Пост - десять солдат и сержант. И местная самооборона - человек тридцать с автоматами. Ночью все спят, два часовых дежурят на тропе. Как раз на той, что нам нужна. У них там "ПК" на станке и вокруг - мешки с песком. Мимо них - никак. Если нашумим, будет большой бой. Вся деревня сбежится!
- Постараемся не шуметь. Пойдете вперед той же группой. Богдан, твои действия?
- "Спя-ат уста-а-алые игрушки…" - шепотом пропел oператор, и этот шуточный ответ вполне удовлетворил Болта.
Головная группа вновь ушла вперед, а прочие остались на гребне - дожидаться. Таран все высматривал, что там творится за перевалом. За каменной осыпью начинался лес, в котором пряталась эта самая враждебная деревня Маламбе.
А дальше - долина реки, но уже не той пересохшей, что осталась позади плато, а другой, настоящей, вытекающей из озера через водопад Санту-Круш. Она описывала солидную дугу вокруг извилистого горного хребта, через который собирались переваливать, меняла направление течения на 180 градусов, а потом вновь поворачивала на север.
- Готово, - доложила рация. - Догоняйте потихоньку. Валет ждет у начала первой тропы.
Болт махнул рукой, и все начали осторожно спускаться в долину. На осыпи, конечно, немного пошуршали, но затем, когда вошли в лес, на ту тропку, у начала которой их действительно ждал Валет, шуму больше почти не было. Земля была взрыта копытцами каких-то животных, которые, должно быть, эту тропу и протоптали к речке на водопой. По этой, условно говоря, козьей тропе Валет вывел отряд к более-менее человеческой дорожке, которую, должно быть, проложили жители Маламбе для того, чтоб таскать произведенное продовольствие на базар в поселок Лубангу. Насколько Юрка помнил карту, которую им показывал Болт, между деревней и поселком была еще одна дорога, уже не пешеходная, а проезжая, которая тянулась в обход той самой высоты 347, на которую они собрались забираться.
Карвальевцы поставили свой пост очень толково, по крайней мере, с местной точки зрения: у пересечения человеческой и козьей троп. Тем самым они контролировали и единственную Дорожку на перевал, и ту, что вела в Лубангу. Сам пост был отлично замаскирован и представлял собой неглубокий окоп, обложенный мешками с песком. Из двух амбразур бойцы могли простреливать обе тропы. Сейчас из укрепления доносился мощный храп. И дело вовсе не в том, что солдаты были беспечны или Лоддали на посту. Неизвестно, как другим, а Тарану-то стало ясно, что Богдан тут поработал ГВЭПом. Юрка уже понимал, ito эти самые машинки - нечто вроде Полины, только нежите. Наверно, Богдан мог и навовсе остановить сердца этих карьевских солдат, но ограничился тем, что капитально усыпил их.
Однако Богдан сделал это вовсе не из соображений абстрактного гуманизма. Даже тихое умерщвление могло наделать шухеру, если бы сюда, допустим, через полчаса или даже раньше явился сержант со сменой караула. Сразу же стали бы смотреть местность, могли бы найти отпечатки ботинок на козьей тропке и легко догадались бы, что враги пошли к Лубангу через высоту 347. А так, застав бойцов спящими, сержант набьет им морды, поставит пару фингалов - правда, при таком цвете кожи их не в раз разглядишь! - и, оставив новую смену, отведет этих бедолаг досыпать. Потом, конечно, может и до военно-полевого суда дойти, но это уже их проблемы.
Миновав спящих карвальевцев, стали подниматься на горку. Тропа шла, огибая вершину, наискось по лесистому склону, примерно так же, как та, по которой несколько часов назад скрытно выбирались из школы. Двигались более уверенно, благо глаза уже привыкли к темноте, а луна все еще неплохо светила.
Правда, на западе небо все туже затягивали тучи, в которых то и дело мерцали зарницы, и долетали глухие раскаты грома. Рана, полученная под Бенгелой Васку Луишем, оказалась неплохим барометром. Тем не менее команданте прыти не убавил, а, наоборот, явно поторапливался. По его прикидкам, до грозы с ливнем оставался час с небольшим, и он, похоже, вознамерился совершить нападение на поселок еще до того, как польет вовсю.
