* * *
Я вышел на улицу и возле отеля "Уорик" взял такси. Десять минут, которые понадобились для того, чтобы пересечь город и добраться до восточной его части, где были набережная и доки Харли, я пытался разобраться в том, что со мной произошло в этот день. Возможно, Уиллетс и в самом деле прав. Кифер мог выкрасть деньги из чемодана Бэкстера. А если Бэкстер дал ложный адрес, то почему бы не предположить, что он вообще все выдумал. Он никогда не говорил о том, что у него нет денег, а если он только притворялся, что у него их нет? Главная загвоздка заключалась в том, что он никогда ни о чем не рассказывал. Все мои попытки расспросить его о чем-либо подробнее приводили лишь к тому, что он еще больше замыкался. И ничего конкретного я не узнавал.
Ну а Кифер? Если даже предположить, что он был способен пасть так низко и украсть деньги у покойника - а такую мысль не так просто принять, - возникает вопрос: неужели он был настолько глуп? Конечно, он не был гигантом мысли, но должен же он был понимать, что, если у Бэкстера были с собой такие большие деньги, об этом наверняка кто-то знал - друзья или родственники. И что, если деньги пропадут, наверняка начнется расследование и его уличат в воровстве.
Затем мне в голову пришла тревожная мысль. Ведь до сих пор никто не заявил своих прав на эти деньги! Как это понимать? Что было известно Киферу до того, как он завладел этими долларами? И как он отважился на такой поступок?
Тут я пожал плечами и прогнал эту мысль. Черт побери, не было же никаких доказательств того, что Кифер что-либо украл!
…Когда такси переезжало через железнодорожные пути, меня сильно подбросило на сиденье. Я вышел у ворот доков и расплатился с водителем. В субботу во второй половине дня эта часть побережья была спокойной и безлюдной. Небольшая верфь справа в этот час была закрыта. В полумиле от нее находились городской яхт-клуб, помещения карантина, а также вытянутая дугой пристань. Слева шли навесы для хранения разнообразных грузов, а также пирсы, где среди леса мачт и развешенных для просушки сетей стояли одна возле другой лодки ловцов креветок. Далее располагался старый морской вокзал, построенный еще в эпоху пароходов, и обширные железобетонные пирсы и стапели, служившие внешней границей порта.
Старик охранник распахнул передо мной ворота.
- Вот ваш ключ, - сказал он. - Полицейские, когда обыскивали вашу лодку, взяли с собой и меня. Там все в полном порядке.
- Спасибо, - поблагодарил я его.
- Но они не сказали, что ищут, - как бы между прочим заметил старик.
- Мне они тоже этого не сказали, - отозвался я.
Поднявшись на борт "Топаза", я зашел в душную каюту и переоделся в рабочую одежду. Как мне показалось, все вещи действительно оставались на прежних местах. Было всего три часа дня, и я решил еще поработать. Набив карманы рабочих штанов наждачной бумагой, я поднялся на грот-мачту и возобновил прерванную утром работу. Я сидел в веревочной люльке, обхватив мачту ногами, чтобы меня об нее не било, и зачищал наждаком поверхность мачты. За делом я быстро забыл про Кифера и Бэкстера и про все связанные с ними неприятности. Уж так оно всегда бывает. Если ты не в море, то лучше всего заняться своей лодкой, приводить ее в порядок до тех пор, пока она не заблестит и не покажется тебе живым существом. И "Топаз" становился все краше, так что решение продать его вызывало во мне чувство, похожее на стыд. Деньги были не так уж важны для меня, они все пошли бы на приведение в порядок и поддержание на плаву "Ориона".
Сверху мне была хорошо видна корма. Придется там поработать еще дня три-четыре. В других местах все уже было подправлено, вычищено и окрашено. Надводные части бортов "Топаза" сверкали белизной. Рангоут и другие части оснастки были начищены до блеска. Как только я закончу драить грот- и бизань-мачты, можно будет начать покрывать их лаком, затем капитально отремонтировать полозья и катки, заменить тросы в оттяжках, закрепить новые фалы на грот- и бизань-мачтах, а вместо изношенного фок-рея поставить новый из нержавеющей стали, покрыть палубу синтетическим материалом серого цвета, на котором не скользят ноги, - вот, пожалуй, и все. Ко вторнику должны доставить новый парус для грот-мачты, а также отремонтированный холодильник.
