее температура! Градусов этак тридцать восемь, - гость искоса взглянул на хозяина квартиры, - ну, хорошо, хорошо, тридцать семь и восемь. Сейчас она решает, что лучше отлежаться дома, но вначале ей следует позвонить вам и предупредить, что она не придет. Вот она подходит к служебному к телефону и набирает ваш номер: первая цифра… пятая, седьмая…
На диване ожила телефонная трубка. Дмитрий Павлович быстро поднялся, взял ее.
- Алло… Да, милая… Заболела?.. Температура? Тридцать семь и восемь… Да, конечно… Ты уверена?.. Хорошо, милая, выздоравливай… Да, буду ждать. Целую нежно. До свидания…
Савинов посмотрел на Принца, тот с сожалением развел руками.
- Кто вы? - спросил Дмитрий Павлович. Он стоял перед гостем с трубкой в руках, не зная, как ему быть дальше, что предпринять. - Кто вы?..
Принц хищно улыбнулся:
- Так и подмывает сказать: "Волшебник"!
- Мне не нравятся ваши игры, - твердо сказал Савинов.
- А мне - напротив, - откликнулся гость. - Скажите честно, - кивнув на машинописные листы, он снисходительно улыбнулся, - вам очень дорога эта бездарная писанина?
- Простите?..
На этот раз гость пренебрежительно тряхнул рукописью и весело повторил:
- Вам и впрямь так дорого вотэто?
- Послушайте…
- Дмитрий Павлович, ваш рассказ был превосходен, потому что вы говорили то, о чем думали. В вашем рассказе была страсть и здоровая человеческая зависть, - доставая из кармана зажигалку, Принц поморщился, - но эта писанина - ложь! Слюни и ложь! - Он разочарованно покачал головой. - Впрочем, какая разница, статейка вам все равно больше не пригодится!
И, к великому изумлению Савинова, гость щелкнул зажигалкой и подпалил листы с одного края.
- Что вы делаете?! - шагнув к нему, изумленно спросил Савинов. - Вы с ума сошли, у меня нет черновика! Я за нее гонорар должен получить!
Он протянул руку, но гость ловко отдернул листы.
- Доверьтесь мне, Дмитрий Павлович, и расслабьтесь, - устало протянул Принц, наблюдая, как пламя расползается по бумаге, как она, темнея, закручивается в черные свитки. - Эти события уходят в прошлое. В безвременье. Я отпускаю их туда с легким сердцем. Меценат Федор Игнатьев, художник Иноков, миллионер Билл Андерс еще придут к вам, но в другом обличье. В каком - это будет зависеть от вас, как и эта ночь, проведенная в девушкой Полиной! Только от вас!
Дмитрий Павлович смотрел, как исчезает ненавистная ему статья. Но глядя, как превращаются в пепел строки, он испытывал непонятное для себя облегчение.
- Что же дальше? - хрипло спросил Савинов.
Принц бросил дымящиеся уголки бумаги с пепельной бахромой в пустую тарелку.
- Вы сами знаете, что. Еще лет восемь, десять, и ваша жизнь медленно покатится к закату. Через десяток лет вам надо будет представлять собой нечто большее, чем вы есть сейчас, чтобы на вас клюнула даже такая простушка, как эта Полина. И ни одного дня нельзя будет вернуть! Ни одной минуты! Это же те прекрасные алмазы, которые вы теряете безвозвратно. И каждый последующий - более дорогой, бесценный. Кто не умеет их ценить - тот и сам гроша ломаного не стоит. Таких людей - большинство, смею вас уверить. Но когда-то вы, Дмитрий Павлович, умели ценить эти брильянты. А потом потеряли веру. Сошли с дорожки и двинулись с толпой. Подумайте, как вы жили и как живете? Бездельничали, диссидентствовали. Ораторствовали впустую. Кому это было нужно? Вас обманули, обошли. Вы потеряли свою королеву. Шляетесь по забегаловкам. Я не зря говорил о яхтах и особняках! Они рядом - протяни руку. Частные галереи в европейских странах. Вы сами хотели стать художником - не получилось. Но у вас есть другой талант - вкус, чутье, ум! А с ними может появиться возможность открывать гениев миру. Скажите мне, что вы не мечтали занять место Федора Игнатьева, и я уйду сейчас же. И никогда больше не встану у вас на дороге!
