- Вот поэтому тебе никогда не стать сержантом, - констатировал Беглер с подловатым удовлетворением. - Может, ты сунешь свое малоприятное туловище обратно в море и достанешь эти ящики?
Солнце садилось, и тени стали длинными, когда Гарри Митчелл добрался до ресторана "Притормози и поешь" - милях в пятнадцати к северу от Веро-Бич, на Первом шоссе. Он доплыл на катере Соло обратно к ресторану. Прошел в свой домик, собрал вещи. Сложив их, он услышал, как в соседнем домике храпит Мануэль. Над рестораном стояла тишина. Пляж выглядел пустынным. Он в последний раз осмотрелся, потом прошел в домик Рэнди, открыл дверь и взглянул на пустую комнату. Одобрительно кивнул. Так, значит, Рэнди послушался его совета… уехал.
Потом вышел на шоссе.
Он шел весь день - ему нравилось идти пешком, и он не пытался остановить какую-нибудь машину. Было воскресенье, шоферы грузовиков отдыхали. Он думал, объявила ли полиция его розыск. Жизнь стала слишком четкой - будто смотришь в сильный телескоп, - чтобы это его сильно интересовало. Он видел, как умирала Нина, и понял, что Кортес ошибся. Он видел, как умер Кортес, и почувствовал удовлетворение. Он хотел солнца и морского воздуха - он их получил: неплохой отпуск!
Он уже захотел есть, когда дошел до ресторана. Было девятнадцать пятнадцать. Он шел без остановки весь день и устал.
Когда он подошел к входу в ресторан, то увидел, что на стоянке занято только одно место - там стоял пыльный голубой "шевроле". Он поднялся по ступенькам, толкнул дверь и вошел в светлую прямоугольную комнату со стойкой и столами - их было около сорока, все не заняты, - два негра, слонялись между ними с печальным видом людей, которым нечего делать.
За стойкой перед стаканом виски со льдом сидел невысокий толстый мужчина с красным добродушным лицом, лысый, в костюме, который не мешало бы погладить.
Когда Гарри подошел к стойке, толстяк посмотрел на него, потом кивнул. Его карие глаза оглядели Гарри пристально - так смотрят люди, желающие оценить собеседника, чтобы решить, как к нему лучше обращаться.
- Привет! - сказал толстяк, улыбаясь. - Дэйв Гаркнесс. Я нарушаю правила… пью один. Спаси меня! - Его улыбка стала еще шире. - Давай я закажу тебе выпить.
- Гарри Митчелл. - Гарри облокотился о стойку. - Спасибо, пиво, пожалуйста.
Гаркнесс подал знак бармену-негру.
- Похоже, они тут все вялые какие-то, - сказал он. - Ты поешь?
- Не прочь.
- Тогда можем вместе надеть нагруднички. Вот что я еще не люблю делать - есть в одиночестве.
- Ну конечно.
Принесли пиво, и Гарри выпил. Он вздохнул, закурил, не предлагая сигарету Гаркнессу, потому что тот курил сигару. Попросил меню.
Гаркнесс наклонился и прочитал меню через плечо Гарри. Они решили заказать на ужин цыпленка.
- Только что из армии? - полюбопытствовал Гаркнесс.
- Похоже, что это известно всем.
- Это несложно. В отпуске?
- Кончился отпуск. Я еду домой в Нью-Йорк.
- Правда? - Гаркнесс снова задумчиво оглядел Гарри. - А я занимаюсь продажей фруктов. Вот уже двадцать лет.
Они перешли за столик и заказали пиво. Гаркнесс говорил о том о сем. Задавал вопросы о Вьетнаме, но, когда увидел, что Гарри устал от этой темы, переключился на расовые проблемы и новые налоги.
Только когда они поели и заплатили по счету, Гаркнесс сказал:
- Я еду в Нью-Йорк. Хочешь со мной?
- Спасибо, но я собирался остановиться в Йеллоу-Экрз. Я хотел навестить друзей. Я обещал, что загляну на обратном пути.
- Йеллоу-Экрз? - Гаркнесс закурил. - Мой родной город. Кто твои друзья? Уверен, что я их знаю. Я всех знаю в Йеллоу-Экрз, прекрасный городок, если жить там не слишком долго.
- Мистер Морелли и его дочь, - сказал Гарри. - У него там ресторан.
Гаркнесс нахмурился. Он посмотрел на Гарри, слегка поджав губы.
- Ты знаешь Тони? Один из лучших ребят. Ты давно его знаешь?
- Нет. Я останавливался в его ресторане. Несколько дней назад. Он и его дочь хорошо ко мне отнеслись.
- Не повезло им. - Гаркнесс потер рукой лысину. - Тони умер четыре дня назад. Мария в какой-то больнице… ожоги первой степени.
Гарри замер.
- Что ты говоришь? - грубо переспросил он.
- Да… ребятишки подожгли ресторан. Тони оказался запертым. Мария смогла вылезти, но она в тяжелом состоянии, как я слышал. Дом сгорел дотла.
- Ребята?
- Хиппи. - Гаркнесс покачал головой. - Пятеро. Копы их взяли. Их разыскивали довольно долго. Вонючее дерьмо.
- Четыре парня и девчонка?
Гаркнесс уставился на него:
- Ну да. У одного рука сломана. Они сказали, что это месть.
Гарри потушил сигарету. Какое-то время он сидел молча, а Гаркнесс с любопытством на него смотрел.
- У нас в районе куча проблем с хиппи, - после паузы произнес Гаркнесс. - Не люблю вести машину ночью по этому шоссе. Поэтому от компании на откажусь. Если проколешь шину или попадешь в аварию, может не поздоровиться. Только позавчера ночью мой старый приятель Сэм Бенц… он грузовик водит уже многие годы… у него колесо спустило. Хиппи его нашли. Теперь он в тюрьме, обвиняется в непредумышленном убийстве. Он убил двоих, а потом они подожгли грузовик.
Гарри сжал кулаки.
- Сэм Бенц подвез меня до Оранжвилла, - сказал он. - Я хотел и обратно с ним поехать. Что произошло?
- Ну, у него спустило колесо, и, когда он его менял, с десяток хиппи накинулись на него. Сэм воевал в Корее, его не так просто взять. У него была дубинка. Хиппи были накачаны под завязку. Он проломил двоим из них черепа, но остальные его все же одолели. Они его избили, подожгли грузовик, а увидев, что двое этих подонков мертвы, смылись. У Сэма сломана рука, и он потерял все зубы. Сейчас он в тюрьме, хотя это ненадолго, - но таким, как был, он уже никогда не будет. - Гаркнесс встал. - Ну, поехали. Нам ехать всю ночь.
"Если б я знал, что так все будет, - думал Гарри, когда Гаркнесс заводил мотор, - я бы остался в армии. Ледниковый период… каменный век… бронзовый век… сейчас век насилия. Ты от этого никуда не скроешься - кажется, это повсюду".
Он откинулся на сиденье, глядя на фары встречных машин, на группки хиппи, - ребята махали руками.
Люди будущего, как называл их Сэм Бенц.
Он подумал о Марии - она в госпитале, о толстом, добродушном Морелли - он мертв, о Нине - она плавает в море, а вокруг головы у нее красный ореол, о Соло - он в руках полиции, о Рэнди… а где Рэнди?
Гарри пожал плечами. Он достал сигареты, а "шевроле" мчался по шоссе, унося Гарри Митчелла в джунгли, известные под названием Нью-Йорк.