- Я вас уверяю, что-нибудь выяснить у него - то же самое, что допросить бабушкин фикус. Он не более разговорчив, чем среднестатистическое растение.
- Допустим. Но ведь можно что-то узнать от окружающих.
- Ой, Надежда Николаевна. Не видели вы эту окружающую. Такая зараза! И ничего она не знает. Недавно она в той квартире появилась… А соседку я спрашивала. Она говорит, что никого у него не было, женщины то есть.
- Значит, скрывал, - констатировала Надежда. - Разберемся сами.
- И каким это образом? - в сомнении протянула я.
- Смотрим на фотографию. Что мы видим? Во-первых, дама сердца твоего инвалида явно не соотечественница.
- Вы думаете?
- Что ты заладила вопросом на вопрос отвечать! - рассердилась Надежда. - Сама прикинь. Загар явно не у бабушки в деревне получен, средиземноморский загар-то.
Да и у него, кстати, тоже. Чтобы так загореть, надо очень даже приличное время на море провести. Дальше, зубы, смотри, какие белые, кожа гладкая. Есть и у нас красивые женщины, не спорю, но таких ухоженных редко встретишь, климат у нас не тот. Во-вторых, женщина на фото далеко не простая и не бедная, а это уже хорошо: про богатых людей легче найти информацию. Это бедных людей никто не знает, а богатые все на виду: дома, машины, яхты…
Кстати, о яхтах. Видишь название яхты на спасательном круге?
- "Esperanza", - прочитала я.
- Тогда все в порядке. Большая морская яхта "Эсперанца". Для знатока это все равно, что имя и фамилия владельца.
- И где же мы найдем такого знатока?
Пойдете в яхт-клуб? - съязвила я, намекая на Надеждин поход в общество кактусоводов.
Не понимаю, что на меня нашло. Совершенно незачем было подначивать Надежду Николаевну, человек хочет мне помочь, а я хамлю. Но при виде солнца и моря на фотографии и счастливых лиц Саши и его дамы во мне нарастало неприятное чувство - так не бывает с простыми людьми. И действительно, я вспомнила, как он сидит сейчас там, в углу дивана, и этот страшный огонь в его глазах… Ему есть о чем жалеть.
И я усовестилась.
Надежда Николаевна сделала вид, что не заметила сарказма в моем голосе, и продолжала:
- Искать никого не надо: мой старинный приятель Валя Голубев на этих посудинах просто помешан. Раньше журнал "Катера и яхты" был для него тем же, что Библия для верующего. А уж теперь-то столько разных журналов есть! Так что он сразу нам расскажет, кому эта "Эсперанца" принадлежит, к какому порту приписана, сколько развивает морских узлов в час и все такое прочее.
Сам не знает - мигом нужного человека найдет.
- Вот уж правда - не имей сто рублей, а имей сто друзей.
- Да, особенно учитывая низкий курс рубля и его явную неустойчивость.
* * *
Валентин Елистратович Голубев не обманул наших ожиданий. Он за три дня выяснил все, что мог, про яхту "Эсперанца" и даже собрал кое-какие вырезки - и газетные и журнальные.
- Валя нашел две яхты с названием "Эсперанца", то есть "Надежда", - рассказывала Надежда Николаевна. - Но одна из них, большая яхта английского судовладельца Макговерна, пишется иначе: "Esperansa".
А вот вторая, принадлежащая, точнее, принадлежавшая знаменитому испанскому миллиардеру Мигелю Руису Санчесу, пишется через "z", то есть именно так, как на спасательном круге на фотографии. Вот смотри, Валька даже где-то карточку яхты добыл.
Белоснежная красавица была прекрасна.
Я почувствовала острую зависть к испанскому миллиардеру Санчесу. Пропорции яхты были гармоничны, как у арабского скакуна.
Правда, я никогда не видела арабских скакунов, но всегда приводят такое сравнение.
Мы положили рядом с голубевской вырезкой из журнала фотографию, которую я утащила из квартиры Александра, и принялись внимательно их изучать. Честно говоря, я-то просто пялилась на яхту и красотку в матросском костюме, но Надежда Николаевна после пятнадцатиминутного изучения выдала заключение:
- Во-первых, надпись "Esperanza" на борту судна сделана таким же шрифтом, как и на спасательном круге с твоей, Мария, фотографии. Во-вторых, вот эта штука, которая торчит сзади, прямо за обнимающейся парочкой, называется надстройкой, мне Валентин объяснил. Так вот, надстройка на обеих фотографиях одинаковая. На основании этих двух фактов я делаю вывод, хотя, может быть, слишком поспешный, что фотография сделана в свое время на этой самой яхте.