Дмитрий Павлович не сводил с гостя глаз.
- Я хотел стать художником, но не говорил вам об этом. Так все-таки… кто вы такой?
- Вчера вы угадали. Я - Принц. Это мое настоящее звание. Имя. Прозвище. Ни больше ни меньше. О владениях своих я вам рассказывать не буду. Думайте сами, что хотите. Боюсь напугать!
Голова Савинова шла кругом. Но гость его поостыл, плеснул в свой бокал остатки коньяка, залпом выпил его.
- Да вы садитесь, Дмитрий Павлович, - гость прихватил с блюдца дольку лимона. Вопросительно и одновременно весело взглянул на открывшего было рот Савинова. - Садитесь, в ногах правды нет.
- Что же вам нужно взамен, Принц? - усаживаясь на край дивана, спросил хозяин дома. - Наверное, как обычно, что бывает в таких случаях?
- Вы о душе? - поднял брови его гость. - Ничего подобного, уверяю вас! Никаких документов, никаких подписей кровью. - Положив дольку лимона на язык, Принц разжевал ее и отчаянно сморщился. - Просто хочу сделать подарок человеку, который его заслуживает, - объяснил он. - Я ведь меценат! Кстати, Дмитрий Павлович, вы скоры на подъем?
- А что такое?
- Предлагаю не тянуть время и отправитьсятуда, - он сделал ударение на этом слове, - немедленно.
- Это куда же - туда?
- Пошевелите мозгами, Дмитрий Павлович… Куда вы сами хотели попасть последние годы. И точно осознали это, когда вам стала известна история о меценате и художнике.
- А что же, машина времени неподалеку?
- Ну, вы же видели мой "мерседес", он сойдет. Если бы вы жили в веке этак восемнадцатом, я бы посадил вас на вороного коня - позади себя. А поскольку на дворе двадцать первый век, и нам отставать от него негоже. Разве я не прав?
- Наверное, правы… Значит, вы предлагаете мне прокатиться?
- Вот именно. Одевайтесь.
Дмитрий Павлович взглянул на стол, где стояла початая бутылка "Смирнова". "Нужно выпить еще, и немедленно, - думал он, - чтобы окончательно не повредиться в уме или не дать в морду этому проходимцу с изумрудной брошью".
- И вот что, - укоризненно проговорил гость, - вам надо поменьше пить. Когда все начнете заново, не увлекайтесь этой пагубной страстью. Алкоголь и дело несовместимы!
- Ценный совет… А как же Полина?
- А вам разве жаль ее потерять?
- Возможно.
Принц скорчил недоверчивую гримасу:
- Не играйте со мной - дело-то бестолковое.
- Хорошо, не жаль… Если, конечно, я получу взамен что-то большее.
- Конечно, получите. Надо только постараться.
Принц встал, расправил плечи.
- Я иду одеваться. Торопитесь, Дмитрий Павлович, торопитесь. Мы должны оказаться на месте ровно в полночь. Знаете, век веком, а традиция - традицией.
Савинов поднялся за ним, но, не сделав и двух шагов, остановился:
- Послушайте, все это смешно…
- Ни в коем случае, - отозвался Принц уже из коридора, - все очень серьезно!
- Куда же мы сейчас поедем?
- Куда мы поедем вместе, это неважно. Лучше спросите, куда поедете вы, когда наши дороги разойдутся. Себя спросите… Все будет так, как вы пожелаете. - Принц бодро, фальцетом, затянул отрывок из "Риголетто" - "Сердце красавицы". Но оборвал себя так же быстро, как и начал. - Вы окажетесь там, где вам подскажет оказаться интуиция… Я уже в пальто!