В среду надеюсь дать объявление в газете о продаже "Топаза". Лодка потянет тысяч на пятнадцать зеленых, а это больше, чем она стоила новая. Если мне не удастся продать ее за десять дней, я подыщу брокера и подниму цену до двадцати тысяч, а сам вернусь в Майами. Новый парус обошелся мне недешево. Не рассчитывал я и на то, что придется ремонтировать холодильник. Но тем не менее за все я заплачу меньше девяти тысяч.
И в целом получится недурной доход в шесть тысяч долларов за два месяца трудов при минимальном риске. Это значит, что я смогу приобрести для "Ориона" новые аккумуляторы и генератор. Оборудую на нем салон с кожаной мебелью и столом из тикового дерева…
Я спустился на палубу, сложил веревочную люльку и начал обрабатывать наждаком рангоут.
- Мистер Роджерс!
Я поднял голову. В конце пирса стоял охранник, и я с удивлением увидел, что это Отто Джонс из ночной смены. За работой я не заметил, как пролетело время.
- Вас к телефону! - крикнул охранник. - Звонят издалека - из Нью-Йорка.
Глава 4
"Из Нью-Йорка? Должно быть, какая-то ошибка, - размышлял я, шагая по пирсу. - Я там никого не знаю! Кто же может мне оттуда звонить?"
Будка охранника находилась прямо у ворот. Подход к ним хорошо просматривался сквозь открытую дверь и широкое окно. Джонс выставил телефонный аппарат на подоконник.
- Вот и вы наконец. Я взял трубку:
- Алло? Роджерс слушает. В трубке послышался далекий женский голос.
- Вы мистер Стюарт Роджерс, владелец яхты "Топаз"?
- Да, это я.
- Отлично, - со вздохом облегчения произнесла женщина. - Мистер Роджерс, я очень беспокоюсь. От него до сих пор нет никаких вестей…
- От кого нет вестей? - спросил я, не повышая голоса.
- О, извините меня, - спохватилась женщина. - Я так волнуюсь… Меня зовут Паула Стаффорд.
Видимо, ее имя должно было мне все объяснить.
- Ничего не понимаю, - отозвался я. - Что вы хотите?
- Но ведь он рассказал вам обо мне.., так ведь?
Я решил набраться терпения.
- Мисс Стаффорд или.., миссис Стаффорд, я понятия не имею, о чем вы толкуете. Кто должен был мне о вас рассказать?
- Мистер Роджерс, поверьте, в подобной предосторожности нет необходимости. Уверяю вас, что я Паула Стаффорд. Прошло уже по меньшей мере две недели, а у меня от него нет никаких вестей. И мне это очень не нравится. Может быть, с ним что-то случилось?
- Давайте вернемся к началу нашего разговора, - предложил я. - Меня зовут Стюарт Роджерс. Мне тридцать два года от роду, холост, капитан чартерной яхты…
- Хватит вам! - зло оборвала она меня. Затем осеклась, видимо, взяла себя в руки и продолжала уже более спокойным тоном:
- Ладно, возможно, вы и правы, поскольку не знаете, с кем разговариваете. К счастью, я уже купила билет на самолет. Прибуду к вам в два двадцать ночи. Остановлюсь в отеле "Уорик". Вас не затруднит заглянуть ко мне, как только я получу номер в отеле? Это очень важно!
И дала отбой.
Я пожал плечами, положил трубку и закурил сигарету. Все это было очень странно.
- Какой-нибудь чудак звонил? - поинтересовался Джонс.
У него были впалые щеки, седые волосы и холодные голубые глаза. Он облокотился на подоконник и принялся набивать табаком хорошо обкуренную трубку.
- У меня зять служит в полиции, - начал Джонс. - Так вот, он говорит, что, если о вас хоть раз написали в газетах, к вам тут же начинает липнуть всякая сволота.
