Но Валентине надо было вернуть свое, она тщательно обыскала квартиру Вадима и его машину, там ничего не было. Если бы эти типы нашли то, что взяла у нее Татьяна, то они не поехали бы на дачу. Про то, что они поехали на дачу, Валентина узнала, когда направила туда своих людей, Кемаля и этого, второго. Вернее, это были не совсем ее люди, точнее, совсем не ее, но об этом Валентина сейчас не думала, ей было страшно. На даче был страшный пожар, но девчонке как-то удалось спастись. Ее обыскали, ничего не нашли. Все остальное сгорело, этот придурок Вадим устроил так, что к его вещам никто не смог прикоснуться, взорвалась горючая жидкость, и все пропало. Чтоб ему на том свете пусто было!
- А сумочку-то зачем отнимать? - не унимался муж. - Может, он думал, что девушка за ним сама побежит? А там ключи, документы, пришлось Кириллу оставить ее ночевать у себя.
- Да? - оживилась Валентина. - Ну, он верно не очень расстроился, такой случай ему нечасто выпадает!
- Да перестань ты, он по-хорошему!
- А когда он тебе это рассказывал?
- В воскресенье утром, когда мы с ним в гараже порядок наводили. Ты куда это?
Валентина схватила было мобильный телефон, но, взглянув на мужа, побежала к входной двери.
- Скоро вернусь! - крикнула она на бегу.
Значит, у этого идиота Вадима не хватило ума заставить Татьяну поехать с ним, и она ночевала у малахольного Кирилла. Надо срочно принимать меры!
Я опять убрала фотографию в сумочку и без сил опустилась на стул. Что же они все от меня хотят? Что я такое взяла у Валентины, о чем не помню? Хотя, ведь то, что я делала в квартире Валентины, я помню хорошо. Я снова перебрала в памяти события того субботнего вечера. По всему выходило, что я не брала у Валентины ничего, кроме той дешевенькой брошки-паучка. Из-за нее весь сыр-бор? Может, я в суматохе не разглядела, и она изумрудная? Сейчас узнаем. Я набрала номер Галки, хорошо, что она днем дома.
- Галк, слушай внимательно. Пойди в мою комнату, достань там из шкафа тот костюм.
- Он висит?
- Нет, так лежит, в чистку его надо отдать. Посмотри внимательно, что в карманах и на нем, потом мне скажешь. Ну, нашла?
- В каком он виде! - начала ворчать Галка. - Была приличная вещь! В кармане салфетка, потом таблетка какая-то…
- Таблетку не трогай, положи в карман, только чтобы дети не нашли, она ядовитая. А еще что?
- Ничего больше нет, только на юбке две булавки.
- Точно две?
- Ну я же не слепая, - обиделась Галка.
Значит, так. Булавка была одна, вторая упала на пол у Валентины в гостиной. Для того я и взяла у нее брошку. А теперь вместо брошки вторая булавка, а ее я могла взять только у Кирилла, к нему я пришла с брошкой, если бы потеряла ее по дороге, юбка бы свалилась. В той квартире на Некрасова брошки не было, так сказала Валентина. Кстати, что она сама там делала рядом с покойником? Не она ли его.., того? По характеру, во всяком случае, ей это больше подходит. Но на фото снята я, а милиция разбираться не будет.
У меня создалось впечатление, что Валентина и тот тип с измененным голосом работают каждый сам по себе, не связаны они друг с другом. Так или иначе, мне надо найти брошку и выяснить, в чем там дело, а для этого придется снова идти к Кириллу.
Что-то я к нему зачастила. Но при всех моих неприятностях наши с Кириллом разногласия по поводу того, кто к кому пришел да кто кого затащил в постель, как-то отходят на второй план.
