– Марджи посмотрела на меня с нескрываемым удивлением.
– Как? Вы не знаете?
– Нет, – честно ответил я. – Я никогда ничего не слышал об этом. До тех пор, пока не обнаружили тело Нины Росс.
– А вы думаете, я много знаю? – сказала она, медленно покачивая головой. На ее губах промелькнула улыбка. – То, что я собираюсь рассказать вам, я знаю наизусть, так как Пол часто повторял это: "Надо жить в ногу со временем, малышка. У нас крупные дела. И первое требование – это расширить их по всем направлениям. Что такое маленькое предприятие? Группа маленьких дел, сосредоточенных в одних руках. Централизация – и ничего больше. Следовательно, кому надо помогать в наши дни в первую очередь? Маленькие предприятия лопаются. Основываются другие. Но если лопнет центральная организация – все пропало. Значит надо организовывать дирекцию среди маленьких предприятий, рискуя провалить их все сразу. Я скажу тебе, что надо делать. Ты выбираешь город, расположенный в ста шестидесяти километрах от центральной организации. Таким образом ты покупаешь ее легальное предприятие; важно, чтобы оно было респектабельное и существовало уже давно. Именно там ты и устраиваешь дирекцию. Придут проверять – у тебя законный бизнес. Ты даже можешь стать уважаемым гражданином. Ты жалуешься жителям своего квартала на полицейских, что они обходят парикмахера, у которого, как всем известно, маленький притоичик..." Вы знакомы с такого рода разговорами, Эл? – добавила она с улыбкой.
– Думаю, да. Значит, общество "Трайверс, Полден и К" на самом деле руководило преступным синдикатом в районе Сан-Диего – и так как она согласно кивнула, я заметил: – Организация не так значительна, чтобы быть независимой... На кого работает ваш муж?
– На Джо Карлоу, так называемого Серенга, в Детройте. Но не спрашивайте меня, кто партнер Джо, я ничего об этом не знаю. Но он, конечно, тоже имеет патрона. Иногда я задаю себе вопрос, не покрывает ли синдикат своей сетью всю страну, вам ясно, что я имею в виду? Думают, что достигли вершин, и вдруг обнаруживают, что вокруг никого нет или что тип, занимающий какой-то пост, работает для другого парня, а тот для другого... Короче, это бесконечно...
– Именно Пол Трайверс приходит в голову. Я думаю, что это он командует сектором в Сан-Диего.
– Верно. Джо дал ему в помощь Дэни Полдена, потому что он хотел, чтобы Дэн поучился у кого-нибудь, кто знает дело. Джо хотел, чтобы Дэн мог управлять каким-нибудь сектором. Когда подумаешь об этом, то просто смешно.
– В самом деле?
– Смешно до слез, – уточнила она. – Короче, Дэни Полден приехал около полутора лет назад, – это правая рука Пола. Полден привез свою собственную правую руку, эту морду, Джонни Крейстала. Я знаю, что это не нравилось Полу, но Джо настаивал, Пол ничего не мог сделать. Со временем Полден и Крейстал примелькались, часто бывали у меня. Дэн держался высокомерно, он не был никогда сердечным. Таких людей я видела каждый день в своем квартале Ле Вале, но те руководили частными предприятиями. Понимаете, что я хочу сказать? Люди, думающие, что они однажды окажутся на вершине, дожидаясь этого, опасаются заводить друзей, потому что они не знают, как отвязаться от них впоследствии.
– Вот почему я люблю работу полицейского, – сказал я рассеянно. – Нет необходимости принадлежать к определенному социальному классу. Имеешь дело со всеми. И все обязаны отвечать тебе.
– Джонни был не такой, как Полден, – продолжала она, будто не слыша меня. – Он всегда казался душевным, полным внимания. Он относился ко мне, как к женщине, а это немало. Два раза Пол и Дэн уезжали в Сан-Диего, а Джонни оставался здесь. Он навещал меня, и мы болтали по два-три часа, попивая вино. Вы понимаете – как товарищи. А потом, шесть месяцев тому назад, Пол и Дэн уехали, на этот раз на десять дней. Однажды вечером, часов в десять, Джонни пришел ко мне пьяный как никогда. Я усадила его в кресло, заставила выпить кофе. Он в конце концов смог объясниться более или менее членораздельно. Я не поняла всего, что он сказал, но уловила главную мысль. Он сказал, что больше не может, что никто не смеет обращаться с ним по-хамски, даже Пол. Он досадил ему. Дэн был в Сан-Диего один, а Пол – с девицей, которую звали Диана Эриот. От ярости я стала дрожать. Затем Джонни пришел в себя. Вы догадываетесь, чем это кончилось? Джонни ушел от меня через пять дней накануне возвращения Пола. Короче, дело обстояло так. Пол все свое время проводил с крошкой Эриот, а я с Джонни Крейсталом. Самое главное я поняла слишком поздно. Я была так глупа, что Джонни все это время пользовался мной, чтобы шпионить за Полом. Он расспрашивал меня о людях, которых Пол мог встретить в Детройте, не расстроился ли Пол, что в одну ночь закрыли четыре тайных притона. Если я не могла ответить ему сразу, он старался выведать это у Пола при первой возможности. Пол всегда доверял мне и, конечно, думал, что ничего не изменилось, даже если он все ночи проводил в постели другой женщины. Но через два месяца произошла катастрофа. Пол заявил мне, что едет на неделю в Сан-Диего. Я не знала, обманывает ли он меня – мне было наплевать, Джонни должен был прийти ко мне в восемь. Он не пришел. Я прождала его до полуночи, потом легла. В три часа ночи Джонни приехал с Полденом. С Полденом были три гориллы.