- Вероятно, звонил какой-нибудь пьяница, - небрежно обронил я.
- Не повезло бедняге Киферу, - продолжал Джонс. - Я вам не говорил, что он приходил сюда как-то вечером и спрашивал вас?
Я окинул охранника быстрым взглядом:
- Он был здесь? Когда?
- М-м-м… В ночь, когда его убили. В четверг, значит. Видимо, я забыл вам рассказать, потому что Ральф как раз пришел сменить меня, и мы с ним заговорились.
- В котором часу он здесь был?
- Примерно в семь или в семь тридцать. Вскоре после того, как вы ушли.
Я нахмурился. Странно, что Блэки даже не упомянул об этом, когда мы столкнулись с ним в пивной "Домино".
- Вы уверены, что это был Кифер?
- Собственной персоной. Чернявый такой. Сказал, что приплыл с вами из Панамы. Я ответил ему, что вы пошли в город смотреть какой-то фильм и вернетесь не раньше одиннадцати.
- Он приехал на машине? - спросил я. - Девушки с ним не было?
Джонс отрицательно покачал головой:
- Он был один. Без машины. Пришел на своих двоих. Видно, был навеселе, потому что очень разозлился, когда я не пустил его на "Топаз". Уверял меня, что вы с ним друзья и вместе плыли из Панамы. А я ответил, что для меня это не имеет значения. Плывите вместе хоть из Омахи в штате Небраска. По правилам, если ты не член экипажа, то имеешь право подняться на борт только в присутствии капитана.
- Что ему было нужно? - поинтересовался я. - Он сказал?
- Забыл, дескать, после расчета на борту свою бритву. Я повторил ему, что это следует согласовать с вами. Он ушел и больше не возвращался.
- Видите ли, - сказал я, - трюм все равно был на замке. Он и так туда не попал бы. И должен был об этом знать.
Я поднялся на борт "Топаза". Шел уже седьмой час. О делах можно было на сегодня забыть. Я пошел в душевую, помылся, побрился и переоделся в чистые брюки и свежую спортивную рубашку. Вернувшись к себе, я положил на место бритву и тут снова вспомнил о Кифере. Странно, что при деньгах, которые у него появились, он вернулся на "Топаз" за дешевым бритвенным прибором, который купил в Панаме. Я сообразил, что не видел его прибора после того, как Кифер рассчитался и сошел на берег. Может быть, это всего лишь предлог, чтобы попасть на "Топаз"? Неужели он и впрямь вор? Я выдвинул ящик из-под койки Кифера. Бритвы там не было. Так зачем этот мерзавец…
"Ладно, спокойно, - укоротил я себя, - нужно сперва проверить, нет ли в самом деле здесь этого прибора".
Я подошел к небольшой аптечке над умывальником. Бритвенный прибор Кифера лежал внутри - пластмассовая коробочка с безопасной бритвой и пакетиком лезвий. Извини меня, Блэки…
Я вылез из трюма. Длинные тени от построек на берегу дотянулись уже до "Топаза". С залива дул едва ощутимый бриз. Стало немного прохладнее. Я расположился в рулевой рубке, достал сигарету, собираясь закурить. И тут меня осенило: "Паула… Паула Стаффорд…"
Знакомо ли мне это имя? Слышал ли я его прежде? Да нет, просто игра воображения… Я щелкнул зажигалкой, прикурил и положил ее в карман, глубоко вдыхая дым сигареты. Однако мысль о Пауле не оставляла меня. Не исключено, что это имя упоминал Кифер. Или Бэкстер.
Бэкстер… Меня вновь охватила тревога, которую я испытал в здании ФБР. Стоило повернуть голову чуть влево, и взгляд упал на то самое место между бизань-мачтой и грот-мачтой, где я стоял в памятный день похорон Бэкстера… Солнце жгло мою обнаженную голову, а я не отрываясь следил за тем, как тело покойного медленно погружалось в пучину. Оно беззвучно опустилось на глубину двух миль, в царство вечной темноты и невероятного давления водной толщи. Таков был ужасный финал этой трагедии. А если ФБР не удастся установить, кто был этот человек, это навеки останется тайной. Другой возможности, кажется, нет. Не существует ни отпечатков его пальцев, ни фотографий, ни каких-либо других способов получить более детальное описание погибшего. Он исчез навсегда, исчез без следа. Неужели я до конца дней не избавлюсь от этих навязчивых мыслей? Неужели так и буду казнить, себя за то, что не смог доставить мертвое тело на берег, где его непременно опознали бы?