* * *
Опять я отпросилась у Миши, он уже косился и глядел хмуро, но отпустил сразу после закрытия магазина. Когда я шла по Кронверкскому, было еще светло. Я уже собиралась свернуть на Зверинскую, но заколебалась - нехорошо как-то к человеку врываться без приглашения. Может, он не один? Почему-то эта мысль мне не понравилась. Я поискала глазами телефонную будку и вдруг услышала:
- Здравствуйте, милая барышня! Передо мной, улыбаясь, стоял тот чудный старичок, Карамазов.
- Здравствуйте, Николай Петрович! - Я даже обрадовалась, такой он был славный. - Как поживаете?
- По-стариковски, милая, по-стариковски. - Он церемонно пожал мне руку. - Вот иду от Марии Михайловны, решил прогуляться, погоды стоят хорошие. - Он так и сказал - "погоды".
- Как здоровье Марии Михайловны?
- Так, все без перемен, ну и слава Богу!
- Верно, - согласилась я.
- А вы далеко ли направляетесь? - Видя, что я медлю с ответом, - мне не хотелось рассказывать ему, что я вечером иду к одинокому мужчине, который вовсе меня не ждет, - старичок очень сконфузился.
- Уж простите стариковское любопытство, вечно мы норовим все расспросить, - смущенно проговорил он.
- Что вы, Николай Петрович, я к подруге иду, вот тут она живет рядом!
- Ну всего наилучшего, милая Танечка, кланяйтесь от меня подруге-то. - Он хитро улыбнулся, и я подумала, что он догадался про Кирилла, очевидно, он знал, где тот живет.
Карамазов вежливо приподнял шляпу и удалился. На повороте я оглянулась - старичок шел легко, почти не опираясь на трость, очевидно, он носил ее так, на всякий случай. Костюмчик на нем сегодня был другой - по солнечной погоде более светлый. По-прежнему, старичок был очень аккуратненький и выглядел вполне довольным жизнью.
Я вошла в уже знакомый проходной двор, там на лавочке сидели старушки, как летом. Они проводили меня неодобрительными взглядами и зашептались. Вспомнив утреннюю наглую бомжиху, я испугалась было, но потом сообразила, что бабушкам просто не понравилась длина моей юбки. Тут они правы, если опять буду домой возвращаться поздно, следует надеть брючный костюм, так спокойнее.
Я вошла в парадную и поднялась по ступенькам. Дверь в квартиру Кирилла была открыта, то есть не то чтобы открыта, но слегка притворена. Мне это не понравилось, поэтому я нажала на звонок, но он не работал, во всяком случае звонка в квартире не было слышно.
- Кирилл! - Я постучала в дверь. - Ты дома?
Никто не отозвался, но где-то в глубине квартиры лилась вода. Если он принимает душ, то почему с открытой входной дверью? А может, Галка права, и он все-таки пьяница?
Я решительно открыла дверь и вошла. В прихожей никого не было, кроме жуткого беспорядка. Вешалка болталась на одном гвозде, одежда валялась на полу. Столик для телефона теперь стоял на трех ногах, а телефонный аппарат, и раньше расколотый, теперь разбился окончательно. За дверью комнаты послышалось какое-то движение.
"Воры! - мелькнуло у меня в голове. - Чушь какая, что у него красть? Значит, была пьяная драка", - вспомнила я Галкины умозаключения.
Если я сейчас убегу, то бабки во дворе обязательно меня запомнят, а потом опознают. А вдруг там кого-то убили? Но кто же тогда двигается?
Я вооружилась четвертой ножкой от столика, которая валялась отдельно, и вошла в комнату. По сравнению с тем, что творилось в комнате, в прихожей был порядок, как на крейсере "Аврора" седьмого ноября.
Все ящики из платяного шкафа были вынуты, белье, носки и всякие шмотки валялись кучей на полу, то же самое творилось с письменным столом. Какие-то железки и бумажки лежали вперемешку. Посуда в серванте не побилась, это я заметила краем глаза. А в общем был ужасный разгром, а в довершение всего из-за стола торчали ноги в носках, и дырка на пятке была аккуратно заштопана.