АТАКА
Через пятнадцать минут все поднялись на небольшую площадку, откуда можно было увидеть огоньки поселка. Васку Луиш собрал всех в кучку, словно экскурсовод, и стал объяснять ситуацию:
- Тропа выходит на базарную площадь. Там сейчас пусто и никого нет. Но справа, вот за этими строениями - бараки 5-го батальона карвальевцев. Там вышка с прожектором и пулеметом, где дежурят два солдата. Они иногда наводят прожектор на площадь и вообще за ней посматривают. Слева, за рядом лавок и забором - жилые дома. Много вдов живет, поэтому солдаты туда часто в самоволки ходят. Но те, что на вышке, их не закладывают и бегать им не мешают. Прямо от нас, за площадью, идет шоссе. Оно как главная улица. Сразу за шоссе - проволока, вдоль нее ходит патруль. За проволокой - бетонный забор, с нашей стороны три вышки с пулеметами, а за ним - завод. Вот это высокое - крекинг-колонна, дальше - насосная станция, немного правее - баки. Еще правее - стоянка наливников. Они еще вчера пришли за бензином и керосином, но идут сегодня, как рассветет, ночью бояться. Залили их уже или нет, не знаю. Но их надо взорвать обязательно. Их, баки, крекинг-колонну и, если можно, насосную.
Самое плохое: главные ворота завода - прямо напротив выезда из казарм батальона. А у них там два пулемета.
- А что еще у них в батальоне есть? - спросил Таран.
- Взвод танков "Т-55", взвод БТР-60 с "КПВТ" - всего по три штуки. Три миномета 82-миллиметровых, три "СПГ-9" на джипах, три "ДШК" тоже на джипах. Две роты по 80 человек. В роте по два "ПК", на взвод одна "СВД", в отделениях по одному "РПК" или "РПД", "РПГ-7", а у остальных "АК-47" или "АКМ".
- Вообще-то, солидно! - заметил Топорик.
- Ничего, - уверенно объявил Болт. - Если нормально сработаем, все это и нам пригодится. Боевой приказ такой: делимся на две группы, ударную и блокирующую. В ударную группу назначаю самого себя как командира, Богдана и Бориса с ГВЭПами, Валета в качестве главной огневой силы, Механика и Топорика с грузом подрывного имущества. Все остальные поступают в распоряжение команданте как командира блокирующей группы. Васе и Глебу персональное приказание - использовать ГВЭПы на всю катушку. Прежде всего, по живой силе. Ездящую технику - танки, БТРы, грузовики - по возможности не ломать. Пригодится как средство отхода. Первой выдвигается блокирующая группа, нейтрализует пост на вышке, через дырки для самоволок просачивается на территорию части и начинает работу.
Сразу после начала шухера - ударная группа с помощью ГВЭПа уничтожает вышки с пулеметами и делает бросок через площадь, за шоссе, валит патруль, если подвернется, рвет проволоку и забор, с помощью ГВЭПа, прорывается на завод и приступает к ликвидации объектов. Связь на прежней волне. Время "Ч" минус 20.
Место сбора - между воротами завода и КПП ихнего батальона. Отход "Ч" плюс 40 на захваченной технике.
Васку Луиш уже потащил десятерых, то есть "блокирующую Фуппу", вперед, а Болт со своими двинулся следом, малость приотстав.
Тропа действительно вывела их на замусоренные всякой дрянью зады рыночной площади. Эта площадь представляла собой нечто вроде не совсем правильного четырехугольника. На ней буквой "Ш" располагались навесы из пальмовых листьев, под которыми в два ряда тянулись деревянные скамейки.
Прилавков не было, должно быть, продавцы приносили и прикатывали сюда собственные лотки или тележки с товаром или торговали из корзин, ведер или ящиков. Сгнившие овощи-фрукты и другую тухлятину валили как раз туда, откуда вышли бойцы. Там же" судя по запаху, и справляли свои африканские нужды.
Справа, за крайние торговым рядом, стояло несколько приземистых построек не то из самана, не то из тростника, обмазанного глиной, и тоже под пальмовыми крышами. Возможно, там помещались какие-то склады. А дальше, как и говорил команданте, просматривалась вышка с прожектором и забор типа частокола, ограждавший казармы 5-го, пока не гвардейского, батальона карвальевцев.
