Катя пронесла ту теорию о другой женщине через все свое детство. Потом же она была поколеблена Эмерсоном Пайком и его пристальным интересом к фотографиям из Колумбии. Какое-то время, еще до встречи с Эмерсоном, Катя подозревала, что старик на фотографиях мог быть ее дедом. Если она была права и только по этой причине Пайка заинтересовали те снимки, то все произошло не потому, что у дедушки была когда-то другая женщина. В глубине души, не желая сознаваться в этом самой себе, Катя подозревала, что с дедом связана какая-то более серьезная тайна. Именно поэтому она ничего не сказала своим адвокатам. Если ее мать все еще находилась с ним, а Катя рассказала бы о его местонахождении, это могло бы повредить матери.
- А может, ты знаешь о том, где он сейчас? - спросила Даниэла.
Катя посмотрела на нее, размышляя, должна ли она сообщать подруге что-то еще:
- Это всего лишь догадка, и, вероятно, я ошибаюсь.
- Ну и скажи мне, в чем состоит твоя блестящая догадка, - предложила Даниэла.
- Ну, если ты уверена, что они не отправятся за ним…
- Я поговорю со своим адвокатом и попрошу его обещать, что такого не произойдет и он абсолютно в этом уверен. Если же нет, то я попрошу его забыть эту часть информации и никому не передавать ее.
- Отлично, - сказала Катя. - Видишь ли, долгое время, вот уже несколько лет, моя мама ездит из Коста-Рики в твою страну.
- В США? - переспросила Даниэла.
- Нет. - Катя посмотрела на нее с несколько растерянным выражением лица. - Нет. Я имела в виду Колумбию.
- Ах, Колумбия, - воскликнула Даниэла, - ну, конечно!
- Ведь ты же приехала оттуда?
- Да. Дело в том, что за последние годы мне пришлось столько раз побывать в Соединенных Штатах, что я начала чувствовать, будто эта страна стала мне родной. Тебе знакомо это чувство?
- Да, я знаю. Я ненавижу его, - ответила Катя. - Я тоже хотела бы поскорее вернуться домой. Может быть, скоро мы обе уедем отсюда и я смогу приехать к тебе в Колумбию.
- Было бы здорово, - подхватила Даниэла. - Значит, твоя мама ездит в Колумбию регулярно?
- Иногда по два раза в год. И надолго остается там. Она была в отъезде и тогда, когда я поехала в США.
- В это время она была в Колумбии?
- Да.
- И что же она там делает?
- Она говорит, что ездит в гости к родственникам.
- У вас есть родственники в Колумбии?
- В том-то и дело, что я об этом ничего не знаю. Я никогда их не видела.
- Понимаю, - посочувствовала Даниэла.
- Мама говорила мне, что один из ее родственников в Колумбии очень стар, и ей приходится ездить туда, чтобы ухаживать за ним.
- Твой дедушка?
- Она никогда об этом не говорила, но кто еще это может быть?
"Яков Никитин находится в Колумбии", - подумала Даниэла и спросила:
- Когда она едет в Колумбию, то в какой город направляется?
- Она летает в Медельин.
- О, это прекрасный город, - заметила Даниэла.
- Но очень опасный. Там много наркоторговцев, - нахмурилась Катя.
- Ну, теперь их не так уж и много, - поправила ее Даниэла. - Я была там недавно. Город изменился. Как я понимаю, ты там никогда не была?
- Нет. Может быть, побываю когда-нибудь.
- Мы должны обязательно поехать туда вместе. А ты должна попросить мать взять тебя с собой к дедушке.
- Если она ездит к нему, то он живет не в Медельине, - сказала Катя.
- Но ты сказала, что она ездит в этот город.
- Да. Она летит до Медельина, а оттуда едет на автобусе. Я много раз спрашивала ее, но она отказывается называть мне место, в которое ездит. Но… - Катя замолчала и укусила себя за нижнюю губу в раздумье.
- И что?
