Через сетчатый "шалаш", стоявший над боевым отделением БТРа, при свете луны было видно, что слева, выше по склону, стоит лес, буквально нависая над дорогой, а справа через бойницу наблюдался довольно крутой обрыв, точнее, оползневая осыпь. Не меньше, чем тридцать метров высоты. Под этим обрывом плескался уже не ручеек, а вполне заметная речка. Правда, сейчас, пока стояла сушь, она была довольно дохлая, но, судя по нагромождениям щебня, камней диаметром с арбуз и валунов размером с автомобиль "Ока", бывали у нее и более веселые дни. Наверно, этим же и объяснялось то, на обрыве даже травы не росло.
Во время ливня эта речка небось поднималась почти вровень с дорогой и , превращалась в натуральный селевой поток, который, сметая все, что попадалось на пути, несся вниз по каньону вместе со всеми этими булыжниками и валунами. А заодно и подмывал всю эту осыпь-насыпь, по которой они сейчас ехали, мягко говоря, сильно меняя ее конфигурацию. В иные дни, наверно, ее и вовсе сносило к чертовой бабушке, а на ее место с горы съезжали новые тонны грунта… Нет, не хотел бы Таран ехать по этой дорожке, когда пойдет тропический ливень!
Но ливень - это еще когда будет. Покамест вроде бы сухой сезон. Хотя хрен его знает при нынешних делах с погодой: сегодня сухой, а завтра мокрый…
Но так или иначе, дождя пока нет. А вот загреметь с обрыва можно и в сухую погоду. Уж очень извилистая эта дорога. Конечно, водила включил что-то вроде фары, которая освещала дорогу метров на двадцать вперед. Но при этом у Тарана было постоянное ощущение, что шеф вот-вот задремлет, позабыв убрать ногу с педали газа, навалится на нее и позабудет вовремя потянуть за левый или правый рычаг. Или перепутает их спросонок. Если он не успеет вовремя прижать левую гусеницу, то БТР, проскочив ничем не огражденный по-. ворот, скатится в реку вместе со всем содержимым, и народ, как минимум, все кости переломает. Ежели он, там где не надо, прижмет правую, произойдет то же самое. По-видимому, единственное, что уберегало от подобной печальной кончины, так это скоба, приваренная изнутри к лобовой броне, о которую механик-водитель регулярно тюкался своим ребристым шлемофоном.
Была и еще одна опасность, которую все как-то не сразу осознали. Она, правда, к совсем фатальному исходу навряд ли привела бы, но затормозить группу могла надолго. Деревья, которые, как уже говорилось, нависали над дорогой и порой цеплялись ветками за сетчатую "крышу", держались, в общем-то, на честном слове. Стоило "крыше" зацепиться за ствол или более-менее толстый, негибкий сук - и те сотни "лошадей" производства Ярославского моторного завода, которые тянули "броню", с легкостью необыкновенной своротили бы это дерево, а заодно и пару других, рядом стоящих. Все это могло бы вызвать "цепную реакцию", результатом которой мог стать грандиозный завал на дороге. Разобрать то нагромождение стволов и веток, которое преградило бы им путь, было бы очень нелегко, даже если б БТР удалось обучить профессии трелевочного трактора. Так или иначе, но из этого завала он выбрался бы только к рассвету, что могло полностью провалить всю операцию - по крайней мере, в части лишения карвальевских истребителей 10 тонн авиационного керосина. Каждый из четырех "МиГов" мог бы сделать по несколько боевых вылетов, а БТРу, если б он взялся форсировать озеро при свете дня, вполне хватило бы одного попадания из авиационной пушки.
Так или иначе, но всех этих опасностей они благополучно избежали и почти точно по графику подкатили к тому самому мосту через Риу-Тамборуш, насчет которого предупреждал команданте Луиш.
Риу-Тамборуш, или река Барабанов, началась после слияния той речки, вдоль которой они только что ехали, еще с двумя примерно такими же, по игре природы сошедшимися в одну географическую точку. Которая из трех имела право считаться главной, а какие притоками - фиг поймешь. Факт тот, что последние три километра перед мостом БТР ехал уже вдоль этой самой объединенной реки, выглядевшей - по крайней мере, в темноте! - не намного полноводнее, чем до слияния. Правда, каньон стал заметно пошире, а берега пониже.