"Черт побери, - в бешенстве подумал я, - хватит, наконец, терзаться!"
Я сделал все, что было в человеческих силах. Можно было, правда, для пользы дела извлечь его желудок… Но на это у меня не хватило духу. А в остальном я поступил как мужчина, пусть это и не может служить оправданием. Что сделано, то сделано. Ничего изменить нельзя. Мы находились в трехстах милях от Панамского канала. Мы пытались достичь цели в ужасающую жару и терпели сколько могли. С разлагающимся трупом на борту это было не просто неприятно, но и опасно. Покойника необходимо было немедленно похоронить, другого выхода не было.
Но ведь должна была быть хоть какая-то зацепка! Мы провели вместе четыре дня. За это время даже такой необщительный человек, как Бэкстер, должен был сказать нечто такое, что содержало бы намек на то, откуда он и кто. Нужно вспомнить. Агент Соумз упомянул об ассоциативном мышлении… Все происходило здесь, на ограниченном пространстве "Топаза" длиной в сорок футов. Нужно припомнить все сначала, с первой встречи с Бэкстером, восстановить все детали буквально по минутам.
Я задумался. Какая в этом необходимость? Или, точнее, почему я считаю, что это необходимо? Отчего подсознательно я опасался, что ФБР не станет искать в Панаме тех, кто знал Бэкстера? Хотя он утверждал, что работал там. Если бы это было действительно так, ФБР выяснило бы все за один день. Может быть, дело в том, что адрес в Сан-Франциско оказался ложным? Нет, здесь что-то не так…
* * *
В тот день с Карибского моря налетел тропический ливень. Горизонт закрыла сплошная стена дождя. На палубу "Топаза" обрушились шумные потоки воды. Море вокруг лодки кипело. Но к вечеру все успокоилось, небо прояснилось, зажглись яркие южные звезды. "Топаз" стоял на якоре возле невысокого деревянного причала, надежно притянутый к нему канатами. Лодку освещал слабый свет уличного фонаря близлежащего городского квартала. Очертания домов терялись за шпалерой пальм, росших вдоль улицы. Ветви их колыхались на ветру и негромко шелестели.
Было восемь часов вечера. Кифер с двумя-тремя долларами в кармане отправился в ближайший бар промочить горло. Это было все, что осталось у него от двадцати баксов аванса, которые я ему выдал. Я спустился в трюм, собираясь разобрать купленные мною морские карты. Включил верхний свет и постоял у трапа, соображая, как лучше приняться за дело. "Топаз" - неплохое судно: каюты расположены удобно, а рулевая рубка длиной шесть футов и два дюйма вполне отвечала своему назначению. На корме по левому борту располагался камбуз с газовой плитой и мойкой из нержавеющей стали. Рядом стоял отделанный деревом холодильник, над ним висели шкафчики для припасов. По правому борту примостился диван, над ним к стене были прикреплены радиопеленгатор и радиотелефон. Тут же стоял раздвижной стол для пользования картами. К кухне примыкала каюта с двумя накрепко принайтованными койками, шкафом с левой стороны и небольшой полкой с правой. Она отделялась занавеской от передней части трюма, более узкой, где тоже стояли две стационарные койки.
На диване лежал рулон морских карт. Я разрезал шпагат и разложил карты на столе. Затем включил свет над столом и начал сверять карты со списком. После просмотра каждой карты я свертывал ее и складывал одну возле другой на полке над столом. Воздух в трюме был душным и неподвижным. На лице у меня выступила горячая испарина. Вытирая пот руками, я с радостью думал о том, что завтра "Топаз" будет уже в море.