- В прошлый раз я нашла в ее сумочке билет на автобус до места, которое называется Эль-Чоко. Я посмотрела в Интернете: оно находится на юге Колумбии, в провинции Нарнио.
- Ты хотела сказать, в провинции Нариньо? - уточнила Даниэла.
- Да, так она называется. Ты знаешь это место?
- Да.
- Ты была там когда-нибудь?
- Нет, - солгала Даниэла.
- Итак, есть это и еще мелочи, о которых упоминала моя мама за эти годы. Я знаю, что она останавливается в небольшом поселке у реки. Она рассказывала мне об индейцах, которые проплывают вверх и вниз по реке в выдолбленных каноэ. То есть это сельская местность.
- Рио-Тапахе? - предположила Даниэла.
- Где это?
Это название заставило Даниэлу испустить вздох.
- Это одна из самых больших рек в провинции Нариньо.
Даниэла была на Рио-Тапахе пять месяцев назад. Река впадала в Тихий океан где-то в отдаленном уголке на юго-западе Колумбии. Первые несколько миль воды контролировала колумбийская армия, да и то лишь потому, что ее патрули передвигались по реке на скоростных катерах, вооруженных пулеметами 50-го калибра, установленными в носовой части.
Эти речные флотилии катеров, которые называли пираньями, поставлялись правительством США с целью искоренить торговлю кокой, процветающую в бассейне реки выше по течению от поселка Эль-Чоко. Дальше этой точки не отваживались забираться даже солдаты колумбийской армии. На этих землях господствовала организация ФАРК. И если Катя была права, в этом месте скрывался и ее дед с оружием, мощности которого было достаточно для того, чтобы стереть с лица земли половину Манхэттена или город Вашингтон.
В то утро автобус задерживался. Ликида сложил локти на крыше здания, с которой наблюдал за окрестностями через полевой бинокль с линзами разрешением десять на пятьдесят. Он ощупывал взглядом улицы, расположенные по другую сторону шоссе. Ликида находился на самом верху заброшенного здания торгового центра, расположенного на шоссе номер шестьдесят семь, менее чем в двух милях от женской тюрьмы Санти.
В утренние часы пик машины двигались по шоссе буквально бампер в бампер. Чуть наискосок, как он видел, находился съезд на Проспект-авеню. Большой грузовик, один из тех, что нанял взрывник, уже находился на месте: он был припаркован как раз на обочине съезда, несколько ниже крутого поворота к шоссе. По обе стороны асфальтированной дороги съезд под углом спускался с одной стороны к неглубокому оврагу, а с другой - непосредственно к шоссе. Человек пешком мог бы легко преодолеть этот спуск, но тяжелая машина, такая как автобус или грузовик, попытавшись пересечь овраг, скатилась бы в него.
На расстоянии примерно ста футов от спуска, по другую сторону оврага, Ликида припарковал микроавтобус, на котором группа должна была отходить после завершения операции. Он арендовал его вчерашним утром по украденной кредитной карточке на имя, указанное в украденном водительском удостоверении. Микроавтобус был припаркован у дороги по Магнолия-авеню. Для того чтобы его люди быстро переправились через шоссе после выполнения задания, Ликида проделал дыру в ячеистом ограждении, отделявшем улицу от шоссе. В тени одного из деревьев, в овражке на ничейной территории, как раз между приподнятой площадкой у спуска и улицей, застыла одинокая фигура с вместительной спортивной сумкой.
Ликида видел, как к съезду свернули несколько машин. Они проезжали мимо одинокого грузовика и быстро вливались в общий транспортный поток на шоссе. Ликида занервничал. Если грузовик останется на площадке перед съездом значительное время, некоторые из ужаленных в одно место проезжающих мимо людей могли позвонить в дорожную полицию. Это было первое, чего он боялся. Если фейерверк начнется раньше, чем запланировано, водитель автобуса может заметить это и вместо того, чтобы спускаться к шоссе, вполне способен продолжить движение по мосту прямо и проехать над шоссе. Прежде чем люди Ликиды сумеют отреагировать, автобус будет уже далеко.