В моих ушах почему-то зазвучал равнодушный голос диктора:
".., временно неработающий К, после совместного распития спиртных напитков…"
"Они его убили!"
Только этого мне не хватало. Обнаружить еще один труп, имея в сумочке фотографию, где рядом с покойником я, собственной персоной! Милиция будет просто в восторге!
Из-за стола раздался стон, и я во мгновение ока оказалась там. Кирилл открыл один глаз и с недоумением уставился на меня.
- А ты что тут делаешь?
Я подло обрадовалась, что он жив, - значит, он подтвердит, что не я устроила весь это разгром и не я его ударила.
- Кирилл, что с тобой? Кто это тебя, так?
- Не знаю, черные какие-то.
- Черные? - Я вспомнила про молодого человека с консервной банкой, явно южной наружности.
Кирилл сделал попытку сесть, я подхватила его и увидела, что голова у него сзади вся в крови.
- О Господи, они тебя ранили!
- Еще бы, когда так по голове звезданули!
С большим трудом с моей помощью он дотащился до дивана. Диван не пострадал, правда пружины торчали в разные стороны, но это я помню по прежнему разу. Я сбегала на кухню, где был такой же разгром, намочила полотенце и обтерла ему голову. Кровь текла меньше.
- Кирилл, надо же "скорую" вызывать, тебя в больницу надо!
- Не суетись, - он показал на диван рядом с собой, - сядь, дай подумать.
- Что же случилось?
- Я в магазин ходил, продукты покупал.
- Яйца, молоко, масло сливочное…
- А ты откуда знаешь?
- Они все на кухне на полу.
- Да, прихожу, дверь открываю, а тут погром, вылетает какой-то черный, я было его схватил, а тут - сзади - хрясь по голове, и больше ничего не помню. В общем, иди сейчас на третий этаж, квартира вот так, наискосок, спросишь там Геннадия, приведешь сюда.
- А номер квартиры какой?
- Забыл, - он посмотрел виновато, - голова болит.
Я взлетела на третий этаж и позвонила в нужную квартиру, открыла женщина.
- Простите, мне Геннадия срочно нужно.
- Гена! - крикнула она в глубину квартиры, но на меня посмотрела неприязненно.
Явился Гена в майке и тренировочных штанах, с пятилетней девчушкой на плече. Мне стало неудобно - врываюсь в семейный дом, человек отдыхает.
- Привет! - протянул Гена. - Ой, Ира, это же Кирюшина девушка!
Вот, теперь у них в районе все меня знают, как Кирюшину девушку.
- Пойдемте к нам, ему плохо.
- А чего плохо? - веселился Геннадий. - Перепил или перетрахался?
- Геннадий! - прикрикнула жена. - Ты хоть при ребенке бы… - Она взглянула на меня и сказала еще строже:
- Собирайся живо, Кирилл по пустякам беспокоить не будет.
Гена выскочил уже в рубашке и с чемоданчиком.
- Ну, чего там у вас?
- Напали на него, по голове дали сильно.
- Много народа?
- Минимум двое.
- Да, с одним бы он справился. Кирилл же мастер спорта по самбо, он тебе не рассказывал?
Я вспомнила, как Кирилл ловко бросил Вадима на асфальт, и поверила.
Кирилл полусидел на диване, прижимая к голове полотенце, и был таким бледным, что Геннадий сразу посерьезнел, подскочил к нему, велел мне включить свет - оказывается, бандиты просто вывинтили пробки - и стал внимательно осматривать рану.
- Ничего, сейчас два шва наложим, а что кровь идет - так даже лучше, гематомы не будет.
- Вы что, прямо здесь будете зашивать?
- А что, из-за такой ерунды в больницу его тащить? Давай воды кипяченой принеси быстро!
Черт знает что, как в полевых условиях! Но спорить я не стала.
- Ты крови боишься?
- Нет, - твердо ответила я.