Метров в пятидесяти от моста дорога стала шире. Свет фар уперся в некое подобие стенки из валунов и мешков с песком, в середине которой была поставлена какая-то хреновина, сколоченная из жердей и досок, опутанная колючей проволокой. Heсколько солдат с автоматами и "РПГ", безусловно, опознали БТР, но все же показали, что службу несут бдительно. Окликнули, наставили оружие. Васку Луиш пошел договариваться, и через пару минут два бойца легко оттащили свою "рогатку" с пути. Таран подумал, что ежели б они позабыли это сделать, БТР раздавил бы ее и не почесался. Правда, Луиш потом объяснил, что "рогатка" только символизирует, что дорога перекрыта, а ежели надо ее, в натуре, перекрыть, то у здешних солдатиков есть в запасе камушек весом в несколько тонн, лежащий на наклонной плоскости и подпертый кольями. Чуть что: пара ударов топором - и хрен проедешь.
Как и обещалось, через мост прошли в пешем порядке. - К машине! - скомандовал Болт, когда БТР, заехав внутрь предмостного укрепления, остановился. Откинули сетки и слезли, построились в колонну по одному.
Солдатики сдвинули еще одну "рогатку" и все в том же порядке, Васька - впереди, двинулись через мост.
Сей стратегический объект и впрямь вызывал серьезные сомнения в своей устойчивости. Проложен он был между двумя утесами, далеко выдававшимися в речной каньон и сужавшими реку до ширины в полсотни метров. До воды от настила моста было метров двадцать - вполне прилично, если падать. Неведомые зодчие сколотили и свинтили его из деревянных деталей, всяких там раскосов и подкосов, вытесанных топорами, при по-. мощи кованых болтов и скоб, положили сверху продольные и поперечные брусья, а по ним пустили настил из доски-сороковки.
Нечто похожее Таран видел когда-то в учебнике истории под названием "мост Кулибина". Кулибин свой одноарочный мост через Неву так и не соорудил, а вот здешние - сумели. Одно приятно - на кулибинскую арку даже БТР, пожалуй, не взобрался бы, а тут брусья и настил лежали все-таки горизонтально. Но зато шатались - ого-го-го! Васку Луиш и тот небось нервничал, когда где-то на середине моста отчетливо почуял, как пролет ведет в сторону. А впереди Тарана, там, где топал Луза, что-то вообще зловеще похрустывало и поскрипывало.
В общем, когда все оказались на той стороне, где было такое же предмостное укрепление, как и на левом берегу, то испытали легкое облегчение.
- Заворачивай БТР, - сказал Болт Луишу. - Не пройдет он здесь ни хрена.
- Пройдет! - уверенно возразил Васька, снял с башки каску и протер беретом вспотевшую лысину. - Где олень не пройдет, там русский солдат пройдет, а где русский солдат пройдет, там и наш БТР проедет. Так меня в Академии Фрунзе учили.
- Ты отвечаешь! - скорее констатировал, чем предупредил Болт.
- Отвечаю, отвечаю… - отмахнулся команданте и, вытащив рацию, произнес пару фраз для проверки связи с БТРом. Оттуда отхрюкались, после чего БТР малость сдал назад. Васку Луиш отсчитал в рацию:
- Уну, дош, треш… Аванте!
Дизель взревел, БТР, лязгая гусеницами и бренча панцирными сетками, рванул вперед, влетел на мост и благополучно оказался на правом берегу - "жив-здоров назло врагу", как выражался Твардовский. Мост тоже не пострадал, хотя Тарану показалось, будто его качало аж на метр из стороны в сторону.
Последние десять километров проехали относительно спокойно. Дорожка тянулась через лес по довольно ровному месту, и возможности загреметь куда-нибудь под откос у них не было. Правда, Васку Луиш сказал, что сюда иногда пробирались кар-вальевские коммандос и закладывали мины, но тут же успокоил, заявив, что сегодня их на этом участке фронта нет: перебросили на столичное направление. Болт, правда, на всякий пожарный, разглядывал местность в инфракрасный бинокль - не включил ли какой супостат ночной прицел. Но Луиш свое дело, видать, знал - ни коммандос, ни другой шушеры по джунглям не было.