Все эти кошмарные мысли еще продолжали циркулировать в голове Ликиды, когда через линзы бинокля он заметил зеленое пятно. Сфокусировал изображение и увидел, как автобус службы шерифа втягивается в левый карман у шоссе, чтобы повернуть на Магнолия-авеню, и останавливается у светофора на выезде на проспект.
Ликида выхватил из кармана переговорное устройство, нажал кнопку и заговорил в микрофон:
- Esta aqui. Aqui. Он здесь. Здесь.
Не успели эти слова сорваться с его губ, как человек в лощинке, волоча за собой тяжелую спортивную сумку, бегом бросился вперед по крутому склону в направлении к верхнему краю площадки перед съездом. Добежав до верха, он положил сумку, растянулся на животе на спуске и стал ждать.
- Что случилось? - спросила Катя.
- Гм. Нет, ничего, - ответила Даниэла.
- Внезапно ты стала такой озабоченной.
- Да нет, ничего особенного. Просто мне захотелось, чтобы водитель прибавил скорости и мы поскорее приехали в суд и вышли на воздух.
- Тебе не нравится здесь, - поняла Катя. - Мне тоже. Автобус слишком закрытый. Отсюда ничего не видно. Им стоило бы врезать окна.
У Даниэлы были совсем другие причины для того, чтобы ей захотелось поскорее выбраться из автобуса. Как только ей удастся избавиться от Кати, она сразу же полетит к телефону и позвонит Торпу в штаб-квартиру бюро в Вашингтоне. Она скажет ему, чтобы он собрал как можно больше людей, как военных, так и гражданских, и забросил широкую сеть над районом в джунглях вокруг реки Тапахе в Колумбии. Она молила Бога, чтобы еще не было слишком поздно, чтобы Никитин с его бомбой все еще оставались там.
Глава 29
Ликида наблюдал за тем, как автобус пересек четыре полосы движения транспорта и с правого ряда повернул налево, на проспект. Неуклюжий автобус двигался медленно, как черепаха. Позади него образовалась очередь легковых машин, которые тоже пытались прорваться к съезду, но автобус блокировал им путь.
"Вот и приближается время фокусов, - сказал себе Ликида, пытаясь сдержать дыхание, - сейчас появится контроль движения автотранспорта".
Как только автобус выехал на узкий съезд, ему пришлось почти остановиться. Он спускался вниз, на выезд, со скоростью пятнадцать миль в час. В этот момент человек со спортивной сумкой выпрыгнул из травы на краю площадки. Держа руку поднятой, он встал за автобусом и остановил очередь машин позади него. Прежде чем водитель первой машины понял, что происходит, человек со спортивной сумкой швырнул небольшой сверток. Пакет из нейлона, покрытый графитовой пылью, подобно хоккейной шайбе, скользнул по мостовой под переднюю машину. Человек с сумкой развернулся и бросился бежать в другую сторону, вниз по съезду, к автобусу.
"Что за черт?" - Как только водитель начал поднимать ногу с педали тормоза, мощный взрыв сотряс его машину где-то посередине и поднял в воздух. От взрыва сдетонировал бензин в бензобаке. Спустя всего полсекунды изуродованные обломки упали на машину, стоявшую сзади. Гриб пламени взмыл вверх на тридцать футов и полностью охватил оба автомобиля.
- Теперь принято вот так останавливать движение на дорогах, - прокомментировал Ликида.
Он снова сфокусировал линзы бинокля, чтобы посмотреть вниз, туда, где по съезду двигался автобус. Разумеется, человеческая натура, как всегда, сыграла свою роль. Услышав взрыв, водитель автобуса посмотрел в боковое зеркало. Он увидел пламя и взлетавшие вверх машины, и человеческие инстинкты взяли верх. Он нажал на тормоз. Это заняло всего несколько секунд, но этого было достаточно. Автобус едва катился, а водитель продолжал смотреть в зеркало, когда перед ним внезапно вырос грузовик и перекрыл ему дорогу.