Частокол был высокий, метра четыре, и поверх него была протянута спираль Бруно.
Однако сооружен он был из каких-то тонких жердей и кольев, которые местные' самовольщики подпилили или проломали во многих местах. Сейчас они, должно быть, развлекались с вдовушками, проживавшими по другую сторону базара, в "жилых домах", то есть в разномастных хижинах, неясно просматривавшихся через растительность. Впереди, за шоссе, смутно белел бетонный забор и светились огоньки завода, где что-то шипело, брякало, лязгало, грюкало, урчало и тарахтело. Небось ночная смена ударными темпами гнала авиационный керосин, соляру и бензин для родиной карвальевской армии.
Васку Луиш остановил группу позади торгового ряда и, шепотом приказал:
- ГВЭПы, делайте вышку! Лучше так, как Богдан, на усыпление…
- Можно, - лаконично ответил Вася Лопухин.
- Можно сделать так, чтоб они повернули прожектор на шоссе?
- Запросто… - Вася включил ГВЭП и навел на вышку. Все напряженно ждали. Меньше чем через минуту луч прожектора, который медленно полз по пальмовым крышам торговых рядов и мог в принципе высветить группу, быстро повернул в сторону шоссе и стал светить прямо на бетонный забор завода, погрузив весь рынок в почти сплошную темень. Как раз в это время одна из первых тучек, двигавшихся впереди грозового фронта, наползла на луну.
- Спят! - отрывисто доложил Лопухин.
- Вперед! - Его африканский тезка, обежав угол торговых рядов, нырнул в проем между глинобитными сараями, и все проскочили за ним туда же. Не иначе, команданте этот проем давно приметил, загодя, потому что именно там оказалась "дырка для самоволок", если пользоваться терминологией Болта.
Видать, в 5-м батальоне служили ребята нехилые, поскольку даже Лузу с "АГС" в нее протиснули достаточно свободно. Группа оказалась в кустах, которые самосевом выросли с внутренней стороны частокола, и команданте наскоро объяснил всем, прежде всего, Васе и Глебу, где и чего поражать:
- Вот эти два длинных белых дома - ротные казармы. В середине - штаб и караулка. Позади казарм, правее от нас, под навесом - техника. Там часовые.
Дальше - артсклад, ГСМ, вещевой, продовольственный. Еще два поста.
- Запорем машинки, - вздохнул Вася. - Глеб, ставь на автоматический "Д-0"… По казармам работать начинаем на "Д". Смотри, не попутай! Твоя ближняя, моя дальняя. Всем прочим зажмуриться… Три-пятнадцать! Залп!!!
Таран прибалдел. Он-то думал, будто эти самые ГВЭПы всего лишь средство разведки и наблюдения, а оказывается, это еще и оружие! Но насколько мощное - Юрка еще и не догадывался.
Вспышку он увидел даже через прикрытые веки. Правда, Таран в прошлом году видел, как "джикейские" дельталеты стреляли ГВЭПами по ларевским наблюдателям, но там все происходило при свете дня, и Юрке довелось разглядеть лишь неяркие синеватые лучи-спирали да взрывы в местах их попаданий. Но тут-то при темени африканской ночи все выглядело куда эффектней.
Целью были два длинных одноэтажных барака, где дрыхло, за вычетом нарядов и караулов, человек полтораста. Во мгновение ока на темных контурах зданий вспыхнули мириады ярких ездочек-блесток и столько же голубоватых молний-разрядов билось в спирали, втянутые ГВЭПами! Тот еще рыл фейерверк!
Хорошо, однако, что Таран его во всей красе не видел. Иначе ослеп бы надолго, а то и навсегда.