Если бы он знал, сколько ссадин и царапин обработала я детям в последнее время, он бы не задавал таких глупых вопросов. Гена возился с раной, что-то там делал, потом достал ампулы.
- Укол ему надо сделать.
- Надеюсь, хоть шприц-то у вас одноразовый? - не удержалась я.
- Да убери ты ее отсюда! - простонал Кирилл.
- Все, марш на кухню, чайку поставь! Я кое-как разгребла весь хаос на кухне, нашла две целые чашки, все продукты с пола, кроме трех уцелевших яиц и пачки масла, выбросила в мусорное ведро, отыскала в шкафчике полпачки печенья. Когда я принесла чай, Гена уже собирал чемоданчик.
- Все, завтра полежишь, а послезавтра в больницу зайдешь, невропатолог посмотрит, хотя я думаю, что сотрясения нет. Ты не оставляй его, если ночью плохо будет - рвота там, боли головные, - сразу ко мне беги.
Он залпом выпил чашку чаю и ушел. Мы с Кириллом остались одни, причем он поглядывал на меня очень подозрительно. Чтобы не встречаться с ним глазами, я стала убирать в комнате. Всю одежду, не разбирая, я просто запихнула в шкаф, собрала книги и поставила их на полку, тоже все подряд, замела осколки от разбившейся настольной лампы, а кавардак на письменном столе прикрыла газеткой. Когда я после всех трудов оглянулась на Кирилла, он лежал, закрыв глаза. Я было обрадовалась, что он заснул и теперь проспит до утра, а завтра я смогу улизнуть, не вступая с ним в опасные разговоры, но не тут-то было. Кирилл открыл глаза и похлопал рукой по дивану.
- Сядь вот тут рядом и скажи, в чем дело.
- Ты о чем?
- Ты что-то знаешь про этих черных, я же видел, как ты вскинулась, когда я про них упомянул. И зачем ты сегодня сюда притащилась? Мы ведь вроде не договаривались.
Я еще немного походила по комнате, перекладывая вещи с места на место, а потом села рядом с ним на диван.
- Я тебе говорила, что про воскресенье ничего не помню?
- Ну, говорила.
- Но это только с вечера субботы и до утра понедельника. А что было до того, я очень хорошо помню, раньше никогда у меня провалов в памяти не было. И что после тоже. Так вот, я тебе вкратце расскажу. Познакомились мы с Валентиной в Болгарии две недели назад. Я там в отпуске была с дочкой, а что она делала - не знаю. Потом уже здесь она мне в пятницу позвонила, пригласила в гости, говорит, познакомлю с интересным мужчиной, это не про тебя.
- Я понял.
- Мужик этот ко мне стал клеиться, ну ты видел. А потом я их случайно с Валентиной застала в спальне, когда они целовались, и по разговорам было понятно, что они любовники. Только ты на меня не наезжай в гневе праведном, что, мол, жена друга и все такое, я что видела, то тебе и говорю. Так что приятель твой сильно ветвистый.
- А на кой черт она тогда его в дом привела и тебе сватала? Валентина, знаешь, такая женщина, что просто так ничего не делает, у нее все продумано. И зачем ты поперлась за ними следить?
- Для ушибленного головой ты неслабо соображаешь. Говорю тебе, случайно зашла в спальню, булавка у меня на юбке лопнула. Мне неудобно было, что они меня застанут, я спряталась и все слышала.
- А потом? - недоверчиво спросил Кирилл.
- А потом они ушли, я заколола юбку и решила тихонько оттуда убраться, но ошиблась дверью…
- Случайно? - В его голосе слышалось ехидство.
- Да, случайно. А дальше ты все знаешь.
Он долго молчал. Да, это объясняет, почему она так бегала от того ненормального Вадима, но все же…
- Больше я с Валентиной не виделась, а вот сегодня она меня встретила утром у дома и закатила скандал, была прямо не в себе.