- Час от часу не легче! Только испанского миллиардера нам и не хватало! Какое отношение ко мне имеет испанский богач?
- Он к тебе, да и ни к кому уже, больше не имеет никакого отношения. Потому что Мигель Руис Санчес тихо скончался в своем поместье в Валенсии. Как ты думаешь, когда?
- Пять лет назад, - обреченно произнесла я.
- Умница! - расцвела Надежда. - И Валька молодец, даже про смерть миллиардера где-то раскопал. Складывается впечатление, что пять лет назад произошли все события, а дальше мир просто впал в спячку. Значит, - Надежда начала загибать пальцы, - неизвестная женщина выпала или выброшена из окна на Офицерском; Людмила Лучкова убита своим возлюбленным; что произошло с Ларисой Гусаровой - можно только гадать. И теперь еще испанский миллиардер…
- Миллиардера вы притянули за уши! - не выдержала я.
- Да? А фотография? А яхта?
- Что яхта? Ну доказали вы, что загадочная женщина и не менее загадочный инвалид, у которого я убираю, несколько лет назад сфотографировались вместе на яхте. Александр тогда выглядел прилично, не скрою, да и дама хороша. Но легче мне от этого не стало…
- Не скажи. Миллиардеры - это такие люди, у которых вся жизнь проходит на виду. Пресса им не дает шагу ступить без интервью или хотя бы без фотоснимка… Это простые люди никому не нужны, а про миллиардеров всем интересно.
- Мне неинтересно, - угрюмо пробормотала я.
- А мне интересно, - весело ответила Надежда. - Значит, опять иду в библиотеку и смотрю там газеты и журналы. Вдруг да попадется где-нибудь в окружении миллиардера наша загадочная незнакомка?
* * *
Вечером позвонил мой бывший муженек - легок на помине. Голос его был непривычно тих, и он даже поинтересовался моим самочувствием. Я ответила, что чувствую себя прекрасно, его, так сказать, молитвами, тогда он робко поинтересовался, как дела, имея в виду мои дела с милицией.
Я сообразила, что раз он звонит и спрашивает, в милицию его не вызывали, может, он на самом деле никак не связан с тем рыжим мужиком, Ненько Валерием Ивановичем, как его назвал следователь в последний мой приход. Они установили личность убитого, им оказался бывший уголовник.
Поэтому в милиции посчитали, что рыжий Ненько влез ко мне ради обычной кражи, поссорился с напарником, тот его и убил.
Видно, напарника они стали искать по уголовным связям Ненько, а мне следователь сделал выговор насчет хилых замков. Так что еще и обругали на прощание. Но мужу я не стала ничего рассказывать, а просто сказала, что идет следствие.
Тогда он попросил разрешения навестить сына и даже - можете себе представить?! - извинился за прошлый скандал. Как я уже говорила, розовые мысли в моей голове держались только один день. Поэтому я нисколько не поверила словам моего бывшего.
Простить я его никогда не прощу. То, что умер ребенок и что я сама из-за него чуть не сыграла в ящик, - это я вспомню на смертном одре, его или моем, как повезет. То, что он изменил свое поведение, говорит только о том, что он меня боится. Значит, рыльце у него в пушку. Поэтому я разрешила мужу прийти, но если он опять начнет хамить, то в следующий раз мы будем разговаривать в другом месте.
Вот так-то. С муженьком я быстро разберусь, но как быть с двумя другими - Андреем и инвалидом Сашей?
* * *
Надежда опять отправилась в газетный отдел библиотеки имени Маяковского. Лидочка была на месте и посмотрела на нее насмешливо, - Где же я вам возьму журналы с разделами из светской хроники? Эти издания очень дорогие, нам редко перепадает. Никому и не выдаем.
- Лида, очень нужно. И к тому же не свежие номера, а пятилетней давности.
- Ладно, - подобрела Лида. - Ради нашей дружбы…
Увидев гору журналов в глянцевых обложках, Надежда приятно удивилась:
- Даже по-русски?
- А вы как думали? Это же у нас в России издают для новых русских. Вот, так и называется: "Новый русский журнал", "Московское общество", а это вроде русского "Плейбоя", для богатеньких молодых людей.
- Давай-давай, - оживилась Надежда.