Полден заявил, что не знает, как рассказать мне о случившемся. Оказывается, Пол систематически обворовывал кассу. Заметили эхо только сегодня утром. Исчезли около ста пятидесяти тысяч долларов, а с ними Пол и Диана Эриот. Удалось узнать, что Пол и Диана в Южной Америке. Полден успокоил меня: никто не считает, что я замешана в этом; но что они обязаны принять меры предосторожности. Полден уже позвонил Джо в Детройт и приказал следующее: гориллы останутся у меня некоторое время, а мне запрещено выходить. Никто, конечно, не думает, что Пол такой идиот, чтобы вернуться, но нельзя рисковать, надо на всякий случай быть на месте, если он все-таки допустит такую оплошность. И есть, прибавил Полден с рассеянным видом, еще кое-что: Джо уже нанял убийцу, чтобы свести счеты с Полом. А эти убийцы-мошенники достаточно глупы и могут забыть, что их работа не касается миссис Трайверс.
Первые две недели прошли спокойно, я была слишком угнетена тем, что случилось, чтобы противиться. Я говорила себе, что если кто-нибудь и знал Пола, то это я. Он совершенно не способен взять из кассы деньги. Ни разу за все это время Джонни не навестил меня. Прошел месяц. Мало-помалу он становился для меня рыцарем. Однажды, когда он пришел в очередной раз, я бросилась ему на шею и поцеловала. Он ударил меня по губам. Затем объявил, что между нами все кончено. И если бы я не была шлюхой за сто центов, я давно бы это поняла.
Следующий месяц я провела дома в компании трех горилл. Надо было постоянно наблюдать за Питом! Стоило нам оказаться в одной комнате, как он начинал раздевать меня взглядом. Я старалась все время быть вместе с тремя парнями и в конце концов преуспела в этой игре. А сегодня после обеда я услышала по радио, что обнаружили труп Дианы Эриот.
– Вы именно поэтому позволили в полицию?
– Отчасти, – ответила она, – только из-за Дианы Эриот я поверила, что Пол мог украсть деньги... из-за нее. Он ее безумно любил, я знала это. Я думала, возможно, он потерял голову и совершил эту глупость. Но когда я узнала, что она мертва и что нашли ее труп и не нашли труп Пола, я поняла, что вся эта история выдумана. Это кто-то другой украл сто пятьдесят тысяч долларов и свалил все на Пола. Нужно предпринять необходимые меры. Понимаете, какие?
– Две, Марджи, – вежливо заметил я. – Первая хочет убедиться, что ее муж уже не может действовать, вторая – спрятать его так, чтобы никто не мог найти.
– Иначе говоря, он мертв. Он был мертв уже тогда, когда Дэн и Джонни приезжали ко мне.
Я посмотрел на нее с некоторым любопытством.
– Но почему вы так хотите узнать кто я – только ли грязный полицейский? С точки зрения закона, вас ни в чем нельзя упрекнуть. Вы не замешаны в дела синдиката, вы только жена парня, управляющего одним сектором. Я могу от вас требовать только одного; чтобы вы выступили свидетельницей на суде.
Она внезапно отвернулась.
– Это не все, – сказала она дрожащим голосом. – Есть еще кое-что, и я хочу рассказать вам об этом, но я чувствую, что не в состоянии! Это слишком отвратительно! Это слишком мерзко! Я не могла бы никому этого рассказать...
Она закрыла лицо руками и зарыдала.
Я старался утешить ее, но рыдания только усилились. Тогда я налил полстакана чистого виски и подал ей. Она вырвала стакан у меня из рук и решительно опорожнила его.
– Еще, – сказала она, протягивая мне пустой стакан.
Я снова вышел в кухню. Когда я вернулся, Марджи лежала поперек дивана, положив руку под голову, и тихо посапывала. Я накрыл ее одеялом и, перед тем как уснуть, выпил ее виски.