…На столе лежала карта всего Карибского бассейна. Я закурил, и тут с берега послышалось:
- Эй, есть кто на "Топазе"?
Я выглянул из трюма. На причале маячила фигура долговязого человека, лицо которого трудно было рассмотреть в сгущающихся сумерках. Судя по выговору, он был американцем, к тому же так обычно обращаются друг к другу владельцы яхт в Штатах.
- Поднимайтесь сюда, - пригласил я незнакомца.
Человек поднялся на борт лодки и стал спускаться по трапу ко мне в трюм. Сначала на ступеньках показались тяжелые, грубые башмаки, затем - длинные ноги в серых фланелевых брюках и, наконец, коричневый твидовый пиджак. Для Панамы, где все ходили в одежде из легкого белого полотна, такой костюм выглядел более чем странно. Наконец он появился целиком и стоял передо мной, слегка горбясь из-за своего высокого роста. Черты его лица были тонкими, приятными. Глаза - карие. Для человека средних лет лицо его было гладким, без признаков морщин. Он производил впечатление человека спокойного, интеллигентного, с хорошими манерами. Голова его была не покрыта. В коротко подстриженных рыжеватых волосах проступала седина.
- Вы мистер Роджерс? - учтиво спросил посетитель.
- Точно, - ответил я.
- Моя фамилия Бэкстер. Уэнделл Бэкстер. Мы обменялись рукопожатием.
- Добро пожаловать на "Топаз", - сказал я. - Хотите кофе?
- Спасибо, нет.
Бэкстер отошел от трапа, но продолжал стоять.
- Я сразу перейду к сути дела, которое привело меня сюда. Мне сказали, что вы собираетесь перегонять лодку на север и ищете помощника.
Слова Бэкстера меня несколько озадачили, но я не показал виду. Бэкстер ничем не напоминал человека, которому надо подработать. Когда речь идет о студентах, тогда понятно, а Бэкстеру было под пятьдесят.
- Видите ли, я уже взял одного помощника.
- Понимаю. А может быть, и второй окажется нелишним? Меньше стоять на вахте.
- Долгие вахты ни к чему, - согласился я. - Вообще-то я не против двух помощников. Вам приходилось выходить в море на яхтах?
- Да.
- И в дальние рейсы? В Карибском море не так просто управляться с парусной лодкой длиной в сорок футов…
Бэкстер бросил взгляд на карту, разложенную на столе, и быстро обернулся ко мне.
- Вы называете "Топаз" лодкой? - вежливо осведомился он. Я усмехнулся:
- Ко мне обращались двое новичков. Один назвал "Топаз" шхуной, а другой спросил, буду ли я каждую ночь становиться на якорь…
Лицо Бэкстера тронула едва заметная улыбка.
- Понимаю, - сказал он.
- Вы хорошо рассмотрели "Топаз"? - поинтересовался я.
- Да. Сегодня утром.
- И что вы можете о нем сказать?
- Конечно, это только мои догадки, но мне кажется, этот кеч строили в Новой Англии по проекту Олдена не более десяти лет назад. Недавно его отремонтировали, видимо, два последних месяца на нем плавали по рекам. Оснастка в превосходном состоянии, за исключением вспомогательного паруса на грот-мачте с левого борта, там несколько изношенных стренг.
Я кивнул. У меня на борту было уже все необходимое, чтобы заменить этот парус перед выходом в море.
Бэкстер явно не был фермером. Я показал ему разложенную на столе карту.
- Что вы можете сказать о проложенном мною курсе?
Бэкстер взглянул на карту и без промедления ответил:
- Если муссон не подведет, то большую часть пути можно будет пройти без задержки. Если удастся подняться севернее, в район Грасиас-а-Диос, то вы одним махом проскочите пролив Юкатан. У вас на борту имеются большие паруса?
- Нет, - ответил я. - Только обычные, для лодок этого класса. До Саутпорта мы доберемся не меньше чем дней за двенадцать, а то и больше. А за работу я могу предложить вам лишь сотню баксов. Согласны?
- Оплата - не главное, - ответил Бэкстер. - Мне хотелось бы сэкономить на авиабилете.