Впрочем, Вася и Глеб хорошо знали, что можно делать со своими генераторами, а что нельзя. Ежели бы они постарались с одного раза втянуть всю энергию от рассыпающихся на атомы казарм, да еще с такого близкого расстояния, то их приборы взорвались бы, как тысячекилограммовые бомбы, и уничтожили не только всю "блокирующую" группу у забора, но и весь базар за ее спиной, куда уже, по идее, должен был выдвинуться Болт со своими "ударниками". Поэтому операторы поставили ГВЭПы на автоматическое переключение из деструкционного режима "Д", при котором аппарат вбирал в себя энергию, на огневой режим "О", при котором ГВЭП выбрасывал из себя эту энергию в виде узкого сверлообразного луча, во много раз превосходящего лазерный по ударной силе. Если работа в режиме "Д" проходила почти бесшумно и атакованный объект просто рассыпался на сверкающие блестки и тихо исчезал, то "О" громыхал, как близкий грозовой разряд, трескуче и раскатисто, попавшие под удар объекты вспыхивали и разлетались на куски.
Поэтому сразу же после первой, мерцающе-голубоватой, "тихой" вспышки, шарахнула бело-голубая "громкая": Шар-ра-ра-рах! Потом спустя секунду - опять "тихая", опять "громкая": Та-ра-ра-рах! Если б в касках у бойцов не имелось специальных наушников, вроде тех, которыми пользуются спортсмены-стрелки (ими и для радиосвязи можно было пользоваться), то после трех-четырех чередований "Д-0" из двух ГВЭПов сразу барабанные перепонки полопались бы. А так ничего, обошлось. Тем более что вся эта катавасия продолжалась пятнадцать секунд в общей сложности.
Правда, следом, через минуту или даже меньше, тот же фейерверк с грохотом последовал за забором, где Богдан и Борис тем же методом начали сшибать пулеметные вышки, сносить проволоку и бетон заводской ограды. Там все кончилось еще быстрее, донесся рев Болта: "Ударная группа - вперед!", и по рыночной площади затопотали ботинки.
Ошеломленный Таран открыл глаза и увидел картинку очень крутую, даже жутковатую. Вместо тесно застроенной территории части перед ними была некая открытая площадь, засыпанная тлеющими углями и отдельными, но очень мелкими, пылающими обломками. Бараков попросту не было и в помине, штаб превратился в кучу досок и брусьев, охваченную буйным пламенем, гигантский костер, рассыпающий тучи искр. Вместе с тем техника и склады остались нетронутыми.
Единственной опасностью, которая им угрожала реально, был пожар. Искры и уголья, которые разлетались от горящего штаба, уже зажгли сухую пальмовую крышу каких-то небольших строений, примыкавших к частоколу на противоположной от наступающих стороне - то ли каптерок, то ли пищеблока или, наоборот, сортира.
Огонь уже вовсю лизал забор, и несколько жердей, несомненно, занялись. В том, что забор через некоторое время разгорится, а пламя по нему доберется до навесов со стоящей под ними техникой и складов, можно было не сомневаться.
Тушить это дело, конечно, никто и не собирался. Десятка два безоружных солдат, каким-то чудом уцелевших из всего батальона, с безумными воплями носились по двору в одних трусах, не только не помышляя о сопротивлении, но и вообще, кажется, ничего не соображая.
- Вижу живые цели, - доложил Ваня, который среди "блокирующей" братвы был единственным, кто не обалдел от этой картинки. Даже гвэповцы, которые устроили весь этот апокалипсис в миниатюре, были, мягко говоря, шокированы делом своих рук. Васку Луиш вообще выкатил белки и, не отрываясь, глядел на разгромленную часть, на обугленные кости и скелеты, валявшиеся среди углей и пепла. На доклад Вани он поначалу не отреагировал, но Ваня - вылитый суперсолдат-биоробот из импортного боевика! - для которого все живые существа, не входившие в состав "своей" группы, были "чужие" и представляли собой "цели", еще раз повторил доклад. Без команды "Открыть огонь!" или "Всех чужих уничтожать самостоятельно!" он не мог сделать ни одного выстрела, если не ощущал прямой угрозы своему существованию. Вот что в нем и в Валете удивляло Тарана, пока он не сообразил, что тут без боеприпасов не обошлось.
Поначалу Тарану казалось, будто команданте находится в шоке, переживая примерно то же, что его здешние соплеменники в XV веке, впервые услышав грохот португальской бомбарды кулеврины, а затем увидев, как картечь сносит десяток отборных бойцов с луками и копьями. И даже прикинул, не озвереет ли он на белых людей, которые эдак походя, одним нажатием кнопки, истребили две сотни черных воинов.