4
Они вышли из подъезда. Эта ночь была полной противоположностью вчерашней. Ни малейшего дуновения ветра. Выпавший к вечеру снег лежал на ветвях деревьев. Горели окна домов. Взору открывался чистый небосвод - с россыпями звезд и луной.
Дмитрий Павлович потянул носом морозный воздух - это было настоящее блаженство. И только тогда заметил стоявший в двух шагах от подъезда черный "мерседес" своего гостя.
- Ах, в такой вечер путешествовать одно удовольствие! - почти пропел Принц. - Не украли мою машинку, и то хорошо. Без сигнализации, знаете. Надеюсь на авось. Так когда-нибудь и поплачусь за свою простоту!
Пока он стучал носком башмака по шинам, Савинов смотрел на свой дом. Старый домишко, он был привязан к нему. Последний и единственный порт, пристань. Одно из окон его квартиры горело.
- Кажется, вы забыли выключить свет на кухне? - точно читая его мысли, напомнил Принц.
- Знаю, - сказал Дмитрий Павлович. - Уходя, я иногда оставляю свет. Не так страшно возвращаться. Когда он горит, есть иллюзия, что тебя кто-то ждет…
- Вас ждали именно здесь? - стоя напротив Савинова по другую сторону автомобиля, спросил Принц. - Я угадал?
- Да, угадали. Вначале мать. После ее смерти - Рита, моя последняя жена, - пояснил он. - И если иногда я забывал о времени, то именно с ней - здесь.
- Это большое счастье - не помнить о времени.
- Вот именно. Так что пусть горит свет на кухне. Путешествие не продлится долго.
Язвительная улыбка проползла по губам Принца:
- Все так говорят. - Он открыл дверцу, сел за руль. - Прошу вас, Дмитрий Павлович.
Савинов потянул на себя дверцу, забрался в салон.
- Вы, надеюсь, не собираетесь отвезти меня в лес и там зверски убить?
- Убить - нет. Я дарю жизнь, а не отнимаю ее. Прекрасную, роскошную жизнь!
Принц, точно забыв о собеседнике, закрыл глаза. "Господи, зачем он все это делает? - думал Савинов. - Может быть, выйти прямо сейчас? Послать этого Принца куда подальше? До чего же надо было дойти, чтобы отправиться куда-то с незнакомым человеком, полусумасшедшим, чудаком. Искать счастье, которого нет и быть для него не может. Или у него все-таки есть шанс? Маленький? Крошечный?"
- Кстати, музыку хотите?
- Нет, - откликнулся Савинов.
- И правильно, будем слушать тишину и пение звезд. - Он завел мотор. - Ну что, в путь? Не боитесь?
- Что это все мне напоминает? - ответил вопросом на вопрос Дмитрий Павлович.
Принц усмехнулся:
- Я вам скажу. Старую легенду. Очень старую. Покрывшийся плесенью миф. Вы напоминаете себе старика профессора, тщетно мечтающего покорить природу, вселенную, вечность. А рядом с вами тот единственный, кто может помочь в этом!
"Мерседес" скользил по запорошенному снегом городу, вначале по тихим улочкам, потом, среди потока машин, по широкой трассе, ведущей из города в ночь. Когда черный автомобиль Принца ворвался в пригород и вокруг уже не было ничего, кроме темной полосы деревьев по обе стороны дороги, белых полей, Савинов, до того сидевший молча, не вытерпел:
- Куда вы меня везете?
- Обманулся я в вас - воспользовался вашей доверчивостью. Есть тут недалеко "малина". Мои подручные, с ножичками, знаете… Да шучу я, шучу. Доверьтесь мне, Дмитрий Павлович, прошу вас.
- Я все-таки хочу знать…
- Что ж, извольте. - Водитель, точно раздумывая над чем-то, кивнул самому себе. - Думаю, самое время. Держитесь крепче, господин путешественник!