Озеро Санту-Круш, или озеро Святого Креста, к которому добрались, преодолев эти десять верст, было как бы "нейтральной полосой" между алмейдовцами и карвальевцами. Но обе конторы держали тут по одному наблюдательному посту на самом перспективном для активных действий участке - на дороге, проходившей по узкой полоске между крутым каменистым горным склоном и заболоченным южным берегом озера.
Вообще-то, озеро располагалось в затопленной котловине, имевшей форму полумесяца или, скорее, банана. В этих местах некогда здорово тряхануло, баллов так на 9 по шкале Рихтера. Или даже больше. В результате одни пласты провалились, другие сдвинулись, третьи поднялись и заперли несколько речек в перекрытой горной долине. Правда, через какое-то время, может, всего через тыщу лет, вода пробила себе сток через трещину в горе, и получился водопад Санту-Круш метров сорок высотой и. с полсотни шириной. На карте он выглядел как "хвостик банана", развернутый почти строго на восток. А сам "банан" десятикилометровой дугой изгибался с востока на юг. С южной стороны горы были более пологие, и "банан" получился пошире, затопив и заболотив все низменные участки, но оставив над водой довольно много плоского лесистого берега. А на северо-востоке, ближе к "хвостику", горы примыкали к озеру почти вплотную и стояли, как отвесная стена.
На юг озера, туда, где находился последний пост алмейдовцев, не поехали. Водила по команде Васьки свернул с дороги на некую просеку, которой на карте не значилось. БТР, по-стариковски кряхтя, сполз с насыпи, а затем, ломая кусты и наматывая на гусеницы гадюк, попер вперед в северном направлении. Минут через пять въехали в русло пересохшей речки с довольно ровным щебенчатым дном и покатили по нему к озеру.
- На том берегу будет почти такая же, - пообещал команданте, - только там будем ехать вверх и дольше.
Вниз БТР ехал довольно быстро. Правда, Тарану казалось, что он просто скользит на гусеницах, как на салазках, и ежели впереди откуда-нибудь возьмется камушек размером с автобус, притормозить никто не успеет…
Но все опять кончилось хорошо. БТР благополучно съехал по пятнадцатиградусному уклону на каменистый мысок, намытый этой временно не существующей речкой и метров на десять продолжающийся под водой.
- Ну, камараду, - пошутил Болт, когда водила начал вкатывать БТР в озеро, - ежели оно потонет, все похороны - за ваш счет!
- Не потонет, - сказал Васку с прежней уверенностью. - Советское - значит, отличное!
- Нам бы твою убежденность, братан… - вздохнул Болт. А Тарану и вовсе жутко стало. Килограммов тридцать навьючки - это не поплавок. Один броник четвертого класса чего стоит! И почему эти козлы-конструторы не могут выдумать такой жилет, чтоб был и пуленепробиваемым, и спасательным одновременно?!
Бэтээрщики, однако, не спешили пускаться в плавание. Подняли водоотбойный щиток на носу, отвинтили заглушки с отверстий водометов, еще покрутились вокруг машины, чего-то проверяя и примеряя, и лишь потом малым ходом съехали в водичку. Лязгнул редуктор, переключая двигатель с фрикционов на водометы, за кормой забурлило, и броненосец благополучно поплыл по глади озера.
- Это вам не Лимпопо, где гуляет Гиппопо! заметил Болт.
- Эх, надо было с тобой на бутылку спорить! - хмыкнул Луиш. - Сперва - за мост, теперь - за плавание. Уже два пузыря имел бы, жаибиш!
- Если обратно придем, - пообещал Болт. - Возьму с Феди четыре. По штуке за нелетающий "МиГ" Карвалью. И все - тебе отдам.
- Дешево, - встрял Богдан. - Надо хоть по бутылке за одну тонну горючего…
- Там увидим, - помрачнел Болт. - Еще дойти надо.