Утром я проснулся в восемь часов, зашел в комнату и обнаружил, что Марджи исчезла. На столе лежала записка:
"Эл! Спасибо за все. Я взяла вашу куртку. Она на пять сантиметров ниже моих колен, и никто (по крайней мере, я надеюсь) не подумает, что на мне ничего нет. Более того, я опустошила ваш кошелек – взяла ровно 37 долларов. Мои бриллиантовые серьги у вас на комоде, будьте любезны, сохраните их. Мне надо обдумать свои проблемы. Потом я вернусь. Целую вас, Марджи.
P. S. Животное! Я вся покрыта синяками!
P. P. S. Почему вы не воспользовались моим вчерашним состоянием, чтобы обесчестить меня! Может быть, попытка была бы не лишена интереса!"
7
Когда пробило 11 часов утра, мы уже 90 минут были в бюро шерифа. Первые 45 минут Лоэрс описывал кошмары, которые он испытал накануне из-за моего отсутствия, следующие 45 минут я описывал ему собственные приключения.
В дверь два раза неторопливо постучали. Вошла Аннабел Джексон.
– Пришел доктор Мэрфи, шериф, – объявила она. – Он хотел бы минутку поговорить с вами.
– Почему нет? – крикнул Лоэрс, – приятно поговорить с кем-нибудь знающим свое дело.
– Вы не должны так плохо думать о своих способностях, шериф, – запротестовал я с радостным видом. – Я могу назвать вам, по крайней мере, трех жителей этого города, которые считают вас первоклассным шерифом...
Его круглые щеки порозовели от возмущения. Он воскликнул:
– Ты... Ты... – он чуть не задохнулся и на мгновение замолчал. – Мисс Джексон, зовите доктора Мэрфи.
– Слушаю, шериф, – с энтузиазмом ответила она, бросив на меня убийственный взгляд.
Не знаю, почему она всегда была на стороне Лоэрса. Я любезно улыбнулся ей и очень вежливо спросил:
– Извините, мисс Джексон, это ваши трусики валяются позади вас?
Она яростно фыркнула и выбежала из кабинета. Лоэрс с интересом посмотрел на пол.
– Я не вижу никаких трусиков, – кисло сказал он.
– Должно быть, я стал жертвой оптического обмана.
Вошел доктор Мэрфи. Он как всегда напоминал скелет, который несколько лет пролежал на солнце.
– Садитесь, доктор, – поспешно воскликнул Лоэрс. – Очень приятно иметь дело с умным человеком.
Не обращая внимания на ироническую улыбку Мэрфи, я сделал вид, что зеваю. Через несколько секунд я забарабанил пальцами по столу.
– Перестаньте, – проворчал шериф.
– Извините, патрон, – смиренно ответил я. – Я взволнован слишком интеллектуальным поворотом беседы с доктором Мэрфи.
– Запрещаю вам обращаться со мной, как с идиотом, трепач! – бросил Мэрфи. – Я ненавижу вашу вульгарность. Я зашел отдать акт медицинской экспертизы. Но если это никого не интересует...
– Меня это интересует, – мрачно прервал его шериф, – но боюсь, что только меня одного.
– Скажите мне, шериф, – примирительно заметил я, – мочились ли вы в постель, когда были малышом?
– Что? – зарычал он.
– Мне говорили, что этим можно объяснить отрицательные тенденции в развитии личности... конечно, это только гипотеза, – закончил я, пожав плечами.
– Уиллер! Предупреждаю вас! – прорычал он. – В будущем держите при себе свои дурацкие гипотезы!
Доктор Мэрфи тактично продолжал беседу. Он выпрямился, вынул из кармана какую-то вещь и бросил ее на стол шерифа, объявив мелодичным голосом:
– Господа, оружие убийства!
Я поднялся, чтобы посмотреть. Лоэрс притворился, что не видит, как я взял кинжал и подбросил его на руке.
– Флорентийский кинжал? – спросил я у Мэрфи, нахмурив брови. – Мне кажется, что вы говорили о золотой инкрустации?
– Первый раз за двадцать, даже за двадцать пять лет, я признаю, что попал пальцем в небо, – охотно ответил он.
Я продолжал:
– Это можно купить у барахольщика за доллар и пятьдесят центов, самое большее.
– Пятьдесят центов и конец! – бросил шериф.
– Я обожаю малышей, – внезапно произнес Мэрфи. – У меня их было даже трое. Поверьте мне, сейчас самое время и место для игры.
– Может быть, вы и правы, – обиженно ответил шериф. – В самом деле, на этот раз у нас с Уиллером веские аргументы. Если мы не хотим поражения...
– Может быть, мы поставим следственный эксперимент на докторе, патрон? – предложил я. – Когда он отвернется, вы ударите его по голове. А я в это время сниму с него костюм и перережу большую артерию. Затем его отвезут в морг и...