Листать красивые журналы было куда интереснее, чем читать отечественные криминальные новости или скандальные слухи. Здесь были роскошные туалеты, драгоценности и лимузины, блистательные рауты. "Принц Монако Альберт открывает новый музей моды. На посвященном открытию рауте присутствовали сливки европейского общества"… "На последнем аукционе Кристи барон Тиссен-Борнемис приобрел полотно Рейсдаля"… "Немецкая миллионерша фрау Хеллербаум около своей виллы в Сен-Тропез"…
Надежда переворачивала страницы, постепенно углубляясь в прошлое. И вот наконец ей повезло. Дойдя в своем обратном поиске до 1993 года, она увидела фотографию загорелого мужчины без возраста и молодой женщины в коротком белом платье.
Подпись под фотографией гласила: "Испанский миллиардер Мигель Руис Санчес с дочерью Долорес на ежегодной выставке цветов в Амстердаме".
Надежда внимательно и задумчиво смотрела на фотографию. Сомнений у нее не было: на снимке была изображена та же женщина, которая улыбалась на борту яхты "Эсперанца" рядом с таинственным Александром. Та же самая женщина, которая на другой фотографии падала с искаженным от ужаса лицом из окна с цветущим кактусом.
* * *
Я открыла дверь, не спрашивая, потому что Надежда предупредила о своем приходе.
- Ох, еле дождалась, пока доеду. Ну и бомба! Оказывается, та женщина - дочь миллиардера Санчеса!
- Точно?
- Точно, видела фотографию и подпись.
Уж прости, придется тебе на слово поверить, оттуда, из библиотеки, на вынос ничего не дают. Но я тебе говорю: точно, это она! Как узнала я, давай дальше читать. И представляешь, умирает ее папаша, и она остается единственной наследницей его миллиардов.
Не слабый твой Александр ухватил кусочек!
- И как он с ней познакомился?
- Не знаю, об этом в журнале не сказано, но выясним, не волнуйся. Так вот, после смерти папаши, его дочь по дороге на его похороны попадает в автокатастрофу! После аварии она становится совершенной затворницей, живет очень уединенно на своей вилле в Биаррице, никого не принимая. Особенно журналистов. Просочились слухи, что ее лицо изуродовано после аварии, и целая серия пластических операций не смогла вернуть ей прежнюю внешность. Кроме того, у нее повреждены голосовые связки, из-за чего изменился голос… Тебя это ни на какие мысли не наводит?
- Да вы уже сами все сообразили!
- Именно! Дочку миллиардера - подменили!
- Надежда Николаевна, вас не заносит? - осторожно спросила я. - Как-то это все бездоказательно.
- Спокойно! Найдем и доказательства.
Точно, ее подменили, причем сначала убили. Воспользовались сходством Долорес этой самой с Ларисой Гусаровой, убили Долорес и отправили Ларису в Испанию по ее документам. А по дороге устроили легкую катастрофу, чтобы ее сразу же не разоблачили, потому что было много людей, которые хорошо знали дочь миллиардера.
- Интересно очень узнать, кто все это проделал?
- Безусловно! Теперь становится ясно, насколько опасна фотография из бабушкиного альбома. Она доказывает, что Долорес Санчес была убита, а под ее именем в Биаррице живет самозванка… Живет и, между прочим, распоряжается папиными миллиардами!
- Конечно, жалко миллиардершу, но мне бы лучше выяснить, кто же все-таки охотится за фотографией здесь, в нашей стране И если Шпикач убит, то кто же все-таки взял фотографию вместе с альбомом?
Надежда Николаевна, так неожиданно опущенная мною с небес на землю, посмотрела с легким упреком.
- Кому опасна фотография? Тем, кто боится разоблачения Ларисы Гусаровой. Они сцапали Шпикача, вызнали у него, где фотография, и взяли ее, чтобы уничтожить.
- И если бы я не нашла другую фотографию, - начала я со злостью, - то уже могла бы спать спокойно. А сейчас я чувствую себя так, как человек, устроивший привал на действующем вулкане.
- Вот что я тебе скажу, - начала Надежда серьезно, - теперь настало время заняться цепочкой старушек. Надеюсь, так мы узнаем, каким образом ты попала в квартиру к Александру. Кстати, как его фамилия?
- Терентьев, Александр Михайлович.
- Терентьев? Писатель? Ну ты даешь, Мария. Нелюбопытная ты девица! Это же в свое время был очень даже модный писатель. Дай-ка сюда папочку… Так, три романа.., вот, этот я даже читала.
- Интересно?
- На любителя, - уклончиво ответила Надежда. - Но если бы не авария, он бы стал очень популярным. Тогда знаешь, как его обсуждали! Вот тебе и повод его знакомства с Долорес. Поехал на какой-нибудь конгресс, там случайно встретил.., любовь с первого взгляда.
- Ладно-ладно, уже нафантазировали! - Опять я удивилась, почему мне так неприятно думать про эту Долорес?