Весь наш разговор с Валентиной я пересказала довольно подробно, хотя Кирилл недоверчиво щурился. Про то, что меня преследуют, про записку таинственного Шамана и про зловещую фотографию я, естественно, не упомянула.
- И вот я думала-думала, ты только не считай, что я совсем свихнулась, но единственное, что я у Валентины взяла - это та брошечка. Вот я и пришла к тебе спросить - может, ты ее нашел, когда пол подметал?
- Какую-то фантастику рассказываешь!
- А тогда я еще спрошу - как Валентина узнала, что я у тебя ночевала, ты дружку своему закадычному небось сразу побежал хвастаться?
- Все было не так…
- Ах, значит, хвастался? - вскипела я. - Уже весь район про это знает, так ты чем каждому трепаться, просто встал бы у "Горьковской" на площади и орал, что мы с тобой…
- Слушай, шла бы ты домой, а? У меня голова очень болит.
Я усовестилась.
- Домой я сегодня не пойду, я Гене обещала. Но все-таки, если бы ты сегодня утром Валентину видел, ты бы поверил, что это она к тебе черных подослала с обыском.
- Я выясню.
- Только про меня ничего не говори. А ты в милицию обращаться будешь?
- Не знаю пока. А тебе как лучше? - Он посмотрел на меня очень пристально, так что я даже заерзала.
Не дождавшись вразумительного ответа, он сказал, что сам разберется, без милиции. Я еле сдержала вздох облегчения.
- Давай, Кирилл, я домой позвоню, а ты пока ляжешь. А я буду на кресле спать.
- Зайди в другую комнату, там телефон еще один есть.
Я зашла, там тоже был полный кошмар, на полу валялись старые фотографии, газеты, женские вещи, но телефон, какой-то доисторический, стоял в углу в целости и сохранности. Я с сомнением подняла трубку, гудок был. Галка устроила мне грандиозный скандал, но я просто поставила ее перед фактом. Когда я вошла к Кириллу, он уже лег. Как видно, эти усилия его утомили, и он опять был бледным и выглядел очень плохо.
- Что там, в маминой комнате?
- Беспорядок, - вздохнула я.
- Ты не трогай там ничего, я сам потом.
- Как думаешь, нашли они что-нибудь?
- Вряд ли, я в воскресенье генеральную уборку делал, нашел бы твою брошечку.
- Хозяйственный! - не удержалась я.
- Ну что смотришь, хочешь спросить, почему я в такой нищете живу и работы приличной найти не могу?
- Да что ты, это не мое дело! - фальшивым голосом произнесла я.
- Мать болела, три месяца назад умерла. А перед этим она почти год лежала, парализовало ее.
- Это ужасно! И ты один за ней ухаживал?
- А кто же еще. - Он удивился. - Я один сын, больше родственников нет. Это ее квартира, я, как женился, в другом месте жил. Ее оставить нельзя было, я опять сюда переехал. На работу приличную не мог устроиться, там надо много работать, на часы не смотреть, а если все время домой рвешься - это какая работа.
Я вспомнила, как я намучилась с маленькой Аськой, и согласилась. Свекровь вечно придумывала себе какие-то дела, чтобы не забирать ее из садика, и мне приходилось лететь сломя голову.
- Так, перебивался разными работами, - продолжал Кирилл, - а знаешь, сколько на больного денег надо? Уколы, да процедуры, да соседке платил тете Тоне, она с матерью сидела, пока я работал. Женька даже приводил экстрасенса - все без толку, только деньги взял, а ничем не помог.
- А что же теперь?
- Теперь Женька обещал с работой помочь, - вздохнул Кирилл.
- У тебя семья, возвращайся к ним.
- Там мое место занято, - он усмехнулся, - да все равно, привык уже один, так лучше.
И опять я согласилась, ведь нам с Аськой тоже вдвоем было лучше.
- А ты думала, я алкоголик? - невесело рассмеялся Кирилл.
Хорошо, что в темноте было не видно, как я покраснела. Черт бы побрал Галку с ее житейской мудростью!