- Осторожно! - вскричал охранник.
К тому времени, когда водитель снова посмотрел вперед и понял, что происходит, было уже поздно. Съезд был блокирован, и у него совершенно не осталось пространства для маневра.
Пять наемников выскочили из кузова грузовика, еще двое появились из кабины. На всех были темные очки, лица скрывали шарфы. Держа автоматы в положении "на ремень" или у бедра, они стремительно двигались к кабине автобуса. Водитель попытался развернуть автобус, а охранник достал из кобуры пистолет. Взрывник со спортивной сумкой подбежал к автобусу сзади и, бросив под днище еще один заряд, растянулся на земле лицом вниз. В результате взрыва задние колеса автобуса взлетели вверх над мостовой на три фута. Все восемь задних колес на двойных осях были изорваны в клочья, трансмиссия вырвана. Когда, задняя часть автобуса снова оказалась на земле, машина превратилась в неподвижно стоявшую ловушку.
Несколько женщин на передних сиденьях громко кричали.
Взрывом Катю и Даниэлу сбросило с сиденья. Если бы не державшая их цепь и не вес падавшего автобуса, который резко швырнул их назад, на тонкую подушку сидений, причиняя боль в спине, девушки улетели бы на потолок.
Катя находилась в прострации. Она держалась руками за голову и смотрела сначала на потолок, а потом вертела шеей из стороны в сторону, чтобы убедиться, что ничего не сломала.
- А-а-ах… Что произошло?
- Не знаю. - Проговорив это, Даниэла услышала, как первые пули, как шарики для пинг-понга, застучали по металлической обшивке автобуса. К этому звуку добавился доносившийся откуда-то снаружи отчетливый треск "Калашниковых", работавших в режиме автоматического огня. - Ложись на пол, - приказала Даниэла Кате. Она уже держала в руке свой маленький "вальтер". Он был закреплен под тонким эластичным материалом сбоку от бюстгальтера. - Ложись на пол, - снова повторила женщина.
- Как? - закричала Катя. Она смотрела на цепь, которая крепилась к их поясам и соединяла девушек друг с другом. - Откуда ты взяла это? - Катя увидела в руке Даниэлы пистолет.
- Какая тебе разница? Просто опустись вниз, так низко, как только сможешь, за сиденьем.
Сцепленным одной цепью девушкам приходилось двигаться вместе в поисках укрытия. Их лодыжки были прикованы к металлической скобе, что не давало им возможности маневра. Единственной защитой служил тонкий слой обивки на сиденье впереди и еще более тонкий металлический лист, на котором он держался.
Первые очереди выстрелов прошли высоко; пули пробили две дыры в верхней части лобового стекла и продырявили металл над ним. Водитель и охранник были ошеломлены, когда увидели, что пуленепробиваемое стекло оказалось не способно остановить пули. Охранник нажал на кнопку микрофона у себя на плече и начал говорить в него.
- Нужна помощь. Огнестрельное оружие, взрывные устройства…
- Где вы находитесь?
Вторая очередь, выпущенная сразу всеми семью наемниками, пройдя слева направо, внезапно превратила лобовое стекло в кружевной узор, который иногда рисует на стекле мороз. Стекло осталось на месте, оно не разбилось, но через него больше ничего не было видно. Каждая из примерно пятидесяти выпущенных из автоматов пуль прошла через лобовое стекло и попала внутрь салона автобуса.
Один из штурмующих с автоматом наготове осторожно ступил на пассажирскую половину автобуса и заглянул в салон через толстое стекло двери. Истекающее кровью тело охранника навалилось на дверь изнутри. Спинка водительского кресла напоминала швейцарский сыр. Сквозь каждое отверстие, через которое вошла пуля, похожие на пузырьки пены, торчали кусочки обивки. Водитель в мокрых пятнах различного оттенка малинового цвета сполз в сторону двери, как изломанная кукла. Верхняя часть его тела располагалась перпендикулярно полу, руки свободно болтались, а нижняя часть осталась на месте, так как ее удерживали ремни безопасности.