- Это точно, - кивнул команданте, с явным беспокойством поглядывая на небо.
- Не налетят, - сказал Болт, подумав, будто Васку озабочен воздушной обстановкой. - Мне говорили, что азеведовцы ночью не летают. Оборудование для ночных полетов испортилось, а на новое денег нет.
- Правильно говорили. Я не Володи боюсь. По-моему, дождь будет.
- "Кажется, дождь собирается…" - голосом поросенка Пятачка пропищал Гребешок.
- Не смешно, - строго сказал Луиш. - Если польет, когда мы в той речке будем - плакать придется. Полный писдейш может быть!
Неизвестно, до всех ли его заявление дошло сразу, но до Тарана - с ходу. Если ливанет в горах по-здешнему, по-тропически, то все эти высохшие речки, по которым так удобно ездить, пока они сухие, разом превратятся в клокочущий ад, плюющийся во все стороны булыжниками и щебенкой, несущий в себе валунчики вроде тех, что с автомобиль "Ока", и вывороченные с корнем деревья.
Бронетранспортер точно корыто потащит в этой стремнине, корежа и сминая в лепешку его легкую броню, превращая экипаж и десант в мясо костный фарш…
- А с чего ты взял, что дождь будет? - спросил Болт, поглядывая на небо. - Луна чистая, облаков не видать…
- Рана в ноге ноет. Ангольская, я туда добровольцем ездил. Под Бенгелой снайпер достал. Осенью семьдесят пятого.
- Ни хрена себе! - подивился Болт. - Это ж сколько тебе дет было?
- Двадцать было. А сейчас сорок шесть Но рана как барометр.
- Ну, рана - это еще неизвестно… - неопределенно заметил Болт. - Облака должны быть… Так просто, из ничего, дождь не польет.
- Часа через четыре, - команданте, морщась, помассировал себе бедро, - будут тебе облака. С океана нанесет. Для циклона 250 километров - фигня.
- Ну и что делать? - задумчиво спросил Болт. - Вертаться?
- Ехать будем быстрее, вот что, - ответил команданте. - Точнее, идти…
Между тем бронеплавсредство тихо и мирно пересекло озеро, вновь переключилось на гусеничный ход и, скрежеща гусеницами по гальке, выкатило в устье той самой пересохшей речки без названия, по которой должны были ехать "до упора".
- Едем два часа, отпускаем БТР и идем пехом, - объявил Болт решение командования.
- А обратно? - скромно спросил Агафон.
- Там видно будет. Если площадка подвернется, то Федю вызовем. Придется ему два ящика мацапуры простить, - хмыкнул Болт.
Тарану это обещание показалось очень сомнительным. УКВ-рациями в здешних горушках и за 5 км ни с кем не свяжешься. Даже рация БТР отсюда, из ущелья, вряд ли достала бы хотя бы до штаба 2-й алмейдовской армии. А уж до столицы, где паркуется Федя со своей "летающей телегой", за 250 верст и вовсе не докричаться.
Тем не менее народ или поверил, или сделал вид, что поверил. Хотя Таран сомневался, чтоб такие матерые ребята, как Богдан или Агафон, ни фига в таких делах не соображали…
Пока Таран ломал над этим голову, поездка кончилась. Не проехав и километра вверх по сухой речке, БТР встал. Ущелье было загромождено высоченной грудой валунов.
- Е-мое! - озабоченно пробормотал Васку Луиш.
- Ну вот и уперлись, - хмыкнул Болт. - Сгружаемся! - Хреново, - заметил команданте. - Позавчера мои бойцы говорили, что она на десять километров проходима. А дождя в эти два дня не было.
- Может, твои бойцы от балды сбрехнули?
- Я таких не держу, - обиженно буркнул Васька.
- Ладно. Отпускаем БТР?
- А что еще сделать можно?
- Много чего можно… - хмыкнул Болт. - Богдан! Как на счет того, чтоб это разобрать?
Богдан вылез из машины, глянул, оценил размеры груды ц сказал:
- Четырьмя ГВЭПами при чередовании режимов "Д-о" снесем за десять минут. Но машинки крепко помотаем, процентов сорок ресурса здесь оставим…
- Они тебе очень нужны, эти сорок процентов?