- Ну-ну, - усмехнулась Надежда. - Завидовать дочке миллиардера нет смысла - вспомни фото с кактусом… Вот уж наглядная иллюстрация пословицы "не в деньгах счастье"! Значит, так, Мария. Я занимаюсь старухами, а ты поищи в доме у Саши какие-нибудь материалы, которые помогут выяснить, как могли пересечься Долорес Санчес и Лариса Гусарова.
- Не знаю, порядочно ли это - рыться в чужих вещах? - усомнилась я.
- Может, это и некрасиво, но раз уж ты оказалась в той квартире, то должно же дело чем-нибудь кончиться. Кроме того, возможно, это поможет твоему инвалиду прийти в себя? Ты говорила, что его положение более чем незавидное?
- Да уж, эта его выдра-хозяйка.., ну и мегера! Кстати, боюсь, что после того, как она там похозяйничала, в доме вряд ли что-то можно найти.
- Не думаю. Ее интересуют только материальные ценности, то, что можно продать, съесть или надеть на себя. Письма и документы ей не нужны. А поскольку она и так уже все там перерыла, твои поиски не будут заметны после ее погромов.
На следующий день я начала тщательные поиски нужных бумаг. Сочетая все это с уборкой квартиры, потому что генеральную уборку здесь не делали, очевидно, со смерти Сашиной матери.
* * *
Алена, сожительница Стаса Грачева, бывшего мужа Маши, была женщина очень упорная и деловая. Перстень Калиостро запал ей в душу сильно. Старинная вещь, золота полно, тонкая работа - все это можно было очень выгодно продать. Но одну глупость она уже в свое время сделала: доверилась любовнику Валере. Уж очень разозлилась она тогда на Стаса, что он топчется на месте, не может вытрясти кольцо у бывшей жены. "Что мне с ней - драться, что ли?" - вяло тянул Стас.
Алена просто озверела, терпеть не могла она таких рассиропленных мужиков. Сто раз прокляла она тот день, когда решилась связаться со Стасом. Он покорил ее неземной страстью, так искренне утверждал, что лучше ее нет никого на белом свете. И Алена, как всякая женщина, дала слабину. Теперь бы, конечно, самое милое дело вышвырнуть Стаса вон. Но, во-первых, после .смерти Валеры у нее пока нет на примете никого подходящего. А такой интересной женщине, как она, без мужчины как-то несолидно. Все-таки физическая помощь и защита. Во-вторых, как ни надоел ей Стас, но все же противно было думать, что он уйдет от Алены обратно к жене. Что он так и поступит, Алена не сомневалась: ему просто ничего больше не остается. Та пошипит, поломается да и примет его обратно - куда денешься с ребенком да без денег? И что же такое получается? Они заживут себе ладненько, и перстень останется при них. Ох, этот перстень! Никак нейдет он у Алены из головы! Но что делать? Со Стаса теперь взятки гладки, он про перстень и заикаться боится. Что бы такое придумать, чтобы эта селедка сама отдала перстень, да не Стасу, а ей, Алене… И чтобы дело без милиции обошлось…
Алена предприняла кое-какие шаги: выследила жену Стаса. Ну и выдра, смотреть страшно! Но интересное дело, куда это она ходит через день? Алена без труда выяснила, что Мария нанялась в домработницы. А Стасу говорит, что на работу не устроиться, и тянет с него деньги. Кроме того, Алена, с трудом поверив своим глазам, обнаружила, что к этой селедке, к этой облезлой обезьяне ходит мужик. На вид вполне нормальный.
Бывают же у людей разные причуды.
Так, с мужичком разберемся позже, а пока надо сделать так, чтобы Марию уволили с работы. Получится картинка: нигде не работает, живет понятно чем - мужиков водит. При таком раскладе Стас вполне может потребовать, чтобы ему отдали ребенка.
И суд очень даже просто может такую просьбу удовлетворить. Во всяком случае, Марию в этом можно убедить. А потом Стас поставит вопрос ребром: или перстень, или ребенок. Правда, существовала ничтожная доля вероятности, что Мария отдаст ребенка, и тогда Стас с Аленой будут, что называется, иметь бледный вид, либо дело дойдет до суда, и там Мария вытащит всю историю неприглядного поведения мужа на свет Божий.
В любом случае Алена всегда сможет отвертеться, а попробовать стоит, попытка - не пытка. Валера в свое время многому Алену научил, поэтому для нее не составило труда тихонько войти в квартиру на Шпалерной.
Двери были хорошие, крепкие, но замки - барахло. Алена пробыла в квартире недолго.
Она не воровка, хотя брать в той квартире, прямо скажем, было нечего.