Наемник резким движением вернул автомат на плечо и просигналил остальным, что путь свободен. Двое из них быстро сменили магазины. Для того чтобы не застрелить своих товарищей через стенки автобуса, вместо бронебойных они вставили в автоматы магазины с патронами, пули которых имели полый наконечник. Точность стрельбы больше не имела значения для нападавших. С этого момента все в автобусе должно было стать для них мишенью.
Двое других быстро заняли позиции позади автобуса, чтобы проследить, что никто не выпрыгнет из него на дорогу. Еще двое встали со стороны шоссе, чтобы наблюдать за тем, не спешит ли к автобусу подмога. И наконец, один стрелок наблюдал за Магнолия-авеню с другой стороны, контролируя направления подхода.
Взрывник достал из сумки готовое к действию взрывное устройство. Оно представляло собой комок синтетического материала, который выглядел как детская игрушка. Взрывник превратил его в подобие веревки толщиной примерно в один дюйм и длиной в двенадцать футов. Он встал у подножки двери в автобус и вдавил взрывчатку в металл. Менее чем за минуту он пометил таким образом всю бронированную дверь автобуса по периметру. Затем вставил в мягкий пластит один-единственный детонатор и вытащил предохранитель. Взрывчатка в районе детонатора задымилась, один из наемников, стоявший с этой стороны автобуса, сменил позицию и спрятался в укрытие. Еще через несколько секунд раздался громкий взрыв, и тяжелая металлическая дверь с грохотом сорвалась вниз. Ее не смогли удержать ни установленные изнутри толстые металлические петли, ни четыре толстых запорных болта.
Группа вторжения, два автоматчика, магазины которых были снаряжены патронами, пули которых имели полый наконечник, размахивая руками, чтобы разогнать дым и иметь возможность прицелиться, снова подготовили свои автоматы к стрельбе. Один из них схватил охранника на лестнице и отпихнул его тело на асфальт. Он наклонился над трупом, пытаясь добраться до руки убитого.
Взрывник попросил его достать ключ от проволочной перегородки внутри автобуса. Громила с пистолетом в руке вынул из-за пояса охранника связку, на которой болталось примерно двадцать ключей.
- Ладно, забудь об этом, - заявил взрывник. Снова сунув руку в сумку, достал оттуда еще один маленький заряд и поднялся с ним по ступенькам автобуса. Он подошел к металлической сетке и прикрепил прямо к стальному диску замка маленький мягкий комок.
Мужчина заметил, что сетка перегородки здесь и там была деформирована и прорвана; неровные куски проволоки свисали в нескольких местах прямо за водительским сиденьем. Наверное, сетка здесь была повреждена пулями нападавших. Две женщины, сидевшие на первых сиденьях внутри клетки для заключенных, были уже мертвы. Их головы откинулись назад, глаза и рты раскрылись, кровь стекала по сиденью на резиновый коврик под ногами, а оттуда - в проход. Мужчина внимательно посмотрел на трупы через сетку, но ни одна из них не была похожа на женщин, которых запомнили все участники группы. Взрывник продолжил устанавливать взрывчатку на замке перегородки.
Из задней части камеры для заключенных доносились крики и стоны. Одна из женщин за проволочной сеткой протягивала к нему сомкнутые руки, умоляя не причинять ей вреда.
Мужчина закончил установку взрывчатки, вдавил внутрь комка детонатор и плавным движением потянул на себя предохранитель.
Он выбежал из автобуса, толкая перед собой еще двух наемников, пока все трое не отбежали на несколько метров. Послышался резкий звук взрыва, за которым последовали новые крики и стоны внутри автобуса.
Взрывник жестами и кивком головы снова погнал автоматчиков внутрь автобуса. Сам он уже стал закрывать свою сумку. Из-за автобусной двери тянулся столб дыма. "Скорее!!!"