- Командир, вы в шахматы играете?
- Бывает от скуки, а что?
- А то, что в дебюте ферзями лучше не ходить.
- Понял. Взвод - к машине! Луза, дорогой! "АГС" - твой, дождался, братан, своей нагрузки.
Лишившийся "АТС" БТР стал задом пятиться обратно к озеру. Васку Луиш дал командиру машины какие-то ЦУ на родном языке, а потом вернулся к Болту.
- Надо выходить вон туда, - посоветовал он, - на карниз. Дальше будет плато, а потом маленький перевал. Срежем десять поворотов реки сразу. И почти точно выходим к началу тропы на высоту 347. Часа полтора сэкономим.
- Понимаешь, камараду, - пробухтел Болт с некоторым смущением. - У меня, конечно, ребята подготовленные, но все же в корпусе "Эдельвейс" не служили. Так что об экономии времени мы с тобой будем говорить тогда, когда влезем на карниз. А это метров 70-75 все-таки… Тем более в ночное время.
- Правильно, - согласился Васька, - лучше сказать "гоп", когда уже перепрыгнул… Тем более что, кроме завала, нам могли еще и растяжек понаставить.
- Вот это уже совсем херово будет, - покачал головой Болт, если так, то этот завал не просто подстраховка. Тогда получается, что нас ждут с этой стороны. И, скорее всего, на том перевале чике, что за плато. Если толково укрепят - все там останемся - Может, вернем БТР - и обратно за озеро? - предложил Луиш. - Пока нас отсюда дождем не смыло?
- Нет, - проворчал Болт и пропел:
- "Возвращаться дурная примета!"
Аванте, камараду, аванте!
ПОДСАДНАЯ
Лида Еремина находилась примерно в 70 километрах по прямо от этого места. Она проводила эту ночь в гораздо более комфортных условиях, чем товарищи бойцы и командиры, забравшиеся в каньон пересохшей речки и собиравшиеся среди ночи через завал и взбираться на карниз высотой 75 метров. л Нет, у Лиды все было куда культурней и уютней. Из сырого полвала ее еще трое суток назад перевели в домик, оборудованный по-европейски. Как ни смешно, но это заведение называлось вполне по-русски: фазендой. Правда, русским слово "фазенда" стало только после просмотра населением страны бразильского сериала "Рабыня Изаура", когда "фазендами" стали называть шестисоточные участки. В здешней стране "фазендами" именовали землевладения размером с небольшой колхоз. Само собой, что после того, как португальские фазендейро отсюда слиняли, а советские люди" приехали сюда делиться передовым опытом - например, как кофе или какао выращивать! - фазенды и превратились в колхозы. Их тут по-разному называли: и "фазенда популар", и "фазенда коммунал", и "фазенда нашионал" - но суть особо не менялась.
Как ни странно, после того как началась гражданская война, никто особо не стремился разогнать эти самые "колхозы" и учредить фермерские хозяйства, а уж тем более - вернуть имения беглым португальцам. Последние прекрасно понимали, что у них есть все шансы остаться без штанов по второму разу, и возвращаться не собирались, а местные ребята предпочитали с таким опасным делом, как фермерство, не связываться. Тем более что общинное землевладение всем было понятно и привычно. посеял, собрал, отдал начальству сколько положено, на прокорм защитников родного племени - и живи спокойно.
Весь этот оазис цивилизации принадлежал генералу Азеведу, и сторожила его примерно рота отборных бойцов, вместе с которыми несли службу здоровенные псины, предки которых в свое время специально дрессировались для поиска беглых рабов и жалости к чужим людям не знали абсолютно.
Сам генерал сейчас находился на подступах к столице, где бои шли, как говорят, уже на самой окраине. А фазенда служила для временного размещения весьма солидных заложников. Конечно, Лида к числу этих заложников не принадлежала. Просто Роберт подсадил ее к семейству Климковых в качестве осведомительницы. Точнее сказать, Климковых привезли туда" где Лида уже находилась.