– Может быть, замолчите? – предложил Мэрфи.
– Я думаю, вы правы, – кивнул я. – Ну, так что там в вашем медицинском заключении?
В его глазах мелькнуло сочувствие.
– Я предпочел бы, чтобы вы снова сели, – сказал он мрачно. – Это трудно переварить.
Шериф опустился в свое кресло и запротестовал.
– Что вы такое говорите, доктор?
– Эл, – сказал Мэрфи, повернувшись ко мне. – Вы видели труп раньше меня. Много было крови?
– Немного. Почти что не было.
– Совершенно верно... – он закусил губу. – Я констатировал, что нож вошел в солнечное сплетение и вышел в спине, вы помните?
– Помню?
– Ну, так малютка Эриот была убита не этим ударом, – он глубоко вздохнул. Я очень хорошо знаю, что убийцами часто бывают маньяки, но было бы желательно, чтобы существовали пределы их изобретательности.
– Например? – гаркнул шериф.
– Первый удар перерезал вену, – медленно объяснил Мэрфи, – жертва должна была потерять много крови... Убийца вытер нож, а затем снова погрузил нож в рану. Только теперь нож прошел прежним путем.
– Это важно для установления часа смерти, доктор? – спросил я.
– Смерть наступила на два часа раньше, чем я предполагал. Я еще не совсем уверен в этом. Убийцы порой настолько ненормальны, что от этого сам можешь свихнуться.
– В самом деле? – воскликнул шериф. – Это напомнило мне то, что написано в рапорте по поводу маски и ножа. Отпечатков пальцев на ноже нет. Что касается маски, то это грошовый пустячок, который можно найти в магазинах. Клиент сам проделывает в нем дырки для дыхания. Я думаю, что маску переделал сам убийца. Он приклеил кусочек белого меха, который, возможно, отрезал от старого ковра, и нарисовал глаза, – он повернулся ко мне с заинтересованным видом. – Можно бы сказать, что виновнику было очень трудно скомпрометировать вашего товарища, специалиста по демонологии, Уиллер!
– Возможно, – согласился я. – Я вскоре навещу его и крошку Росс. Они последние, кто видел Диану Эриот в тот знаменательный вечер, когда она, обуреваемая ужасом, решила искать убежище в больнице. Логичен только один вывод: она присутствовала при убийстве Пола Трайверса. Согласны?
– Согласен, – проворчал шериф, – к сожалению, прежде чем представить этот аргумент, мы должны найти труп Трайверса.
– Великолепно! – сказал я. – Он исчез два месяца тому назад. От него теперь немного осталось, а, доктор?
– Прошу вас, – запротестовал Мэрфи, – я составляю меню своего завтрака...
Шериф передал мне несколько листков.
– Полами принес мне то, что вы вчера просили.
Я быстро пробежал глазами документы. Сторожа у решетки ночью не заметили ничего особенного. В деле Нины Росс были даты, названные доктором Мойбергом: жертва провела в больнице семь недель и уехала оттуда за неделю до убийства. Полами старательно приводил лишенные всякого интереса показания разных сиделок.
– Скажите мне, доктор, – спросил я, – сколько весила Диана Элиот?
– Как ни странно – около пятидесяти килограммов: кости тонкие.
– Что вы хотите этим сказать, Уиллер? – проворчал шериф.
– Я думаю, не придаем ли мы слишком большого значения больничной ограде? Два с половиной метра в высоту. Угол, в котором был найден труп, по крайней мере, в ста метрах от решетки, патрон. Можно остановить в этом месте на улице машину так, чтобы не слышали сторожа. Нормальный парень способен поднять пятьдесят килограммов и перекинуть через стену. Это могут даже две женщины.
– У меня впечатление, что вы правы, – сказал шериф, – если преступник – кто-нибудь из пациентов, то почему он не воспользовался теми семью неделями, которые жертва провела в больнице?
– Вот именно, – сказал я восхищенно. – Если вы не возражаете, патрон, я примусь за дело?
– Вам нужен сегодня Полник?
– Нет, но было бы хорошо, если бы вечером он был со мной.
– Ладно. В таком случае, я скажу, чтобы он шел отдыхать.
– Я честно выслушал вас обоих, – сказал Мэрфи. – Но не впадайте в крайности – это отвратительно.
– Этого не будет, – ответил шериф.
Когда я закрывал дверь бюро, то увидел два блестящих глаза, полных ненависти.
– Я ненавижу вас, Эл Уиллер! – прошептал голос.
Неуклюжие парни попадаются на каждом шагу. Я поспешил к двери и как только перешагнул порог, стальная линейка попала точно в то место стены, где должна была находиться моя голова, если бы я был неловок. Почти точно.