Однако ни фига Таран не угадал! Африканский трайбализм и Светское воспитание "в одном флаконе" - это вам не хухры-чухры!
- Уничтожить! - дико сверкнув белками, заорал Васку Уищ. - Всех уничтожить! Всех карвальевцев - в пепел! Всех - революционеров - в пепел! Всех майомбе - в пепел!
Ваня понял это как команду на открытие огня и, ответ "Есть!", начал поливать из "ПК" мечущихся в панике и визжащих от ужаса солдат.
- Дай мне! - команданте привскочил и ухватил за плечо Васю Лопухина, явно готовясь выхватить у него ГВЭП и попробовать снести из него еще что-нибудь у этих проклятых изменников и контры - майомбе-карвальевцев.
- Не имею права, командир! - спокойно ответил тот - Техника секретная.
К тому же она уже не фурычит.
- Не понял?! - грозно прорычал команданте.
- Писдейш настал! - ответил за Васю Глеб, который, как позже выяснил Таран, при инженерном образовании имел еще и кандидатскую степень по боксу, а потому не боялся, что Луищ слегка отоварит его за это "португальское" выражение.
- Ресурс выжгли, - все тем же спокойным голосом объяснил Вася здешнему тезке. - Работайте обычными средствами. Это только в кино шпарят лучами без остановки и ни хрена этим бластерам-фигастерам не делается…
- Все живые цели в секторе обстрела уничтожены! - услышали "блокировщики" после того, как замолчал Ванин "ПК".
Васку Луиш был все-таки очень южным и горячим человеком. Если бы не хладнокровный доклад Вани, он мог бы и броситься на операторов. Чем бы это кончилось для него - одним ли правым хуком Глеба, или пришлось бы еще Тарану добавлять - неизвестно. Известно ли было команданте о том, что Ваня и Валет имеют полномочия расстрелять любого, кто попытается завладеть ГВЭПом без санкции оператора или Болта, но так или иначе его африканский темперамент враз унялся.
- Ясно, - сказал он, отпуская Васино плечо. - Службу знаешь. Что сидим, надо работать! Технику выгонять! Вперед!
И первый побежал к навесам, где стояли джипы с пулеметами "ДШК" и "СПГ-9". Следом за ним, четко исполнив команду, последовал Ваня, а потом и остальные.
- Как он ее выгонять собрался? - бормотал на бегу сведущий в автомобильных делах Гусь. - Они ж небось не с полн баком стоят…
- И без ключей… - пропыхтел Луза, таща уже полностью собранный "АГС-17" с заправленной лентой. - Без ключей - это фигня, напрямую заведем… - откликнулся Гусь, - а вот без горючего далеко не упилим…
Со стороны завода, за все время сидения в кустах, долетело лишь несколько автоматных и пулеметных очередей, а затем стало почти тихо, только урчали насосы да что-то шипело. Но в гот самый момент, когда они подбежали к навесу, где стояли три "ГАЗ-69" с "ДШК" и три "УАЗ-469" с безоткатками, на заводе, там, где светились огоньки на крекинг-колонне, блеснула ярко-оранжевая вспышка… Бу-бух! Колонна словно бы подпрыгнула, а затем, с шелестом рассекая воздух, завалилась куда-то в переплетение трубопроводов неясно освещенного пламенем горящего штаба и забора. Лязг и бряк этого падения потонул в гулком хлопке. Аж полнеба осветилось заревом, и черно-оранжевый вихрь пламени от запылавших нефтепродуктов взвился метров на двадцать. Жаркая волна разогретого воздуха с запахом нефтяной копоти накатила на "блокировщиков" со спины. Бу-бух!
- новая вспышка полыхнула подальше от дороги, вероятно, на насосной нефтеперекачивающей станции, и там тоже забушевал факел пламени, только малость поменьше. Бу-бух, бу-бух! - сразу два взрыва подряд грохнули на нефтяных баках.
Там так заполыхало, что наверняка из Редонду-Гонсалвиша можно было зарево увидеть.
- Король взрывотехники, страшный прапорщик Еремин! - прокомментировал Глеб. - Слабонервных просят не писать в штаны.!